Сева Савельев, четырнадцатилетний голубоглазый блондинчик в весёлом настроении шёл из школы. Точным коротким ударом наподдав банку из-под пива так, что соседская рыжая кошка едва увернулась и с трагическим «Мяу!» бросилась в сторону, он бодро взбежал по лестнице на третий этаж. Дверь в квартиру была не заперта. «Маман! Я пришёл!» — крикнул Севка, бросив рюкзак в прихожей. Он хотел пройти в гостиную, но споткнулся о розовую пушистую тапочку с помпоном. «Ты чего свои тапки повсюду раскидываешь?» -- хотел сказать Севка, но слова холодным комом застряли в горле. Мать лежала на полу без сознания в луже крови и хрипела, кровь медленными пузырями выходила изо рта. «Доигралась, получила гостинец от своего любовничка», -- какое-то вязкое безразличие овладело Севой. В комнате был беспорядок, все ящики серванта открыты. «Он ещё и обокрал тебя! А вот этот тайничок ему неизвестен». И Сева вытащил конверт с золотым колечком, которое мать почему-то очень берегла. Пусть всё идёт, как идёт. Он взял рюкзак, вышел, не спеша прикрыл дверь. «Продам кольцо на Московском вокзале, и скорее в Крым. Привет, свобода!». Отъехав на приличное расстояние, вышел, из автомата вызвал милицию и скорую, представившись посторонним человеком. Он и был посторонним, только не сразу стал им.
***
До четырёх лет Севочка Савельев был изящным ангелочком со светлыми кудряшками и голубыми, в мамочку, глазами. Знакомый скульптор по заказу матери вылепил малыша в виде ангела, причем раскрасил нежнейшими красками. Сева-ангел красовался на серванте в окружении собственных фотографий. Для укрепления здоровья малыша врачи советовали побольше гулять на свежем воздухе. Жизнь приветствовала Севочку самой широкой улыбкой. Он родился в замечательном городе на Волге, в просторной квартире-«сталинке» с высокими потолками, огромной кухней и прихожей. Квартира была отремонтирована по европейским стандартам, обставлена дорогой импортной мебелью. Эту квартиру его родителям подарил его дед Алексей Анатольевич, генерал КГБ, теперь уже отставной. К четырнадцати годам у Севы был дорогой музыкальный центр, импортный телик с видеомагнитофоном, и дед пообещал купить компьютер, если он хорошо закончит четверть. Хорошо – это означало без двоек.
Сева вырос в отменного лентяя, домашняя обстановка не способствовала учёбе. Мать его Елизавета, блондинка в полном соку, так и брызжущем из пухлых красных губ, румяных щёк и лениво прищуренных, с поволокой, голубых глаз, рано осталась без мужа. Наглец Савельев сбежал, оставив её с маленьким Севкой и со своей пресной фамилией. Она, видите ли, избалована папой-генералом, хочет сделать из мужа раба. Дурак, жил бы, как у Христа за пазухой. Благодаря отцу Лиза ни в чём не нуждалась. Золотых украшений у неё было видимо-невидимо. Сначала папулечка дарил, а потом и любовничек, человек солидный, с хорошим положением, не то, что этот шантрапа Савельев, ищущий независимости.
Любовничек был пылким и требовательным, но, к сожалению, женатым. Встречались на Лизиной квартире. Семилетнего Севку вместо приготовления домашних заданий Лиза отправляла на улицу дышать свежим воздухом, в любую погоду. Сначала Севке нравилось гонять с ребятами в хоккей или футбол, но любовничек домой не торопился, засиживался до одиннадцати часов вечера: пусть жёнка тоже развлечётся – меньше приставать будет, и мальчику приходилось греться на батарее в подъезде. Иногда Севка тихо плакал от обиды на мать, но потом познакомился на батарее с конкретными пацанами старше его года на два, и те ему объяснили всё и про его мать, и про своих шалав-мамаш.
Теперь Сева называл мать шлюхой, как и его новые товарищи, и презрительно сплёвывал сквозь зубы при упоминании её имени. Домашние уроки он постепенно отучился делать совсем. От природы голова у него была светлая, и на уроке он почти всё запоминал, ответить на «четвёрку» в начальных классах мог запросто. Правда, в средних классах четвёрки превратились в тройки, а к концу восьмого – в двойки. Мать не интересовалась успехами сына, занятая устройством своей личной жизни: один любовник сменял другого, всех их надо было обсудить с подругами, такими же обеспеченными «тёлками», как и она. Шла перестройка, и учителя, занятые проблемой, как накормить собственных детей, не сообщали ничего родителям, тем более, что в школе Сева сильно не проказничал, другие ученики хулиганили покруче него. Дед старался стимулировать тягу внука к знаниям дорогими подарками. К своим четырнадцати годам Сева хорошо усвоил, что всё на свете покупается, в том числе и любовь. О том, что Сева – жертва материнских утех и безалаберности, дед и не подозревал.
Дядя Сергей, младший сын генерала, женился ещё студентом, на 3-ем курсе. Появился малыш, интересоваться племянником Серёже было некогда. В отличие от сестры Сергей был человеком серьёзным и талантливым, но совершенно непробивным. В научно-исследовательском институте, где он трудился, никто и не думал его продвигать, наоборот, давно потерявший научную форму руководитель «ничтоже сумняшеся» присваивал открытия Сергея, ставя на всех статьях на первое место свою фамилию. За десять лет научной деятельности Сергей так и остался младшим научным сотрудником, хотя его ровесники, менее талантливые, давно уже «остепенились» и прошли вверх по карьерной лестнице. Вот к одному из них и сбежала жена Сергея, захватив маленького сына. Тогда Сергей впервые пошёл к начальнику поговорить о повышении. «А что ж ты мне раньше не сказал,» -- улыбнулся прохиндей невинными голубыми глазками. В должности Сергея повысили, но жена не вернулась.
Второй раз Сергей женился на молодой и очень красивой девушке Ирине, такой же чудачке, как и он. Вместе они ходили на симфонические концерты, в драмтеатр, в Оперный. Ирина первая заметила что-то неладное с Севкой.
-- Лиза , а почему ты не развиваешь Севу, не водишь его в кружки, на концерты, в театр?
-- Да зачем ему это, пусть лучше в футбол и в хоккей во дворе играет для здоровья.
-- Но тогда надо его в секцию отдать, чтобы он был под присмотром тренера. Не дело, что мальчик предоставлен самому себе. И учиться стал хуже.
-- Вот роди себе, тогда и воспитывай по-своему!
Ирина замолчала. Они с Сергеем жили в одной квартире со свёкром, и ей не хотелось обострять отношения. Но однажды, во время посещения деда Лизой и восьмилетним Севой, Ирина заметила пропажу золотого кольца, которое лежало на туалетном столике в их с Сергеем комнате. Она тут же сказала Сергею и свёкру. Севку подвергли жёсткому допросу, он пустил слезу и отдал кольцо.
-- На, подавись своим кольцом, он поиграть хотел, из-за простой безделушки ребёнка травмируешь!
-- Лиза, это не безделушка, ребёнок должен знать цену вещам и то, что чужие вещи нельзя брать без спросу.
-- Должен, обязан. Какая ты вся правильная! Устроила разборки, как в милиции.
Алексей Анатольевич позвал всех к столу, выпили хорошего вина, закусили вкусной чёрной икоркой. Неприятный случай умер, как бабочка после летнего дня.
***
Владимир Борисович Меркулов вместе с пятилетним сынишкой кормил чёрных лебедей в Сормовском парке культуры и отдыха, когда позвонил мобильник: «Борисыч, выручай! Дело какое-то странное. Подростка задержали на Московском вокзале, кольцо золотое продавал. Сказал, что матери принадлежит, а мать-то его в квартире лежит, мёртвая, семнадцать ножевых. Участковый дверь взломал – она ещё дышала, при нём и скончалась. Мальчишка низкорослый, щуплый, а мать высокая, крепкого телосложения. Ну, не мог он её убить, физически бы не смог. Выручай, Борисыч, отец убитой большой чин в КГБ был, они и сейчас его на руках носят, хотя он и на пенсии. Они ж с нас не слезут. Документы мы тебе подготовили. Когда сможешь приехать?»
-- У меня, между прочим, выходной. За полгода первый. Вот, лебедей кормим с Пашкой в парке.
-- Борисыч, извини, но сам понимаешь, кранты нам.
-- Жена с работы придёт, тогда подъеду, а то Пашку не на кого оставить.
-- Пап, идём на карусель, -- тянул Меркулова за руку сынишка.
Начало сентября в этом году выдалось на удивление тёплым и солнечным, по-летнему зеленели кроны деревьев, только там и сям сверкали жёлтые и красные стрелки. Меркулов прошёл через проходную в свой кабинет, достал из сейфа документы.
Дело действительно было очень странное. Ясно, что даму убил человек крепкого телосложения, но не профессиональный убийца. Может быть, любовник или бывший муж на почве ревности? Все драгоценности из квартиры вынесены. Нет, это скорее вор, но какой-то неумелый убийца. Семнадцать ножевых ранений нанесены как попало, она потеряла сознание, но ещё долго жила. Можно было спасти, если бы сразу вызвали скорую. Допустим, сын вернулся из школы. Увидел мать в луже крови и в шоке бросился бежать. Получается, что он спокойно прошёл мимо матери, взял оставшееся кольцо и пошёл продавать на Московский вокзал. Может быть, он в сговоре с убийцей? В четырнадцать лет?! За годы службы Меркулов повидал многое, но такое?
Владимир Борисович внимательно осмотрел место преступления.Он обратил внимание на закопченную фигурку ангела, стоящую на мельхиоровом чайном подносе в горстке пепла. Меркулов ещё раз обошёл всех соседей и поговорил с каждым. Узнал о «нетрадиционном» воспитании Севки Савельева, пожилые соседки охали и осуждали мать, но критиковать её боялись. Чуть что, скажу отцу-генералу, он с вами разберётся. Узнал Меркулов, что в августе к Савельевым в гости ходил подросток, крепкий блондин, выше среднего роста. Допросил Севку. Следователь заметил, с каким восхищением тот рассказывал о своём новом друге из пионерлагеря Денисе Ростовском. Сколько раз он отжимается и поднимает штангу. «И, вообще,-- сказал Севка со значением,-- он способен на поступок. А это самое главное в человеке».
-- А, как ты считаешь, Сева, он мог убить твою маму, пока ты был в школе?
-- А зачем? Мы с ним и так её кольцо продали и повеселились на славу. У маман этого барахла навалом, ей друзья ещё бы надарили. Она и не знала, где что лежит.
-- Почему ты не вызвал скорую?
-- Я испугался и убежал.
-- А кольцо где взял?
-- Оно в конверте лежало, в книжном шкафу.
Денис Ростовский жил со старой слепой бабушкой. Мать уехала в поисках лучшей жизни и личного счастья, а отца никогда не было. Все украшения были спрятаны в сарае, в старом кованом сундуке и прикрыты хламом.
***
Пятнадцатилетний Ростовский был арестован и осужден на пребывание в колонии строгого режима для малолетних преступников. Севку взял на воспитание дед Алексей Анатольевич Звягинцев. Самое страшное это то, что подросток по-прежнему продолжал восхищаться убийцей своей матери. Говорил, что так и надо жить: ярко и интересно.
-- А ты не догадался, зачем он сжег ангела, дурень? Он тебя ненавидит. Это тебе урок на всю жизнь!
***
Краток путь от ангела до демона.
Берегитесь! Дья...л сторожит.
Всё, что в этой жизни нами сделано,
На весах Всевышнего лежит.