Когда осталось пять минут...
Люди отданы на волю приказа, лишь смутно подозревая, насколько он опасен. Надо отважиться противопоставить себя приказу, поколебать его господство.
Элиас Канетти
- Командииир… Ну, командииир… - канючил Малыш, просительно заглядывая в глаза ротного с высоты своего едва ли не двухметрового роста. – Ну возьми, а…
- Да ну тебя, - вяло отмахивался ротный от Малыша, как от надоедливой мухи, правда, размером с некрупного гиппопотама. – Ты же уже «гражданин», и куда лезешь? Ты уже своё отвоевал!
Это была святая правда. Вот уже два месяца прошло со дня долгожданного приказа министра обороны, но, как всегда, что-то не успели подписать, и Малыш со товарищи болтались в расположении своего десантно-штурмового батальона, своей родной девятой роты. Ну, не совсем чтобы болтались – занимались штабной работой, и несли караульную службу, надоевшие до рвоты и поноса, и постоянно доставая командование просьбами взять их на очередную операцию. Вот и сейчас ротный в очередной раз терялся под взглядом добрых, по собачьему просящих глаз Малыша.
- А «духов» будут «желторотики» гасить? – привёл Малыш последний, самый веский аргумент, как бы случайно теребя две медальки – «За отвагу» и «За боевые заслуги».
Ротный вздохнул: Малыш был прав. Недавно в батальон пришло пополнение из Союза, ещё необстрелянные бойцы, которых Родина сочла возможным бросить в мясорубку афганской войны.
- А, черт с тобой! 0 обречённо вздохнул ротный, махнув рукой. - - Через час -всем быть готовыми.
- Живём, мужики! – Малыш, радостно потирая руки, кинулся к группе таких же, как он, дембелей. – Мы в теме!
* * *
С самого начала всё пошло не так. То ли разведка слажала, то ли «моджахеды» оказались расторопней, но едва головная БМД вошла в ущелье, скатившись по крутому спуску, раздалось громкое «Буммм!», эхом заплескавшееся в отрогах гор, и машина остановилась, из моторного отсека повалил дым, она развернулась перекрыв как раз самое узкое место ущелья. Только Малыш с ребятами успели покинуть подбитую «ноль-ноль-девять», как по броне защёлкали, противно повизгивая на рикошете, пули. Судя по интенсивности огня, «духов» было значительно больше, чем наших ребят.
На войне нет места растерянности. Растерялся, замешкался – всё, ты уже труп. Афган научил этому и Малыша, и парней из его отделения, поэтому они старались как можно быстрее уйти из-под огня, и спрятаться за камни. Кто-то не успел, и сейчас катался по земле, обхватив простреленное колено. Двое бойцов подбежали к нему, и волоком утащили за камень.
«Духи» с высоток неторопливо, методично поливали их огнём, понимая, что деваться им некуда, и терпеливо ожидая, когда боезапас закончится, чтобы взять живыми.
«Отходим, отходим!» - заорал по рации ротный. Оставшиеся машины врубили заднюю передачу.
- Ну вот, ****ец подкрался незаметно, хотя был виден издаля… – в промежутке между пальбой невесело усмехнулся Севка Ковригин, коренастый сибирячок. – А меня моя Наташка ждёт…
Малыш с сожалением отщёлкнул пустой «рожок» от автомата, достал сигареты, вынул одну, подумал, и откинул в сторону.
Из-за соседних камней раздалась короткая очередь, и захлебнулась – кончились патроны.
- Эй, шурави, сдавайса, билять! – весело заорал какой-то «дух» с ближайшей скалы.
И тут…
Взрыв.
- А-а-а-а-а! – нелепо болтая в воздухе ногами в белых, широких портках, с вместе с обломками скалы один из «духов».
Ещё взрыв – и неподалёку от Малыша шлёпнулась чья-то нога в в горном ботинке с нелепо торчащей из него розовым обломком кости.
Малыш посмотрел наверх – там стояла «ноль-ноль-семь» - машина его друга и землячка по подмосковному Красногорску Бочкина.
Бочкин, как на стрельбах, спокойно и деловито подавлял огневые точки «духов» огнём «Грома» - семидесятитрёхмиллиметровой гладкоствольной пушкой 2А28.
Не дожидаясь, пока Бочкин «уговорит» оставшихся «моджахедов», бойцы Малыша споро перебрались на броню «ноль-ноль-семерки», предварительно зацепив тросами свою раненую БМД.
Двигатель взревел, и машина Бочкина, вздрогнув корпусом, поехала вверх по склону. Бочкин вылез из люка на башне.
- Бочкин… - у Малыша перехватило дыхание, он вытер потное, в грязи и пороховой гари лицо. – Да за это же тебя всю жизнь буду водкой поить!
- Ну, отхлебну изрядно! – подмигул в ответ Бочкин.
* * *
Подвиг тянул на Героя Советского Союза, и было представление, которому не дали хода – Бочкин нарушил приказ командира об отступлении, да и в штабах своих «героев» было достаточно.
А Малыш… Малыш вернулся в Союз, работал специалистом по компьютерам, и несколько лет назад умер – просто остановилось сердце.
Историю изложил, как мог, в меру своих способностей, что-то от себя добавил, что-то упустил. Это быль.