Есть у меня приятельница, которая утверждает, что все мужики гуляют. Да, так-таки категорически: все! На мои попытки привести в пример наших общих знакомых, как образец супружеской верности, она возражает: «Да я сама с ним была!» Весомый аргумент, не правда ли? Просто неотразимый! Иногда она рассказывает о поездке с означенным «образцом» на реку, в гостиницу, в соседний город – когда как. С жёнами «образцов» она обычно в хороших отношениях, поскольку те ни о чём не догадываются. Она их, наивных, даже жалеет, особенно когда те ей хвастают любовью и верностью мужей. Иногда посмеивается втихомолку, но не сообщает жёнам об изменах их мужей никогда.
Я её тоже не выдаю, поэтому мне она, вероятно, и рассказывает о своих приключениях. Мы дружим много лет, хоть я и не одобряю её рискованных развлечений. Впрочем, она мила, общительна, надёжна, выполняет обещания, любит посмеяться, обожает поездки и приключения. Зовут её Ниной. Небольшого роста, с очень женственной фигурой, чуть полновата, с аккуратной головкой на гибкой беззащитной шейке, при том яркая брюнетка, черноволосая и чернобровая, со смеющимися зелёно-карими глазами, точёным носиком и всегдашней бойкой улыбкой на красивых тёмно-красных губах. И, представьте, Нина долго была замужем.
Двадцать лет брака она, собственно, провела в бесконечных приключениях. Муж пил, гулял, устраивал ей пьяные скандалы с побоями. Доставалось и детям: однажды муж промахнулся и попал табуреткой в дочь. Не раз Нине приходилось спасаться бегством от его пьяной злобы. Однажды Нина, увернувшись от мужнина кулака, выскочила из дома свекрови и, что есть духу, помчалась прочь по дороге. Муж, матерясь, гнался за нею. Из-за поворота ей навстречу вывернул самосвал, водитель не смог оставить перепуганную женщину в беде, притормозил и спросил: «Девушка, что случилось?» Нина моя не растерялась и на бегу крикнула в ответ: «Да вон, мужик какой-то погнался!» Водитель и его товарищ, сидевший с ним в кабине, вышли на дорогу и отколотили Нининого мужа.
Как супруги после таких перипетий умудрялись наладить отношения - я лично ума не приложу! Помирившись, они какое-то время проявляли трогательную заботу друг о друге, вместе ездили на соревнования по картингу, который оба любили, делали друг другу подарки. С его стороны забота очень быстро сменялась откровенным захребетничеством: она всё ещё для него старалась, не замечая, что его лимит хорошего отношения к ней давно исчерпан, когда она, наконец, это понимала, муж уже созревал для очередного буйства и следовал опять шумный скандал. Вообще, муж Нины, сколько его помню, проводил большую часть времени на диване перед телевизором. Сутками мог лежать. Не работал годами. Он никогда не бывал на даче, не касался дел в гараже, не вбил гвоздя в квартире.
Нина успевала везде. Иногда бунтовала и втихаря изменяла супостату мужу. Иногда болела от переутомления. Злобы своего алкоголика она боялась всегда. Семейные проблемы Нины ни для кого в посёлке, разумеется, не были секретом, поэтому женщины, считавшие свою-то семью благополучной, хвастали перед ней семейным счастьем, не подозревая, как совместно развлекаются их мужья и Нина. Да, кстати, чужие мужья помогали Нине в делах гораздо больше, чем свой, законный. Прошли годы, выросли и уехали в большой город дети Нины. Жизнь с мужем стала невозможной и чрезвычайно опасной, так далеко зашло его пьянство и связанное с ним сумасшествие. Последовал развод, выселение мужа из квартиры, которую Нина получила от работы до замужества.
Даже после развода она откликалась на просьбы бывшей свекрови и помогала уговаривать бывшего мужа па лечение, ей одной это удавалось. Договорившись с кем-нибудь из знакомых с машиной, возила мужа на приём к наркологу, держа перед его носом чекушку водки и обещая отдать, как только он согласится лечь в наркологическое отделение. Подлечившись, муж выкупал в регистратуре наркодиспансера медицинскую карту, проходил медкомиссию и снова работал водителем. Вскоре опять запивал и являлся в нинин подъезд скандалить под её дверью.
Став свободной, неунывающая женщина все пыталась найти личное счастье. Да, она искала именно какое-то неопределённое счастье. То, что называют выгодной партией, или богатый любовник в качестве источника дохода её не интересовали. То есть сказать-то она могла, что вот, мол, хорошо бы завести богатого любовника. Но как только появлялся реальный претендент на эту роль, неизменно уворачивалась от контакта. Мимолетные романы и даже такие миниатюры, что романом не назовешь, были ее главным развлечением.
Однажды она почти поверила, что отношения с мужчиной могут быть серьезными, и ответила на ухаживания женатого кавалера, который добивался ее восемь лет. Его несчастную жену она однажды отпаивала чаем, та говорила, что у них с мужем общий только потолок, не расходятся они по причине нищеты: двухкомнатную «хрущевку», где одна комната проходная, не разменять ни на что. Смекнула Нина, что она могла бы принять мужчину в свою квартиру, и согласилась на очередное приглашение в ресторан. Вечер в одном из костромских баров посидели чудесно, вкусно покушали, выпили хорошего вина, потанцевали. Продолжение вечера дома у Нины ее не разочаровало. Еще два дня она порхала на крыльях любви, радуясь букету роз на столе и тоненькому золотому колечку на пальце.
На третий день жизнь грубо швырнула бедную женщину с небес на землю. Захлебываясь слезами, она рассказывала мне, что увидела своего возлюбленного с другой женщиной. Да, увы! Он оказался коллекционером. Бывает у мужчин такое хобби: добиваются от женщин взаимности, после чего интерес к ним утрачивают и добиваются следующих. Нина не стала выяснять отношений, это ни к чему бы не привело. Просто отказывалась от встреч и не отвечала на звонки. Жизненной стойкости ей хватило, чтобы пережить и это разочарование.
Дальше все пошло как обычно, мужчины ухаживали, помогали в ремонте и перевозках, устраивали какие-то Нинины дела по знакомству. С некоторыми Нина веселилась в ночных клубах или ездила на рыбалку. Словом, не терялась. А все-таки чего-то ей не хватало. Надежного мужского плеча, что ли?
Однажды к ней подошел скромный пожилой охранник их предприятия, волнуясь, протянул ей бледную хризантему и пригласил на чай в свою каптерку, сообщив, что Нина ему нравится и он хотел бы с ней поговорить, расспросить о ее жизни, рассказать о своей. Небогатый, некрасивый, немолодой - сплошные «не». Однако глубинным чувством опытной женщины Нина определила: начнется что-то серьезное. Она улыбнулась, поблагодарила за цветок и прошла в каптерку. Попивая крепкий чай с шоколадными конфетами, она живо выспросила у Василия Петровича, так звали охранника, что ее интересовало, рассказала о себе, что сочла нужным.
Вдовец, дети взрослые, живут отдельно, своя квартира. Было о чем подумать. Внешность нового поклонника вызывала у Нины большие сомнения: маленький, немного выше её, старый, на семь лет старше, а по виду так и на все пятнадцать, взъерошенный, обтёрханный какой-то, в старой рубашке и обмалевшей куртке. Но крепенький и глаза синие. Нина всё решала, удобно ли будет показываться рядом с ним на улице, не засмеют ли её приятели бывшего мужа, не осудят ли на работе.
Вечером она побежала к подруге, узнавать, нет ли у нее знакомых, которые могли бы собрать информацию о ее новом ухажере. Кострома - город маленький, если задаться целью, можно о любом выяснить всю подноготную. Заработал «сарафанный телеграф». Нашлись у подруги знакомые, работавшие когда-то на одном предприятии с покойной женой Василия Петровича. Они-то и сообщили, что мужчина добрый, исключительно работящий, старший сын в многодетной крестьянской семье, умеет все! Но вот беда - алкоголик! Раз в год случаются запои. Пьет в течение месяца, потом сам идет в наркологическое отделение на капельницы и кодировку. «Господи, пустяки какие! - сказала на все это мудрая Нина: « Я мужа двадцать лет терпела, а тут всего один месяц в году! Да еще и не бьет!»
Как только Василий Петрович посмел пригласить Нину к себе домой, она непринужденно согласилась. Неловкость и смущение неуклюжего кавалера вполне компенсировалась живостью и тактом обаятельной женщины. Василий Петрович не мог поверить своему счастью. Ему все казалось, что этого не может быть - чтоб такая красивая и молодая женщина ответила на его чувства, согласилась на его предложение и перешла к нему жить. Но так и случилось. Причем Нине переезд к Василию Петровичу дался тоже нелегко.
Впервые в жизни она просыпалась от запаха кофе, на столе ее дожидался вкуснейший завтрак, на вешалке висел её отглаженный костюм, у дверей стояли начищенные и просушенные сапожки. Она смущалась до слез из-за того, что мужчина о ней заботится, а не она о нем. «Я, наверное, уйду к себе, мне так неудобно, что он все за меня делает,» -говорила Нина подруге. «Господи, с какими же уродами ты общалась всю жизнь?» - Вздыхала та: «Впервые нормальный мужчина попался, а тебе непривычно.»
Со временем Нина привыкла к заботе Василия Петровича, перестала стесняться. Почуяв приязнь красивой женщины, Василий Петрович преобразился: расправил плечи, слегка приоделся, причесался, что ли, или постригся, словом, пройтись рядом с ним по улице стало теперь не только не зазорно, а даже лестно. Этакий крепкий моложавый мужичок, синеглазый и улыбчивый.
Они перебрались в Нинину квартиру, поближе к работе. Василий Петрович за год отремонтировал ее квартиру, сделав и переделав каждый уголок, как его красавице угодно, обиходил дачу и гараж на загляденье соседям. Теперь в её небольшом саду цвели розы и плодоносили яблони, посаженные трудолюбивым Василием Петровичем, рамы, балкон, гаражные ворота блестели новенькой краской. Частенько в их квартире вкусно пахло пирогами, которые пёк искусный Василий Петрович, в молодости работавший поваром. Теперь Нина небрежно говорила приятельницам: «Не могу заставить своего купить себе новые брюки, всё экономит. На днях вот купили ему хоть рубашку да мне пальто. Чего в старом ходить, если есть возможность купить новое?»
Справедливости ради следует сказать, что раз в один – два года он- таки запивал. Официальным поводом для запоев служили сомнения в нининой любви и тоска по умершей первой жене. На фоне запоя Васлий Петрович становился чрезвычайно эмоционален, изредка ронял слезу, чаще веселился, даже хохотал, иногда говоря при этом что-нибудь печальное. «Умру ведь я скоро!» - Восклицал он как-то при мне, улыбаясь при этом во весь рот. Смотреть на его саркастическую улыбку, выпученные глаза и стоящие дыбом волосы было страшновато. Но запой продолжался не дольше месяца, после чего Василий Петрович, выслушивал от Нины или кого-нибудь из многочисленных своих сестёр предложение лечь в больницу, спокойно шёл туда сам, проходил положенный курс лечения полностью, дисциплинированно соблюдая все рекомендации врачей. Выходил из больницы свеженький, помолодевший и с новыми силами принимался за дела.
Бывало, конечно, что Василий Петрович ревновал улыбчивую, общительную Нину к бывшему мужу или каким-нибудь сослуживцам, даже пытался контролировать её местонахождение по телефону, когда был на работе. Но ревность не будила в нём агрессию, он печалился, собирался уйти, но сделать что-нибудь во вред любимой женщине – никогда! Нина не боялась его ревности, но старалась не огорчать, жалела его. Однажды, во время запоя, Василий Петрович решился на отчаянный шаг: попытался возбудить ревность у Нины, рассказал ей о романе, который случился у него через год после смерти жены и заявил, что та женщина опять зовёт его к себе, она постарше Нины, с ней ему проще, он, пожалуй, к ней и уйдёт. Нина восприняла разговор вполне серьёзно, очень огорчилась, даже собиралась согласиться на наличие у Василия Петровича интрижки на стороне – так ей не хотелось с ним расставаться. Чуть было не призналась ему в том, что стерпела бы эту интрижку, только на том условии, что будет всегда для Василия Петровича главнее соперницы. Почему-то именно второе место в иерархии неофициальных жён казалось ей нестерпимо оскорбительным. Но сёстры выдали Василия Петровича с головой, да и он сам признался потом, что никто его к себе не звал, это выдумки для устрашения Нины, чтоб ценила и боялась потерять.
Бывший муж Нины в это время женился и разводился, устраивался на хорошую работу и терял ее, пьяный, устраивал ночные дебоши под новой железной дверью Нининой квартиры. Нина говорила знакомым: «Да я с Василием Петровичем только белый свет увидела!» Но долгое время ей льстило внимание бывшего мужа. Она даже хвастала знакомым: «Бывший-то мой, пил вчера с Константинычем, так жаловался ему, что скучает, вернулся бы, если бы я его пустила назад, мне Константиныч так и сказал.» При этом Нина многозначительно умолкала, мечтательно улыбаясь, как бы размышляя о возможном возвращении бывшего мужа. «Да ему лупить тебя было удобно, ты сдачи не даёшь! А новая пассия, говорят, хоть и пьёт вместе с ним, а бить себя не позволяет, дерётся не хуже мужика!» - Сказала как-то Нине всердцах подруга.
Прошли годы. Нина еще похорошела. Василий Петрович всё хлопочет по хозяйству: то грибов наберёт, то яблок насушит. В квартире у них всегда прибрано, холодильник всегда полон, сад плодоносит, на грядках ни травинки. Но вот беда! С Василием Петровичем Нина смертельно скучает: он не ходит по барам, не ездит на рыбалку, общается только с роднёй. Все, что он скажет, она знает заранее. Когда Василий Петрович дома, Нина часами сидит у подруги. Когда он на работе, она втихую ездит со старыми знакомыми на рыбалку, знакомый водитель междугороднего автобуса бесплатно подвозит её до соседнего посёлка к подруге или в соседнюю область, где живут её дальние родственники. На вопрос, почему она эти поездки скрывает от Василия Петровича? Нина отвечает так: «Так он же ревнует всё, а сам никуда со мной ездить не хочет!»
На улице она часто ловит на себе голодные взгляды бывших любовников, их рано постаревшие жены свысока пеняют Нине на ее аппетитный целлюлит, она, не моргнув глазом, отшучивается. Так всё и идёт, ни шатко, ни валко.
Только однажды устоявшееся положение вещей было на время нарушено. Нине удалось, наконец, отсудить у бывшего мужа старые долги по алиментам. Тот в отместку как-то хитро подделал документы и как-то легко и быстро отсудил у неё сад. Не успела Нина опомниться, как бывший муж и его новая сожительница выставили ей ультиматум: в течение суток убрать с их земли насаждения и сарайку. К вечеру означенного дня Нина обнаружила свои розы и яблони срубленными. Сарайку разломать, видимо, оказалось не по силам, а сжечь не решились. Причём действовала сожительница бывшего мужа совместно с каким-то мужчиной, то ли родственником, то ли знакомым. Бывший нинин муж в это время пьянствовал и опять рассказывал знакомым, что хотел бы к Нине вернуться. Нина очень жалела свой погибший сад, не представляла, что делать с сарайкой: оставить врагу – противно, сжечь- жалко, куда-то перевезти –невозможно, рассыплется по дороге. А сарайку сколотили в своё время Нина вдвоём с сыном- подростком сами, из досок, которыми с ней расплатились знакомые за перевозку мебели. Сарайку свою Нина жалела отчаянно.
Василий Петрович от огорчения погрузился в печаль, тоже запил и принялся жаловаться сёстрам на невнимание к нему Нины, которая, несмотря на все его усилия по хозяйству, его, дескать, не любит. Нина возмутилась, объявила упрёки Василия Петровича несправедливыми, моментально отправила его на лечение. Отправляя его в больницу, она впервые пожаловалась мне: «Сколько можно терпеть, как его помощь нужна, так он запивает! Выпишется, скажу, чтоб уходил!» « Чтож ты хочешь? – Он ведь алкоголик, он не может пережить без водки стрессовую ситуацию,» - ответила я.
Нина собралась, как спортсмен перед стартом, крепко подумала и смогла решить возникшие проблемы с таким блеском, что я позавидовала её разуму и хватке. На отсуженные алименты купила заросший участок напротив старого. Уговорила Василия Петровича выписаться из больницы, впервые не закончив курса лечения, потому что сроки посадки овощей заканчивались. Вдвоём они за несколько дней переставили и подновили сарайку, распахали и засадили новый участок.
Теперь Василий Петрович обихаживает новый участок, а через дорогу изображает деятельность сожительница нининого мужа с испитым лицом, обезображенная шрамом, полученным в драке со своим сожителем-собутыльником. Сам бывший в саду, как и раньше, не появляется. Как-то раз эта особа заговорила с Василием Петровичем, в тот момент в одиночестве поливавшим грядки: «А что же ваша жена не работает? Я вот мужа берегу, всё сама делать стараюсь!» «А я жену берегу!» - Отвечал на это Василий Петрович, да и только.
Громоздятся друг на друга события жизни, клубятся чувства ревности, обиды, собственности и соперничества, как разноцветный дым на старой дискотеке, кипят страсти белым ключом. А есть ли среди всего этого любовь? Где она? Или, может быть, просто неосознанная жажда приключений заставляет людей совершать неожиданные поступки, тратить бездну сил на достижение целей, не вполне понятных им самим?