Порой молчанье громче крика.
Она сидит оглохшая.
Глазами хлопает и молчит.
Я вскидываю руки, объясняю суть –
«В кожуре огурцов - нитраты!»
Ненормальная.
Лицо, как у гиганта – эмоций ноль.
Берёт зелёные обрезки и ест.
Жуёт и молчит.
Я стукаю кулаком по столу и ухожу.
Скоро праздник - ужин,
Мы давно не сидели вдвоём.
Махаю руками из другой комнаты -
Она должна слышать мой сурдоперевод.
Вместо этого слышу я. Как она жуёт!
Хруст зелёных шкурок такой,
Будто я по снегу хожу, а не по ламинату.
Возвращаюсь на кухню.
С огурцами уже покончено -
Измельчает помидоры.
«Тук, тук, тук», – нож стучит о доску. Громко!
«Дай мне!», - кричу на помидоры.
Фиг. Закрывает руками.
Отворачиваюсь к печке –
Вареники уже закипели,
Над раковиной мелькают наглые мушки.
Заглядываю вниз –
Ведро картошки стоит. Сырость.
Возмущаюсь – «Холодильник же пустой!».
Клубни высыпаю в пакет –
Кладу в холодильник.
Плиту с кастрюлей выключаю и ухожу.
Пол скрипит здесь, как её скулы там.
Слышу – хлопает чем-то.
Возвращаюсь – картофель обратно пересыпает.
В ведро. Под раковину устанавливает.
Ору – молчит. Села и молчит. Устал.
Оглох, охрип. Как глухонемой.
Краснею в громкой тишине -
Картошку пихаю в холодильник.
Вместе с ведром хотел – не влезло,
В пакет пересыпал.
Прекрасный вечер.
Тиран тирана тиранит.
Бой мазохистов.
Ем вареники напротив телевизора.
Она - сбоку. В рот смотрит.
Тесто же не крошится -
Изо рта не выпадет.
Я так люблю.
Сидит рядом - следит за мной.
Молча. Всегда.
Глотаю не жуя.
Завтра рано вставать.
Салат – на фиг. Иду спать.
В ушах звенит. От пустоты.