…В ту ночь Михаил долго не мог заснуть. За окном, несмотря на середину августа, совсем по-осеннему шумели тополя: с надрывом, с жалобным стоном, разбрасывая вдогонку резким порывам ветра первые партии отмеревших листьев. Крупные капли дождя то принимались стучать по звенящему подоконнику, то затихали где-то в кронах обессилевших от ветра деревьев.
А мужчине всё не спалось. На письменном столе под настольной лампой лежал небольшой блокнот, к лицевой стороне которого была приклеена фотография улыбающейся женщины. Выразительные глаза, подкупающая улыбка, аккуратная стрижка белокурых волос. Мысленно он назвал её Звёздной Мадонной. Наверное, по ассоциации с прекрасными россыпями августовских созвездий на ночном небе. В сотый раз разглядывая это лицо, Михаил вновь и вновь погружался в тёплые, волнующие сердце воспоминания. Словно из серой дымки предутреннего тумана, перед его взором всплывали картины недавнего прошлого…
Вечернее кафе под открытым небом, приятная музыка, звёзды, мерцающие из-под навеса, а рядом – нежно шелестящая уже желтеющими листьями старая берёза… А вот – одинокий, заброшенный лодочный причал с полусгнившими сланями, где монотонно плещутся синевато-зелёные волны и озабоченно покрикивают деловитые чайки. Солнце то спрячется, то вынырнет из-за пушистой кромки облаков, проплывающих над берегом… И последнее: уютная скамейка под раскидистыми липами, в ночной мгле мигают далёкие бакены и вспышки от береговых маяков, а по водной глади величественно проходят нарядные красавцы-теплоходы, тяжелогружёные баржи, кряхтящие трудяги-буксиры. И всё это покрыто сырой ночной завесой, сквозь которую проступает застывшая над горизонтом апельсиновая луна, и слышится мягкий голос сидящей рядом женщины. Звёздной Мадонны…
Глубоко вздохнув, Михаил снова задумчиво посмотрел на чистый лист бумаги, где вывел пока что лишь одну фразу: "Жаворонок, который не спит ночью". Эти слова обронила как-то в его адрес именно та женщина, что глядит на него, улыбаясь, с обложки маленького блокнота. А Михаилу они невесомо запали в душу, и теперь ему страстно хотелось начать как раз с этих слов лирическое стихотворение, посвящённое Звёздной Мадонне.
Но нужные образы, метафоры и обороты, как назло, не приходили на ум. Что-то выспренное и банальное витало вокруг, никак не совпадая с теми ощущениями и переживаниями, в которых купалась расслабленная душа бодрствующего мужчины.
Наконец, после долгих раздумий и перекуров, он прилёг на диван и, перевернувшись на бок, закрыл глаза. И опять, как живые, выплыли из закоулков подсознания все нюансы встреч, разговоров, взглядов и… многих других деталей, связанных с улыбающейся женщиной. Блаженно потянувшись, Михаил неожиданно для себя провалился в сладкую дрёму.
Что ему снилось, он не запомнил, но, открыв глаза, внезапно увидел на своём одиноком листке под надписью о жаворонке следующее четверостишие:
Порой, забывшись в дебрях мирозданья,
Мужчины уплывают в волнах грёз…
Не обижайте женщин невниманьем,
Чтобы не видеть их печальных слёз…
Михаил быстро протёр непослушные веки, очумело огляделся вокруг, даже чутко повёл в разные стороны носом. Никого рядом не было. Но приписка на листке осталась. А в воздухе еле уловимо ощутил он запах очень знакомых женских духов. "Что за наваждение? – встревоженно подумал он. – Неужели Мадонна была здесь ночью? Но как?! Как она открыла дверь?!.. И почему тогда меня не разбудила?.. Метафизика какая-то!.."
Ещё взъерошенный и не совсем пришедший в себя после сна, Михаил, проигнорировав зеркало в прихожей и лежащие на тумбочке сигареты, вылетел на лестничную площадку. Позвонил соседу. Он всегда заходил к нему, если возникала необходимость в телефонном разговоре.
Хорошо, что тот оказался дома. Буркнув что-то несуразно-приветственное, Михаил, перешагнув порог, сразу потянулся к телефонному аппарату. Через несколько секунд он услышал в трубке до боли знакомый голос, в котором, как ему показалось, явственно проскользнули насмешливые нотки…
Вечером того же дня они снова были вместе. Немного растерянный Михаил и… улыбающаяся Звёздная Мадонна…