Вот что пишет сам Флоренский о себе: «Свою жизненную задачу Флоренский понимает как продолжение путей к будущему цельному мировоззрению. Основным законом мира Ф. считает принцип термодинамики – закон энтропии, всеобщего уравнения (Хаос). Миру противостоит закон атропии (Логос). Культура есть борьба с мировым уравнением – смертью. Культура (от «культ») есть органически связанная система средств к осуществлению и раскрытию некоторой ценности, которая принимается за безусловную и потому служит предметом веры. Вера определяет культ, а культ – миропонимание, из которого следует культура. Всеобщая мировая закономерность есть функциональная зависимость, понимаемая как прерывность в отношении связей и дискретность в отношении самой реальности».
Центральные вопросы работ – идущая от Соловьева концепция всеединства и учение о Софии, а также обоснование православной догматики, особенно триединства, аскетизма и почитания икон.
Религиозно-философская проблематика в последующем широко сочеталась у Флоренского с исследованиями в самых различных областях знаний – лингвистике, теории пространственных искусств, математике, физике. Здесь он пытался совместить истины науки с религиозной верой, полагая, что первичным способом «схватывания» истины может быть только Откровение. Основные произведения: «Смысл идеализма» (1914), «Не восхищение непщева» (Сергиев Посад, 1915), «Около Хомякова» (1916), «Первые шаги философии» (Сергиев Посад, 1917), «Иконостас» (1918), «Мнимости в геометрии» (1922).
В церковно-общественной жизни последующего периода священник О.Павел не участвовал, сохраняя каноническую верность Святейшему Патриарху Тихону, а впоследствии его Местоблюстителю Митрополиту Сергию. В Академии, перебравшейся в Москву, а затем на пастырско-богословских курсах О.Павел читал лекции и вёл студентов до 1926 года. Как неприходской священник он служил в Сергиевом Посаде и Москве.
22 октября 1918 г. О.Павел был приглашён в Комиссию по охране памятников искусства и старины Троицко-Сергиевой Лавры. О.Павел являлся учёным секретарём Комиссии и Хранителем Патриаршей ризницы. Он принимал участие непосредственное участие в приёмке и описании икон, панагий и серебра ризницы, музея МДА и музея в покоях митрополита Платона, участвовал в реставрации икон Троицкого собора.
Сейчас в Лавре есть музей О.Павла Флоренского.
Много сделал О.Павел для организации охраны памятников в окрестностях Сергиева Посада и др. мест, в особенности в Абрамцеве. Составил проект музея ТСЛ (декабрь 1918) Комиссия заложила новые принципы музейного дела. В результате деятельности Комиссии было принято и научно описано огромное историко-художественное богатство Лавры и других памятников.
Спасено национальное достояние неизмеримой духовной и материальной ценности!
После закрытия Лавры Флоренского как крупного ученого приглашают на работу в ВСНХ. Здесь он делает ряд крупных научных открытий, разрабатывает теорию и практику применения полупроводников, создает особый вид пластмассы – карболит – которую стали называть «пластмассой Флоренского». С 1920 г. О.Павел начал работать в Москве на заводе «Карболит». Это был один из первых заводов по изготовлению пластмассы. Деятельность завода была связана с реализацией плана ГОЭЛРО. На службу, не боясь недовольства властей, отец Павел ходит в священническом подряснике и с большим крестом. Для него, всегда стремившегося к уединению и жизни непосредственно рядом с местом работы, сознававшего в этом не только удобство, но и особенности мировосприятия, это было нелегко.
Имел не менее 12 засвидетельствованных изобретений в химии, электрике и др. В начале 20-х годов подготовил к печати курс лекций по энциклопедии математики. Напечатал ряд чрезвычайно любопытных работ по геометрии и теории относительности. В эти же годы читал в Московском университете курс ферросплавов. Работал в первом издании Большой Советской Технической Энциклопедии. В ряде статей обращался к вопросам атомной физики.
В 1921 г. О.Павел перешёл в Главэнерго ВСНХ РСФСР. Он создал и возглавил лабораторию испытания материалов (отдел материаловедения) ГосэксЭТИ. В этом же году утвержён профессором ВХУТЕМАСа на кафедре Анализа пространства.
В 1924 г. избран членом Центрального электротехнического совета Главэнерго ВСНХ РСФСР. Тогда же вышла фундаментальный труд О.Павла «Диэлектрики и их техническое применение».
С 1927 г. является редактором «Большой Советской Технической энциклопедии». В 1928 г. сослан в Нижний Новгород. Там работал в радиолаборатории. После возвращения из ссылки восстановлен в должности зав.отделом материаловедения ГЭТИ (ВЭИ). В 1930 г. назначен помошником директора ВЭИ. В 1932 г. включён в Комиссию по стандартизации НТ обознгачений при Комитете по стандартизации при Совете Труда и Обороны СССР.
В 1933 г. О.Павел арестован и приговариворен к 10 годам лагерей и ссылке на Дальний Восток.
Кроме богословско-философских работ, имел работы по электротехнике, промышленной энергетике, материаловедению, астрономии, оптике, математике, истории искусств, теории знания, обратной перспективе в живописи, фольклору, филологии и литературе.
Кроме того, хорошо разбирался в медицине, психопатологии, магии, археологии, психологии зрения, генеалогии дворянских родов, моде.
Знал несколько европейских и восточных языков. На древнееврейском, греческом и латинском языках читал и писал без словаря.
Напечатал сборник стихов «В вечной лазури».
Существуют интересные воспоминания об отце Павле. Одна из духовных его дочерей Т.А.Шауфус, ставшая секретарем президента Чехословакии Томаша Масарика и умершая уже 1986 году в Америке, обратилась через президента Чехии с просьбой выезда отца Павла из СССР. Разрешение на выезд было получено, при этом позволено было эмигрировать со всей семьей, но отец Павел отказался, и отказался дважды. На первое предложение он отозвался, ссылаясь на слова апостола Павла, что надо довольствоваться тем, что есть (Фил 4:11). А во второй раз он просто попросил прекратить какие-либо хлопоты, касающиеся выезда.
Сначала Флоренский попадает в научно-исследовательский отдел Бамлага, где изучает проблему строительства в условиях вечной мерзлоты. Через много лет, когда его уже давно не будет в живых, по его методу построят Норильск и Сургут.
В 1934 году отца Павла переводят на Соловки. Здесь он делает более десятка научных открытий, занимается добычей агар-агара и йода из морских водорослей. «Умный йод» Павла Флоренского, который мы с вами сегодня можем купить в любой аптеке, пришел к нам из Соловецкого лагеря особого назначения.
Расстреляли Павла Флоренского 8 декабря 1937 года. За полгода до этого он писал своей жене:
«Жизненная задача – не в том, чтобы прожить без тревог, а в том, чтобы прожить достойно и не быть пустым местом и балластом своей страны…»
Реабилитировали отца Павла в 1959 году – «за неимением состава преступления».
В завещании своим детям отец Павел писал:
«Старайтесь записывать все, что можете, о прошлом рода, семьи, дома, обстановки вещей, книг и т.д. Старайтесь собирать портреты, автографы, письма, сочинения печатные и рукописные всех тех, кто имел отношение к семье. Пусть вся история рода будет закреплена в вашем доме и пусть все около вас будет напитано воспоминаниями».
Уже много лет внук отца Павла игумен Андроник (Трубачев) любовно и тщательно собирает документы, архивные материалы, свидетельства очевидцев о Павле Флоренском, публикует его работы.
Он создал в Москве музей своего деда священника Павла Флоренского.
Завещательное письмо О. Павла Александровича нам всем
Дорогие мои, милые и замечательные потомки!
С горечью думается мне, может быть, отец практически был прав, что люди в абсолютной Истине и не нуждаются и проживут без неё удобнее: большинство чувствуют себя уютно, когда нет в мысли чётких углов граней, и бывают довольны, если внешние обстоятельства позволяют не вспоминать о них.
Слишком трудной внутренней работой досталось мне знание, чтобы уступить его.
Да, я знаю, что такое Бетховен.
Без этого божественного самосознания нет импульса жизни, и творчество дышит этим кислородом.
Когда он, вопреки всем усилиям, всё-таки прорывается в нас, мы чувствуем себя виноватыми и потому смиряемся.
Но духовная струя, несшая меня, была совсем иною, и человеческое благородство тут не вторгалось на место этого божественного закона...
Я, никогда не умевший делать что-либо наполовину и по самому имени своему бывший желанием, смывавшим на пути своём всякое препятствие, рано понял культ человечности как человеческое самообожествление и рано услышал в Бетховене эту бесконечно родную себе стихию титанизма.
Конечно, я не сказал бы тогда этих слов, не сказал бы именно так, как сейчас говорю, но, впрочем, и не очень далеко отсюда, ибо образы Прометея и Титанов с детства я чувствовал своими.
Вот почему имя Бог, когда мне ставили его как внешнюю границу, как умаление моей человечности, способно было взорвать меня.
Тогда взмывалась вся моя гордость – человечностью, семьёй, самим собою, и я, столь далёкий от богословия столь как будто безразличный к нему, вдруг оказывался прекрасно в нём осведомленным, ибо совсем не растерянно наносил детские удары в места, наиболее трудные для богословия.
Не ищите власти, богатства, влияния … Нам не свойственно все это; в малой же доле оно само придет, - в мере нужной. А иначе вам скучно и тягостно жить.
Привыкайте, приучайте себя все, чтобы ни делали вы, делать отчетливо, с изяществом, расчленено; не смазывайте своей деятельности, не делайте ничего безвкусно, кое-как.
Помните, в «кое-как» можно потерять всю жизнь и, напротив, в отчетливом, ритмичном делании даже вещей и дел не первой важности можно открыть для себя многое, что послужит вам впоследствии самым глубоким, может быть, источником нового творчества …
Кто делает кое-как, тот и говорить научается кое-как, а неряшливое слово, смазанное, не прочеканенное, вовлекает в эту неотчетливость и мысль.
Мои милые, не дозволяйте себе мыслить небрежно. Мысль – Божий дар и требует ухода за собою. Быть отчетливым и отчетным в своей мысли – это залог духовной свободы и радости мысли.
Почаще смотрите на звезды.
Когда будет на душе плохо, смотрите на звезды или лазурь днем. Когда грустно, когда вас обидят, когда что не будет удаваться, когда придет на вас душевная буря – выйдите на воздух и останьтесь наедине с небом.
Тогда душа успокоится.