Одним из критериев того, что общество культурно оформилось в нечто прогрессивное и явственно состоявшееся, является наличие огромного количества каналов, по которым осуществляется связь между автором произведения и читателем (зрителем, любителем живописи). Интересно рассказать о книге задача не менее сложная, чем написать её. Критик – это не похвалить или обругать. Это интересно рассказать. Ну, мнения разные, почему не быть и такому.
Мне трудно вспомнить, когда в первый раз я взял в руки ту книгу. Когда я узнал этого писателя. Давно это было. Книга небольшого формата. Потом я буду просить (а иногда и настаивать), чтобы и мои книги были такими же по размеру – некий карманный вариант, формат какой-то уютный. Так о той книге. Я читал, и происходило нечто удивительное. Завораживающие. Это была ни фантастика, ни детектив, ни «Сто великих загадок». Там была обычная жизнь. Обычные люди. Но где-то к странице десятой-пятнадцатой передо мной распахивался целый мир, и я его видел полностью, со всеми нюансами, плюсами и минусами. Предположим, что меня перенесут в тот мир. Я буду идти по улице, и узнавать дома. Я буду встречать людей, и я уже знаю с кем и о чём можно поговорить. Как они будут вести себя. Какая шутка их рассмешит, а на какую угрюмо хмыкнут. С кем нужно вести себя осторожно, а с кем легко и свободно. Я знаю о чаяньях этих людей, об их горестях и радостях – малых и больших. Тихо и незаметно с выверенной точностью была передана атмосфера. Я всё хотел поймать тот момент – когда, на какой конкретно странице, на каком абзаце распахивается этот мир. Так и не поймал. Прорисовка характеров изумительная. Никакого протокольного описания, а лица и фигуры видишь, как на чёткую фотографию смотришь. Ну, что сказать – Мастер написал.
Так вот. Если бы эта книга не попала в мои руки (попала – чистой воды случайность) я бы никогда о ней не услышал. Шанс исчисляется бесконечными нулями после запятой – в итоге и получаем ноль при округлении. Этот ход в математике находит отражение в реальной жизни – она тоже округляет, и часто в меньшую сторону.
Никогда и никто не произносил при мне фамилию этого автора. Никогда и никто мне не советовал прочитать его книг. Он неизвестен? Призовём на помощь интернет. «Google вам в помощь», сказал циничный хакер. Его совету и последуем. Оказывается писатель известный. Большой русский писатель. Так и пишут. О нём вообще столько написано. Оказывается, было время – жил в Самаре. Ого! В ста километрах от меня, когда я школьником в очередной раз перечитывал его книгу. Земной шар так тесен, тоже мне открытие. Я делал шаг навстречу информации и узнавал, но никогда не было наоборот.
О нём отзывались так: «продолжает чеховскую традицию». Я читал Чехова, в России это не новость. При всём искреннем уважении к Антону Павловичу, у того писателя получалось лучше. Современнее (что естественно) и глубже. Это как сравнить… автомобиль начала XX века и начала XXI. Конечно же, это железо, а там живые люди и литература (вещь субъективная), но всё-таки.
Я кого-то обвиняю? Боже упаси! Я констатирую и размышляю. Кто бы мог мне рассказать об этом авторе? Теоретически. Из приближённых к литературе, так сказать, по роду деятельности и призванию.
Школьные учителя?.. Нет, там некое подобие пирамиды, и работа нацелена только на пирамиду. Что за пирамида?.. Когда-то я видел такой плакат. Самодельный. Наверху Александр Сергеевич (крупно). Наше всё. Чем ниже, тем количество мест увеличивалось, по отчётливой арифметической прогрессии. Для того автора не было места в пирамиде. Да и когда он писал, то никто не помышлял это место изыскивать. Ещё чего! Всё занято, ревизия творческого наследия будет не скоро, и будет ли вообще.
Библиотекари?.. Библиотекарь Света (первое пришедшее на ум имя – никаких намёков) о том авторе ничего не слышала. А о других? Вы можете ей долго рассказывать о своих предпочтениях, вкусах, каких известных авторов читали, и в конце попросить рекомендовать кого-нибудь. Знакомый рассказывал о Стругацких, а ему дали что-то про гномов и троллей. Он про реальную жизнь, а ему дали мужской боевик – там к двадцатой странице количество трупов перевалило за сотню. Ну, что поделаешь, если жизнь сегодня такая в кино. Можно винить Свету? Ни в коем случае! Она вздохнёт и расскажет вам о низкой зарплате. Она сама пишет стихи. Даже покажет документ подтверждающий, что она лауреат чего-то там. Поздравляем. Сдался вам тот автор, лучше её стихи почитайте. Человек на своём месте, каждый скажет. Но завтра ей предложат работу в банке, и она согласится. Просто редко кто предлагает. И будет права. Кто посмеет её в чём-то обвинить? К стихам можно будет вернуться на пенсии. Исключения в сторону преданности есть (и ещё профессионально какие), и я отношусь к ним с искренним уважением, как к любому человеку, который мастерски делает свою работу. Рассказывали мне про одну женщину – ей достаточно поговорить с потенциальным читателем минут десять, и она преподнесёт ему нужного автора. Познакомит, так сказать, через книгу. Гарантированная точность попадания 95%. Профессионал. Главное, чтобы автор ей был известен. А он неизвестен.
Журналисты?.. Купите ворох газет, журналов и попробуйте через них найти своего автора. Я однажды так и сделал. Эксперимент. Только покупал целую неделю – не везде пишут о литературе, хотя вроде как где-то должны (раз рубрика про культуру есть). Нашёл. Один автор заинтересовал, точнее заинтересовало как рассказывали о его книге. Захотелось проверить. Пошёл и купил книжку. Дочитал до половины и бросил. Нет, он не пишет плохо. Очень даже хорошо укладывает слова в предложения. Только не мой автор. Решительно. Да и в газете было про одно, а стал читать, там про другое.
На одной телеконференции (куда я был приглашён как гость) услышал такие слова, вольный пересказ: страшно не то, что в России мало читают, нормально читают, страшно, что в России читатель рискует никогда не найти своего писателя. Рядом будут ходить, а не встретятся. Я был полностью и безоговорочно согласен с женщиной, которая это сказала. Она была из Питера. Культурная столица.