ИСТОРИЯ ОДНОГО СТРАХА
В детстве Маша зашла в сарай и своим детским лицом угодила прямо в центр паутины. Огромный крестоносец коснулся её носа пузом и щекотнул лапами крылья носа. Сердце девочки рухнуло в пятки и ударившись о землю, со всей дури прыгнуло в лицо. Прямо навстречу пауку-крестоносцу. Мозг девочки замахал руками и затопотал её ногами по двору. Руками Маша била себя по лицу, будто она выбивает старый запылённый ковер, ненавидя всех людей, которые когда-либо коснулись его поверхности.
Сейчас девочка выросла и просто обходит места, где вероятна встреча с пауком. Её аккаунта нет ни в одной социальной сети. Она играет по вечерам на пианино для своих двух кошек и пятнадцати цветов. Маша всегда любила читать, а после того, как защитила диссертацию по литературе, почему-то перестала. У Маши часто берут интервью, но она ни разу не призналась, в том, что больше всего на свете теперь она любит попрыгать на батуте, а когда все улягутся, вырезать из белой бумаги белых балерин.
Однажды Маша поперхнулась и чуть не отрезала очередной Плесецкой ногу. В её окно стучала чья-то белая рука. Сжав зубы, прищурив глаза и приструнив своё прыгающее в танце паука сердце, Маша одернула занавеску. За окном стояла подруга детства.
-Нинка, ты?
-Да. Открой. Я что-то принесла, - Нинка говорила повизгивая.
Пухлая девка ввалилась в прихожую и села на порог.
-Вот, - девка разжала ладонь и по полу побежал большой паук-крестоносец.
Маша упала навзничь. Паук своими мягкими лапками быстро пробежался мимо Маши и спрятался под плинтус, рядом с молочными зубами всех детей из Машиной семьи.
-Во, дура. Пауков что ли боишься?
Нинка била Машу по щекам.
- А я вот смерти боюсь. Я пошутить хотела. Видела, какой красивый. Я с дачи привезла. У нас там много в этом году выросло. Может, это даже прошлогодний. Я чего хотела спросить. У тебя вайфай есть? Я вот только приехала. Хочу в сети посидеть.
Маша лежала молча. Про такую лёжку говорят "ничком". Нинка икнула и наклонилась к Маше ближе.
-Ну, полежи. Сейчас поздно уже. Спать-то поди охота. А я пойду.
Нинка сказала, снова икнула и вышла. Паук ещё немного посидел под плинтусом и пополз по стене вверх на самый потолок. Почувствовав дуновение ветерка, он переполз к дверному проёму, где по воздушному коридору с характерным зудящим звуком промчался комарик. Комарик с первого захода примостился на Машином виске. Маша по-прежнему лежала ничком. В наступившей тишине было слышно, как шуршат, натягиваясь прочные паутиновые тросы. И вот, сплетено последнее кольцо, и спустя несколько минут, прихожую снова пронзает зудящий звук. С полным баком крови, комарик возвращается по уже известному воздушному коридору и вдруг начинает зудеть сильнее, потом сильнее, но прерывисто, потом совсем стихает.
Кошка мурчала прямо под ухом. Она лизала своим шероховатым языком хозяйский висок. Маша открыла глаза, солнце светило в окошко и ныл затылок. Девушка никак не могла понять, что она делает на полу и почему так чешется висок. Она поднялась и подошла к зеркалу. Умылась. С улицы донёсся визглявый женский голос.
-Машка! Ты проснулась? Выходи.
Маша, прищурившись, направилась к дверному проёму, где вовсю орудовала руками Нинка, складывая паутину в баночку.
-Я его так ношу по знакомым, а потом собираю паутину. Приправляю кое-что ею. Мишка, ты где? Вылезай, - из щёлки прямо на Нинкину руку выполз крестоносец, - Этот у меня любимый.
Маша вздрогнула при виде паука.
-Нинка, ты никак всё же в дурдоме лежала?
-Там меня к кровати привязывали. Только лежать и можно было.
-А я не верила. Уходи. Бери своего Мишку и уходи.
Нинка посмотрела на Машу долгим немигающим взглядом, выйдя за калитку,остановилась. Подняла банку вверх, улыбнулась и пошла без оглядки прочь.
Маша, открыла флакончик с каплями от сердца. Накапала 20 штук и ,не запивая водой, глотнула.
Нинка присела у старинной могилы, откупорила баночку и выпустила паучка. Он умчался прочь от Нинки прямо в землю.