Вместо эпиграфа:
- Ты наверно думаешь, что ты находишься ни там и ни с теми, с кем бы тебе действительно следовало находиться. Но поверь, то, что мы с тобой здесь и сейчас, и просто танцуем – всё это предопределено свыше.
Когда-то эти слова мне тихо, почти на ухо, произнёс актёр Дмитрий Ячевский.
И только спустя годы я поняла их смысл.
* * *
Начиная со второй половины 80-тых и до 93-го г.г. я работала администратором в Московском Государственном Театре «Сфера», создателем и бессменным руководителем которого была заслуженный деятель искусств РСФСР Екатерина Ильинична Еланская.
Та самая великая Еланская, которая ушла от нас летом этого года.
О Екатерине Ильиничне в дальнейшем я буду писать, потому что хочу, чтобы люди знали, каким талантливым режиссёром и удивительным человеком она была. А сейчас скажу только, что звание ВЕЛИКАЯ Еланская ей полностью соответствует.
Видимо, кто-то там наверху так удачно запрограммировал мою судьбу, что мне посчастливилось работать и общаться с действительно великими людьми.
А это повествование будет всего лишь об одном эпизоде из моей жизни.
Итак, для тех, кто никогда не был в Москве, сначала напишу несколько слов о театре. В 80-х «Сфера» была уникальным проектом, созданным именно самой Еланской. Её здание тогда (да и сейчас) располагалось в глубине Сада Эрмитаж, напротив знаменитой Петровки - 38. Эта уникальность, прежде всего, в том, что зрительный зал напоминает древнеримский Колизей. Зал небольшой, всего на 260 мест, что позволяет создать некую камерность помещения. Сцена в самом низу, а вокруг неё, по периметру, места для зрителей и несколько небольших площадок для актёров. Благодаря такому нестандартному устройству у зрителей возникает ощущение, что они сами являются участниками спектакля.
А спектакли, которые ставила опять же сама Еланская, по тем временам были если не скандалом, то уж обязательно явлением в театральной культуре всей страны.
К примеру, «Театральный роман», «Багровый остров» и «Роковые Яйца» по Булгакову, «Доктор Живаго» Пастернака и скандальная «Коллекция» по Олби. Последний спектакль тоже заслуживает отдельного внимания.
Также наш театр был самым(!) первым, на сцену которого вышли Набоковские Лолита и Хумберт. А в 90-м на премьеру своего «Острова Крыма», впервые после длительной эмиграции, именно к нам приехал сам Василий Аксёнов. Какой это был фурор, и как я собственной хрупкой фигурой держала двери, не давая вламываться армии тележурналистов, желающим хотя бы одним кадром запечатлеть Василия Павловича – об этом я тоже напишу.
А сейчас о другом скандале, который произошёл между мной и моей подругой, но определённым образом отразился на жизни всего театра.
Вообще в саму «Сферу» меня и привела моя подруга – сначала на спектакль «Маленький принц», а потом и на работу уже в театр.
К тому времени она уже занимала должность помрежа, и это означало, что она была «правой рукой» самой Еланской.
И, несмотря на то, что мне было чуть за 25, а она была ещё моложе меня, но в соответствии с её статусом и взрывным характером, к ней обращались не иначе, как Алпаллна (Алла Павловна).
Скажу ещё, что правы те, кто говорят, в театре не работают - в театре служат. И означает это – или ты принимаешь и полностью вживаешься в театральную специфику со всеми её перипетиями и интригами, или займёшь место в зрительном зале. А театральные интриги, это не только борьба за роль и романы с режиссёрами. Это все отношения, начиная от обычной человеческой неприязни, до масштабного карьерного роста – и всё это обыгрывается так, что закулисные спектакли иногда бывают гораздо интересней, чем спектакли, идущие на сцене.
Итак, как-то в начале осени к нам на «Багровый остров» пожаловал тележурналист из программы «Взгляд» Александр Политковский со своим очень симпатичным другом. Мои подопечные девчонки прибежали ко мне в кулисы и наперебой восторженно заверещали: «Ирина, иди в зал! Там к нам сам Взгляд пришёл!»
Признаюсь, идти мне совсем не хотелось, потому что днём в одном из магазинов в Столешниковом переулке мне удалось ухватить бутылочку «Белого аиста», а т. к. тогда была Горбачёвская «засуха», то этот «аист» был не меньшим событием, чем тот, который приносит детей.
В общем, мы с представителями администрации мило расслаблялись, и без особой надобности топать на шпильках через всё помещение театра – мне было, ой как в лом. Но девчонки настаивали – «Их надо куда-то посадить, чтобы им было комфортно и всё хорошо видно».
И хоть к моему приходу билетёры их уже посадили на лучшие места, мне всё же пришлось подойти к ним, чтобы «засвидетельствовать своё почтение от имени администрации».
Скажу честно, сам Политковский воспринимался мной, как звезда и талантливый журналист, но и только. А вот его друг мне очень даже приглянулся, и т. к. это чувство оказалось взаимным – мы обменялись телефонами. Но сей момент не ускользнул от пристального внимания наших сотрудников.
Потом я вернулась в свою компанию, где меня засыпали шутками – «Ну, и как там Политковский? Кто на кого из вас произвёл большее впечатление?». Однако к концу спектакля я так «налеталась с аистом», что напрочь забыла и про Политковского, и про его симпатичного друга.
Но это не означало, что и они забыли обо мне.
И когда, уже после ухода зрителей я, выйдя в сад, проверяла – все ли двери закрыты снаружи, меня из тени деревьев кто-то окликнул.
Это были обозначенные герои. Пикантность ситуации заключалась в том, что Политковский почему-то не пришёл за кулисы, чтобы поделиться впечатлением о спектакле, но и не ушёл, а дождался вместе со своим другом именно меня.
И хоть для нас троих причина была ясна – мы всего лишь мило поболтали и разошлись.
Но какую бурю эмоций это вызвало у всего театра:
«Ирка со своей мини юбкой и шпильками затмила весь спектакль!» - это было самым безобидным, что звучало в мой адрес.
Но больше всех на меня обиделась моя Алпаллна. Как же так, я – её лучшая подруга и не пригласила её с собой в компанию. Ведь мужиков-то было два, а я одна загребла себе всё их внимание!
А дальше стало происходить нечто, что как раз и называется – закулисными интригами.
Мне домой начались звонки, и некто голосом Политковского представлялся «Сашей», обращался ко мне «на ты» и даже пытался вытащить меня к себе в гости «на чай». Но я-то с Политковским общалась только «на вы» и после той минутной встречи я его вообще больше никогда не слышала и не видела.
Однако звонки продолжались, даже когда я находилась в театре. И вот тогда я подговорила своих ребят, чтобы они отследили, кто во время звонка находится у других телефонных аппаратов театра. И ребята сразу же выяснили – мне звонит один из наших актёров, а что именно говорить, ему подсказывает моя Алпаллна.
Разумеется, я им обоим высказала всё прямо в лицо. А Аллке ещё и выдала – у тебя столько же шансов, сколько и у меня, с той лишь разницей, что я блондинка, а ты брюнетка. И если тебе был кто-то нужен из этих мужиков, шла бы и сама с ними знакомилась!
Конечно, Алпаллна сделала вид, что её никто из них не интересовал. Но как говорится – расплевались мы с ней громко и на глазах у многих.
А дальше – больше. Скандал – скандалом, но она решила показать и доказать всему коллективу, что я, как администратор, не справляюсь со своими обязанностями.
И уже на следующий день Алпаллна настрочила докладную за опоздание на имя директора, на одну из моих девочек.
И ещё через день последовала такая же докладная, но уже на другого моего подчинённого.
Отмечу, что в то время эти докладные значили весьма много – наказанием могло быть от лишения премии, до увольнения по статье.
А я подумала – почему из-за характера Аллы должны страдать только мои подчинённые. И чем те, которые подотчётны непосредственно ей, лучше моих?
И в ответ на каждую докладную от неё, я стала строчить докладные на опаздывающих актёров, как говорится – невзирая на личности и статус.
К слову – о личностях. Кроме актёров, которые входили в состав труппы, в некоторых спектаклях играли и актёры, приглашённые из других театров. Среди которых были и Татьяна Доронина и Евгений Весник, Геннадий Бортников и Екатерина Образцова, Евгений Киндинов и его тёзка Евгения Симонова.
Наша директриса, Ирина Ольгердовна, очаровательная дама за 30, хваталась за голову и за сердце одновременно, потому что от нас с Аллой каждый день сыпались докладные, на которые она должна была реагировать, а весь художественный, административный и обслуживающий персонал мчался в театр, аки солдаты на построение.
А вот Екатерина Ильинична была очень довольна такой ситуацией – в кои-то веки в театре полностью наладилась дисциплина.
Но и обвинять нас с Аллой особо никто не мог, ибо опаздывали и нарушали не мы.
И вот в один из вечеров ситуация достигла своего накала.
В спектакле «Театральный роман» играл народный артист СССР Евгений Яковлевич Весник. Его основная служба была в Академическом Малом театре, директором которого являлся тоже народный артист СССР - Виктор Иванович Коршунов, друг Евгения Яковлевича и… супруг Екатерины Ильиничны.
И вот два старых дуга, как теперь говорится - повисли на телефоне, обсуждая дела насущные. Но, как стало известно позже, Евгений Яковлевич забыл, что у него спектакль в театре «Сфера». А в «Сфере» уже все стоят на ушах – зрители толпятся в фойе, Весника нет, и дозвониться до него невозможно – телефон наглухо занят. И вся вина за происходящее ложится непосредственно на мою Алпаллну, т. к. именно в её обязанности входило напомнить Веснику о вечернем спектакле.
Но каким-то чудом разговор двух друзей коснулся супруги одного из них, когда Евгений Яковлевич полюбопытствовал:
- А какой сегодня спектакль у Катюши?
- Кажется, «Театральный роман»
Ответил Виктор Иванович.
- Так я же в нём играю! Да там ещё эти чертовки-девки со своими докладными! Я пропал.
И только тогда они оба спохватились и решили, что Виктор Иванович звонит в «Сферу» и информирует, что Весник в пути, а Евгений Яковлевич будет сигналить из своего автомобиля о том, что он приближается к театру.
После звонка Виктора Ивановича уже в "Сфере" было принято решение сигнальной системы по всему театру по принципу древних башен, информирующих город о приближении врага: вахтёр – помрежу, помреж - осветителю, осветитель прожектором через зал – девочке – билетёру, билетёр – администратору, чтобы та (т. е. я) приглашала зрителей в зал.
И система сработала, потому что Евгений Яковлевич нажал на клаксон, находясь ещё на Петровке, и сигналил аж до дверей самого театра.
Как отреагировали сотрудники Петровки 38 на непрекращающуюся рядом с их зданием сирену – об этом история умалчивает. Скажу лишь, что никого из их представителей в тот вечер не было.
Но когда Весник, в соответствии с действием спектакля, вышел на сцену – зрители встретили его бурными овациями.
После спектакля, по существующей традиции, начался разбор полётов, и Евгений Яковлевич пошутил – будут ли писать на него докладную, и есть ли у него смягчающие обстоятельства?
На что я ответила – для докладной нет повода, потому что на свой выход Вы явились вовремя.
Все дружно засмеялись, инцидент был исчерпан. Но каких нервов это стоило моей подруге – мне остаётся только догадываться.
Но уже на следующий день мы с ней помирились.
Когда же директриса обнаружила нас мирно болтающих за чашкой чая в дежурке – у неё округлились глаза:
- Вы что, помирились?!
- Да!
Засмеялись мы в один голос.
Она прислонилась к стене спиной:
- Неужели?! Это надо отметить!
А со стороны было впечатление, что от увиденного у неё подкосились ноги и она начинает сползать по этой стене. Вот так со своими докладными мы достали бедную женщину.
Но уже после разборок следующего спектакля она выставила на стол несколько бутылок шампанского и торжественно заявила:
- Сегодня есть замечательный повод. С превеликой радостью всем сообщаю, наши любимые Ириша и Аллочка помирились!
Реакция на эту новость была подобна взрыву! Некоторые актрисы даже кинулись нас целовать.
Но Ирина Ольгердовна продолжала:
- А вот результат их противостояния.
И она достала две папки с нашими докладными, объемы которых равнялись увесистым томам.
Присутствующие загудели ещё громче.
Признаюсь, я и сама не ожидала, что мы с Алпаллной успели так много настрочить. Видимо, именно тогда у меня пробился мой литературный дар.
А директриса спросила:
- Надеюсь, вы обе не будете возражать, если я не буду давать ходу всем этим докладным?
Разумеется, мы не возражали.
Все с радостью принялись за шампанское.
И только один из пожилых актёров сказал:
- Ну, милые мои девочки, я многое повидал в этой жизни. И до ваших докладных мне не было никакого дела, потому что я давно на пенсии. Но даже меня, старика, вы заставили, как школьника бежать к звонку, потому что очень не хотелось, чтобы «команда» актёров проигрывала «команде» администрации.
Конечно, обиды и упрёки в наш адрес тоже были.
И вот тогда мы с Алпаллной сговорились устроить новую пакость. Мы решили обе свалить во время сезона и отдохнуть от всех и вся. Раз мы так всех достали, то пусть обходятся без нас.
Что мы с ней и сделали уже через несколько дней – после очередного спектакля нас ожидало такси, на котором мы втихую укатили на Рижский вокзал, и дальше ночным поездом в Ригу.
А как нас потом доставали из Риги… но это уже другая история.
И я её когда-нибудь расскажу…