А удары стали еще сильнее...
Песок превратился в красную кашу, грязными темными комьями прилипшую к телу.
Стон.
Такого же цвета - ярко-ярко-ярко!.. Просто до безумия ядовитого алого! Как же прекрасен он на фоне серого мира!
С неба, словно опасаясь изгнания, с долей иронии смотрят тяжелые свинцовые тучи. Они молчат, просто не могут говорить, ведь иначе неба им больше не видать. По-ви-но-ве-ни-е. Тому, кто прячется за тучами, лишь этого и надо. Но стоит уронить хоть одну холодную каплю, и грянет гром, а землю на мгновение озарит кислотная вспышка молнии. Потому что лить влагу запрещено. Потому что плакать запрещено. И запрещен дождь.
Повиновение всегда отличается от неповиновения хотя бы отсутствием наказания.
...И налитый, темный свинец продолжает осаждать побережье.
Удары. Удары!
Где-то далеко - целые метры! - бушует море. Все наполнено болезненной жизнью. Все: от истерики, белой пены на волнах и до тягучей глубины вдали от берега. Раньше над морем кружили стервятники-чайки. Они пьяно кричали, монохромные предвестники бури, мелькали обрывками белого савана Того, кто прячется за тучами, выжидая окончания увертюры и начала первой части симфонии. Стервятники-чайки, или чайки-стервятники - уже все равно, ведь так или иначе, они кричат о приближающемся горе.
Ярко-ярко-ярко красного цвета.
- Еще немного!.. Немного!
На камне, близ кромки водной Мятежности, тонкие пальцы выводят колдовские руны. А может, это лишь нервные окончания - узоры, что так любят выводить на тетрадных листках влюбленные девицы.
А пальцы - бледные, тонкие, будто тот, покрывший кусок Живого неживого, долгие годы занимался игрой на фортепиано - несомненно, принадлежат девушке.
- Ну давай же, быстрее!.. - она в отчаянии заламывает руки и с остервенением кусает нижнюю губу. Сегодня годовщина. Сегодня она наконец-то встретит своего прекрасного принца!
Сколько лет она ждала у этого камня! Воровала у людей украшения (эти современные пигалицы совсем не блещут вкусом! Вместо тяжелые золотых браслетов и сапфировых каменей на изящных цепочках - только алюминиевый сплав. Бижутерия. Подделка), тщательно заманивала последних сказочных птиц и долго, очень долго колдовала над скалами, наполненными давней ярко-ярко-ярко-красной краской.
И волосы у нее тоже - ярко-красные. И губы. Она смеется и плачет - преимущественно, одновременно. Видела! Знает! Только когда наряженные, словно портовые девицы, пигалицы морщат свой перепудренный носик от смеха или пускают черную слезу, мужчины становятся подобием Заботливости. Каков же будет эффект, когда она провернет эти фикции сразу же!
Все вокруг такое же серое. Море теперь жалобно воет, но это не мешает девушке услышать звон колокольчика.
- Идет! Он идет!
Поднялся ветер, побуждая красные песчинки повторять его плавные повороты, следовать его изгибам. Просто повиноваться.
Она прекрасно понимает песок. Повиновение - вот то, чем она сейчас занимается. Скоро, очень скоро колокольчик зазвучит совсем близко. И скалы услышат зов. Тогда песок из ярко-ярко-ярко-красного, снова станет безлико-серым. Стервятники-чайки обрушат на водное Беспокойство новую волну глумливого пьяного смеха.
А затем она споет песню. Да. Обязательно споет! Именно ту, что напевала маленькая Джессика, прогуливаясь побережьем. Она, помнится, называла её Песенкой Ариэль?
Вода стала прибывать, мучительно вздрагивая при каждом новом шаге. Вот уже смылась линия берега, вот уже и камень не так близок к не-кромке-воды.Девушка заливисто рассмеялась. Звон колокольчика. Звон колокольчика!
Ей будут подпевать! Это будет чудесная симфония! Вместо гласного порыва трубы - выбивающий легкие скрип корабельных досок, вместо теплого приторного отголоска виолончели - крики ужаса и страха моряков. О, они будут столь же прекрасны, как и увертюра с ярко-ярко-ярко-красным песком! Тот, кто прячется за тучей - всего лишь работодатель - будет доволен!
Тучи приберегут свои слезы! Плакать запрещено! Зачем побережью еще влага? Скоро все оно наполнится шумом, болью и колко бьющими иглами-брызгами.
Удары. Удары!!!
Мощные консонансные молитвы! Кульминация в деревянных обломках! А потом...
Потом она встретит Прекрасного принца. Как в старой никому не нужной сказке. Только финал будет отличаться: как жаль, что под водой Трудно дышать. Но ведь она позаботится о "жили они долго и счастливо"! Позаботится! Они не будут жить - они "жили"!
Он - её приз. Он - её дар от того, кто уже в предвкушении там, за тучами.
Девушка прижимает немного подрагивающие руки к уродливому хвосту, оглаживает плавник, отдирая кусочек грязи от болотной чешуи и скалит острые зубки.
Песок, конечно же, станет ярко-ярко-ярко-красным. Но плавник Русалке для того и нужен, чтобы заметать следы. А по-ви-но-ве-ни-е... Повиновение - её работа.
Так почему бы не совместить приятное с полезным?
Звон колокольчика ближе, ближе... Скоро над серым-серым миром будет плыть песня. Только вот иллюстрации в потрепанной книжке про красавицу-Ариэль, на полке маленькой Джессики, почему-то потемнеют...