1
Сладко потягиваясь и зевая, Вера в одной пижаме прошла через горницу и свернула к кухонному проёму. Тётя Даша была уже на ногах. В печи задорно потрескивали берёзовые поленья, а рядом, на приступке, красовался лоснящийся чугунок, в который пожилая женщина бросала очищенные картофелины.
– О!.. Рано ты сегодня, дочка… – подняла хозяйка глаза на проснувшуюся "квартирантку". – В городе, поди, в это время ещё только третий сон досматривают?
– Да ничего, Дарья Васильевна… Я, честно говоря, уже наспалась… Воздух тут у вас целебный. Для здорового сна и шести часов хватает.
– Ну-у… Если так, то… Давай умывайся и… Скоро завтракать будем…
– А можно я вам помогу? – встрепенулась Вера. – Давайте я картошку дочищу?
Тётя Даша, кряхтя, поднялась с табуретки, разогнула с хрустом спину и, положив нож на ведро с очистками, вытерла руки о передник.
– Да я уж почти всё сделала… Осталось совсем чуть-чуть…
– Вот я и добью остатки, – Верочка нетерпеливо махнула рукой. – Вы, Дарья Васильевна, отдохните. И больше ничего не делайте. Я сама управлюсь… Крикну вас к завтраку…
– Тады ладно… Ох!.. Дай Бог тебе здоровья, матушка… – устало выдохнула хозяйка и неторопливо пошлёпала к своей спальне. – Я скоро…
…Едва девушка успела очистить и плеснуть в чугунок третью картошину, как с улицы кто-то тихо постучал в окно. Верочка вздрогнула от неожиданности, привстала и посмотрела на запотевшие рамы – там маячила физия какой-то незнакомой женщины.
– Тётя Даша! – громко крикнула квартирантка. – Здесь какая-то тётка в окно стучит. К вам, наверное…
– Кого это ни свет ни заря принесло? – вышла в кухню Дарья Васильевна и недоверчиво зыркнула на оконный проём. – Погодь, погодь… О! Да это ж Маринка. Дочка Серафимы Плотниковой… Интересно, чё ей надоть?
Хозяйка, поправляя на ходу растрёпанные волосы, открыла входную дверь и впустила в дом запыхавшуюся Марину.
– Ой, тёть Даш, страсть-то какая! Никак беда… Драпать нужно! – тяжело дыша, с порога залепетала та.
– Какая беда? Кому драпать? Куда?.. Ты чё несёшь, девка? – настороженно откликнулась Дарья Васильевна.
– Я… Сейчас… С первой дойки из коровника ехала… На велосипеде… Слышу – идут в сторону Турсуновки какие-то мужики… На всякий случай я в перелесок свернула… Слезла с педика и затаилась… Гляжу – мать моя! – человек семь-восемь прямиком к нашей деревне прут… Здоровые амбалы!.. По полю идут со стороны Селигерова…
– Ну и что? – развела руками хозяйка. – Мало ли кто здесь шастает? Чего ты испугалась-то?
– Да они… Понимаете… Про вас… И про Веру, гостью вашу, говорили… Не по-доброму… Я так поняла, что они… они к вам идут! Честное слово!.. Целая кодла!..
– Подождите! – Вера вплотную подошла к Марине. – Вы их хорошо разглядели?
– Да-а!.. Хоть и туман над полем висит, я всё увидела… Здоровые парни в чёрных куртках. Кожаных… Прям как бандиты!.. Шли и матюками крылись на всю провселенную… Я потом тихонько на велик прыгнула и – в овраг! Так короче до деревни… Летела к вам, только ветер в ушах свистал!.. Опередила этих нехристей…
– Спасибо, Мариночка! – Кирсанова благодарно дотронулась до плеча молодой женщины. – А… Попробуйте припомнить… Среди них был такой блондинистый? Высокий, ухоженный, широкоплечий… Грудь колесом…
– Ой!.. По-моему, да… Точно! Был!.. Впереди всех шёл… И громче всех матерился…
Вера мгновенно изменилась в лице:
– Всё… Капец!.. Это Завьялов. Антон… Тьфу ты, ё-ё… Бежать мне надо!.. Они по мою душу идут… Вынюхали, гады…
Тётя Даша, всплеснув руками, затравленно бросилась к окну:
– Ба-атюшки!.. Что деется-то, Господи!.. Из огня да в полымя. Не дают девке покою, изверги… Игде они, эти зверюги? Далеко ищ-ще? – обернулась она к Марине.
– Думаю, минут через пять-десять будут здесь, – встревоженно ответила доярка, нервно теребя пуговицу на куртке. – Пока осмотрятся да ваш дом найдут, ещё минут десять пройдёт…
– Что же делать-то, а? Что-о?!.. – кинулась хозяйка к горнице. – Эх, была не была… Вера! Полезай, милая, в погреб! Я лаз комодом припру… Отсидишься там. Глядишь, пронесёт… А энтим бандюкам скажу, что ты ещё с вечера куда-то уехала. Только когда вернёшься – мол, не сказала…
– Ага! – грустно кивнула "квартирантка". – Так они вам и поверили. Щас!.. Перероют весь дом, твари, пока не успокоятся… И меня за волосы выволокут из погреба, и вас, Дарья Васильевна, не пощадят. За обман и укрывательство…
– Ну и чё тады? Сдаваться им, что ли? На расправу?.. – растерянно развела руками пожилая женщина.
– Я, кажется, знаю, куда бежать надо, – подала голос Марина.
– М-м-м? – одновременно повернули к ней головы Вера и тётя Даша.
– Мой дедуля… уже вторую неделю… на Голузинских островах пропадает… Леща там удит и коптит его на продажу… Нужно к нему чесать!.. И как можно шибче… У него там избушка справная, с печкой… До самых холодов можно отсидеться… А если что – и перезимовать…
– Далеко эти острова? – скороговоркой выпалила Кирсанова, с надеждой глядя на нежданную спасительницу.
– Не-е… Не очень… Надо только до Серого озера доехать. Это километров семь отсюда… А там уж – на лодке, по протокам…
– Дорогу знаешь, Мариночка? – задыхаясь от волнения, спросила тётя Даша.
– Найду! – снисходительно отмахнулась молодая женщина. – Была там пару раз…
– А лодку где достанем? – тут же отозвалась виновница переполоха. – Как до островов доберёмся?
– Ничего, сдюжим… Знаю я одно средство… Доплывём… – таинственно резюмировала Марина и с опаской взглянула на окно. – Однако бежать следоват. Бегом!.. Вот-вот эти подлюки заявятся…
Верочка мухой проскользнула в комнату, из которой появилась через несколько мгновений – уже без пижамы и полностью экипированной для дальних переходов.
– Всё! – констатировала она на ходу. – Не поминайте лихом, Дарья Васильевна. Спасибо вам за тепло и уют!.. Может, ещё свидимся… Побежала я…
– Дык… Бегом-то, оно несподручно… Тяжело будет… Не успеете…
– Зачем бегом? – удивилась Маринка. – У меня же велик есть… Посажу Веру на раму и… Огородами да по туману быстро смоемся. Успевай только педали крутить… Ни одна собака не увидит…
– Ой… Ну тады… Прощевай, голубушка! – тётя Даша поцеловала Веру в лоб. – Не взыщи, если что не так… Прости, что так вот расстаёмси. На ходу…
– Да что вы, тёть Даш! Всё было замечательно!.. Это вы меня простите. За хлопоты и неудобства…
– Ничё, ничё… Ладно!.. – хозяйка внимательно посмотрела на доярку. – И тебе, Маринка, низкий мой поклон! Выручаешь ты нас… От лихой беды спасаешь…
– Да перестаньте вы!.. Я ещё ничего не сделала… Так, просто…
– Ты потом мне всё обскажи, Мариночка! – невольно вырвалось у Дарьи Васильевны. – И как до островов добрались… И как там дальше… Я ведь беспокоиться буду…
– Хорошо! – кивнула та и нетерпеливо потянулась к входной двери. – Я зайду к вам…
– Угу… Ну… Бегите, девки, бегите… С Богом!..
Не успела хозяйка перекрестить на пороге беглянок, как их силуэты вместе с велосипедным бряцаньем растаяли за деревенскими огородами в утреннем тумане…
…Потускневшие от времени ходики добросовестно отстучали двадцать минут, однако в тёти Дашину избу ломиться никто не торопился. Пожилая женщина успела прибраться в спальне и на кухне, поставила чугунок с картошкой в печь, несколько раз выглянула во двор, но… Тихо… Ни голосов, ни шагов слышно не было… И только когда Дарья Васильевна стала поправлять занавески в горнице, её цепкий взгляд различил чью-то стриженую макушку в палисаднике. Несомненно, мужскую. "Эва!.. Никак дом окружают, стервецы. Со всех сторон… Тихонько так, чтобы никто не заметил… Тьфу, етит твою мать! Все астры на грядках вытопчут, идолы!.."
Хозяйка хотела было открыть окно и обрушиться с руганью на незваных гостей, но в этот момент в дверь требовательно постучали.
– Не заперто!.. Кто там?.. – не своим голосом отозвалась тётя Даша, чувствуя, как подпрыгнувшее в груди сердце стремительно катится вниз, а ноги от страха перестают её слушаться.
Из "предбанника" на кухню ввалились четыре здоровенных бугая. В чёрных джинсах и чёрных куртках нараспашку. "Ну и мордовороты! – брезгливо отметила про себя пенсионерка. – Таким бы в кузне молотами махать, а не за девчонкой целым кагалом бегать…"
Без долгих предисловий трое из парней сразу направились во внутренние "покои" тёти Даши, чем вызвали закономерный гнев у последней:
– Эт чё такое, а? Куды?!.. Вы куды попёрлись, я спрашиваю?.. Кто вы такие? Чё вам здесь надоть?
Оставшийся громила, самый высокий и "блондинистый", попытался утихомирить хозяйку:
– Спокойно, мадам! Не надо дёргаться. Всё под контролем… Нам всего лишь нужна ваша постоялица. Вера Кирсанова. Где она?
– А вы кто такия, чтоб я перед вами отчитывалась? – неожиданно для себя самой возмутилась Дарья Васильевна.
– Мы-то? Хм… Мы из уголовного розыска… По нашим данным, у вас скрывается девушка из Захолмска. Вера… Вот она, взгляните… – парень вытащил из куртки цветную фотографию и сунул её под нос пенсионерке. – Знакомая личность?
Тётя Даша, безусловно, узнала свою квартирантку, запечатлённую на снимке. Однако для оттяжки времени, чтобы перевести дух, и для своеобразного "понта", чтобы не заметили её испуга, она в ответ лишь недовольно фыркнула:
– Я без очков не вижу… И вообще… По какому праву вы врываетесь в чужие избы?
Блондин ответить не успел, поскольку трое его "подельников" уже вернулись на кухню.
– В доме никого, шеф! – констатировал один из них, самый нагловатый на вид. – Во всяком случае, в обозримом пространстве…
– Тогда будем искать в необозримом! – раздражённо бросил "шеф" и первым пошёл в спальню.
– Это чё эт за самоуправство? – кинулась следом за ним тётя Даша. – Покажите документы на обыск!.. Я требую!..
– Сейчас покажем, бабуль. Шесть секунд! – ввернул самый нагловатый, бесцеремонно достал из кармана пистолет и направил дуло прямо в лицо хозяйке. – Такой тугамент устраивает? Или дальше орать будем?
Пенсионерка, потеряв дар речи, беспомощно попятилась назад и, держась рукой за стену, осторожно опустилась на рядом стоящий стул.
– Вот так-то оно лучше… – подытожил бугай со стволом и самодовольно ухмыльнулся.
– Это для кого как! – внезапно рявкнул звонкий мужской голос из "предбанника", и все разом обернулись – на пороге стоял мент в капитанских погонах и тоже сжимал в кулаке пистолет. Это был Потапов.
– Руки за голову! Живо!.. – резко скомандовал он. – Не двигаться! Оружие на пол!..
Заметив, что парень с "пушкой" вот-вот вскинет на него боевой "ТТ", милиционер ещё суровее гаркнул:
– Руки, я сказал! Или открываю огонь на поражение… И без фокусов. Дом окружён ОМОНом. Сопротивление бесполезно!..
Из-за спины капитана тут же вынырнуло несколько дюжих молодцов в камуфляже и чёрных масках, которые мгновенно скрутили и уложили на пол четверых самозванцев.
– Батюшки!.. Что деется… – только и успела шепнуть забившаяся в угол хозяйка, глядя на распластавшихся под ногами визитёров.
– Вот так-то оно действительно лучше, – усмехнулся рыжеватый капитан и обратился к одному из бойцов: – Север! Упаковывай эту гвардию в фургон… И тех, в огороде, тоже… Ещё раз обшманайте всех… На стволы отдельную опись составьте! Как положено…
Омоновец молча кивнул, и через пару минут дом Дарьи Васильевны опустел. Стало непривычно тихо. Лишь оставшийся в горнице мент продолжал поскрипывать яловыми сапогами.
– Гм… Ну что, мамаш?.. Пришло время побеседовать и с вами… – обратился наконец он к растерянной хозяйке. – Вы как себя чувствуете? Может, водички? Валидолу?
– Сама попью, если захочу, – стараясь держаться независимо, откликнулась тётя Даша.
– Правильно!.. Хм… Тогда к делу… – Потапов присел рядом с пенсионеркой. – Ну что ж… Расскажите мне вкратце о вашей подопечной. Я имею в виду Веру Кирсанову… Надеюсь, отпираться не будете, что знакомы с ней?..
– Пошто отпираться –то?.. – стоически отпарировала нападки мента хозяйка.
– Верно! Значит… Насколько мы сумели сориентироваться, сейчас её в доме нет? – не унимался тот.
– Господи!.. Далась она вам… Тьфу, страм какой!.. Куча мужиков на одну девку…
– Стало быть, так нужно, хозяюшка… Не от хорошей жизни беспокоим вас…
Дарья Васильевна по-девчоночьи шмыгнула носом, беспокойно затеребила пальцами мокрый передник, после чего, вздохнув, выдала:
– Вера уехала… Ещё вчера, ближе к вечеру… Собрала сумку и… укатила…
– Куда?
– Сказала, по своим делам… Нужно ей…
– А когда вернётся, сообщила?
– Неа!.. Ничего не собчила… Кто я такая, чтоб передо мной отчитываться?
– Та-ак… Ну хорошо… – капитан поднялся со стула. – Будем считать, что я поверил вам, мамаш… Поэтому с обыском повременим… Однако придётся устроить здесь засаду. Вы уж простите, но на эту крайнюю меру нас толкают обстоятельства… В Захолмске пропал и до сих пор не объявился заместитель главы города. Понимаете?.. А Кирсанова была последней, кто видел его живым. Получается, очень важный свидетель по этому делу… Так что… будем караулить её. В вашем доме. Пока не поймаем эту беглянку. Иного не дано, бабуль… Хм… Претензии будут?
Пенсионерка устало склонила голову, тяжело вздохнула и обречённо выдавила из себя:
– А-а… Делайте, что хотите… Всё равно на вас управу не найти…
– Ну почему ж? – скосоротился мент. – Можете районному прокурору пожаловаться… Это ваше законное право…
Дарья Васильевна медленно подняла голову, покосилась на ходики, встала со стула и неторопливо двинулась к кухне.
– Моё право – позавтракать вовремя… – тихо ответила она. – А то с утра не евши. С вашими обысками…
Через несколько секунд хозяйка недовольно загремела на кухне чугунком, а капитан, сглотнув слюну, отправился расставлять людей для засады…
2
Четвёртый день Павел с вожделением фланировал по отдалённым коридорам отдела в надежде встретить "посыльную" от Свиридова. И каждый раз разочарованно уходил ни с чем. Девушка не появлялась. "Эх, Виталик, Виталик… Видать, со своими экспертизами совсем ты об однокласснике забыл, – гонял мрачные мысли Голубев. – И невдомёк тебе, дружище, что очередной такой пустой день прибавляет седых волос на моей и без того потрёпанной шевелюре. А спасительной надежде оставляет всё меньше шансов достучаться до истины…"
Вконец отчаявшись получить весточку от Свиридова, Павел решил вновь прибегнуть к допотопной телефонной связи посредством маслохозяйства. На пятый день из шкафа дежурного он незаметно взял нужную связку ключей, накинул на плечи ветровку и спустился по лестнице вниз. Выскочив на улицу, быстрым шагом направился к знакомому перелеску. Тут-то и вышла ему навстречу долгожданная девушка-связная. Словно из-под земли выросла.
– Привет! – как ни в чём не бывало чирикнула она и лукаво усмехнулась.
– З-здрасте… – буркнул в ответ Голубев, пытаясь изобразить на угрюмой физиономии некое подобие улыбки.
– Это вам! – коротко пискнула девица. – Не забудьте уничтожить!..
– Угу, – пробасил "клиент" и поспешно сунул протянутую бумажку в карман. – Спасибо!
– На здоровье! – бодро откликнулась связная и моментально удалилась, цокая каблучками по мокрому асфальту в сторону лесополосы.
Павел рванул к служебному подъезду, поднялся на третий этаж и тут же шмыгнул в мужской туалет. Осмотревшись и пошумев для конспирации водой из унитаза, он развернул записку.
"Старик! – значилось в ней. – Есть хорошие новости. Твоя Вера жива и здорова. О её местонахождении могу сообщить только одно – она в Тверской области. Остальное пока – следственная тайна. Надеюсь, в скором времени твоя зазноба вернётся в Захолмск, и ты с ней увидишься. Могу добавить, что с Завьяловым Веру в настоящий момент ничего не связывает. Его следы не найдены. Так что отбрось свои ревнивые порывы и поджидай сбежавшую невесту. Возможно, скоро встретитесь, если не случится ничего непредвиденного. Желаю долготерпения и удачи в будущей совместной жизни с Верой! Жди моих новых сообщений. Записку обязательно ликвидируй!"
Пашка, забыв о времени и местонахождении, ещё пару раз пробежал глазами по написанному, после чего с облегчением выдохнул, разорвал записку на мелкие части и бросил их в унитаз. "Фу-у… Слава Богу! – удовлетворённо констатировал он. – Верочка жива! Жива!! И с ней всё в порядке! А это – главное… Теперь дело за малым – дождаться её возвращения…"
…Едва досидев до конца рабочего дня, Голубев, не заходя домой, отправился в ближайший продовольственный магазин, а затем, наполнив фирменный пакет гостинцами для Лидии Фёдоровны, прямиком двинул к городскому стационару.
По счастью, в палате в это время находилась только потенциальная тёща Павла. Можно сказать, повезло – остальные две женщины-соседки, видимо, бесцельно фланировали по больничному коридору или звонили из автомата родственникам. А может, и проходили назначенные процедуры. Какая, в общем-то, разница?.. Голубев на цыпочках подошёл к кровати пожилой женщины и несмело кашлянул. Лидия Фёдоровна, поморгав веками, с трудом открыла глаза и невидящим взглядом нашарила стоящего рядом парня.
– А-а… Хэм-м… Это… Это ты, Паша? – еле слышно пробормотала она.
– Я, Лидия Фёдоровна! Я! – подал голос посетитель. – Ну как вы тут? Выздоравливаете?.. Вам получше?
– Ды… Как сказать… – по лицу больной пробежала вымученная гримаса доброжелательности. – Хвораю помаленьку… То вроде как отпустит, а то… Опять прихватит… Так что, с переменным успехом… Да ты садись, Паш, садись! Вон, стульчик пододвинь…
– Ага! – Голубев осторожно придвинул стул к кровати и медленно опустился на него. – А я вам тут витаминчиков принёс. Вот!.. Апельсины, яблоки, бананы, груши… Сок гранатовый… Пюре фруктовое… Кушайте на здоровье! И поправляйтесь быстрее…
– Спасибо, добрая душа!.. Спасибо, что навещаешь… Только… Мне всего хватает, Павлуш… Вон, полная тумбочка продуктов… Хэх! Едок-то из меня сейчас никудышный…
– Ничего! Скоро у вас аппетит прорежется. Это я вам гарантирую! – Павел аккуратно поставил пакет на крышку обозначенной тумбочки и, внимательно оглядевшись по сторонам, перешёл на шёпот: – У меня хорошие новости, Лидия Фёдоровна! Вы только не волнуйтесь… Хм… Верочка жива! И вполне здорова! Она нашлась…
Лицо больной мгновенно преобразилось.
– Да-а?! Правда?.. – так же тихо прошептала она. – Ой, надо же… Вера здесь, в городе?
– Нет… Её пока в Захолмске нет… Но очень скоро она будет. Поверьте!
Лидия Фёдоровна, светясь от счастья, даже приподнялась с подушки:
– А откуда тебе это известно, Павлик?
– Сорока на хвосте принесла, – улыбнулся молодой мужчина и приложил палец к губам. – Тс-с!.. Вы только никому не рассказывайте!.. Мне об этом по огромному секрету сообщил один знакомый… Верочка жива! Представляете? И мы её скоро увидим!.. Больше ничего сказать пока не могу. В подробности не посвящён…
– А ей никто не угрожает? – неожиданно нахмурилась больная.
Голубев призадумался:
– Думаю, что нет… Во всяком случае хочется в это верить. Она же не преступница какая?.. К тому же у Верочки есть я… А я её теперь ни за что в обиду не дам! Никому!.. Обещаю вам, Лидия Фёдоровна!
– Ну… Дай-то Бог, Павлуш… Дай-то Бог… Ты прямо воскресил меня. Честное слово!.. Теперь я точно поправлюсь. Без всяких там лекарств… Лишь бы дочку быстрей увидеть! Целой и невредимой…
Павел хотел ещё что-то сказать, и открыл уж было рот, но в этот момент в палату зашла одна из соседок Лидии Фёдоровны, которая, скинув с ног тапочки, вальяжно растянулась на своей койке.
– Гм… Ну вот… – засмущался сразу Голубев и повысил голос. – Такие вот дела… Выздоравливайте, Лидия Фёдоровна! Хватит болеть… Нам вас очень не хватает!.. Поправляйтесь.
– Обязательно, Павлик! – откликнулась собеседница и через силу улыбнулась. – Спасибо тебе, милый! Спасибо за всё!..
– Угу, – кивнул в ответ посетитель и поднялся со стула. – Ну… Я, пожалуй, пойду?..
– Хорошо, Павлуш… Приходи ещё! Буду ждать тебя…
– Договорились!.. Я непременно зайду!.. И может, не один… – Голубев незаметно подмигнул будущей тёще. – Всего доброго! Поправляйтесь!..
– Постараюсь… Спасибо!..
Подойдя к дверям палаты, мужчина обернулся и ещё раз заговорщицки подмигнул своей подопечной. Та ответила ему тем же. И даже на расстоянии Павел увидел, как заметно посвежело и порозовело лицо у Верочкиной мамы…
3
…Несмотря на изрядную степень подпития, внешне Байт выглядел вполне сносно – не орал, не плевался, не метался по всей гостиной и даже почти не матерился. Однако заметно дрожащий голос и слишком замысловатые речевые коленца выдавали в нём крайнее внутреннее раздражение.
– Кх-х, твою в душу мать!.. Ну и чего мы добились? – разглагольствовал Завьялов-младший, потягивая из бокала холодный шартрез и глядя поверх головы Верёвкина, сидящего за столом напротив. – Пушки прогадили? Ф-факт!.. Кирсанову прощёлкали? Трижды факт!.. Два дня на поиски потратили? Т-тоже факт!.. И главное – сутки прокарячились в СИЗО, получили по яйцам от омоновцев, намотали на сопли уголовные дела за незаконное х-хранение оружия и схлопотали от ментуры подписки о невыезде… Если б не портфельчик моего башмака и не звонок маман, парились бы сейчас по полной на нарах, суда бы ждали… А… А т-теперь скажи мне, Канат… К-каким сухим остатком мы располагаем на настоящий момент? Ч-чего поимели? На х-хрена всё это затевалось в Турсуновке, а?.. Ну хоть бы чем-нибудь поживились! Не-ет… Хера с два!..
– Эх, начальничек… Знать бы, где соломки подложить. Тогда б… Репы сейчас не чесали бы… – задумчиво глядя в свой бокал, подал голос Илья.
– П-подожди! – упрямо гнул свою линию Антон. – Ты мне вот что скажи… Как на духу!.. П-почему менты сели нам на хвост, а? Откуда им стало известно, что мы едем в Турсуновку отлавливать Кирсанову? М-м?.. Чё эт они так оперативно сработали? В кои-то веки? Практически без подготовки, а?.. Выходит, стукачок среди нас завёлся… Сливает ментуре сведения о нас? И очень ловко работает, падла!.. А-а?..
– Хм… Уж не меня ли ты подозрева-аешь? – развязно ухмыльнулся Верёвкин.
– А что? Хэх!.. С тебя станется… Ты ж у нас такой… Уж больно шустрый!.. Умеешь и нашим и вашим задницу лизнуть… И до денег охочь! Ну-у-у… За баксы родную мать повесишь. И рука не дрогнет!..
– Ты… это… – повысил голос Илья. – Говори да не заговаривайся!.. Ишь как! Совсем разум потерял!.. А кто под пули лез на майской стрелке, а? Тебя прикрывал, урода? Уже забыл, да?.. А кому удалось расшифровать Кента, который замочить тебя хотел год назад?.. Это всё другие делали? Не Верёвкин, да?..
Байт, выпучив глаза, попытался что-то возразить, но… Запал его, видимо, иссяк… Он лишь устало отмахнулся, налил себе новую дозу спиртного и, тяжело вздохнув, подытожил:
– Ладно! Всё!.. К-кончай базар… Лазутчика я по любому вычислю. И башку оторву! Вместе с языком и гениталиями… Уф-ф… По правде сказать, мне сейчас важнее другое…
– Да? – сразу оживился Илья. – Говори…
Антон скривился, отхлебнул толику шартреза, вполголоса матернулся, помолчал несколько секунд. После чего уже без прежнего энтузиазма выдал:
– Нам с тобой светиться пока не резон. Менты за каждым шагом следят… И п-пускай они свою Кирсаниху в Турсуновке ловят. Бог им в помощь!.. Ищите ветра в поле, ребята! Хе-хе… А мы тем временем…
– О!.. Звучит интригующе!.. – ещё более насторожился Канат.
– Хм-м… Ты особо-то не выёживайся!.. Доверия пока не заслужил… Так что…
– Ничего, шеф!.. Я терпеливый… П-подожду…
Байт крякнул, поднялся из-за стола, прошлёпал к кожаному дивану и блаженно растянулся на нём. Приглушённо выпустив "шептуна", посопев и основательно почесав причинное место, "шеф" наконец подал голос:
– Уф-фу-фу… По большому счёту, легаши нам не помеха. От уголовки, как пить дать, отмажемся. Не впервой… Может, ещё и стволы вернём. Всё зависит от того, с-сколько на лапу дадим… А ты… вот что… Сегодня же обзвони ребят понадёжнее. Только не из близкого окружения. Так, шестёрок разных… Пообещай хорошие бабки… В общем, надо как можно плотнее попасти эту Наташку-продавщицу и инженера с "Точилки"… Уверен, что они как-то держат связь с Кирсановой. А если нет, то скоро обязательно с ней снюхаются. Верняк!.. После того, как менты накрыли Турсуновку, Верке больше некуда линять, как в родной город. А для этого ей нужна здесь надёжная крыша… Кто её предоставит? Скорее всего, женишок или одноклассница. Поэтому… Надо держать их обоих под круглосуточным контролем… Если даже Кирсанова в Захолмск не п-пожалует, то уж обязательно свяжется с кем-нибудь из этих двоих ф-фигурантов. Факт!.. Или будет налаживать контакты с мамулей… Ну… Ту мы попасём позже. Если она из больницы вылезет… Хотя… Следует и бабку эту держать на прицеле… Мало ли чего?..
– Да-а-а… – расплылся в пьяной ухмылке Илья. – А ты, командир, страте-ег!.. Даже когда под шафэ… Ув-важаю!..
– Ты всё понял? – повернул к нему лицо Завьялов и свирепо уставился на собеседника. – Или ещё раз напомнить?
Верёвкин залпом осушил бокал, вытер ладонью влажные губы, с сожалением посмотрел на недопитую бутылку, приподнялся и на нетвёрдых ногах поковылял к выходу.
– Не беспокойся, начальник! – обернулся он в дверях. – Утром… С самого с ранья… Объективы наших видеокамер н-намертво приклеются к Голубеву и Абрикосовой… А заодно и к матери Кирсановой… Об-бещаю!.. Факт!.. И-ик! Ой…