Работая в подвале у себя дома, я отодвинул в сторону старый, увесистый комод. Земля под комодом вдруг стала проваливаться. Я стал раскапывать это место. Когда передо мной предстала пустошь в земле, глубиной в человеческий рост, моё любопытство победило, и я немедленно спустился туда, наткнувшись внизу на приоткрытую, частично заваленную землёй дверь. За дверью оказалась комната с обваливающимися стенами. В ней были знакомые предметы. Ещё один старый комод, сервант, самовар, сундук. Когда я открыл сундук, в нём оказались фаянсовые фигурки в русском народном стиле, старая посуда, вазы, сломанные часы с маятником, старый деревянный Дед Мороз полметра высотой, обитый красной материей, и с белой бородой из гипса. Куча всяких открыток, копившихся, наверное, полвека. А ведь эти предметы я уже видел у своей бабушки! Выходит, что она знала об этой комнате! Несмотря на то, что она переехала сюда только в шестидесятом году, купив новый дом с таким вот "двойным подвалом".
Вероятно, под землёй остались остатки дома, стоявшего на месте нашего до революции, о котором я слышал от бабушки. Видимо, под домом были ходы, в которых богатый хозяин что-то прятал, и после гражданской войны дом провалился в эти самые ходы, замаскировав возможные "клады". А хозяин, может быть, перебрался в другое место. Возможно также, что произошёл оползень, и земля дала трещину, "поглотив" тем самым старый дом. Ведь мы живём на обрывистом берегу, а река раньше подходила к дому ближе, чем сейчас. От того-то, видно земля нет-нет, да и проваливается возле дома, наталкивая меня на мысль о старом доме и возможных пустотах под землёй.... Но о том, что тогда произошло, история умалчивает...
У подземной комнаты даже оказался чердак! На него вела обветшалая лестница. И когда я по ней поднялся, то увидел старый кинопроектор, обвитый слоями запылённой паутины. Как ни странно, он оказался в исправном состоянии. Я быстро научился с ним обращаться, используя запылившиеся кассеты, лежавшие рядом, и начал просматривать первую попавшуюся кассету, которая, шурша плёнкой, начала отсчёт кадров прошлой жизни. И вот, я вижу этот чердак в появившемся на стене изображении. Затем вижу чердачное окно на экране. Ещё мгновение, и из него мне открылся вид на реку, возле которой мы живём. Река оказалась в несколько раз шире, чем сейчас. Её ширина оказалась от нашей деревни до самого города, который находится на противоположном берегу. Так, впрочем, раньше и должно было быть. Я смотрел на экран, всё больше погружаясь в своих раздумьях в далёкое прошлое, когда нашего дома ещё не существовало. В прошлое дома, неизвестно как оказавшегося под землёй вместе с крышей. Далее я увидел дом, в котором я раньше жил в другом конце улицы. На его крыльце сидела светловолосая девочка в платьице "в горошек", в огороде паслись лошади, и солнце переливалось в лучах зелени. Всё вокруг приобрело яркие цвета. Доносились звуки старинного вальса из патефона... Затем я проснулся...
До меня здесь жила моя бабушка, мы называли её - Баба Анна. Она жила здесь с момента постройки нового дома, переехав сюда вместе со своей матерью и малолетним сыном, чтобы быть поближе к городу. В нашем квартале тогда находился деревянный мост через реку, ведущий прямиком в город. Как и до переезда из другой деревни, они продолжили здесь заниматься скотоводством. На месте двора и огорода был скотник на сплошном деревянном настиле. Как сейчас вспоминаю, её двор постоянно был заполнен овцами. После её смерти, мы с родителями перебрались в этот дом, продав свой старый, покосившийся домик. Кухня и комната, что за ней, были в обветшалом состоянии. Но, поскольку Баба Анна жила долгое время одна после смерти своей матери, она сохранила для нас дальнюю комнату. Она складывала туда нажитое, в том числе и утварь, часть которой теперь в подвале. Когда я приходил в детстве к ней в гости, то любил бывать в этой неиспользуемой комнате, хранившей в себе вехи прошлого. Я перебирал старые вещи в серванте, всякие открытки, необычные пуговки, разную мелочь. После переезда мы сложили оставшиеся вещи в сундук и отнесли в чулан.
Возле дома, в котором я жил раньше в конце улицы, когда-то была конюшня. Его Баба Анна выкупила у одной старушки для моих родителей, когда те поженились, на деньги, вырученные от овцеводства, как мне говорили. Но теперь, тот дом, и тот двор, уже ушли в прошлое, оставшись лишь на чёрно-белых фотографиях, и на оказавшейся вдруг цветной, плёнке старого кинопроектора в моём сне. Сейчас мы живём на месте бабушки.
Кем могла быть девочка в платьице из моего сна, история тоже умалчивает…