Летом, в конце войны, пришел из армии отец. Мы с сестрой Люсей были дома. Мать была на колхозной работе. Мы сначала испугались незнакомого, показалось нам, дяденьки в военной форме. Потом поняли что это отец. Он обнимал нас и целовал своей щетиной, поднимал одной рукой на грудь, приседая. Вторая рука перебита от локтя до плеча и болталась только на коже и мускулах.
Помню, я бежал по всей длинной деревне и кричал что есть мочи:
-Папка пришел! Папка пришел!
Мамку нашел на лугу около колхозных амбаров. Где она вместе с другими колхозниками копала бересклет. Его сдавали в «Заготконтору» и колхоз получал за это деньги. Корни бересклета были сырьем для изготовления каучука.
Мать, запинаясь и ойкая, понеслась стрелой домой. Попадавшие на встречу, изредка, люди что-то спрашивали её, но она не слышала их вопросов, только махала рукой; мол, отстаньте от меня. Потому что ответить не могла: не было голоса, перехватило горло. Отец вышел навстречу и подхватил её на руку, как ребенка.
Вечером почти вся деревня собралась посмотреть на живого солдата хотя и инвалида. При первом взгляде это было не заметно. Некоторые соседи приходили с четвертными бутылками кумышки. Получился праздник!