В моей жизни есть маленькое чудо — Маришка.
Это невообразимое, непередаваемое счастье!
Это восторг общения с искренним, бесхитростным
и открытым, как цветок, человечком.
Вот некоторые наблюдения и маленькие зарисовки:
* * *
Укладываю Маришку спать, а ей, конечно же, совсем не хочется.
— Ладно, только обниму тебя и поцелую, а потом лягу, — наконец сдается она.
Подставляю щеку, Маришка тянется к ней, но почему-то с открытым ртом.
— Подожди. Ты собираешься меня укусить или обслюнявить?
— Я тебя поцелую так, как будто я за тебя замуж хочу.
Вот вам и возраст для первых разговоров о сексе.
* * *
Приходит домой с танцев. Возмущению нет предела:
— Ты себе даже не представляешь! Сегодня после танцев, когда мы прощались, Вадик Настю поцеловал, а меня толкнул, да так, что я упала в снег!
Первые мексиканские страсти, первая ревность в ее маленькой жизни. Приходится утешать, что Вадик не со зла это сделал, а потому что Маришка слишком быстро подбежала к нему на «поцелуй» и они столкнулись лбами.
* * *
Прискакала и легла рядышком, на мою огромную арабскую тахту:
— Давай ты мне зверюшек по спинке сделаешь.
Откладываю любые дела: чтение, компьютер, телевизор… Зверюшки — это святое. Это что-то наподобие массажа, только в виде веселой игры.
Начинаю работать пальцами по ее спинке:
— Вот прилетела бабочка, крылышками шур-шур (поглаживаю спинку).
— Вот прилетел комарик, пи-пи-пи, сел Маришке на спину и давай её кусать: кусь-кусь (смех, потому что тихонько щиплю ее).
— Вот пришел цыпленочек («топаю» остренькими пальцами).
Дальше идут утя, зайчик, лисичка, волк (который так сильно скачет своими большими лапами, что тоже вызывает смех), медведь, слон, змейка (которая хитро заползает подмышку, в результате чего возникает совсем уже дикий
хохот). Последние идут киска, которая царапается, и собачка, которая кусается. А завершает весь этот зверинец то, что я покрываю её сладкую спинку поцелуями.
В награду за все это мне достается честь поцеловать самую любимую для меня Маришкину часть тела — маленькое, смешное, мягонькое, сладкое пузочко с пуговкой-пупочком. Звонкий, заливистый смех, и вот уже я — самый счастливый человек на свете.
* * *
— Я крестьянка?
— Почему это ты крестьянка? — удивляюсь.
— Ну, вы же меня крестили, когда я была маленькая, значит, я крестьянка.
И, в принципе, она права, ведь у этих слов корень один.
* * *
Еще чудеса лингвистики.
— Я сегодня так ножку СГИБНУЛА, что даже до головы достала.
Это, видимо, означает «согнула» при том, что проверочное слово здесь «сгибать».
* * *
Из той же серии:
— А если я опущу эту кастрюлечку в воду, она не изРЖАВится?
* * *
Наигрались, накатались с горки, нагуляли румяные щёчки и перед тем, как идти домой, зашли в палатку купить мороженого. Пока я расплачивалась, на меня сверху все время что-то капало. Поднимаю голову — сосульки. Взяла Маришкину лопатку и сбила их. Маришка тут же подобрала и, конечно же, попыталась сунуть в рот.
На моё возмущенное «нельзя» последовало такое же возмущенное «почему» и вполне справедливый вопрос, который миллионы детей миллионы лет задают своим родителям:
— Если называется «сосулька», то почему нельзя сосать!
Объяснила, что сосулька — это грязная, заледеневшая вода, от которой будет болеть живот, потому что грязная, и горло, потому что холодная.
— Но ведь СОСУЛЬКА же!!! Если бы было нельзя сосать, тогда бы называлась ледяная висюлька.
И ведь не поспоришь…
* * *
Маришка забегает в открывшийся лифт раньше меня. Строго учу ее уму разуму:
— Чтобы не застрять, дети должны входить в лифт только после взрослых.
Подумала немножко и солидно так:
— Ну, мы же с тобой обе уже взрослые.
* * *
В нашей семье появилась Аська — озорной и забавный серенький котенок. Домой ее принес сын со словами:
— Я ее только покормлю и унесу.
Но Аська оказалась такой прелестью, что осталась у нас навсегда! Наш старый, толстый, ленивый и ко всему равнодушный черный кот, который целыми днями только и делал, что спал, вдруг неожиданно обнаружил в себе трепетные отцовские чувства и стал с удивительной нежностью опекать ее.
Аськой кошечку назвала Маришка, и все мы ее очень быстро полюбили.
С хохотом наблюдали, как они с котом возятся: кот пытается тщательно вылизать Аську. А она уворачивается от навязываемых ей «водных процедур» и норовит цапнуть кота. Или гоняется за его хвостом, когда ему хочется спать.
— Раньше у нас было две киски: черненькая и беленькая, — говорю я. — А теперь появилась третья — серенькая.
Маришка удивленно:
— А беленькая — это кто?
— Не догадываешься? — И, смеясь, целую ее в сладкий курносый носик.
Случайно рядом с нами в этот момент оказался дедушка, который, хитро улыбаясь в усы, добавил:
— А ещё у нас есть киска лысенькая.
И все дружно захохотали.
* * *
Маришка Аську совсем замучила, носит её по всей квартире на руках, тискает, нянчит, как куклу. Зато на ночь просит закрыть дверь в свою комнату поплотнее, потому что, если высунешь ноги из-под одеяла и нечаянно пошевелишь ими во сне, Аська тут же прыгает и цапает. Один раз она очень сильно перепугала сонную Маришку, и та долго плакала, не могла спать.
И вот Маришка поймала как-то Аську и говорит ей угрожающе:
— Ага, боишься меня? Я тебя днем мучаю, а ты меня ночью.
* * *
У нас в районе есть детский мир, называется «Облачко».
Собираемся с Мариной гулять.
— Мы куда идем? На площадку?
— Нам надо сначала в «Облачко», а потом пойдем на площадку.
— Нет!!! Не хочу я никакую ВОБЛОЧКУ, я сразу на площадку хочу!!!
* * *
— Что-то я замерзла, надо надеть тёплые носки, — сказала я однажды зимним вечером.
— Конечно, замерзла, ведь у тебя из одежды только трусики, халат и это… как его… накидки на сиси…
— Бюстгальтер, — совершенно ошалев, машинально подсказываю я.
* * *
По телевизору смотрим рекламу, в которой разнаряженная, как светская львица, томная корова качается в гамаке где-то в тропиках, на берегу океана, и, не спеша, потягивает что-то через соломинку.
— Маришка, а ты хотела бы быть коровкой? — спрашивает папа.
— Да, нет. Ты что! Это она только в телевизоре такая… А по-настоящему коровкой быть скучно: ни тебе в игрушки поиграть, ни мультик по телевизору посмотреть. Стой себе в темном сарае и скучай.
* * *
Маришка вернулась с папой из поликлиники, где ей брали кровь из вены, и сразу бежит ко мне хвастаться:
— Я сегодня не орала дурниной, а просто тихонько поплакала. Совсем, как большая. Правда, пап?
Уставший папа кивает головой.
* * *
— Бабуля, сейчас я дотронусь до тебя волшебной палочкой, и ты из бабушки превратишься в женщину.
От такого «комплимента» бабуля молча выпала в осадок.
И это притом, что бабуле ещё далеко до пятидесяти!…
* * *
На даче взрослые разбирают старые вещи. Нашли удочку, грузила к ней.
Маришка: — Папа, это что?
Папа: — Это свинец.
Маришка: — Для поросят, что ли?
* * *
Впервые проявляется интерес к противоположному полу:
— А когда ты была маленькая, за тобой мальчишки бегали?
— Конечно! — пытаюсь не ударить в грязь лицом.
Победоносно:
— И за мной бегают!
* * *
Я подстригла ей покороче челку.
Любуется на себя в зеркало:
— Прическа у меня уже обалденная. Надену красивое платье, и какой-нибудь симпатичный мальчишка в меня обязательно влюбится.
* * *
Сидим всей семьей и с наслаждением едим арбуз.
Дедушка решил выпендриться, типа, блеснуть интеллектом, показать ученость. Спрашивает у Маришки:
— А вот, скажи мне, арбуз — это что: фрукт, овощ или ягода?
Ребенок секунду думает, потом смотрит на бестолкового деда с глубоким сочувствием, словно на больного, и изрекает:
— Ты чтооо!… Арбуз — это еда!
= иz =