С неизменным удовольствием, которое не нисколько потускнело, не смотря на минувшие десятилетия, я вспоминаю о нашей институтской вахтёрше - тёте Оле, как все мы её называли тогда, - доброй и душевной женщине, не отличaвшейся, может быть, каким-то особенным образованием, но обладавшей острым умом и огромным жизненным опытом, что было, впрочем, свойственно большинству людей её поколения..
Тётя Оля была известна своей крайней незлобивостью и редким для людей её профессии терпением.
Надо сказать, что это терпение ей иногда выходило боком.
Какой-нибудь свежеиспечённый мэнээс, важно проходя мимо стеклянной тёти олиной будочки и небрежно помахивая пропуском, мог иной раз снисходительно бросить насмешливый взгляд на пожилую женщину в очках и в неизменном ватнике и отпустить что-то вроде: "Как жизнь молодая, товарищ работник вневедомственной охраны?", зная заранее, что никакой грубости в ответ он не получит.
А услышав в ответ неизменное "Иди, милый, иди с Богом!", - многозначительно хихикал или отпускал очередную плосковатую остроту и с тем покидал родные стены, чтобы завтра вечером повторить всё почти то же самое в точности.
Тётя Оля, обычно занятая в этот момент изготовлением очередного тёплого носка, даже не поворачивала голову в сторону шутника.
Мне и ещё некоторым нашим сотрудникам такое положение вещей не совсем нравилось. Нашу безотказную тётю Олю нам было просто жаль!
У неё всегда можно было стрельнуть сахару или заварки, а иногда и попить чаю с домашним вареньем в её узенькой будочке под неторопливые разговоры "за жизнь".
Поэтому нахальное фамильярничанье с ней некоторых наших "интеллектуалов" нас раздражало.
Однажды мы пожаловались на это безобразие нашему начальнику отдела. Тот, внимательно выслушав нас, улыбнулся в усы и лукаво глядя из-под толстых очков, загадочно обронил:
- Вы, ребята, за неё не переживайте! Она себе на голову усесться не даст. Так что не волнуйтесь! Я её давно знаю. Тётя Оля - человек серьёзный!
Спустя какое-то время я и мой товарищ, проходя турникет на выходе, оказались свидетелями следующей сцены:
У окошка стеклянной будочки с тётей Олей внутри стоял молодой, щегольски одетый молодой сотрудник, которого мы почти не знали, он был из другого отдела, и пересекаться с ним нам не приходилось.
Нам показалось, что он был увлечён какой-то беседой с тётей Олей, но её ответов мы слышать не могли, поэтому, любопытствуя, подошли поближе.
Речь шла о только что вышедшем на экраны фильме Андрея Тарковского "Зеркало".
- Видите ли, - чуть насмешливым голосом продолжал разговор собеседник нашей вахтёрши, очевидно отвечая на её вопрос, - сама концепция картины не предусматривает злоупотребление дешёвыми внешними эффектами, концентрируясь вместо этого на внутренних переживаниях героев фильма, позволяя тем самым оценить реминисценции персонажей в парадигме невозможности осознанного выбора, продиктованного непреодолимыми внешними обстоятельствами, но, конечно, испытать это в полной мере может только искушённый зритель, опытный в прочтении современного киноязыка.
Мы оба буквально обалдели от услышанного и в растерянности посмотрели друг на друга, но прежде, чем мы смогли что-то скаазать, наша тётя Оля, спокойно отложив в сторону очередной тёплый шерстяной носок, опутила свои очки на кончик носа и задумчиво посмотрев на своего изысканного собеседника, вдруг будничным, скучным тоном изрекла:
- Милый, а не пошёл бы ты на х@й, а? Совсем ты мне голову заморочил, а мне ещё ночь сидеть. Иди, голубь, к жене, ей и е..и мозги про кино это! А меня оставь в покое!
Изысканный киноман окаменел, и в этот момент добрейшая тётя Оля увидела нас рядом со своей будочкой. Её лицо мгновенно изменилось:
- Ой, мальчики! Чаю хотите? У меня варенье сегодня свежее, из крыжовника, вкусное...!
Через секунду любитель изящных искусств исчез в дверях, а тётя Оля, заметив наши изумлённо вытянутые физиономии, извиняющимся голосом добавила:
Извините, мальчики, но я уж и так и так пыталась ему втолковать, чтоб отстал. А он - ни в какую! Есть такие люди, с виду интеллигентные, а не поймут, пока по матушке не пошлёшь!
И старушка улыбнулась нам доброй, чуть виноватой улыбкой человека, прожившего долгую жизнь.
-----
С тех пор прошло более 30 лет. И сам фильм Тарковского, к слову сказать, действительно замечательный во всех отношениях, уже успел несколько потускнеть в моей памяти, а урок, невольно данный нам с товарищем мудрой тётей Олей, остался таким же свежим и актуальным, каким и был в тот день, когда мы впервые его услышали.