В 1917 году большевики, следуя мудрым указаниям великого вождя класса пролетариев Ленина, организовали классовую войну. Войны ведутся различными способами умерщвления людей и классов. Бывает, что и посредством поедания.
Когда-то, несколько веков назад, в некоем не царстве не государстве посреди одного из великих океанов примитивные людоеды съели творчески одарённых интеллектуалов. Всех до одного. Одного, последнего, не съели – оставили в живых, для разнообразия и размножения. Даже жениться позволили великодушно. А сородичей его скушали в буквальном смысле. Не в каком-нибудь переносном. Кого в жареном виде. Кого в ином – по вкусу. Кроме троих счастливчиков - им удалось бежать и скрыться в пещерах до поры до времени. К тому времени меню из длинноухих короткоухим приелось и они появившихся нежданно негаданно ещё троих длинноухих решили оставить на будущее…
Произошло это не в Европе, разумеется, не в Азии и даже не в Африке, лидере каннибализма прошлых времён. Времена пожирания творцов были, всё-таки, историческими – иначе мы бы о них ничего не узнали. История нас частенько не то, чтобы учит или поучает, грозя пальчиком, но даёт наводящие на мысли образцы, на которых и ассоциации возникают, и намёки мерещатся. Таким будет и пример, о котором я собрался с духом рассказать.
Стряслась эта жуткая история в Полинезии на острове с вкусным названием Пасха, где жили туземцы, куличам предпочитающие скоромную человечину. Правда, о том, что есть на белом свете какие-то куличи и пасхи, они до их «открытия» понятия не имели. Первым рассказал о ней известный путешественник-исследователь Тур Хейердал, а я вам её перескажу. С некоторыми комментариями.
Давно давным, несколько веков назад, на будущем острове Пасхи оказались два племени человеческих: длинноухие и короткоухие. Первые были почти или полностью белокожими блондинами или рыжеволосыми с длинными, до плеч, мочками ушей. Мода у них такая была: подвешивали к ним разные умеренные тяжести с детских лет, мочки постепенно удлинялись, придавая головам изящно-экзотический вид. Нарисованный портрет одного такого туземца находился в дневнике великого мореплавателя-первооткрывателя Джеймса Кука. Туземец был красивым мужчиной с умными выразительными глазами, украшенный оригинальным головным убором из перьев и – длинными ушами. Интересно отметить, что их обоих, и длинноухого «дикаря» и прославленного флотоводца, постигла в будущем одинаковая судьба…
Отличались длинноухие не только ушами, но и выдающимся интеллектом: изобрели свою уникальную письменность, кохау ронго-ронго, придумали вытёсывать из каменных стен гигантские статуи и ставить их вдоль побережья. Остров сооружён был вулканом, поднявшим его из океана и сплошь усыпавшим камнями разной величины, между которыми притулилась зелёная травка. По такой почве даже ходить затруднительно, не то что каким-либо земледелием заниматься. А длинноухие к этому занятию явно стремились. Потому и придумали камни с полей убирать и в воду их с высоких обрывов выбрасывать. Естественный в имевшейся ситуации шаг относительно цивилизованных людей, не имевших, по тем временам, никакой техники, кроме рук, ног и спин. Ну, и голов, разумеется. Чтобы думать. И соображать.
Это, если вдуматься, далеко не одно и то же. Например, можно сколько угодно думать о каком-нибудь деле и ничего не делать для его осуществления. Соображать же – это представлять себе мысленно каким образом задуманное исполнить. Вот придумал кто-то некто из длинноухих статуи громадные делать. Тут же – множество вопросов: зачем, чем, из чего, как сделать, а потом как их перемещать, как потом ставить – гигантов-то многотонных, вручную то? И, главное: кто этим всем станет заниматься?..
Чернокожие Короткоухие по численности длинноухих превосходили. Но сильно уступали по интеллекту. Количество в качество никак не хотело переходить. Да и не старалось. А зачем? Какая никакая, но еда на острове есть, рыбы в океане лови не переловишь, одеваться не обязательно – теплынь, хижину построить – нет проблем – камыша в избытке, женщины красавицы хулу танцуют… Что ещё нужно человеку, чтобы не соображать?
Длинноухие научили своих земляков искусству делать статуи при помощи воды и каменных топоров по простой, но эффективной технологии и работа пошла. Десятки колоссов выстроились вдоль побережья, гипнотизируя каменными глазами океанский простор. Загадка, каким образом многотонные громадины по пересечённой местности добирались до места стоянки окончательно не решена до сих пор. Тур Хейердал хитростью добился того, что полторы сотни островитян на канатах перетащили-таки гигантскую статую к берегу океана. Но при этом туземцы упорно твердили, что во времена длинноухих все гиганты… шли сами! Как это понимать? Да как хотите – истину съели вместе с длинноухими.
Кстати, все туземцы были непоколебимо уверены: Тур Хейердал – коренной житель острова, покинувший его когда-то и теперь вернувшийся во свояси. Всем же ясно: когда по его указанию в каком-то месте начинаются раскопки – непременно находится какая-то ценность – откуда сеньор Кон Тики, таково «подлинное пасхальное» имя тура Хейердала, знает, что там под землёй именно в этом самом месте находится?.. Оттуда, что это лично он и спрятал в своё время то, что сегодня выкопал. И никакими словами-доводами разубедить островитян было невозможно: какие такие слова нужно слышать, если вот он – факт налицо и все его видят? Наивные люди – эти европейцы.
Как бы то ни было, а короткоухие островитяне трудились во все свои пасхальные лопатки: убирали камни с поля, таскали отходы от производства статуй, волокли сами статуи и занимались всякими иными делами – под руководством и по указаниям длинноухих.
И вот в один прекрасный, или возможно в два-три прекрасных дня, кому-то из короткоухих в паузе между поноски камней явилась вполне справедливая мысль: а не надоели ли длинноухие своей властью? Более привычными нам словами: а не эксплуатируют ли короткоухих как рабов, «проклятьем заклеймённых»? Сбились в кучку, сговорились, назначили агитаторов, взбаламутили остальных – это же не сложно. Надо просто убедить людей, что вот они – «сплуататоры», силой заставляют рабочий люд слишком много работать, а сами жируют! Долой «сплуататоров»! И насадили каменные наконечники на копья, и забросили рабочие топоры, и пошли «в бой роковой» на «тёмные силы» длинноухих, которые их «злобно гнели». Защищаясь от превосходящих сил, длинноухие укрепились на вершине одной из гор, выкопав длинный и глубокий ров вдоль линии обороны, забросали его сухим хворостом и сучьями деревьев. В случае решающего штурма всё это надо было поджечь, огнём преградив путь врагу.
На беду один из длинноухих был женат гражданским браком на красавице короткоухой, верной своему племени. Она пообещала сесть плести корзину в том месте оборонного рва, где его можно преодолеть и в огне. И красиво села, и усердно поплела, и точно место обозначила, и соплеменники её ворвались в лагерь длинноухих с тыла…Коварство оказалось сильнее. Короткоухие пылко и сытно отметили победу вкусным ужином из побеждённых. Ещё и прозапас осталось. Их поедали по очереди, по выбору и по вкусу.
На этом жестокая эксплуатация со стороны длинноухих окончилась: стоящие на постаментах статуи короткоухие мстительно сбросили на землю – это оказалось гораздо проще и легче, чем их сооружение, камни остались на полях в прежнем изобилии – никто больше не заставлял их убирать. Революция победила. Кто-то предложил из мести проклятым буржуинам-длинноухим вернуть убранные с поля камни на прежнее место, но это сочли излишним трудом. Предложившего едва не побили вблизи горящего костра…
Жизнь, как говорили европейцы, «вошла в свою мирную колею». Междоусобные войны прекратились навсегда. Нет враждебных классов – нет поводов для классовой еды. А с едой на острове было туговато. В меню рыба и морские гигантские черепахи, их довольно быстро поели до такой степени, что они стали считаться вымершими. Суша разнообразием еды не баловала. До тех пор, пока на остров не высадился мореплаватель Лаперуз. Ужаснувшись скудости животных, он попробовал внедрить в фауну острова свиней, но островитяне их быстренько переловили и – съели. Не слишком заботясь о будущем и себя, и свиней. С овцами получилось иначе – они бегали гораздо быстрее поросят и просто так их всех переловить и зажарить не удалось. И вот овцы и стали самым многочисленным населением острова Пасхи. Не без пользы для менее многочисленных короткоухих – тут вам и еда, и одежда. А паслись овцы главным образом на полях, очищенных от камней. Там и травы больше, и вообще как-то уютнее. Очищать другие поля от камней короткоухие всё же не стали.
Теперь интересный вопрос: племя длинноухих в полном составе, судя по рисункам с натуры, видел Джеймс Кук. Затем оно исчезло в желудках короткоухих и в пламени костра, пылавшего в оборонительном рву. После них остались только таинственные и загадочные письмена Ронго-ронго, которых читать никто не умел. Откуда, из каких источников знали некультурные, в нашем понятии, туземцы о происходившем много веков назад? Услышав о гигантском костре во рву и предшествующих событиях, Тур Хейердал был уверен - это всего лишь легенда, вымысел и фантазия. Но раскопки на месте рва обнаружили пепел, угли, головешки и человеческие кости…
Учащиеся наших школ слишком часто не знают прошлого страны, в которой живут они, их родители и учителя, преподаются уроки истории, показываются фильмы на исторические темы. У туземцев обитаемого острова не было ничего из перечисленного – кроме родителей. Вот они-то и рассказывали детям своим об истории их родины. Да – несравненно малой, по отношению к России. Но ещё Миклухо Маклай, исследуя образ жизни туземцев-островитян, пришёл к выводу: уровень общей культуры человека зависит от объёма знаний о своей родине. Чем выше этот объём – тем выше культура. С этой точки зрения «дикий» туземец был культурнее его цивилизованного однопланетянина. Историю жители острова Пасхи сохранили в устных рассказах.
Потомки длинноухих, лишившись возможности вырубать из скал своих любимых великанов, переключились на создание произведений искусств из той же горной породы. Занялись этим делом с огромным энтузиазмом, искусством и безграничной фантазией. Их этому делу тоже никто не обучал – абсолютная художественная самодеятельность. Но какая! Видимо, ум и талант заложены в человечество вне зависимости от роду-племени и местажительства.
Кстати, а как называть жителей Пасхи? В Америке – американцы, в Японии – японцы, в Африке – африканцы – это ясно. Сами аборигены называли свой остров Рапа нуи. Следовательно, они – рапануйцы. Даже красиво звучит. А с названием Пасха?.. Пасхайцы? Пасханцы? Пасхануйцы?.. Пасхатяне?.. Я решительно решил, что решить, как их называть не знаю.