Эта история произошла очень давно, в те времена, когда я была студенткой.
Я снимала небольшую комнатку у одной одинокой старушки, котороя очень хорошо ко мне относилась и позволяла иногда гулять по вечерам.
По соседству со мной снимала комнатку у другой старушки моя подруга. А, надо отметить, что наши старушки были еще совсем не старыми. Просто нам в наши двадцать старушками казались все, кому больше сорока.
В один из праздников, когда мы с подругой дефилировали по центральной площади в поисках приключений на пятую точку, нам в голову пришла, как нам показалось на тот момент, гениальная мысль - если познакомимся с парнями, назваться чужими именами. Не могу обьяснить, для чего нам это было нужно, но почему-то в тот в момент эта идея нам действительно показалась правильной, заманчивой и очень интересной. Сказано-сделано! В один миг подруга Ирина превратилась в Инну, а я в Оксану. Очень уж нравилось мне в те годы это не слишком распространенное в нашей местности имя.
Две симпатичные студентки не оставались долго без мужского внимания. Прошло с пол часа с момента приобретения нами новых имен, и вот уже в компании двух приятных на внешность парней мы идем к киоску, где продаются назамысловатые бутерброды, чай, и кое-какие спиртные напитки на розлив.
Музыка из репродукторов, установленных по периметру площади, смех, шум, морозный воздух, а, главное - молодость - и счастливей нас на тот момент не было никого в мире.
Полностью расслабиться нам мешало только одно-как бы не назвать друг друга настоящими именами.
Но мы зря переживали-все прошло гладко, и даже если иногда мы в спешке и обращались друг к дружке по имени, то в суматохе никто этого не заметил.
По окончанию праздника ребята проводили каждую из нас до дома. Естественно, как водится, договорились о новой встрече.
На следующий день, встретившись в институте с Ириной, наговорились вволю по поводу вчерашней встречи и обменялись впечатлениями о наших новых ухажерах. Ирина от своего была в восторге. Я не очень. Но, чтобы поддержать компанию, решила в следующее воскресенье с Максимом встретиться , так звали моего нового парня, и провести время в нашей смешливой и дружной компании.
Как говорится в одном известном выражении, нет ничего более постоянного, чем временное. За второй встречей последовала третья, потом четвертая.
Мне Максим не нравился, я просто проводила с ним время. Ирина же влюбилась в своего Сергея по уши и каждый день ловила меня на переменах, чтобы поговорить о нем и о том, как он ей нравится. Я тихо посмеивалась , но в душе очень подругу ревновала : почему у нее это случилось, а у меня нет? Почему влюбилась она, почему глаза горят у нее, почему так счастлива она, в конце концов, а не я?
Я тщетно пыталась себя заставить найти в Максиме что-то такое, во что тоже можно было бы влюбиться, но он был самым обычным парнем, без особых талантов и без особой внешности, и у меня ничего не получалось.
Как относится ко мне Максим-я тоже не могла понять-со мной он был ровен, вежлив, немногословен. Да и весь он был каким-то...серым, что ли?
Невысокого роста, обычного телосложения, среднестатистическое лицо.
Но время мы проводили все-равно очень весело! На Максима я практически не обращала внимания, веселилась так, как буд-то бы его рядом и небыло вовсе, мы рассказывали анекдоты, кидались снежками, ходили в кафе пить молочный коктейль с заварыми пирожными, а иногда в кино или театр.
Прошло уже месяца два с момента нашего знакомства, и мы с подругой так вжились в новые имена, что даже оборачивались, когда где-то слышали Инна или Оксана.
Вскоре отношения подруги с Сергеем прекратились.
В одно воскресенье он просто не пришел на запланированную встречу, и больше никогда не появился.
Максим уклончиво пытался что-то обьяснить, из чего мы поняли, что у него наладились отношения с женой и они снова стали жить вместе. Это явилось для Ирины большим ударом, и еще месяца три после того она очень страдала, исхудала, и совсем запустила учебу.
Меня же отношения с Максимом стали очень тяготить. Я больше не хотела с ним встречаться, но никак не могла найти момент, чтобы ему об этом сказать.
Да и, по правде говоря, я просто привыкла, что каждое воскресенье я не скучаю с бабулей у телевизора, а красиво наряжаюсь, тщательно крашу глаза и губы и иду гулять.
Максим был старше меня лет на 5-6, и уже работал на каком-то предприятии, связанном с ловлей рыбы. И меня, вечно голодную студентку, он этой рыбой частенько стал подкармливать, что значительно экономило средства в моем тощем студенческом кошельке. Когда он принес мне рыбу в первый раз-я была в шоке. И даже где-то оскорбилась. Как? Мне?? Рыбу???
Девушкам должны дарить цветы, конфеты, духи, но никак не завернутoe во вчерашнюю газету остро пахнущее мертвое животное...
Голосом, не терпящим возражений, я ему сказала:
-Спасибо, но больше никакой рыбы!
-Ты же говорила, что рыбу очень любишь?
Я не нашлась, что ответить. Сказать, что предпочла бы коробку конфет было бы неправдой. Рыбу я любила больше. Поэтому не нашлa ничего другого, как сказать:
-Она дорого стоит!
-Что ты, малыш, я беру ее на работе бесплатно!
Я махнула рукой:
-Ну, спасибо....
После этого, почти при каждой нашей встрече я сначала заносила трофей домой, а потом уже шла гулять.
Наши пути, как и прежде, проходили по обычному маршруту: кафе, кино, театр. Иногда это была всего лишь прогулка по городу. Мы ходили, держась за руки, и даже не целовались. Я часто себя спрашивала, почему он так себя со мной ведет, не целует, не тащит в постель? И даже не предпринимает попыток? Может быть, потому, что я ему безразлична? Это меня немного злило: я была девушой красивой, и привыкла ко всеобщему вниманию и обожанию. К каждой новой встрече я стала одеваться и краситься все более тщательно, но , увы, казалось, он по прежнему этого не замечает.
Однажды мы просто гуляли по городу. Максим почему-то часто поглядывал на часы. Подойдя к одному дому в частном секторе, он остановился и спросил:
-Это мой дом. Зайдем?
Я возликовала! Наконец-то! Наконец-то он будет ко мне приставать! А я ему не позволю! Не позволю ничего! Вот так я ему отомщу за все время, что не обращал на меня внимания!
-А зайдем!-задорно ответила я ему и уверенным шагом направилась к распахнутой калитке.
Обойдя меня, Максим открыл дверь дома, и пригласил меня вовнутрь.
И тут включился свет. Я увидела перед собой женщину и девушку моего возраста.
-Ну наконец-то!-произнесла женщина,-а мы вас уже заждались!
-Мама, познакомься, это Оксана!-представил меня Максим.
-А это моя сестра ! Познакомьтесь! Аня! Оксана!
Почему-то в первый раз за все время, как я стала Оксаной, мне стало стыдно. Пока это касалось только меня и Максима, казалось безобидной шуткой. Теперь же, когдя он познакомил меня со свой семьей, мне стало не по себе.
Нас провели в комнату. В центре стоял накрытый стол. Нас усадили рядышком, начали угощать деликатесами. Каждый раз,когда Аня или его мама обращались ко мне по имени, меня словно обжигало кипятком. Я явно чувствовала, что краснею и готова провалиться сквозь землю. Родные Максима оказались такими милыми людьми, что, казалось, обманывать их-это грех. Наверное, в нас это заложено на генетическом уровне-нельзя относиться неблагодарно к людям, которые тебя угощают и относятся к тебе со всей душой.
Я чувствовала себя ужасно. Это состояние нельзя передать словами.
Но это было только начало.
Потом слово взял Максим:
-Оксаночка, мама, сестренка, внимание! Я хочу предложить тост за тебя, Оксаночка!
Он повернулся ко мне и улыбнулся. Такой доброй, счастливой и сияющей улыбки я никогда у нeго не видела.
- Я тебя очень люблю и делаю тебе предложение! Выходи за меня замуж!-и на этих словах Максим протянул мне маленькую пластмассовую красную коробочку. В ней лежало колечко с красным камушком. От шока и от ужаса всего происходящего я и не зaметила, как это кольцо оказалось у меня на пальце.
Я покраснела и опустила взор. Краешком глаза заметила, как мама тайком вытирает глаза. Сестренка хитро улывается и подмигивает братцу. А Максим, на правах жениха, впервые за все время знакомства обнял меня за плечи.
Я ничего не отвечала. Все приняли это за девичье смущение.
-А ты где учишься?-прервала тягостное молчание сестра.
Я едва нашла в себе силы, чтобы ответить.
-А откуда приехала?
Второй ответ дался мне легче.
Минут через десять мы уже непринужденно болтали. Но имя Оксана мне стало резать слух. Назад дороги не было. Я не могла уже встать и сказать, что я всех обманываю. Это было бы слишком подло по отношению к этим простым и сердечным людям.
Несмотря на то, что мое согласие на брак с Максимом получено не было, разговоры пошли о будущей свадьбе. Я опять замолчала.
Что-что, но свадьбы с Максимом я точно не хотела.
Все рано или поздно заканчивается.
Так закончился и этот вечер. Перед уходом мама Максима меня обняла, поцеловала, снова прослезилась, и назвала дочкой.
Всю дорогу до моего дома Максим безостановочно болтал. Я его не узнавала!
-Оксаночка! Я такой счастливый! Какой я счаслиииивыыыыый!!!! Ты даже не представляешь! Девочка моя маленькая! Ты скоро будешь моей женой!!!! Оксанка!! Я так тебя люблю!!!! -В порыве бурных чувств он периодически меня обнимал за плечи и целовал в щечку. Делал это с такой легкостью, как будто эти объятия-поцелуи в наших отношениях были обычной формой поведения!
-Я знаешь, что сделаю, Оксан? Я тебе принесу после работы классную рыбу! Ты ее пожарь, Оксан, и угости свою бабулю! Ну и Инку позови! Я тебе обещаю, честное слово, я тебе такую рыбу принесу-ты такой в жизни не ела!Оксаааааанкааааа!! Ты моя девочка! Не могу поверить!
...И так всю дорогу до самого дома.
Во дворе у бабули, где я жила, была средних размеров противная собачонка, которая , как мне казалось, считала своим долгом облаять не только каждого проходящего мимо путника, но и каждого пролетающего мимо комара.
Поэтому мы с Максимом не дошли до моего дома, а остановились у соседнего, где жила Ирина.
Но мерзкая собака учуяла нас и там, и вовсю залилась звонким лаем, разбудив все бабушек в радиусе километра четыре.
Мы не успели опомниться, как на лай выскочила из двора квартирная хозяйка Ирины.
-Кто здесь? А, Марина, это ты?
У меня остановилось сердце. Сказать ей, что я это не я, было бы слишком наглым. Я попыталась спрятаться за спину Максима, но безжалостный фонарь освещал все пространство перед домом так, что можно было читать газету с самым мелким шрифтом. Я схватила Максима за руку и молча потащила его за угол дома. Но Максим, ничего не понимая, сказал:
-Это Оксана, Ваша соседка!
-Какая Оксана? Нет никакой Оксаны! Это Марина! Я что, Марину не знаю? Вместе с моей Ирой в институте учатся!
-Инной, Вы хотели сказать?
-Ты, парень, что-то путаешь. Это-Марина. А у меня живет Ирина. Мне-то их не знать!
Я отошла от ступора и решила вмешаться:
-Теть Тонь, спокойной ночи! Мы уже уходим!-и решительно потянула Максима в сторону моего дома.
И мы пошли. Максим молчал. Я тоже. Дошли до калитки.
-Максим, давай я тебе все обьясню!
-Оксана, или как там тебя, Марина, давай потом? Сейчас ничего не хочу.
Он молча повернулся и пошел. Потом замедлил шаг,обернулся , и сказал:
-Пока!
-Пока!-ответила я и пошла домой.
Я чувствовала себя , как побитая собака. Мне было и больно за мое , в общем-то, безобидное вранье, и стыдно, что меня так глупо разоблачили, и обидно, что не успела сознаться сама.
Весь следующий день в институте я ждала вечера, чтобы обьясниться.
Когда я пришла домой,я нашла подвешенную на калитке, с внутренней стороны, плетеную сетчатую сумку с двумя огромными рыбинами. Мне было не до них. Я ждала Максима. На каждый лай нашей Жучки я с замиранием сердца выскаивала на улицу, но, увы, Максима не было. Не пришел он и на следующий вечер. И через неделю. Он не пришел больше никогда.
А я? А я наконец-таки испытала то, что так хотела испытать, глядя на мою подругу Ирину-и томление сердца, и плач по ночам в подушку, и бессонные ночи.
И еще много месяцев все воскресенья я посвящала поискам дома, где жила семья Максима, чтобы зайти, извиниться, и вернуть кольцо, в тайной надежде помириться. Но, как оказалось, ночью не только все кошки серы, но и дома. Ведь были мы там поздно вечером! Я не смогла его найти .
Но до сих пор, перебирая мои женские побрякушки, и находя это простенькое колечко с красным камушком, я возвращаюсь мыслями к этому замечательному пареньку, в которого была влюблена, этого даже не подозревая, и чувства которого я так оскорбила своей невинной детской ложью.