Недоумка, прилегая к городу с западной стороны четким, ровным руслом, несла свои воды в северные дали, а потом, совершенно неожиданно возвращалась на юг, подступая к Дурканску с востока. В северных лесах русло теряло западную прямолинейность, и она рассыпалась затейливыми завитками, игриво ластясь к огородам домов, приютившихся на восточной окраине.
Летописцы Дурканска рассказывают, что эта особенность Недоумки и указала поселенцам место основания города. Как гласила легенда, в далекие времена, когда возраст человека измеряли не прожитыми годами, а количеством добрых дел, в Многодумске произошел раскол. Город разделился на многодумцев и малодумцев. Многодумцы – народ основательный, прежде чем взяться за любое, даже самое маленькое дело, долго прикидывали да рассчитывали, а там глядишь, и необходимость в деле отпадала. Малодумцы же, напротив, на любое дело споры были, да только плодам часто и сами не рады оказывались.
В то лето случилась беда, невесть откуда тучи огромных жирных мух опустились на город. Черно-зеленая жужжащая подвижная масса уродливыми наростами облепила постройки, проникла во все дома. На улицу нельзя было выбраться, сотни жал моментально впивались в тело. Женщины вместе с малыми ребятишками с утра до вечера бегали по комнатам, размахивая полотенцами, выгоняя непрошеных гостей. В это непростое время многодумские старейшины объявили сход, чтобы сообща бороться с невесть откуда взявшейся угрозой. Собравшись в самом большом доме городского управителя, многодумцы почти неделю обсуждали коварство мушиной натуры, даже заслушали десятичасовой доклад ученого мужа, который сделал довольно подробный анализ жизни мушиного племени. Заседания прерывались лишь перерывами на обильные застолья и продолжительный сон, к чему многодумцы были весьма охочи. Всю неделю почтенные горожане обсуждали философские аспекты стихийного бедствия, и кто знает, сколько продлилось бы совещание, если его не прервал Васятка, меньшой сын управителя. «Нет больше мух, покинули город», - крикнул он почтенному собранию, ворвавшись в зал, куда в прочие времена по младости входить не смел. Вышедшие после недельного заточения многодумцы, сильно удивились отсутствию коварных насекомых. Оказывается, малодумцы, собрав все запасы меда, разлили его за городской околицей. Золотистые озера стали последним пристанищем слетевшихся на угощение мух.
Такой удар по самолюбию многодумцы снести не могли! Собрав жителей на городской площади, они нещадно клеймили непродуманность и спешность решений. И хоть малодумцы излишней обидчивостью не отличались, но получить незаслуженную отповедь после благого дела никак не ожидали. После того, как почтенные многодумцы удалились с судилища, группа малодумцев решила покинуть город в поисках места, где никто никогда не будет упрекать их за то, что они такие, какими создала их матушка-природа. В один из ясных летних дней малодумцы оказались у русла странной реки, которая вопреки всем известным законам, вела себя довольно своенравно. За игривый нрав речку стали называть Недоумкой, а меж ее берегов как-то незаметно вырос городок, который назвали Дурканском, памятуя о прозвищах, которые носили в Многодумске.
Гул доносился с западного берега Недоумки. Туда Самсоныч и отправился. Городская набережная, любимое место отдыха горожан, обрастала глухим забором, вокруг которого суетились маленькие человечки, одетые в одинаковую форму цвета носа Ерофеича. Этот нос был столь замечательно расцвечен природой и излишествами обладателя, что дурканские модницы использовали его в качестве эталона. Довольно часто можно было услышать:
- Совершенно необычное платье, цвета левой ноздри Ерофеича.
- А какого оттенка? Основания или боковой поверхности?
- Аккурат около примечательной жилки, которая как-раз разграничивает лиловый и бордо.
Еще спускаясь к набережной, сторож отметил, что копошащиеся человечки, скорее всего приезжие, раньше он в городке их не видел. Черноголовые, приземистые они так споро выстраивали забор, что совсем уже скрыли Недоумку от глаз горожан. «Вон тот, похоже, у них за старшего, ишь как руками взмахивает и ногами притоптывает», - выделил Самсоныч самого громкого строителя. «Это что же вы тут, милые люди, сооружаете», - обратился старик к начальнику иноземцев, - «для каких целей речку огораживаете?». Бригадир посмотрел на сторожа долгим взглядом, и быстро-быстро замотал головой на манер индюка Петровны, мол, речь дурканскую совсем не понимает и разговоры дальнейшие вести не намерен.
Справедливо полагая, что в любом, даже самом прочном заборе, всегда отыщется лаз, Самсоныч отправился на его поиски.
Продолжение http://www.proza.ru/2013/11/07/792