Леня Толстозадов с детства мечтал стать филологом. Таким, чтобы его речь струилась как река, убегающая вперед от своих истоков, прозрачнилась как небо, которое кучерявилось причудливостью белопеннопесенных облаков, блестела как солнце, которое органично вплеталось в структуру неба, светилась как мама, которая всю жизнь проработала первым с конца редактором захолустной газеты.
Но он стал лифтером, потому что так приказала ему судьба, потому что таково было его предназначение, потому что кто-то же должен чинить лифты, а не писать романы, которые уже столько лет испытывают терпение читателя.
Леня Толстозадов чинил лифты с виртуозностью аиста, строящего свое гнездо на столбе из серого бетона, с напористостью бобра, грызущего в саду деревья, с отвагой тигра, охотящегося в дождливых дебрях Амазонки и не имеющего зонтика, с нежностью матери, качающей свое только что родившееся дитя.
В душе Лени царила атмосфера полной гармонии с самим собой и починяемыми им лифтами. Пока он не получил производственную травму и не пошел к доктору, который сделал ему сканирование всего, что нужно сканировать, и вынес окончательный диагноз :
- Леня ты не безнадежен. Иди напиши роман. Я нашел в твоей голове столько умопомрачительных, свежих фраз, что зачитался и пришел домой под утро. Жена не поверила мне и сказала, что я провел ночь с проституткой с большой окружной дороги. Но это не так. Это была не проститутка, это была девушка легкого поведения из твоей головы. Благодаря нашему новому аппарату - сканеру планеров головного мозга с 3Д эффектом, я всю ночь забавлялся с красоткой, которую нашел в твоей голове, Леня. Теперь меня бросила любимая жена, я остался один и некому готовить мне утром завтрак. Если же ты напишешь роман, это будет доказательством того, что я невиновен! И она вернется ко мне, залетит как бабочка в открытую дверь, обнимет меня своими разноцветносолнечными крыльями и сольется со мной в экстазе.
Леня вздохнул, потупил взгляд от такой клубнично-сливочной легкоусвояемой теплобатарейной похвалы и вышел восвояси.
Теперь он станет филологом! Нет, больше. Он станет писателем! Теперь он докажет всем, что его выдуманный мир - это мир, по которому не только можно выучить алфавит, это мир, который унесет читателя...Боже, а куда же он его унесет? Нет, лучше не так, зачеркнул у себя в голове Леня, а вот так, увезет читателя в грузовом лифте к макушке небоскреба, откуда видно, как вороны пытаются стать орлами, как небо хохочет над их попытками, а лебеди, проплывая мимо, укоризненно смотрят на их потуги. Ну и пусть хохочет, ну и пусть смотрят укоризненно.
Леня был счастлив. Леня был окрылен, воодушевлен, креативирован. Он шел вперед по асфальтированной улице и насвистывал веселую песенку; "Все могут короли, все могут короли, лифтеры всей Земли объединяйтесь!". На небе подпрыгивало солнце, плакали тучи и каркали вороны. Но одухотворенный врачом Леня был на своей волне, он ничего не видел и не слышал. Он был ПИСАТЕЛЬ!