Жила--была Принцесса Простужёна.
Была она хороша собой.
Чёрный волос, красивые, большие глазки и весь стан притягивали взгляды парней.
Чисто Абазямка!
Всё в ней было хорошо, кроме того, что по-жизни эта принцесска, была сяпливой девочкой.
"Как так?", - спросите вы.
А вот так. Вечные насморки покашлюшки и послезушки.
По малолетству, за ней вообще ходить нельзя было. Детки подскальзывались на ейных соплях, да коленки били.
В общем, что там говорить, сяпливка и всё тут. И дразнили её посему - "Принцесска Простужёна".
В те времена, стародавние, жён себе парни, выбирали метая пращу.
Энто такая каменюка, заложенная в широкий ремень или пояс. Тут уж, кто на что горазд.
И вот, как-то Ванька, за лень свою прозванный "Неспешным", проснулся утром и подумал "Что это я без жены-то живу, скучно как-то?".
Прошёл он в свою кухоно-разделочную комнату. Сожрал кусок бараньей ножки, а был Ванька, как есть, мужик здоровый и пожрать да выпить любил много и вкусно, почесал своё благостное брюшко, да и вышел во двор.
А там уж солнышко вовсю светит.
Эх... мать твою, - сказал он, - снова проспал. Ну да ладно. Моё от меня не уйдёть.
Хватанул он пращу, брошенную ещё с праздника, у крыльца, заложил в неё, аж три камня сразу, раскрутил да и забросил, одной праще ведомо куда.
Вынул из кармана свой ДЖиПиЭс, кнюпатьку жмякнул и, вот они, три точки - три камушка его заветные.
Собрал Ванька в катомку хлеба с мясом да Медовухи. Аккурат, чтобы добраться до первого камня.
Оборотился к дому, отбил земной поклон, да и пошёл искать свою невесту.
Долго ли шёл, али коротко, того нам неведомо.
А только к вечеру, пришёл на стоячее болото.
Сидит там, на кочке жаба, да по камню егонному елозит.
Фу, - думает Ванька, - на кой мне эта бородавка зелёная, что делать с ней стану, разве что болото развести во дворе?
А даже, ежели и оборотится она, как сказано, в бабу, так жаба, она всё равно жаба.
Средний брательник женился на такой. Что ни день, она ему нервы в делает.
Туда не выпей, здесь не пойди, а на ту не глянь. И говорит она, будто квакает. Тьфу!
Чую, придушит её скоро. Да, от своей сущности не уйти.
Нет, пойду далее.
И, пошёл.
Долго ли брёл али где - того нам неведомо.
А только привёл его писклявай ДЖиПиЭс, на постоялый двор.
Выходит к нему бабища, здоровая такая, толстая, чисто шкаф с антресолями, а в ручищах егоный каменюка.
- Ты, што ли в меня камяшком запустил, Ванюшка?
- Ээ, - замялся Ванюшка, - нет девушка, что вы. Это видимо пррынц какой-то шалапутнай. Я - так просто, мимо шёл, дай думаю загляну, пивка выпью, что ли?
- Нету пива, - отрезала баба, кончилось. Каждого дурака поить, только разорение.
Да, - подумал Иван, - такая корова не то, что мне ногу баранью в постель не принесёт, а ещё и сама сожрёт всё, что в доме есть и заставит другого барана резать.
- Что ж, понимаю, красавица, - ответствовал Ванька, да поспешил уйтить от сей "невестушки".
Отошёл на расстояние, утёр пот со лба.
Фу, пронесло, - думает.
Это ж надо, как та бабища антресольная похожа на старшого братана жинку.
Та тоже, что мужик с сиськами.
А жадная... не описать. Как-то попросил Иван снега с ея двора.
Ну, вышло так. Снег вроде обильно падал, а к утру на Ваньшином дворе его мало, да и тот грязнай.
А Ванятке возьми и захотись апосля баньки в сугробу поваляться, что кабану на травке.
- Евлампия, - говорит, а не дашь ли ты мне снежка са сваво двора, на свой набросаю.
- Нет, - отвечает ему грубо братанова жинка, - самой снег нужон.
А Ванька парень с юмором.
- Пошто тебе снег-то, Евлашка? Али вода закончилась в колодце?
- Думала баба, думала да и отвечает - иди отсель дурак, не тваво ума дело.
Вдруг писк. Глянул Иван на свой ДЖиПиЭс, а там проблема нарисовалась. Батареи осталось всего ничего. Ещё пару часов и исдохнет "джипка".
Поспешил Ваня в последнюю точку.
Долго ли казявкался нет ли, то нам неведомо, но догадливо, не более двух часов. Ибо, как к месту пришёл, аппаратик его, хитрай и смолк.
Смотрит, перед ним дом добротный, ворота кованные. Да раскрыты настеж.
А посреди двора, девушка, такая милая, да симпатичная, с чёрной косой до жопы, раком нагнумшись, цыпляток кормит. Только, вот, сяплива девица. "Простужена, что ли?" - подумал Ваня.
И рядом, каменюка егоный лежит, наполовину в землю от удара ушедший, да стоит на ём плов знатный, ток што с огонька.
Ванька, аж слюнки пустил. Не жрал, почитай, сутки. Свой-то харч, употребил ещё до первого камня. А при такой-то массе, жратва первое дело.
- Девица краса, а не позволишь ли отожрать, путнику, - спрашивает Иван, входя на двор хозяйский.
Повернулась к нему девица, а личико-то, чисто мечта его смутная.
Така девка гарна, така красива, черты лица нежные, глазки по-детски чистые, волос... впрочем, чего там, волосатая и чёрная.
Одним словом, у Ваньки, аж в штанах зашевелилось.
"Нешто фарт мне наконец", - мелькнула мысль.
- Конечно добрый молодец, вон плова да мяса сколько сготовлено. Подтягивай колоду да присаживайся, ложки вона, под платочком скрыты. Там же и хлеба буханка.
"Вот она, моя невестушка", - подумалось ему. "Такая мне в пору. И пожрать сготовит и живность подкормит, а и я сам без дела не усижу. А главное, разврата сколько будет, - мечтательно подумал Ванька. Ведь на такую девку только глянь и всё тут, сразу брать надо."
Выжрал Иван половину огромной пловницы, какая на семью была сготовлена. запил пивом ядрёным, да и говорит:
- Вот что, девица ненаглядная. Вишь энтот камешек, мой это. Жених я твой, Иван Неспешный. Братья, через неспешность ту, дураком меня кличут, за что вечно у них морды биты, - ухмыльнулся Иван. Дал им Б-г ума, да обидел силушкой.
Люба ты мне, прям сразу аж... - и тут пришли ему в голову только пошлые да нецензурные сравнения, - аж...
- Да знаю-знаю, - хихикает принцесска, - аж в штанах всё свело, да?
Ванька слегка покраснел и улыбнулся своей бесшабашной улыбкой:
- Точно сказала!
Я такой девушки от роду не встречал.
- А тебя как звать, девица сладкожопая? - вопрошал Ванька довольно улыбаясь.
- Принцесса Простужёна я.
- Ишь ты! Простужёна? Какое прозвище удивлятельно-жуткое.
- И чего? - ответствовала девка с издёвкою да пошмыгивая носом, тебя же кличут "дураком", а я и виду не подала. Умнеть надоть Ванюша, а то силы-то одной, почитай, маловато для жизни будет.
- Хм, - Мелкая Вредина, - скуксился маленько Иван, а ведь и верно, чего там... нешто я путя к тебе зря должил?
Будь мне женой, красавица принцесска. Я тебя любить да защищать буду. А то и сопельку подтру.
"Быть женой такого мужика, дело приятное", - подумала принцесска. "Тебе и уважение, и помощь по хозяйству и в развратном деле радость. Да и чего хорошего-то, в девках, морду воротить от всех. Срок уж подходит, а вокруг одни придурки. Ни рассмешить не могут, ни удивить. Да и папанька злой ходит, что никак меня с рук сбагрить не магёт."
- Мда? - склонив на бок головку, отвечала девушка краса. А ты знаешь, Ванечка, что ты своим булыжником мне чуть черепушку не расколол, овцу прибил да коню рёбра переломал?
Вот скажи, кто тебя учил так пращу метать, - вопрошала она, шмыгая носиком? И главное, ущерб кто возместит моим предкам?
- Ущерб? - изумился Ванька. Почесал он "репу", подумал и говорит, - ну, видимо я и возмещать далжён.
Вот что, ты за меня замуж иди, а я им барана отдам да мула с овцой, в придачу.
Пойдёт?
- Папо, папо, - позвала девушка, - ходь сюды, тут жаних мне предложение делать изволют.
Вышел батя, живот дальше носа, сам добротный да с руками трудолюбными.
- Нешто наконец-то тебя заберут доча? Сокровище ты моё сопливое?
- А пошто сопливое-то? - встрял Иван.
- Да, родилась такой, слабенькая. Иммунку надо укреплять, да в климат хороший, посуше, забрать. Вот и прекратит простужаться девка.
- Ну, так это то, что нать, - говорит Ванька, - в моих климатах всё больше солнцев да сухостев с морями, быстро подлечу вашу дочу, батя.
- Это ещё не всё папо, продолжила девица нежным голоском, - этот жаних вам ущерб возместить готов, мула отдаёт, овцу да барана за потери ваши от каменюки егоной.
- Эва как, - улыбнулся довольно папо! Знать парень добротный, серьёзный. А то твои жанихи, уж пол скотного двора своими камнями побили, а проку с них шиш с маслом.
Ванятка, забирай дочку, отдаю и благословляю.
С энтим благословением, Иван и забрал черноголовку в свой дом.
Принцесска со временем, прекратила сопливиться, от чего расцвела краше прежнего.
Стали они жить-поживать да добра наживать.
Плодиться и размножаться.
C тем рассказочке конец, вы ж ищите Свой Венец!
Да пращу не забывайте,
Чаще оную метайте! :)
---
LGR
Из закромов
19.09.2012
Доработано и публикаченно
в 06.08.2013