- Ну и ладно, - сказал батя, выслушав её. – И без него обойдёмся. В конце концов, он и так много сделал.
- Это точно, - Векша согласно кивнула, вставляя патроны в каморы барабана, мельком глянула в огород из окна – мама обирала ягоду, поняв, что от дочери этого теперь не дождаться.
- И где из него пострелять? – она посмотрела на отца с надеждой. – Может, в лесу где-нибудь?
- И думать пока об этом забудь, - мягко, но непреклонно сказал он. – Этот ствол тебе – на крайняк.
- Ладно. Меня-то хоть позовёте планы строить? Я ж теперь тоже боец, как ни крути…
- Война – мужское занятие, - сказал батя, поднимаясь из-за стола. – А тебе не надо.
- А на охоту отпускал спокойно… - заметила Инга.
Батя легонько щёлкнул её по носу, усмехнулся.
- Нет, пора тебя в образцовую домохозяйку превращать. А то кто нам с матерью внуков-то родит под старость лет?
- А что ж вы с мамой не завели себе ещё ребятёнка? – не без ехидства осведомилась Векша.
- Ты одна ей трудно далась, - батя вздохнул. – Оленька ещё долго от родов отойти не могла, чуть не умерла. А после тебя и забеременеть не смогла. Хотя, конечно хотелось, очень и очень…
Мечтательная улыбка тронула губы отца, его взгляд устремился за окно в огород.
- Прикинь, как здорово, если б у тебя ещё и братья с сестрёнками были?
- Э-э, нет, - Инга отложила револьвер, притянула обеими руками отца к себе, плотно прильнув. – Я бы не стала делить вас ещё с какими-нибудь спиногрызом. А тем более с двумя и больше. Я у вас одна.
- Конечно, дочур, - длань тёплой тяжестью легла на затылок.
- А внуков я вам нарожаю, - пообещала Инга. – Десяток сойдёт для начала? Будет у деда личная армия, потомственные «змеезубы».
Батя рассмеялся тихонько:
- Да нам бы с мамой хотя бы двоих. Чтоб богатыри были. Или богатырихи.
- Будут вам и богатыри, и богатырихи, - заверила его Векша. – И муж будет у меня хороший. Ты же поможешь такого найти? Чтоб не пил, не курил, приласкать мог, на руках носить, чтоб руку не поднимал…
- Я ему подниму… - рука бати на миг налилась жёсткостью металла, но тут же расслабилась. – Шею сверну враз, горло выну без инструментов.
- Не сомневаюсь, - Инга прижалась сильнее, слушая, как мощно и размеренно молотит сердце в твёрдой грудной клетке.
- Ладно, дочур, ты пока тут с наганом дружбу наладь, а я к маме схожу, мож’, помогу чем, - он мягонько расцепил объятья дочери.
- Хорошо, - она хихикнула. – Если надо, я могу и до вечера погулять.
Батя развернулся у двери и шутливо погрозил пальцем. И вышел.
Инга ещё смотрела ему вслед, потом вновь взяла в руки наган.
- Бах! – сказала она, нацелив ствол в стену. Убивать людей ей не приходилось – оттого облик врага с дыркой во лбу вышел смазанным, нечётким, как на плохой фотографии. Но сомнений в том, что рука не дрогнет, не возникло. Так вышло на охоте, когда жизнь косули висела даже не на волоске, а на кончике стрелы. Тугой удар тетивы – через мгновение стройный грациозный зверь делает «свечку», судорожно подскакивая, падая, силясь хватануть последний глоток воздуха… И замирает со стрелой под лопаткой, уставившись маслинами глаз в никуда. Так, наверно, будет и с человеком…
- Жаль, кобуры не дали, - вполголоса сказала Векша, поднимаясь. До ночи ещё далеко, нечего весь день дома сидеть. Да и с берега Чера револьверная стрельба не будет так слышна…
На улице царило странное оживление – несколько бойцов Лютого целеустремлённо шагали к выезду, впереди косолапил Капрал. Кто-то из односельчан молча наблюдал за ними, не решаясь присоединиться. Сунув револьвер за пояс с тесаком, Инга бегом настигла солдат (получается, сослуживцев теперь?).
- Что такое? – она поравнялась с Капралом.
- Походу, к нам гости, - ответил тот, не глядя на неё. – Лисёнок заметил, по рации доложил. Пылит целый караван, около дюжины кибиток.
- Может, цыгане?
- Да хер бы их знал, прости за грубость, - Капрал потёр нос, хмыкнул. – А может, и барыги какие… Только ныне каждый серьёзный барыга стремится машиной запастись, как, вон, Нестеренко с Горинска – аж автобус купил. А эти…
- Может, не хотят на бензин тратиться, - возразила Инга. – Коня, если припрёт, сожрать можно, а если машина в наших местах колом встанет, то её только бросить…
- Тоже верно, - согласился Капрал. – Хотя и не всегда, но вообще… Сейчас и узнаем.
Он молча вскинул согнутую в локте руку, сжал кулак. Позади хлёстко щёлкнули затворы автоматов и карабинов.
Выйдя чуть за пределы посёлка, они остановились на дороге. Караван пылил ещё довольно далеко, вдоль кромки леса, но уже было понятно, что едут сюда. Не самое удачное время, подумала Инга.
- Серый, - Капрал оглянулся к бойцам. – Чеши за Лютым.
Позади раздался громкий быстрый топот, быстро удалявшийся и стихавший. Серёга Гвоздарь слыл самым бегучим бойцом…
Инга положила руку на рукоять револьвера – в последнее время веры человечеству не было никакой. Тем более приезжим.
- Отставить, - негромко скомандовал Капрал, не глядя на неё. Про себя подивившись зоркости заместителя командира, Инга разжала пальцы, не отрывая взгляда от приближающегося каравана.
Крытые повозки, запряжённые двойками, наверняка когда-то блистали яркостью расцветок – но сейчас были видны убогие, сильно потускневшие пятна жёлтого, красного, оранжевого, фиолетового цветов. Послышался негромкий частый перезвон – с бубенцами едут, романтики. На облучке каждой, хорошо видно, - по двое с автоматами или карабинами. Ну да, без оружия сейчас никуда.
С головной кибитки раздался пронзительный свист – и весь аргиш синхронно остановился в полусотне метров от въезда в посёлок. С облучка спрыгнул высокий бородатый усач в чёрных штанах и жилете – в возрасте мужик, сразу видно, но до старческой немощи явно ещё далеко. Положив карабин на облучок, преспокойно зашагал к ним, ничуть не смутившись неприветливости сельчан.