Она подошла к кассирше и спросила: «Вы тросточку мою не видели? Где-то упустила из рук...» Кассирша пожала плечами. По правде ей было не до тросточек. У кассового аппарата скопилась очередь более десятка человек, с которыми нужно было бы побыстрей рассчитаться.
«Я не могу без нее. Как мне быть?»
Кассирша поняла, что нужно ее отправить к заведующему торговым залом, иначе старушка не оставит ее в покое. В последний день недели как всегда в супермаркете было многолюдно. Другие кассирши работали не быстрее, но к ним стояли покупатели с переполненными продуктами тележками, к ней же была очередь из тех, кто покупал не более восьми наименований. На большой красной стрелке ярко-желтые буквы будто кричали: «Экспресс-Касса»... Она показала на стойку заведующей кассовым отделом. Старушка оставила ее в покое и бодрым шагом направилась туда.
- Говорят, что только вы можете мне помочь...
Заведующая кассовым отделом подняла в ответ увеличенные толстыми очками глаза.
- ...не могу найти свою тросточку. Мне без нее плохо.
Заведующая нажала на кнопку селектора внутренней связи: «Кристоф... подойди, пожалуйста, к кассовому отделу».
Через минуту объявился мужичек крупного сложения в одежде грузчика лет так сорока.
- Эта пожилая дама, - начала заведующая. - Потеряла свою трость. Нужно пройтись с ней там, где она успела побывать.
- Зайдя в магазин, - объясняла старушка работнику магазина. - Я завернула в молочный отдел...
Мимо стеллажей, уставленных упаковками с печеньем и крекерами, они направились к молочным холодильникам. Там палочки не оказалось.
- Однако, - призналась старушка. - Тут я еще помню, что она была. Положив сыр в корзинку на колесах, я взяла ее в руку и пошла дальше в колбасный отдел.
Они прошли мимо стеклянных витрин с сырами и салатами, и оказались у другой с ветчинами, окороками, колбасами и сосисками – толстыми и тонкими, длинными и короткими. Здесь она уже не помнила, что и как делала со своей палочкой. И тут работник супермаркета стал заглядывать во все щели в попытке найти ту самую пропажу.
- ...но и не могу вспомнить чтобы ее уже не и было, - усомнилась старушка. Грузчик, уборщик или складской работник (скорее всего он был и тем, и другим, и третьим в одном лице) почесал затылок. В данный момент у него не было ничего срочного (работа не волк), и он продолжил следовать за этой немолодой женщиной, которая бодрым шагом тащила его в сторону витрин, на которых были разложены овощи и фрукты. В силу своего крупного телосложения он уже почувствовал, что еще немного, и его одолеет одышка. Однако старушка и не думала замедлять шаг, она даже его заметно ускорила. Среди фруктов тросточки не было также.
- А теперь в хозтовары...
«Боже», - подумал Кристоф. – «Это же совсем в другом конце этого огромного супера». И они быстрым шагом направились туда. Наверное, по утрам стоит совершать пробежки или хотя бы пешие прогулки, а то он совсем отяжелел, какая-то старуха, которая заметно старше его матери, не на шутку его загнала. Наверное, стоило бы отказаться от дальнейших поисков ее пропавшей трости и уйти, чтобы расставить на витрине пакеты с собачьим или кошачьим кормом.
Она вела его именно туда. Предстояло пересечь по диагонали всю территорию «Супера» и сделать это быстро, потому что скоро закончится короткий рабочий день, и надо будет поспешить домой.
За сорок с лишним минут они прошли, наверное, несколько километров. И, похоже, что бабуська совсем не устала. Оглянувшись на него, она вздохнула:
- Молодой человек...
Молодым вроде как он себя давно уже не считал, да и не чувствовал.
- А где я оставила тележку с продуктами?
Он задумался и ответил:
- Скорее всего, у главной кассы.
И снова через весь огромный супермаркет они спешили к выстроившимся в ряд кассовым аппаратам. Кристоф выдохся окончательно. Ему захотелось чтобы эта старушка, наконец, оставила его в покое – надоело все, притом до чертиков.
- Вот! - воскликнула старушка, когда они уже были у окошка заведующей кассового отдела. - Это моя тележка, - и начала перебирать все, что в ней было аккуратно складировано, будто в чемодане, чтобы тот, будучи перегруженным, без излишних усилий смог бы закрыться.
Под рядом сложенных в нейлоновые пакеты продуктов, упаковок с половыми тряпками и бумажными мешками с собачьим кормом вдруг оказалась та самая ее трость с резной головкой из красного дерева.
- Вот она, ваша пропажа, - сдержано произнес Кристоф.
Старушка удивилась, обнаружив ее под всеми своими, еще не оплаченными покупками.
- Только непонятно, зачем она вам. Вы и без нее доброй спортивной форме.
- Молодой человек, - с укором произнесла она. - У вас нет собаки. Заведите себе и покрупней. И тогда ваш живот станет заметно меньше.
Он опустил глаза на свое выступающее пузо, из-за которого не были видны ботинки, если не наклониться вперед. Он подумает о собаке. Кажется, об этом давно уже мечтала его дочка, хотя и возражала жена. А еще он приведет в порядок велосипед и купит гантели, или запишется в спортзал, где будет пропадать вечерами... А, может, стоит по утрам совершать продолжительные пешие прогулки?
- Эта тросточка - светлая память о покойном муже, - вернула его в реальность старушка. - Он много лет с ней не расставался, как и со мной. Молодой человек...
Но он ее уже не слышал. Нужно было многое успеть.
Чтобы не слышать нареканий в свой адрес.
Начальников у него много, а он – один.
Работа, черт возьми, не волк.
Майк Эйдельберг. 2013г.