22.
Пантера резко вскочила, спружинив на напряжённых лапах. Гудение, появившееся во сне, никуда не исчезло. Наоборот усилилось и теперь, казалось, буквально вибрировало внутри. И какого чёрта она уснула в поле да ещё и в образе животного?! Нож – её оружие против тьмы – лежал дома, на столике в прихожей. «Надо же быть такой беспечной?! – Уна бежала в сторону дома, пластаясь широкими прыжками. – Ведь знала, что за ними охотятся, так нет же, всё равно рванула в поле справляться с собой! Пожалела себя, идиотка?! Вот, теперь, если не уберегу Лив, сама буду виновата!» Гудение приблизилось и уже буквально оглушало... Что за ерунда? Тьма должна отдаляться от неё. Ведь девушка сейчас бежала в сторону дома, где безмятежно спала подруга, а значит и тьма должна бы направляться туда же. Но обострённый кошачий слух чётко уловил сближение. Пантера остановилась, приседая на задние лапы. Шерсть на загривке животного вздыбилась, клыкастая пасть угрожающе оскалилась.
– Где ты? – снова раздалось у неё в голове. – Не могу найти!
Дикая кошка прислушалась. Сквозь плотную стену вибрации, исходящей от тьмы, она уловила тихий звук шагов, шелест раздвигаемой травы. Линч был недалеко. Издав громкое рычание, она двинулась навстречу. «Почему он не в доме? – крутилась мысль. – Почему не защищает Лив, а ищет меня?» Ещё несколько шагов. Стена из травы закончилась, и Уна вышла на небольшую прогалину с гигантской лужей. В центре, ничуть не заботясь о том, что насквозь промочил кроссовки, стоял сын Земли. Кошачьи глаза позволили даже в темноте различить слегка пригнувшийся, напряжённый силуэт, сжатые в кулаки ладони, нахмуренные брови и внимательный взгляд, шарящий по кромке травы.
Она заурчала, привлекая внимание. Мужчина резко обернулся на звук. Чёрная пантера сливалась с темнотой ночи, словно умело замаскировавшийся лазутчик. И только поблёскивающие кошачьи глаза говорили о том, что он нашёл, кого искал.
– Они двигаются к тебе, – тихо проговорил он, снова осматриваясь.
Уна поверила. Во-первых сама думала о том же минуту назад, а во-вторых просто доверилась его способностям. Сейчас пред лицом надвигающейся угрозы, девушка оказалась абсолютно беззащитна. Даже вернувшись в образ человека, не получится сопротивляться. Её оружие осталось в доме, куда тьма отрезала путь. Она сочла, что лучше оставаться в образе животного. По крайней мере так она быстрее и выносливее. Возможно, удастся убежать... Линч, настроившийся на её волну с появлением преследователей, без труда уловил мысли.
– Не вздумай убегать, – тихо, почти шёпотом проговорил он. – Я не смогу тебя догнать и защитить. В этой темноте дальше собственного носа не вижу.
«Почему ты не обратишься? Видел бы лучше», – подумала Уна, сообразив, что сейчас он слушает её.
– В образе рыси я не могу также чётко контролировать свои способности, как будучи человеком.
«Знаешь, что происходит? Почему она идёт за мной?»
– Нет, и сейчас не до рассуждений.
Кошка услышала первой. Пчелиный рой приблизился с севера, а с других сторон слышался немного отдалённее. Значит, сущностей снова несколько. Но как помочь Линчу разглядеть опасность в абсолютной темноте ночи? Она-то будучи животным, увидит, а вот он... Молодая луна не даёт достаточно света. Жрица сосредоточилась. Через пару мгновений высокое тёмное небо затянуло грозовыми тучами. Рогатая молния ломаной стрелой разбила ночь, на секунду осветив сосредоточенное лицо мужчины. Грома не последовало. Ещё не хватало разбудить неразлучников!
– Вот это очень кстати, – одобрительно сказал Линч, даже не обернувшись к ней, продолжая осматриваться.
Молнии падали одна за другой, создавая ощущение, что парочка находится в ночном клубе. Только вот светомузыка оказалась без музыки. Очередная вспышка небес, наконец, осветила то, что Линч хотел увидеть. Едва касаясь бархатного ковра высокой травы, к ним приближалась тёмная сущность. Руки мужчины от самых плеч тут же оплела мерцающая серебром электрическая сетка. Молния. Сущность приблизилась достаточно, чтобы он мог достать. Разряды стекли по опущенным рукам, собираясь в шары прямо на раскрытых ладонях. Молния. Совсем близко. Он стряхнул потрескивающие сгустки, толчком направив их в сторону тьмы. Новая молния осветила не несущую больше угрозы ночь. Первая сущность с мерзким воплем, слышимом лишь на уровне подсознания, растворилась в темноте. Мужчина удовлетворённо кивнул, и только сейчас почувствовал, как что-то тёплое жмётся к его ногам. Опустив взгляд, в очередной мимолётной вспышке, увидел чёрную тень. Пантера сидела рядом, боком прижимаясь к его ногам. «Ещё четыре, – услышал он мысли жрицы. – И теперь они знают, где мы.» Она права. Линч чувствовал, как сразу с четырёх сторон приближается опасность. «Придётся покрутиться», – мысленно хмыкнул он, зная, что она услышит. Поймав её волну, он ещё не отключился. Защитник снова напрягся, концентрируясь. Новые электрические змейки заструились по его рукам. Больше отвлекаться нельзя. Их слишком много. В очередной вспышке он увидел сразу два сгустка, направляющихся в их сторону.
Уна бессознательно придвинулась к человеку. Ощущая его мутную, но тёплую ауру пушистым боком, она чувствовала себя защищённой. Ложное чувство безопасности оставляло возможность мыслить, а не панически искать выход. Девушка видела, как легко Линч справился с первым сгустком, но, нахлынувшую было радость, смело быстро и безжалостно. Их окружили и теперь постепенно сжимали кольцо. Возможно, он успеет справиться с двумя или тремя. Но как быть с последним? Кошачьи глаза внимательно всматривались в темноту, нарушаемую яркими вспышками молний. Она видела, как Линч отправил в небытие ещё одну сущность, обернулся ко второй, поставив на заметку третью. Он не заметил четвёртую, которую Уна видела очень отчётливо. Тёмное облако приблизилось так близко, что шерсть наэлектризовавшись начала потрескивать. Помимо разума девушка начала пятиться. Что делать? Бежать? Но сын Земли был прав. Если она скроется за стеной травы, ему её не найти и уж тем более не догнать. Тьма сместилась ещё ближе. Медленно, но неумолимо. Так идёт палач, когда знает, что жертве некуда спрятаться. Сердце колотилось, как безумное, разум порывался поддаться панике. Линч, расправившийся с первым противником, собирался атаковать второго. Ему было не до неё. Он и так делал всё, что мог. Защищал её, несмотря на вечные нападки. Она не станет его отвлекать, подвергая опасности.
Пантера перестала испуганно пятиться. Тёмная сущность уже в каком-то шаге от неё. Животное оскалилось, приготовившись встретиться с чем-то неведомым. Тёмное облако коснулось морды... Жрица ощутила, как в груди что-то замёрзло. Покрылось вековой коркой льда сердце, ударившее невпопад. Лёгкие обожгло, будто вдохнула морозный воздух. Кожа, укрытая плотным меховым покровом, взялась инеем... И тут же мерзкий вопль умирающей сущности выдернул её из вечного ничто. Линч стоял напротив, тяжело дыша, словно минуту назад слез с тренажёра в фитнес зале. Сжатые в кулаки руки подрагивали, а в глазах плескалось беспокойство. Он успел. Не позволил тьме поглотить её. Но прикосновения избежать не удалось. Осталась ли она собой? Каких-то значимых изменений не чувствовала. Также мыслила, также дышала и теми же глазами смотрела на мир.
– Ты в порядке? – выдавил Линч в кратких перерывах между хриплыми вдохами.
Сын Земли чувствовал нарастающую головную боль и безмерную усталость. Он едва успел уничтожить последнюю сущность. В резких вспышках молний он не рассмотрел был ли контакт, да и мысленную связь с ней потерял, отдав все силы на борьбу. Мужчина не был уверен, что успел вовремя. Снова ловить волну не было сил. Пантера не смогла ответить на его вопрос.
– Чёрт возьми, Уна! Обратись, наконец! Нет сил лезть тебе в голову! – разозлившись, рявкнул он.
А вот с этим возникла загвоздка. Пантера недовольно фыркнула. Дело в том, что во время обращения одежда не исчезала волшебным образом, а попросту разрывалась, если не снять. Уна так торопилась на лоно природы, что потеря джинс и футболки вкупе с одним комплектом белья казались ей незначительными. Линч, наверное, сильно удивился, увидев на крыльце клоки одежды. Она мысленно хмыкнула.
– Тебе не кажется, что в сложившейся ситуации как-то не до стыдливости? – раздражённо спросил Линч.
Может и так, но демонстрировать своё обнажённое тело кому попало Уна не собиралась. Пантера скрылась в высокой траве.
– Детский сад, – устало выдохнул сын Земли.
Необыкновенная гроза без раскатов грома успокоилась. Ярость небес, казалось, исчерпала саму себя. Небо очистилось, погружая мир в бескрайнюю темноту.
– Со мной всё в порядке, – раздался откуда-то из травы голос жрицы. – Спасибо, что помог.
Без плотной шубы по коже пробежали зябкие мурашки. Уна поёжилась, обнимая себя. Влажная прохлада облизывала грязное обнажённое тело, заставляя подрагивать. Ещё немного и начнут стучать зубы. Казалось, внутреннее обморожение, возникшее после прикосновения к сущности, передалось всему телу. Она предполагала, что так будет, когда обратилась в человека. Ощущение тяжести заставляло мышцы рук и ног подёргиваться, к голове словно кирпич привязали. Чувствуя истощение после странного контакта, она поняла, что не сможет снова принять форму животного.
– Может, продолжим беседу в доме? А то я в ледышку превращусь, – сказала она и услышала, как с той стороны травяной стены раздражённо вздохнули.
– Господи, ну почему с тобой так трудно?
Она сочла вопрос риторическим и прислушалась. Шорох шагов и удаляющееся ворчание оповестили девушку о том, что спутник направился в сторону дома. Уна последовала его примеру, стараясь двигаться параллельно, чтобы не столкнуться. Босые ноги жестоко напарывались на попадающиеся камни и кочки, ступни царапала иссохшая местами трава. Насколько приятно было бежать ночным полем в облике пантеры, настолько же ужасной оказалась молчаливая прогулка в образе человека. Глаза, потеряв кошачью чувствительность, не могли рассмотреть даже вытянутой руки, раздвигающей высокую траву. Внезапно левая нога, не найдя опоры, провалилась по щиколотку. Не успев среагировать, девушка рухнула на колени, ещё больше выворачивая застрявшую лодыжку.
– Чёрт! – вырвалось у неё.
Шорох, двигающийся параллельно, прекратился. Спутник прислушивался.
– Что там у тебя? – раздражённый голос Линча прозвучал неестественно громко в тишине ночи.
– Ногу подвернула, – отозвалась жрица, растирая пульсирующую болью лодыжку. – Чёртовы кроты! – выругалась она с такой злостью, будто нашла, наконец, виновников всех своих несчастий.
– Идти можешь? – голос невидимого собеседника зазвучал со свойственной тому язвительностью. – Или тебя донести?
– Сама как-нибудь справлюсь, – фыркнула жрица, с трудом поднимаясь со влажной земли.
Наступать на левую ногу было невыносимо больно, но ещё нетерпимее стало бы оказаться на руках Линча, с язвительной иронией бросающего взгляды на её нагое тело. Нет уж! Обойдётся! Злость, казалось, приглушила боль. Уна, хромая, продолжила прерванный путь. Шорох шагов спутника возобновился. Ей казалось, что убежала от дома совсем недалеко, но с больной ногой это расстояние растянулось на километры. Стискивая зубы, пересиливая боль, девушка брела сквозь высокую траву, не видя ни конца, ни края бесконечному полю.
– Может, хватит геройствовать? – донёсся до неё голос золотоглазого. – Давай помогу?
– Отвали, – сквозь сжатые зубы буркнула она.
– Потом ведь хуже будет. Натруженную ногу раздует. В ботинки не влезешь, – настырно продолжал комментировать Линч.
Будто она и сама не понимала, что ведёт себя глупо. Боль раскалённой спицей пронизывала ногу от щиколотки до бедра при каждом шаге. Тело сотрясала дрожь. И непонятно следствием чего она была: боли или холода. Но это можно было выносить. По крайней мере пока получалось. Стараясь отвлечься от плачевного состояния тела, девушка размышляла. Их с Линчем сближала только опасность. На короткие промежутки времени, когда плечом к плечу боролись с тем, с чем в одиночку не справиться, они становились ближе друг к другу. Но стоило угрозе лишь слегка отодвинуться, как отношения между ними искрили, как неисправная проводка, грозящая пожаром. Его она понимала. Сын Земли привыкший к одиночеству, сроднившийся с ним и не подпускающий к себе ближе, чем на шаг. Это его образ жизни, вынужденная манера поведения, выработанная годами. Но что происходило с ней? Уна никогда не считала себя агрессивной социопаткой, ненавидящей всех в округе. Тогда почему на каждую ироничную реплику, сказанную им, она отвечает тем же? Будь это кто-то другой, с кем была бы вынуждена находиться рядом, она бы попросту игнорировала выпады, не желая накалять обстановку. Так почему с Линчем не получается? Почему, едва он заговорит, с языка слетает ответная язвительность? Она ковырялась и ковырялась в собственном сознании, пытаясь найти ответы. Но то ли они были спрятаны где-то глубоко, за надёжным замком, либо их не существовало. Хотя польза от бессмысленного самокопания всё же проявилась. Светящиеся окна дома ярким оком просматривались сквозь траву. Она дошла! Выдержала! Что-то внутри разжалось, отпустило. Лёд, до сих пор обнимавший сердце и лёгкие, распространился по внутренностям. Тело девушки содрогнулось, как корабль, налетевший на риф, ноги подкосились. Она, как подкошенная, рухнула на землю. Так израненный, истощённый человек, собравший волю в кулак, чтобы достичь определённой цели, наперекор препятствиям двигается к ней, а настигнув, падает замертво.
***
Ощущение из далёкого детства вызывало приятные воспоминания. Её всегда так будил старший брат. Подсев на кровать рядом, Летум мягко гладил её по голове, а она ощущала приятное тепло его ауры. Тогда всё было просто и легко. Казалось, счастье, воцарившееся в их доме, не смогут прогнать никакие невзгоды. Эта уверенность детства, которая теряется с возрастом под жестоким напором реальности. Уна не спешила открывать глаза, всё ещё не вернувшись к реальности, позволяла себе насладиться давно забытым ощущением. Но как ни отдаляй момент, когда рассудок возобладает над инстинктивным порывом, он наступит. Сознание вернулось яркой вспышкой, заставившей тело отреагировать быстрее, чем осознал разум. Девушка резко села. Она – на диване в гостиной, рядом сидит Линч, положив руку ей на колено. Видимо, это он гладил её по голове, напомнив далёкое прошлое. За окном всё ещё темно. От резкого движения, покрывало, которым была укрыта, сползло, обнажив грудь. Рефлекторно Уна схватила краешек, прикрываясь. Золотые глаза мужчины вспыхнули искорками веселья.
– Для этого уже поздновато, – хмыкнул он. – Ты же не думаешь, что я нёс тебя с закрытыми глазами?
– Я отрубилась? – собственный голос показался ей чужим, словно искажённым плохим телефонным соединением.
– Угу, прямо возле дома. Чуть чуть не дошла.
Досада, отразившаяся на её лице, сообщила ему, что девушка окончательно пришла в себя.
– На твоём месте, я бы в первую очередь принял душ, – сказал он, поднялся с дивана и отправился на кухню.
Ещё пару минут жрица сидела на диване, судорожно прижимая к груди потрёпанное покрывало. Затем неуклюже, стараясь не опираться на больную ногу, встала и проковыляла в ванную. Небольшое зеркало отразило перепачканное, исцарапанное лицо, заляпанные землёй, слипшиеся волосы, и покрытые грязными разводами и ссадинами плечи. Она включила душ, наполнивший небольшое помещение громким шипением, и забралась в ванную. Тёплые струи не принесли желанного комфорта, наоборот, обострили мерзкое ощущение льда внутри, которое возникло сразу, как окончательно пришла в себя. Казалось, все органы смёрзлись, одеревенели. Даже сердце будто билось тише. Отвратительное ощущение, вызывающее тошноту.
Отмыв грязь, она тщательно вытерлась и заглянула в спальню. Покопавшись в сумке с вещами, вытащила светло-голубые джинсы и майку на тонких бретелях. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить подругу, оделась и направилась на кухню, опираясь на стену. Может, хоть горячий кофе растопит вечную мерзлоту, поселившуюся внутри. Доковыляв до светящегося дверного проёма и бросив взгляд внутрь, она остолбенела. За столом сидели двое. Линч, опираясь локтем на стол смотрел на пленника, который, как ни в чём ни бывало, пил кофе из большой кружки.
– Что он здесь делает? – то ли испуганно, то ли удивлённо спросила жрица.
Услышав её, Адан вздрогнул и обернулся на голос. Линч перевёл взгляд на вошедшую. В янтарных глазах заплясали бесенята.
– Я решил избавить себя от твоего занудства и сам выпустил его. А ты бы предпочла оставить его в подвале?
Уна не ответила. Линч прав. За сегодняшнюю ночь произошло слишком многое, чтобы думать об этом, но где-то в подсознании прочно и решительно созрела уверенность в том, что Адану в подвале не место. Сегодняшний сон помог ей принять всё то, что отказывался осознавать рассудок в состоянии бодрствования. Он – её брат, и точка. Девушка неловко сдвинулась, слишком сильно наступив на больную ногу.
– Ой! – как-то по детски, воскликнула она от неожиданной вспышки боли и начала оседать на пол.
Адана будто подбросило со стула. Он кинулся к ней и обнял, обхватив подмышками. Жрица только растерянно смотрела на него. Пленник же аккуратно подвёл её и усадил на стул. Придвинул второй, помог положить на него больную конечность и открыл холодильник. Линч всё это время молча ухмылялся, наблюдая происходящее.
– Теперь ты понимаешь, почему я его освободил? – ехидство в его голосе заставило девушку поморщиться.
– Всё-то ты знаешь, – фыркнула она.
Адан достал из морозилки формочку со льдом, высыпал на кухонное полотенце содержимое и приложил к раздувшейся лодыжке сестры. Едва ткань, не являющаяся преградой для холода, коснулась кожи, Уну передёрнуло. Казалось, то ощущение ледяных внутренностей растеклось по всему телу. Кожа словно покрылась толстым слоем инея. Заметив реакцию сестры, пленник отодвинул полотенце.
– С тобой всё в порядке? – спросил он, с беспокойством заглядывая ей в лицо.
– Х...холодно, – с трудом выговорила она, пытаясь унять стук зубов.
– Ты касалась тьмы? – Линч перестал скалиться и нахмурился.
Пленник, столбом застывший рядом, казалось, разучился дышать.
– Да не было ничего, – не зная почему соврала Уна. – Просто замёрзла.
Адан шумно втянул воздух, оживая.
– Налью тебе кофе, – сказал он, обернувшись к кофеварке и отложив лёд. – Быстрее согреешься.
Плеснув в кружку дымящийся кофе, он поставил её перед Уной. Девушка, благодарно на него посмотрела и сделала маленький глоток. Она почувствовала, как обжигающая жидкость медленно опускается в желудок, согревая застывшее нутро. Руки перестали дрожать, а зубы отбивать замысловатый ритм. Адан, заметив перемену, удовлетворённо кивнул и расслабился, привалившись к кухонной столешнице. Линч продолжал хмуро смотреть на неё, словно пытаясь прочитать на лице то, что не было озвучено.
– Ты опять? – недовольно спросила Уна.
– Что? – бровь золотоглазого взлетела.
– Лезешь ко мне в голову.
Линч вздохнул и закатил глаза. Вместо него ответил Адан.
– Уна, он не может держать с кем-то постоянный контакт. Это не в человеческих силах. Не думай, что он при любом удобном случае подслушивает твои мысли. Телепаты очень ограниченно использую свою способность.
– Ты-то откуда знаешь? – в голосе Линча звучало удивление.
– Просто знаю, – ответил пленник.
А Уна поверила. Ему, пытавшемуся убить её близкую подругу. Просто поверила и всё. Безоговорочно. Словно сновидение, посланное братом, связало их крепче дружеских или родственных отношений.
– Нас прервали, – сказала она, посмотрев на Адана. – Продолжишь рассказ?
– Ты же понимаешь, – заговорил тот, – что не должна знать о существовании... – он замолчал, но продолжать и не требовалось. Девушка и так всё поняла.
– Да, – отозвалась она. – Но что-то ты мог бы и вслух рассказать?
Линч переводил взгляд с парня на соотечественницу и внимательно слушал. Он не знал, что именно рассказал Адан сестре. Когда держал с той контакт, она об этом не думала. Не до того было. Слышал лишь отголоски неосознанно принятых решений. Ему было любопытно, и возможно, сейчас он сможет узнать что-то, так сказать, из первых уст.
– Что-то могу, – согласился бывший пленник. – Могу сказать, по какой причине меня послали за теми, кого ты защищаешь. То, что произошло, не должно было...
Рассказчик резко замолчал, уставившись куда-то поверх её головы. Взгляд парня изменился. Он смотрел с неприкрытой злостью и раздражением на... Уна обернулась. На пороге кухни стоял Итен. Широко распахнутые глаза ботаника выдавали не только удивление, но и страх. Словно ступая по тонкому весеннему льду, Итен шагнул в кухню. Пружинистые движения готового к старту спринтера не разглядел бы только слепой. Адан следил за ним словно кот, заметивший мышь, и пока не решивший стоит ли охотиться на сытый желудок. Линч, прищурившись, наблюдал за обоими, словно ожидая результатов захватывающего эксперимента.
– Как же мне надоели эти ритуальные танцы, – глубоко вздохнув, выдала Уна, заставив всех посмотреть на неё. – Ну, с ним-то что не так? – чуть не с мольбой, обратилась она к брату.
– А всё началось из-за него, – злость в голосе брата обдала шипящей пеной окружающих. – Если бы не он, мне бы не пришлось охотиться за собственной сестрой!
– А если бы ты проявил хоть часть здравого смысла, то вообще не соглашался бы на это идиотское служение! – парировал Итен не менее эмоционально.
Уна почувствовала, что ещё немного и у неё точно ум за разум зайдёт. Неприятное ощущение не проходящего помешательства от избытка информации зашкалило. Собственный рассудок сейчас представлялся ей маленьким безумным человечком, который, нервно хихикая, катается по полу, потешаясь над собственной никчёмностью.
– Вы знакомы? – Линч вытаращился на пленника, словно на двухголового.
– Да, – неохотно отозвался тот. – Из-за этого придурка всё и началось!
– От придурка слышу, – ворчливо буркнул белобрысый, уже более спокойно проходя в кухню. – Ты что, всё ей рассказал?
– А что мне оставалось?! – гаркнул братец так, что, казалось, зазвенели стёкла в кухонной мебели. – Она – моя сестра. По-твоему я должен был её убить?
Итен покачал головой, подвинул стул так, чтобы видеть всех присутствующих, и уселся, сложив руки на груди. Взглядом ботаник буравил Адана.
– Доброго утра всем, – сонная Лив тёрла глаза, зевая на пороге кухни. – Чего горланим с утра пораньше?
– Всё сумасшедшее семейство в сборе, – нервный смешок, слетевший с губ Линча, казалось, удивил его самого.
Итен бросил неодобрительный взгляд на сына Земли, Адан лишь мимолётно взглянул, Уна даже не обернулась, уставившись на подругу. Та, наконец, сообразила, что в помещении людей на одного больше, чем следовало бы, и вытаращились на пленника.
– Что он здесь делает?! – пророкотала подруга возмущённо.
– Он больше не опасен, – отозвалась жрица.
– Кому-как, – вырвалось у Итена быстрее, чем тот осознал, что думает вслух.
Черноволосая посмотрела на ботаника так, словно видела впервые.
– Что тут у вас происходит? – наконец, задала она вопрос, на который каждый, находящийся в кухне желал знать ответ.