(Фрагмент из книги «Трижды еврей Советского Союза.)
Артиллеристы! Сталин дал приказ!
Артиллеристы! Зовёт Отчизна нас!
Из сотен тысяч батарей за слёзы наших матерей,
За нашу Родину! Огонь! Огонь!
Слова и ноты этой песни были напечатаны на плакате, который висел в коридоре музыкальной школы, где я обучался игре на скрипке. Я видел, как этот плакат собственноручно прикрепил к стене директор школы.
Наш преподаватель по классу скрипки, он же директор Биробиджанской музыкальной школы - Исай Давидович Герзон был очень строг. Я его боялся, на его урок шёл с некоторым содроганием, но, тем не менее, дома занимался мало. Мои бабушки докладывали маме, что я играл на скрипке мало, минут пятнадцать, гаммы-не играл. Несмотря на такое “прилежание,” Исай Давидович включил меня в число маленьких скрипачей, которые составили группу “Унисон скрипачей.” В неё входили, кроме меня, ещё семь мальчиков, в основном, мои ровесники 7-8-ми лет от роду.
Исай Давидович приехал в Биробиджан из Винницы, где во время оккупации погибла вся его семья. Его, молодого, подающего надежды скрипача, мобилизовали в армию в первый день войны. Он, молодой лейтенант, артиллерист, командир орудия, потерял ногу под Ржевом. После госпиталей вернулся в Винницу, но не смог там оставаться и приехал в Биробиджан.
Первый год учёбы я приходил к нему на урок в гостиницу, где он жил.
Его сын, Шурик, младше меня на пару лет, тоже учился игре на скрипке. У него был “абсолютный слух.”
Позволю себе, дорогие читатели, сделать небольшое отступление от темы моего рассказа.
Абсолютный слух – это природный дар, достаточно редкий. Часто мы слышим выражение: - У моей жены- абсолютный слух! – это не всегда правда. Часто так говорят люди, принимающие превосходный слух за абсолютный.
Чем отличается отличный, замечательный, музыкальный слух от абсолютного? Я Вам объясню.
Человек с замечательным музыкальным слухом, услышав вой пожарной или полицейской сирены, ничего Вам не скажет. Обладатель абсолютного слуха скажет:
-Это звук СИ.
И Вы можете не проверять, это действительно-СИ.
В своей жизни я встретил только двух обладателей абсолютного слуха: это Шурик, и моя коллега по работе в муз. школе Одессы преподаватель Люба Лещишена, окончившая знаменитую школу Столярского по классу баяна.
Однажды, в её присутствии я нажал произвольный аккорд на баяне, она, сидя спиной ко мне, назвала все ноты этого звучащего аккорда без какой-либо настройки. В её сознании каждый звук, каждая нота окрашена в определённый цвет.
Но этот природный дар отнюдь не означает наличие других музыкальных способностей. Ни Чайковский, ни Дунаевский, ни Лемешев абсолютного слуха не имели.
Но вернёмся к теме нашего рассказа.
Наш небольшой ансамбль “Унисон скрипачей” стал очень популярным в городе. Мы исполняли произведения известных композиторов, всё время усложняя программу.
Начали с “Сурка” –Бетховена, “Итальянской песенки” Чайковского, затем сыграли довольно сложный “Концерт Виоти” для скрипки, другие скрипичные произведения.
Играть в унисон с другими нелегко, фальшь сразу слышна. Леонид Утёсов как-то в шутку спросил:
-- Чем отличается унисон от унитаза? И сам же ответил:
-- В унитаз легче попасть!
Однажды, в Биробиджан приехал, каким-то чудом прорвавшийся через все препоны, американский корреспондент журнала Лайф.(Life Magazine.)
Чем можно было удивить американца в Биробиджане? Квартирами без удобств? Отсутствием дорог?
Заморского гостя привели в музыкальную школу, в которой учились большинство детей города, насчитывающего тогда не больше 30 тысяч жителей.
Послушав выступление детского хора, скрипачей, пианистов, кларнетистов, нашего “Унисона,” корреспондент –американский еврей, пришёл в восторг. Он сфотографировал наш “Ансамбль” и захотел сделать отдельный снимок маленького скрипача.Стал выбирать.
К нему подскочила артистка Еврейского театра Цилькер, и выставила перед ним своего сына -Лёню Кагана..( кстати, будущего Заслуженного деятеля искусств России).
-Сфотографируйте его, он играет лучше всех!,- сказала она на идиш.
Корреспондент продолжал рассматривать лица детей. Он искал, я думаю, лицо типично еврейского мальчика, который бы выглядел так же, как и еврейский мальчик в Америке. И он нашёл это лицо. Это было моё лицо, до сих пор типично еврейское. Оно- в журнале Лайф за 1946-й год.
Люди моего поколения помнят перекидные календари, которые висели на стене в каждой квартире Союза. Утром, отрывая листок календаря, человек начинал новый день. На календаре были сведения о времени восхода и захода солнца, о долготе дня, какая-то фотография, а на обратной стороне кое-какие полезные сведения или советы домохозяйкам, советы по ремонту дома, другие сведения, иногда стихи.. В календаре за 1947 год я увидел фото нашего “Унисона” и подпись- “В Биробиджанской музыкальной школе.”
В 1946 году нас повезли в Хабаровск на краевой смотр художественной самодеятельности. Из восьми мальчиков “Унисона” семь были детьми артистов Еврейского театра. Их матери поехали в Хабаровск вместе с ними. Моя мать, учительница, не могла позволить себе такую роскошь - неделю не работать, и она попросила мать моего друга Эдика Меламеда замечательную артистку Надежду Хаит присмотреть за мной. Мы жили в гостинице и часто репетировали там же. Мне запомнилось, что если кто-то фальшивил, сразу указывали на меня, так как, указав на другого, наживал врага в лице его матери.
Есть анекдот:
-Почему у еврейского мальчика бутерброд падает всегда маслом вниз? Ответ:
-Потому, что у еврейского мальчика бутерброд намазан маслом с обеих сторон.
Из восьми мальчиков, игравших в “Унисоне скрипачей,” семеро, включая меня, стали профессиональными музыкантами, только Эдик Меламед—профессор физики.
Наш номер прошёл на заключительный концерт смотра, поэтому мы прожили в Хабаровске дольше, больше недели. Мне запомнилась, частично, песня, которую пели два молодых человека, тоже прошедшие на заключительный концерт. Напоминаю, что это было в 1946 году:
В Грузии есть слово генацвале,
И оно живёт из века в век.
Если вас назвали этим словом,
Значит вы хороший человек!
Да, да, да, Рэро, поднимаем чашу дружбы, Рэро,
За страну большую нашу Рэро,
За народ за славный наш народ.
Да, да, да, Рэро, это имя всюду с нами, Рэро,
Нету имени чудесней, Рэро,
С этим именем живёт народ!
Так мы и жили с этим именем до марта 1953 года.
Владимир Бердичевский. Сан Франциско.
Вышла книга Владимира Бердичевского «Трижды еврей Советского Союза» о жизни автора в Биробиджане, Одессе и Сан-Франциско. В книге 315 стр.,включая фотографии. Контактный телефон 415-336-8653, и адрес vova1937@sbcglobal.net