Циклодол – самый старый из лекарственных препаратов, применяющихся для лечения паркинсонизма. В качестве одурманивающего средства препарат начал использоваться в нашей стране в конце 50-х – начале 60-х годов и по степени распространенности и последствиям злоупотребления им стал советским аналогом РСР.
«Мода» на циклодол пришла из психиатрических больниц. В медицинской практике тех лет появился аминазин, произведший революцию в существовавших ранее подходах к психическим болезням. Препарат получил невероятно широкое распространение – его получали практически все страдавшие шизофреническими психозами пациенты. Но имел он и побочные эффекты. В частности, нейролептик вызывал нарушения координации движений – так называемый нейролептический или экстрапирамидный синдром. Поэтому практически всем больным для предупреждения осложнений одновременно с аминазином назначался циклодол.
Пациенты довольно быстро выяснили, что малейшая передозировка циклодола вызывает опьяняющий эффект, а еще большее увеличение дозы (при отмене аминазина) приводит к галлюцинациям.
….Майклу Джею Фоксу - кумиру моего детства посвящается
Первая фаза (прием препарата)
….как то быстро я начал взрослеть лет с двенадцати. И степень своего взросления я начал осознавать, ощущать не по физиологическим превращениям мальчика в мужчину: появления поросли на лице, расширение грудной клетки, появление угрей… Нет всего этого не наблюдалось. Но в моем мозгу начали происходить изменение, стали появляться мысли, которые проецировались в дурные ,с точки зрения семьи, школы, социума поступки. Это расстраивало моих родителей, а расстраивать родителей я не хотел, меня коробило, когда они надевали на свои лица озабоченные гримасы и серебряной нравоучительной ложечкой выедали мои мозги. А поступать по-другому я уже не мог, и решил , раз уж не могу соответствовать их ним эталонам нужно избавить их от созерцания моих действий. Транспортировать свое естество в другой город; а в телефонную трубку, раз в неделю торжественно сообщать: «да мамочка, у меня все хорошо, на пары хожу, не голодаю»,- и тому подобный бред который напевают чада своим родителям находясь в абсолютно другом положении. Только бы не расстроить их, только не причинить им боль. Я намеревался, как не будь закончить восемь классов и уехать на поезде Ужгород – Харьков время отправление 15.10 в конечный пункт назначения Харьковское художественное училище, театрально-декорационное отделение,-на волю в пампасы. Выпускные экзамены в школе прошли хорошо, вернее он просто прошли и все. Если в детстве я помню, я их боялся, готовился к ним, учил билеты. Потом нарезал листики бумаги, писал на них номера билетов, вытаскивал изо дня в день и отвечал радостно на все вопросы. С выпускными экзаменами было все по-другому - я уже повзрослел и кто то из старших друзей объяснил, что двойки на выпускных не ставятся. Я торжественно тянул билет , сообщал преподавателю что ничего не знаю, даже если знал, и под пронзительное: «пошел вон – три» триумфально покидал аудиторию. И так пять раз подряд. Диагноз - круглый троечник. Потом в середине июня я блуждал с неделю по поликлинике заполняя справку форма №086.Сфотографировался в ближайшем фотоателье ,фотографии 3х4. Своим видом на фото я остался не доволен но это детали,- самое главное поступить. Как не парадоксально, но к вступительным экзаменам, в отличие от экзаменов выпускных я готовился. Тщательно писал натюрморты из трех предметов, писал диктанты, штудировал русский язык. Но все в пустую экзамены я провалил, балы набрал низкие и в училище не поступил. И Моя несчастная оболочка поехала в родной Житомир.
Вторая фаза (подъем настроение, чувство тепла во всем теле)
Опечаленный тем что мечты не сбываются, и чтоб как о развеяться я посмотрел на видеомагнитофоне Электроника ВМ -12 трилогию Роберта Земекиса «Назад в будущее». Там простой американский старшеклассник вытворял что попало: путешествовал и в прошлое и в будущее, и все у него получалось, а у меня нет. Я даже толком с своим будущем не смог справиться, и меня ждало настоящее но какое ?, я даже представить себе не мог. Окончательно добили меня мои родители, в качестве наказания они сдали меня в строительное ПТУ№-1 набираться ума. Никогда бы не подумал, что в этой системе учебных заведений его можно набраться. Но против воли старейшин не попрешь, тем более я провинился, не поступил в худ. училище, - позорище. Архитектурный облик самого профтехучилища меня радовал. Это было двухэтажное здание по улице Якира 5, бывшее еврейское училище для хороших иудейских мальчиков. В последствии оно превратилось в пристанище для плохих советских ребятишек, которые плохо учились в школе и коротали свое время, получая среднее-специальное образование, перед уходом в армию. А армии я боялся с детства. Помню, мы прогуливались с отцом по ул. Скорульского, там возводили стены какого то здания. На вопрос отца, что там будет, я получил торжественный ответ: «это новый военкомат сынок, когда то тебя заберут отсюда в армию». «В армию»- спросил, я: « а что там будет?». «Там ничего не будет того что есть здесь»- ответил отец. Я оцепенел, почувствовал невыносимый страх перед такой неизвестностью: будет, что то, но не будет как прежде. «А если спрятаться папа?» - найдут сынок, все равно найдут…. И теперь, находясь среди этого сброда, армия становилась все ближе и ближе ко мне. Она нависает надомной, окутывает меня воздушным солдатским мундиром и говорила: «все будет по-другому, не так как ты знал». И заоблачное новое поступление в художественное училище тоже не вырывало из ее лап, «от нее нельзя спрятаться»- звенели в ушах отцовские слова. Вови, думай головой, иначе ты пропадешь и никогда-никогда не выберешься от туда, никакого Харькова тебе не будет. В твоей голове произойдут изменения - невозвратимые изменения. Ты забудешь все о чем мечтал раньше, твои полу сформировавшиеся принципы рухнут, заменяться другими. Тебя заберут одним - а вернут другого мальчика, другого не тебя, и того которого ты знал раньше уже никогда не будет. С армии вернешься не ты….Но мне немного повезло в детстве, в принципе я не особо везучий: ну в спринт выиграл во втором классе пять рублей, ну нашел по дороге в пятом классе две десятирублевые купюры в разных кварталах, -вот вроде и все. Ан нет, не все….Когда я был совсем не помнящим себя крохой у меня была странная реакция на повышения температуры воздуха и тела. Несколько раз у меня были то, что называют медики «фебрильные судороги». Но врачи в СССР не заморачивались деталями, меня поставили на учет в псих. диспансер с диагнозом судорожная эпилепсия. Как мило -вот и пришло время, воспользоваться этим подарком природы даденым мне в детстве. Дело в том, что эти бессознательные телодвижения, которые я отплясывал в двухлетнем возрасте, были несколько раз, а потом куда-то девались, как и события, пережитые мною в трехлетнем возрасте. События были, и их было много, но я ничего не помню. А же ходил в садик, с кем то дружил, родители что то мне дарили, я с ними о чем то говорил, спорил, не соглашался,-ничего не помню пустота. Пустота-пустотой , но фиксация заболевания в карточке есть и на мед комиссии в военкомате, старом, новый еще строиться, я заявляю: «приступы случаются, редко но бывают, падаю, потом ничего не помню» ,почему не обращался так долго в диспансер?,-падал редко, быстро отходил, медпрепараты –зло ,эпилепсия не лечится». Мои доводы удовлетворили пожилого равнодушного психиатра: «ну что же, юноша, направляю вас в психиатрическую больницу на двадцать один день на обследование,- посмотрим, насколько вы больны, милейший»- цинично улыбнулся и протянул мне направление. Можно сказать, что я был счастлив – первый шаг был сделан, хоть что то, хоть какой то просвет. Впереди выходные, а в понедельник мне ложиться в стационар в 11 отделение. Я думал о больнице, как не странно но мысль о том ,что я буду лежать с психами меня не пугала,-армия пугала, а психушка нет, меня даже радовало и веселило, я думал сколько там всего нового необычного. Психушка у меня ассоциировалась с романом Кена Кизи «Пролетая над гнездом кукушки». Я думал, что будет где-то так…. Но в реальности оказалось еще жестче, циничней и веселее.
Третья фаза (заторможенность, безволие, потеря собственного я)
Вот я и в приемном отделение, прохожу формальный осмотр, сдаю вещи, и санитарка ведет меня в длинное одноэтажное здание с центральным входом, через маленький тамбур-комнату -помещение для посетителей, на стенах фотообои русские березы. Какая-то мама кормит свое ненормальное чадо мятым картофелем из пол-литровой банки. Медсестринский пост, меня определяют в «наблюдаловку» палата №4. «В.И.П» палата, в ней постоянно сидит санитар, который даже сопровождает тебя по надобности в туалет, что бы ты чего ни будь не сделал наедине с самим собой и своими гениталиями. Освоился я быстро, сразу понял, из чего состоит эта человекомясная избушка. Процентов семьдесят были косяки, которых кололи и в последствии отправляли в армию, процентов двадцать сложно было определить, больны ли они или нет, я думаю, они и сами этого не знали. Десятая часть пациентов была настоящая- это были истинные больные. Вся эта элита и лежала в наблюдаловке. Больница была областная и истинные, -так я их называл, лежали здесь из года в год. Их знали все санитарки, и они знали всех. Они были, как мягкая мебель, которую время от времени привозили на перетяжку - постоянное неменяющееся наполнение этой палаты. Из года в год их привозили сюда родители, в моменты обострения, и эта палата для них была вторым домом; они в ней взрослели. А когда достигали зрелости их переселяли к взрослым истинным в другое отделения; пичкали медикаментами, которые они умудрялись прятать, не принимать,- медикаментам истинные не доверяли. Из развлечений был телевизор, его включали, когда санитарки смотрели сериал «Просто Мария» в остальное время на телевизор можно было смотреть, но не включенный. Косяки стебались с истинных, играли тайком в карты, - карты тоже нельзя. Истинные стебались друг с друга и самих себя. Валютой в этом заведении были три вещи: сигареты, алкоголь, и циклодол. Косяков и палили на том что их интересовало, - если тебя интересуют три вышеперечисленные вещи, ты обязательно проколешься, в принципе в этом нету ничего страшного, просто твой диагноз в выписке не подтвердится, и твое время потрачено зря,- ты не допризывник, и не косяк-неудачник-ты солдат. Схему я эту понял сразу: с сигаретами проблем не было, я не курил, с алкоголем тоже его практически нельзя было достать, но циклодол, как он манил меня своей неизвестностью. Мне нужен был циклодол много циклодола, только воспользуюсь я им выйдя из этого заведения. Вопрос заключался в том, что я могу за него предложить? И я вспомнил, Вови, ты же художник, ну не поступил, хотел рисовать -так рисуй. И я взял в руки карандаши: я рисовал портреты, и втихаря от санитаров бил косякам татуировки, причем это покажется смешным, -масти армейского содержания. И циклодол потек ко мне рекой, он извилисто курсировал. Вначале он попадал истинным, истинные его собирали, чтобы не пить раньше они отдавали его косякам лишь бы избавиться от него, лишь бы его не нашли санитары и не заставили пить. С появлением «художественной мастерской» все изменилось , истинные захотели себя увековечить в портретах. До моего появления они отдавать его косякам за просто так, но теперь он им самим был нужен - для меня. Но косякам он был тоже нужен для портретов и татуировок, и им пришлось смягчить свое отношение к истинным: не стебаться, не мучать, не унижать. Впоследствии истинные за циклодол получали от них понравившиеся им вещи, завтраки обеды и т.п. А весь циклодол стекался в одно место к «художнику» Аминазин меня не интересовал и другие препараты были слабые. Акцент был поставлен на циклодол. И я вам скажу - всем жить стало веселее, появился интерес к жизни. Санитары приносили фото своих любимых для портретов, с них я ничего не брал, но за это я имел уже свободный выход в определённые часы и полное расположение мед. персонала. Последний мой штрих пера был заведующий Журавский. Однажды пришла санитарка Света и ласково сказала: «Вови, тебя Сергей Алексеевич зовет .Журавский оказался милейшим человеком, дело в том что его интересовали портреты светил психиатрии. И он предложил мне; не хочу ли я во время тихого часа рисовать у него в кабинете светил психиатрии Брейлера и его коллегу Креплина? Я охотно согласился, мне нужен был релакс в виде смены помещение, а кабинет заведующего- это был другой мир. Хороший ремонт, освещение, кожаные кресла, диваны, приличная акустическая система, и он вполне недурственный собеседник. Да и все-то ,Вови, у тебя на этот раз получилось. Я Вам скажу как на духу, я не прокололся ни разу. Когда я выписывался, у меня было такое чувство что я «поступил» в художественное училище. И с чем я вышел? Диагноз: Эпилепсия с редкими судорожными припадками и средне выраженными характерологическими изменениями. Статья 2Б (…не годен к воинской службе в мирное и военное время)…а чуть не забыл порядка четырехсот таблеток циклодола.
Четвертая фаза (появление галлюцинаций)
Выписался я перед выходными, созвонился со своим приятелем Ивановым, что бы испытать на себе, так ли он хорош, этот чудо препарат. Для старта мы взяли четыре бутылки «Золотой осени»- жуткое дешёвое пойло которое реализовывалось в магазинах сети «Овощи-фрукты». Влили содержимое в свои молодые горловины в соседнем подъезде, и закинули в себя по десятке таблеток. Для пестроты галлюцинаций пошли в кафедральный собор. Чинно сели на нескольких поставленных стульчиках в углу храма для пожилых и стали ждать что же произойдет. Через некоторое время циклодоловая теплота в вперемешку с вином окутало все тело, оно стало ватным, воздушным, как кукурузные палочки. Апостолы евангелисты начали по не многу переглядываться и подавать мне знаки, природные орнаменты начали вплетаться им сандалии, апостолы общались о чем то своем, время от времени указывая на нас , а под самым куполом разместился, непонятно откуда взявшийся пантеон греческих богов во главе с Зевсом ,которые нецензурной бранью обливали нижестоящих апостолов, звуковые эффекты усиливались….дальше провалы ничего не помню. Как добрался домой- загадка. Меня в бессознательном состоянии обнаружили на лестничной клетке родители. Я разложил все предметы, которые были у меня в карманах, на подоконник и рассматривал их. Решив , что я глубоко не трезв они отволокли меня в мою комнату,-миф о хорошем мальчике в тот вечер был полностью разрушен. Потом мне было плохо, кое- как я вышел из этого состояния, и пообещал в него больше не возвращаться. Я был разочарован, циклодол не дал мне- то чего я от него ожидал, он огорчил меня, а я, наверное, огорчил его. То, что я так долго собирал, оказалось мне совсем ненужным. Я ожидал одного - а получил совсем не то…
Пятая фаза (чувство тяжести, изнеможения; хочется спать но уснуть не можешь)
Я вернулся в пту, находиться там мне было тягостно и грустно. Прошло много времени, был обычный день, я сидел на уроке истории и грустил, но утром я взял с собой двадцать таблеток циклодола с целью закинуть их в кого то. На первой парте сидел безголовый здоровяк Андрущенко, мой выбор пал на него - он будет моей забавой, он избавит меня от грусти, он расшевелит этот унылый комок псевдо обучения. Я предложил ему двадцать «белых пуговиц» и он без колебаний согласился. Цикладол был в нем, теперь оставалось лишь ждать, чем все это закончиться. Изменения в Андрущенке стали происходить к концу второй пары истории, его начало кренить на парту. Потом пара закончилась, и я быстро покинул аудиторию, прошла перемена вот и урок химии, Андрущенко в аудиторе не было. А минут через двадцать пришел взволнованный, но улыбающийся классный руководитель и сказал: «Кривец пойдем со мной». По дороге из одного корпуса в другой мы шли молча, он ничего не спрашивал. Подходим к кабинету истории, он заперт классный руководитель, стучит шифром ему открывают, и что мы видим..? картина маслом; в кабинете половина преподавательского состава, санитары из скорой помощи, и в центре внимания несуразный Андрущенко. Смех сдерживают с трудом все, от санитаров до последней уборщицы. Кривец что ты ему давал?,-в смысле, ничего я ему не давал, сам чего то наелся, учиться не хочет, вот и шалит. От Андрущенка сложно уже было что то добиться но по выражению его лица было видно , что ему хорошо, и лица всех остальных тоже повеселели по сравнению с тем, какие эти лица были утром. А Андрущенка тихо отвезли в психушку, в то место в то отделения , откуда когда-то пришел я пришел с ним с цыкладолом.
Руководитель группы не унимался: «смотри, Вови, ой смотри он отойдет и скажет, ой смотри не проморгай». Кубик- так мы ласково его называли , он вел у нас алгебру, был классным руководителем, и я рисовал что то на курсовых для его дочки медика; толи мозги толи киши , а может и то и другое е помню. «Смотри Вови не опоздай»- повторил он еще раз. Я все понял: по скорому заехать к Андрущенко переиграть официальную версию происходящего и вроде все…. Еду на следующий день в больницу, ба знакомые места…. Здравствуйте я Сергею Олекевичу поличному. «Приветствую Вас, вот заехал в гости друга навестить»…. Журавский улыбнулся: «кто то его хорошо затарил, твоего друга, не знаешь кто? Ну, раз не знаешь, так и не знаешь, напишем в диагнозе: суицидальная попытка, поговори с ним, если тебе надо»- и еще раз равнодушно улыбнулся. «Андрущенко-Андрущенко, что же ты делаешь, совсем совесть потерял , я тебе со всей душой, а ты?»-заявил я. Андрущенко был человек не большого ума. Он промямлил: «…но ты же мне действительно дал их». Я начал тянуть его в свою стихию; объяснил парню что скоро ему писать диплом, а там карты нужно рисовать, а рисовать он не умеет….. «В общем так, с меня карты и диплом, а ты приходишь в училище и всем, кому не попадя говоришь - не Кривец мне дал эти таблетки….-понял?». Андрущенко одобрительно кивнул в знак согласия. В коридоре отделения я столкнулся с Журавским: «смотри внимательнее за друзьями , Вови, чтоб они у тебя не болели». Мы обменялись улыбками и рукопожатиями.
Шестая фаза (период нормализации)
Андрущенко вернулся, всем сообщал ,что Кривец не причем , но время прошло никому это не было уже интересным. Время пронеслось я перерисовал всем массу каких то карт, всем но не Андрущенко…. «Почему?» - спросите вы, -не знаю….Как то совсем перед дипломом он поинтересовался как его диплом? «Извини, дружище, много работы, не успеваю, забудь, я тебя подвел»- ответил я. «И что мне теперь делать?»- не понимая происходящего повторял он : «что делать?». Я предложил ему выход з сложившейся ситуации, безусловно, наказать меня надо и будет вполне нормально, если он всем расскажет правду. На том и порешили. Андрущенко ходил и всем рассказывал о том, что это Кривец обкормил его циклодолом. Но результат был плачевный для него, для Андрущенко. Впоследствии он прослыл полным дурачком, благодаря этому диплом ему поставили просто так «за глаза», еще и в армию не призвали - дураки в армии не нужны. Военкомат так и не достроили, он стоит серым унылым пятном, весь обросший кустарниками. ……что же ты ,Вови, поступил ли в заветное Харьковское государственное художественное училище? Поступил, но радости, как и в ситуации с цикладолом мне это не принесло. Я ожидал одного, а получил совсем другое, я находился в плену своих подростковых иллюзий, а реальность оказалась похлеще любой циклодоловой галлюцинации. А в целом у меня все хорошо, когда я не мечтаю, у меня всегда все хорошо. Жалко только Майкла Джея Фокса, он в рассвете сил и карьеры ни с того заболел болезнью паркинсона, теперь и его иллюзии развеялись, и помочь ему может только он-циклодол.