Посвящаю светлой памяти моего отца
Михаила (Радостриба), который до последних
дней пребывания на Земле, исполнял обязанности
лесника, и всегда гордился этим.
Меня приняли на работу лесничим одного из лесничеств заповедника. В течение суток я принял лесничество у своего предшественника. Контора лесничества находилась на краю деревни в полевом вагоне таксаторов, в одной половине была установлена рация и довоенный дубовый стол, а в другой место отдыха, две панцирные кровати. Первое время я супругой жил в конторе. Было начало сентября, и на закате солнца у вагончика появились две женщины навьюченные простынями, в которых находилось по большому мешку брусники. Со мной разговаривать не стали, и только согнувшись, тяжело переступая усталыми ногами, обливаясь потом, с непосильной ношей за спиной взяли направление на соседнюю деревню, до которой расстояние было семь километров, таким непосильным трудом местные жители зарабатывают себе на жизнь.
На следующее утро проснулся рано, песчаная дорога за ночь, у конторы была сбита копытами лосей, а сверху затоптана босыми ногами медведя. У лосей в это время гон. В плотную к конторе примыкал забор, за которым находилось двенадцать ульев пчел. Хозяин пасеки лет десять не жил в деревне, а семьи пчел были в рабочем состоянии, дикий край, лакомый мед, а пчелиная пасека цела и невредима, и каждый год давала большой сбор меда. Пасечник владел секретом защиты пчел от хищных любителей меда.
Вечером, в километре от конторы, слышался гон лосей. К урочищу Дубы с двух сторон навстречу друг другу шли лоси, издавая гортанные звуки и кроша на своем пути рогами деревья, копая передними копытами ямы, забои медленно сближались. Я стоял на краю прогалины, лет пятнадцать тому назад на этом месте был хутор, а теперь осталась небольшая поляна, лишь только потому, что лесники косили сено для служебных лошадей. Со стороны урочища Юровки, на незначительном расстоянии от меня ломались кусты лозы, стучали рога по крупным деревьям, под ногами зверя трещал валежник, сохатый громко сопел и все это двигалось на меня. И тут до меня дошло, что схватка двух лесных гигантов должна произойти на прогалине, на которой я стою, мне стало как-то не по себе, и я нашел ель, на которой можно было отсидеться и посмотреть на поединок лесных гигантов. Не успев сделать и нескольких шагов, как в метрах в двадцати от меня, в вечерних сумерках, с треском из кустов вылетела огромная черная туша лося, от неожиданности я даже присел. Сохатый остановился на середине поляны и, чувствуя рядом соперника, ломая рогами небольшой кустик лозы, рвал передними копытами землю, оставляя глубоки ямы, громко стонал и ревел. Развязка наступила мгновенно, с противоположной стороны с буреломных завалов с ветками крушины на рогах вылетел другой лось, как мне показалось - еще больших размеров. Сухой удар рогов соперников отрезвил меня и эхом отозвался по всему лесу, тихонечко залез на ветвистую ель, почувствовав себя в полной безопасности, стал наблюдать поединок лосей. Первые минуты, скрестив рога, великаны, низко опустив головы стояли на месте. Бой шел с переменным успехом, то один, то другой сохатый выталкивали друг друга на край поляны. Трава и торф клочьями разлетались во все стороны, чем дальше длился поединок, тем очевиднее стало видно, что лось, появившийся со стороны Юровки был намного сильнее и пришелец из далека уступал в силе, отступал назад, убегал в сторону, спасаясь от мощного натиска собрата. Очередной раз, выворачиваясь от удара рогов соперника, пришелец подставил бок и получил мощный удар в корпус, жалобно прохрипев и ломая кусты ударился в бега. Победитель вышел на середину поляны, гордо поднял голову в верх и издал три раза победный клич, недалеко на болоте, хлюпаньем ответила лоша, и сохатый уверенной походкой победителя, треща кустами, пошел на зов самки. Вернувшись в свое жилье, если его можно назвать жильем, я долго не мог уснуть, а когда уснул, то всю ночь мне снился поединок двух лесных гигантов. Утром, когда проснулись, то на песке у конторы увидели следы волков, их было трое, и они прошли в десяти метрах от вагончика.
Урочище Подвелье, здесь берет начало Великая река, которая впадает в Березину. Река в этом месте не широкая, в нее положена бетонная труба, а сверху засыпана песком и гравием, получилось что-то вроде дамбы. На верху насыпи забетонировали металлические столбы и навесили на них конструкции, получились ворота, закрыли их на замок и перекрыли проезд машинам и мотоциклам, слева и справа непроходимое болото. В пятидесяти метрах от шлагбаума семья бобров соорудила хату высотой более двух метров. На вечерней зорьке, приходилось наблюдать, как маленький бобрик подплывал ко мне и кувыркаясь в воде начинал заигрывать со мной, а старая бобриха мать увидев человека начинала тревожно стучать ударом хвоста по воде, и таким образом зовя своего загулявшегося малыша к себе, но тому было все по ни почем и он крутил круги на воде, не понимая с кем имеет дело. Малыш все же сообразил, что его мать завет домой уплыл в сторону хаты. Мне еще много раз приходилось встречаться с семьей бобров, живших у шлагбаума и те, привыкнув ко мне и не боясь меня, резвились в водоеме.
Во второй половине сентября пошли затяжные дожди, и яркая золотая осень превратилась в серую нудную погоду. Начался сезон сбора клюквы. Рано на утренних сумерках на ЛУАЗе с лесником Соколом поехали за клюквой в глубину заповедника. В урочище Горельник, прямо на дороге (все дороги в заповеднике искусственные, багна вымощена бревнами, а с верху насыпана смесь песка с гравием, а по бокам сплошные болота) встретили черную птицу, отливаясь черной сталью перед машиной стоял глухарь, с большой неохотой, переваливаясь с ноги на ногу, тяжело махая крыльями, с трудом оторвался от земли ожиревший глухарь, и сел на соседнюю сосну, при этом абсолютно не обращая внимания на наше присутствие. Посидев пару минут, перелетел метров сто поворот, глухарь снова опустился на дорогу, медленно на малой скорости едем, сидят на галечнике четыре глухаря, и казалось, не обращают ни малейшего внимания на нашу машину. Не останавливаясь подъезжаем к птицам, три глухаря тяжело поднялись на рядом стоящую сосну, а четвертый, распустив крылья, с шипением пошел в атаку на машину, но оценив обстановку, понял, что слишком крупный соперник и с большой неохотой развернувшись прочь от машины спланировал на вековую сосну, опустив голову, не боясь, стал наблюдать за большим рычащим зверем.
Проезжая урочище Нежково, лесник рассказал, что летом тут нашли труп медведя, думали, что кто-то подстрелил бурого, а когда разобрались, то выяснилось, что медведь сам умер от старости. С давних пор медведи с ближайшей округи приходили в это места, и здесь принимали смерть по старости.
На открывшейся поляне, прямо перед нами, кажется, что вот-вот появится сохатый, так оно и получилось, переезжая по скользкому мосту Великую реку, с права на краю поляны, на небольшом расстоянии стояла лосиха с двумя телятами, пристально наблюдая за машиной и даже не пыталась спасаться бегством, просто стояла и наблюдала. За мостом, сплошной стеной стоит сосняк, среди болот - это редкость. Впереди, между кустов, в просвете дороги, просматривается "большое поле". Я не выдержал, и в порядке любопытства остановил машину, прошел на край так званого поля, но с трудом выволок сапоги с засосавшей багны, обманчивое поле оказалось непроходимым болотом.
Среди серой природы на пути следования порадовала нас небывалой красотой березовая роща. Перед нами открылся пейзаж березовой белизны, на сколько могли видеть глаза, стояли сестры этой прекрасной породы, и резкий контраст всегда приятно удивляет путника и придает ему хорошее настроение.
Убаюкивает медленная, монотонная, езда по ухабистой дороге, слева справа стоят вековые ели, и как-то неожиданно на повороте появился мосток, у основания которого лежит водяное зеркало, прозрачная вода и черное илистое дно создают идеальное отражение, и хочется выйти из машины, потрогать его руками и полюбоваться в это необычное зеркало.
Через некоторое время выехали на трех сторонний перекресток и свернули вправо. Дорога оказалась в зарослях колючей ежевики. По обе стороны дороги появились поляны, заросшие одиночными, мелкими березами, низкое место, переувлажненная почва, где только на купьях смогли прижиться березы, каждая вторая из них была повреждена лосями, на стволах виднелись следы лосиных рог "затесы". Лесники заповедника называют такие места "хлева", потому что лоси стоят там как в хлеву, кончился кустарник. дорога дальше оказалась покрыта желтым песком, и перед машиной бежали две серенькие глухарьки, недовольно квохая поднялись в дорожном просвете и пропали с виду. Дале на нашем пути растет дуб великан, ему более трех столетий. с уверенностью можно сказать, что этот патриарх - гордость заповедных мест. За великаном пошли клюквенные болота, заросшие почерневшей травой и низкорослыми соснами. Заглушив двигатель автомобиля, принялись собирать клюкву. Проводник-лесник двух метровыми шагами ушел в глубину болота, а я попробовав шагать следом за ним, но не тут-то было, вода доходила до колена, трава и сфагновый мох затрудняли ходьбу, опутывали сапоги, да и в утреннем тумане все казалось серо и непроглядно, все вокруг было одинаковым и, держась ориентира высокой ели я рискнул не терять из вида напарника отправился следом за ним. Под ногами купья были усыпаны красно-вишневым бисером, и казалось, что кто-то по неосторожности рассыпал ягоду, и когда собираешь клюкву, то нежно отрывающиеся нити напоминают, что она выросла на этом месте и радует только тебя. Кое как к вечеру сумел набрать пятилитровое ведро клюквы, спина стала колом, руки от воды и травы застыли как грабли, и пальцы не гнулись. Так же неожиданно, как и ушел из тумана с белым мешком на плече появился лесник, мешок был набит под завязку ягодой. После изнурительного сбора болотной ягоды завел машину, и мы поехали домой.
Когда изучал лесничество направлении Увязка, то со мной произошел интересный случай. Последняя декада осени, удалившись в глубь массива от дороги на краю болота, на прогалине, увидел отдыхающего рогатого лося и, зайдя со стороны, стал медленно подходить к нему, животное было в полусонном состоянии и когда до сохатого оставались считанные метры, тот увидел меня и поднялся на ноги. Лось был крупных размеров и я, пятясь задом, пошел подальше от сохатого, оглядываясь по сторонам, невдалеке увидел рогатого быка еще больших размеров. Вокруг меня поднялось двенадцать животных. Резко выделялся на фоне других лесных великанов лось, который стоял ближе ко мне, седой окрас, горбатый нос, голова огромных размеров, рога, каждая лопата по пятнадцать отростков. Скрадывая лося по болотной ложбине заросшей кустами голубики, багульника и лозы, я не заметно угодил в середину стада. Мороз пошел по коже, а если они дружно ринутся на меня, что делать? Назревала развязка, горбоносый, так я окрестил седого быка, низко опустив голову, шаркая копытами по багульнику, пошел на меня, остальное стадо, топчась в нерешительности, сжимало кольцо, приближаясь ко мне. Став во весь рост, прислонившись спиной к березке, лицом к седому вожаку, кричать, бежать, это значило показать свою слабость и спровоцировать нападение животных. Когда расстояние между мной и горбоносым сократилось до минимума, взгляды наших глаз встретились, и вожак застыл на месте, прижав уши, а я внушаю себе, только не моргнуть, посылаю импульсы,-остановись, что я не враг и молю увести стадо. Сколько продлился наш бессловесный поединок, точно не помню, но сохатый шевельнул ушами в знак согласия, неуклюже развернулся, подняв голову, медленно пошел прочь, стадо последовало за ним. Животные остановились на краю болота, наблюдая за мной, я же уверенной походкой, не делая лишних движений, удалился с лосиного царства.
Зима была снежной, в конце ноября выпал снег, и на протяжении трех месяцев снегу подсыпало и подсыпало, за всю зиму ни единой оттепели. Снег был рыхлый, местами доходил до пояса, а то и выше, мы два раза в неделю на лошадях ездили в рейд в заповедную зону. Все дороги заповедника были истоптаны лосями, как только проходило стадо лосей, вся растительность вдоль дороги была изуродована, сломаны сучья, обгрызена кора практически на каждой осине, крушине и мелкой лозе. Часто попадались лоси по три, четыре особи, от нас они не убегали, а некоторые наоборот, из любопытства подходили к лошади, а та недовольно фыркая, пугала животных и только разговор людей заставлял сохатых отойти подальше от дороги и повозки. Когда лошадь уставала от преодоления глубокого снега, мы ей давали отдохнуть и практически сразу возвращались в контору.
В один из февральских дней бригадир местного колхоза ездил в соседнюю деревню и заметил следы волков. Волки прошли по краю деревни, сняли с цепи у одинокой хозяйки собаку, тут же разорвали ее в клочья и взяли направление в заповедник. Бригадир рассказал мне о случившемся, и я с охотником-лесником отправился обрезать (обходить) большой кусок массива, надежда была одна - найти дневку и офлажковать. Стало видно, что стадо волков выбрало маршрут на топкое болото, по карте определили самое узкое место суходола, который разделяет болота, в направлении следования хищников. Судя по масштабу карты, расстояние до суходола не более двух километров, решили выйти на поле соседней деревни и замкнуть круг. Первые пятьсот метров прошли быстро и легко, на пути попадались единичные ветровально-буреломные ели, по мере движения вперед квартальная линия пропала, пошли сплошные завалы и казалось им не будет конца, где ползком, где через завалы, а где и под завалами мы настырно шли вперед, по пояс мокрые, мороз доходил до отметки минус двенадцать градусов по Цельсию, дул сильный северный ветер, от обжигающего морозного ветра нас слабо защищала чащоба леса. Казалось, что метель не утихнет никогда. Снег целыми сугробами кружился в воздухе, а в верху под бешеными порывами ветра ели скрипели словно старые, не смазанные телеги, и тут же сбрасывали с себя целые шапки сыпучего снега. Болото под снегом не держало, и мы, раз за разом проваливались в болотные промоины, останавливались, выливали воду с сапог, и что бы не окоченеть, без устали двигались, тем самым согревая себя. Преодолевая такие препятствия потеряли чувство времени, казалось, что вот-вот мы должны прийти к деревне, перед нами появился просвет поля, но это было очередное болото, заросшее кустарником. И только ближе к полудню мы сумели преодолеть эти два километра, сил и энергии было потрачено на все десять. Появились на горке первые дома, силы же у нас были на исходе, мокрые ноги стали замерзать, брюки на теле стояли колом и не давали согнуться ногам в коленях, последние метры через поле шли, как на ходулях. Какие волки? Нам сейчас до них было..., хотелось побыстрей в тепло и отогреться от этого изнурительного холода. Кое как доплелись до первой жилой хаты, постучали, нам открыла дверь пожилая хозяйка и тут же охая и ахая, загнала нас на теплую печь и угостила горячим чаем с малиной. Отогревшись и обсушившись, мы отправились домой. Гостеприимство жителей заповедника ни раз спасало нас в сложных ситуациях.
Весной в конце марта наступило резкое потепление, снег быстро стаял, а земля еще была мерзлая и вода разлилась по всему болоту. Ночные заморозки сковывали льдом багну, и я решил воспользоваться таким удобным случаем и обследовать "большое поле". Осторожно скользя по льду, не отрывая сапог от ледяного панциря, пошел в направлении небольшого березового островка, он оказался чуть выше топкого болота. По острову проходило и отдыхало много лосей, об этом говорили торные лосиные тропы, следы лосиных рог были видны из далека, сплошные затесы на березах и сломанные кусты. Осматривая один из затесов на березе, наткнулся на лосиный рог, который был сброшен примерно год назад, и когда вода затопила остров, и все покрылось льдом, то из-под льда торчали два отростка лопаты. Лосиный рог был вмерзший в лед, так как у меня не было ни топора, ни ножа, то сломав мерзлую березу, острием слома в азарте в течение часа выдолбил со льда рог, он оказался весом около десяти килограмм, лопатообразный с девятью отростками. Обойдя по кругу трофей, не вдалеке нашел второй рог, тоже вмерзший в лед, имея уже опыт, я справился с ним за считанные минуты. Взвалив пудовую находку на плечи и счастливый этой находкой я отправился домой. С трудом доволок до деревни пудовые рога. На следующее утро ни свет, ни заря, окрыленный успехом первого дня, побежал на болото. Дошел до березовой рощи и еще раз обследовал ее. В поле зрения виднелось березовое и еловое редколесье, и все лосиные тропы вили в том направлении. Выбрав более свежую тропу, быстрым шагом пошел по ней в направлении лесного массива. Горячность, как всегда, до добра не доводит, и я, ухнулся в не замерзшую болотную промоину, прикрытую травой. Когда ноги провалились в лунку, интуитивно упал всем корпусом вперед, не достав ногами дна, грудью повис на льду и медленно подтягиваясь на руках, выполз с промоины, мокрый и вываленный в болотную жижу. Утренний мороз мог сыграть злую шутку, и что бы не обморозиться, я наломал сухих еловых веток, благо всегда носил в нагрудном кармане пару коробок охотничьих спичек, запаянных в пластиковый мешочек, и разжег костер, и начал сушить мокрые брюки и портянки. Когда вокруг костра все, что горело, было сожжено, а чуть дальше от огня лежала сухая буреломная ель, и чтобы не дать потухнуть костру, я подошел к дереву и с треском стал ломать сухие сучья, в этот момент из-под выворотни вылетел черный лохматый медведь, и покатил по льду в глубь редколесья. Оказывается, в соседстве с медведем я провел около часа, а он, за все это время, не подал никаких признаков своего присутствия. Когда мое мокрое снаряжение высохло, я не решился заглянуть в глубину болота, не потому что перепугался медведя, а потому что было много промоин, и я не стал рисковать и повернул назад. Обошел по обрубам урочище, оно было все в лосиных тропах, найти сброшенных рог сохатого в тот день не удалось. Ярко светило мартовское солнце, я знал, что еще не весна, что будут еще не раз стоять над землей неподвижные мартовские туманы и бесноваться короткие непроглядные вьюги, все еще будет. И может быть, потому так дороги эти редкие солнечные часы, не хотелось уходить с "большого поля", настолько оно было не проходимым и так легко доступно в этот мартовский день. Остановился на краю болота, любуясь природой стал наблюдать за ровной гладью поля, с той стороны, где еще дымился огонь, бежит лось, оглядывается на зад, добежав до противоположной стены леса, остановился и, шарахнувшись в сторону, мелко перебирая ногами по льду пошел на меня, присев на корточки, я замер. Лось был перепуган, крутил головой по сторонам, стриг ушами, но уверенно бежал ко мне, на нем шерсть стояла дыбом, широко дыша ноздрями, не добежав до меня метров двадцать остановился, увидев меня, злобно сверкнув глазами, постоял на месте, и не спеша, обогнув меня по суходолу, сиганул в чащобу.
Весна, конец апреля, неделю погода стояла теплая, на березах появились маленькие листочки, расцвели подснежники, зазеленела трава, и в один из таких дней, по долгу службы, я проезжал на мотоцикле через реку в урочище Подвелье. Подъехав к воротам шлагбаума, поставил мотоцикл на подножки и, открывая ключом замок металлических ворот, заметил, что под ногами ползли три ужа, а чуть дальше, извиваясь, переползала через дамбу еще с десяток пресмыкающих. Невольно взгляд остановился на речушке, она была не такая как обычно, русло и берега шевелились от несметного количества тел и торчащих голов ужей и змей,воды не было видно, и вся эта масса вползала в бетонную трубу, а часть этого месива, не вмещавшегося в трубу, переползало через дамбу. Увидев такое зрелище, руки и ноги онемели, голова стала свинцовой, переставляя одеревеневшие ноги, с трудом откатил мотоцикл от ворот, очухавшись, завел мотоцикл и уехал домой. По сей не могу понять, что же произошло со мной, ведь я прекрасно знаю, что ужи безобидная тварь, а вот возьми и потеряй рассудок. Как-то и сейчас стыдно,-чего испугался?
Прошли сутки и отважился поехать, что бы закрыть ворота, в замке торчал ключ, а вода медленно стекала в трубу, на земле и вокруг не осталось никаких следов от змей и ужей. Бывает же такое!
Конец апреля, я снова в заповеднике, у меня ЧП, сломалась машина. Солнце уже опустилось в лес, дело шло к вечеру, и я решил,-брошу машину, а завтра подьеду и посмотрю, что же случилось? Что бы не делать круг по дороге, решил пешком спрямить дорогу на "тяньки". Сориентировавшись по солнцу, и выбрав нужное направление, я пошел по короткому маршруту, в начале было легко шагать по боровому лсу, но постепенно вековые сосны сменила болотная растительность. Пошла перестойная ольха. Идя первые метры по ольшанику появилась болотная грязь и ржавая болотная вода, которая местами доходила до пояса, у меня появилось сомнение,- правильно-ли я выбрал маршрут? Но что делать? Мне казалось, что я уже прошел пол пути, и я утопая в вязком болоте, шел тупо вперед. Холодная вода и вязкое болото охладили мои страсти, и я почувствовал усталость, холод по всему телу, возвращаться назад не хватит сил. На моем пути стали еле заметно вырисовываться берега болотной речки, глубина воды оказалась более двух метров, через пару часов наступит темнота. С собой был нож-тесак и я не раздумывая подобрал ольху и срубил тесаком дерево, перекинул его в узком месте через реку и опираясь на вырубленный шест перешел на другую сторону. Проваливаясь по пояс в болоте, не разбирая дороги, да и какая тут дорога? - я побрел к спасительным елям, которые выделялись на фоне ольшаника. Выбравшись из болота на долгожданный остров, не выливая воду из болотников, теряя последние силы, шел к дороге. Вот и спасительная дорога, только тут я расслабился и привел свое снаряжение в порядок. Вылил воду, выкрутил портянки, а заодно и умылся болотной водой.
-"На "тяньки" будешь ходить три дяньки",- так звучит белорусская мудрость. Так и получилось.
-Да прав наш люд,- невольно, проскользнуло в моей голове.
Из рассказов лесников охраны заповедника узнал, что в урочище Увязок стоит добротный деревянный дом, любопытство взяло верх, и я поехал туда. Доехав по дороге до первой непроходимой болотины, я оставил машину на обочине, ехать дальше было невозможно, если вдруг УАЗик провалится в болото, помощи ждать неоткуда, до ближайшей деревни сорок километров лесной, болотной, дороги. Через топкое болото проложена тропинка из досок, пошел по настилу из обрезных пиломатериалов, в некоторых местах гвозди проржавели полностью, и доски хаотично лежали на воде, каждая сама по себе. рискованно ступая по такому настилу, ты не знаешь, что тебя ждет впереди. По обе стороны дощатой тропинки непроходимые болота и буреломные завалы. Болото чередуется с небольшими холмами суглинистой почвы, на которых растут клен, липа, дуб, на границе с болотом можно встретить вяз. Пройдя по деревянному настилу очередное болото, тропа вывела на край холмистой поляны, когда-то на этом месте был хутор. Там, вдалеке, на поляне стоит добротный деревянный дом, крытый тесом, вся территория заросла малиной, крапивой и дикой травой. Перед домом сад, если можно так назвать, сучья яблонь обломаны медведем, и искороженные деревья, на радость зверям, плодоносят ежегодно, что в природе встречается не часто. Дом разделен на две половины, в каждой половине дома сложены печка и камин, стоят панцирные кровати, что очень удобно для отдыха. Дом построен недалеко от реки,но не зная местности к Березине попасть трудно, пойма заболочена и затоплена водой. По незнанию, я попал на старое русло Березины, но сориентировавшись по солнцу, вышел на основное русло реки, перед этим несколько раз проваливался в бобровину, вымочившись с головой, но любопытство взяло верх, и я увидел реку своими глазами в дикой природе. Глубинное течение, вода черная как деготь, берега заросшие травой, ольхой и кустами лозы. Вдоль берега натоптаны свежие лосиные и медвежьи тропы. Пойменное болото богато кормами для лося и медведя, и в этих местах они мирно уживаются, не причиняя друг другу, ни малейшего, вреда. Со стороны русла Березины, раз за разом, доносились глухие удары по воде, это не довольный бобр пугал лося, который чавкая копытами по грязи, шел вдоль берега. Едва диск солнца коснулся вершин леса, как на поляну со всех сторон потянули вальдшнепы, за пол часа я насчитал двадцать шесть длинно клювых птиц. Вперемежку с вальдшнепами над поляной парами носились утки. Темень окутала поляну, дом и все погрузилось в ночную тишину. Затопив камин, и найдя солдатский котелок, я заварил с веток малины чай, в загашнике тумбочки нашел немного сахара и булку сухого черствого хлеба.
- Надо со следующей оказией пополнить запасы,- подумал я.
Над паром котелка распарил хлеб, и утолил голод малиновым чаем. Дело в том, что с собой продуктов я не брал, так как не рассчитывал заночевать, но увлекшись тягой вальдшнепов, не рискнул в темноте по шаткому настилу возвращаться к машине. Выставив перед каминов табуретки в ряд, положил сверху мокрый бушлат, снял сапоги, мокрые носки и развесил их сушиться, а сам прилег на кровать, и разомлев от тепла и усталости мгновенно уснул. И снится мне сон, что к дому подходит человек, огромного роста, заросший щетиной, походивши вокруг дома, приоткрыл входную дверь, и попробовал заползти в дом, просунув с трудом лохматую голову в дверь, прорычал по звериному, стал во весь рост, и оказалось, что его голова выше конька крыши.
Потоптавшись на месте человек-зверь огромными руками-рычагами, за выступающие балки, поднял крышу и влез плечами и головой в дом. Во сне я невольно почувствовал, что кто-то пристально смотрит, когда открыл глаза, то на меня в свете камина сверху смотрело лицо похожее на человеческое, заросшее черной щетиной, в обоих глазах отражался огонь камина и оно недовольно фыркало носом, втягивая в себя воздух. Не осознав чувство страха, я протянул руку к камину и чисто механически схватил тлеющую поленицу и запустил в лохматую голову. Раздался жуткий вой, затрещали бревна, дом закачался, как при землетрясении, сверху посыпался песок, и пыть заволокла всю комнату, с камина с грохотом упали на пол несколько кирпичей, пошел запах паленой щетины, резкая боль от ожога в руке привела меня в сознание. Не совсем соображая, что делаю, я загружаю в огонь все дрова, которые были заготовлены и, прижавшись к камину, стал ждать. С тыльной стороны дома трещали деревья, стоял вой и вся эта буря, постепенно удаляясь от дома, вскоре затихла. В такой позе, без единого движения, просидел у камина до утра, и как только рассвело, не разбирая дороги, побежал к спасительной машине. Мокрый и грязный вскочил в машину, завел двигатель и помчался подальше от злосчастного места.
Что это было? Я и сейчас не могу сказать, но рассказывать другим стыдно и обидно, что напугался, а чего, так и не понял. Но то, что что-то было - это факт.
Наступило жаркое засушливое лето, природа преобразилась, пришла пора сбора ягод. Черника и земляника в тот год не уродилась и только в отдельных местах, где весенний мороз не выморозил нежные цветочки ягод, можно было собрать не большое количество черники. Рядом с мониторингом, в болоте нашел обилие черники, прихватив с собой супругу, поехали собирать дары природы. Черника была крупная и черничник под тяжестью ягод, лежал пластом на мху. Такую ягоду собирать одно удовольствие, не успели мы и на половину заполнить корзины, как услышали грозное рычание медведя. Медведь с треском ломал деревья, ревел со страшной силой и, приближался к нам, ворочал коряги, бросая их в нашу сторону. Объявился хозяин плантации черники, а мы не прошенные гости оказались на его пути. Не став испытывать "гостеприимство" хозяина леса, мы сели в машину и уехали подальше от разбушевавшегося медведя.
Великая река, не зря ее называют "Великой", по сравнению со всеми ручейками, она глубокая и широкая, вода черная как деготь, зажата с двух сторон ольшаниками и елями, течение еле заметное. Весной она полноводная, но в жаркое лето пересыхает, оголяя дно, а берега из переплетений корней создают причудливые и неповторимые сказочные персонажи: леших, водяных и чертей.
В конце июля месяца жара достигла своего пика, реки, небольшие водоемы, колодцы - все пересохло. Во второй половине дня, когда жара стала спадать, я у моста Великой реки спустился на дно пересохшего водоема, и пошел вверх против течения от моста. Рассматривая созданные природой затейливые фигуры из корней, незаметно ушел на большое расстояние от моста. Местами попадались не совсем пересохшие бухточки воды, кругом стоптанные следами ворон, которые отлавливали рыбу. По торфяному дну, глубоко проваливаясь в ил, разыскивая воду, прошли два лося, найдя на повороте реки под корневищем ольхи воду, животные утолили жажду и вышли на берег. Я все время загадывал, ну вот еще один поворотик и все, пойду назад к мосту, но меня все тянуло вперед, и только когда наткнулся на следы медведя, ширина лапы была двадцать два сантиметра, решил, проверю последний поворот и все. Осторожно ступая по краю пересохшего дна, выглянул из-за вывороченной ели и застыл, в метрах тридцати от меня, поднявшись на задние лапы, над небольшой лужицей воды стоял медведь. Я затаился за корневищем ели, и стал наблюдать за бурым, косолапый минут пять простоял без движения, а потом, сделав резкий прыжок, подцепил лапой и выбросил из воды крупную рыбу, бормоча от удовольствия, стал ее поедать. Когда с хрустом была съедена рыба, то хищник опять в той же позе застыл на берегу лужицы, немного постояв, снова прыгнул в водоем и принялся колотить воду лапами, бегая взад вперед, после чего выскочил на берег, отряхнулся и застыл, наблюдая за водой. Прошло еще немного времени и медведь опять выволок на берег крупную рыбу и съел ее, после чего снова запрыгнул в водоем и стал выделывать акробатические номера, стал мутить воду, смешивая ее с торфом и недовольно рыча, шара передними лапами в мутной воде пытался поймать еще пару рыбешек, но ее по всей видимости больше не было и теперь он постепенно приходил в ярость, я не стал больше испытывать самого себя и бесшумно ушел вниз по течению к своей машине.
Август месяц, на протяжении недели лил проливной дождь и на пятые сутки дружно пошли грибы, такого количества грибов: боровиков, подосиновиков, лисичек, маховиков, сыроежек в наше время встретить большая редкость. Они росли кучами, на проезжей части дороги, на боровых мхах, под елями, в каждом уголке заповедника. Узнав о таком обилии грибов, попросились приехать за боровиками мои родственники из Минска, а чего же не приехать! Когда завез их в лес и показал грибные места, то они были шокированы увиденным, и кто-то из них сказал: - Ну и впрямь, хоть косой коси! Я попросил минчан далеко от меня не отходить, заповедник дело серьезное, все дороги ведут в никуда, они все тупиковые, да и их практически нет, а вот болота настоящие, до дна еще никто не доставал. И еще предупредил, что кроме лося и медведя в это время в ближайших урочищах нет никого, весь зверь в дальнем заповеднике. Казалось бы инструктаж короткий и все всем понятно, приступили к тихой охоте на белого красавца,просто в этот день охотиться на другие грибы, как-то не сподручно. Слышу через некоторое время, жена брата кричит, говорил никого нет, а вот посмотри, тут даже дети ходили босиком. Подхожу, она стоит у высохшей лужи, а на грязи оставили отпечатки босых ног медведица и двое ее малышей. Я пояснил родственнице, что босоногая мамаша в один миг может снять скальп, если она будет отставать и далеко отходить от меня. После моих слов, родственница ни на шаг не отходила от меня. До сих пор с улыбкой на лице вспоминает тот случай.
Вот и пролетел один год моей жизни в нашем Березинском заповеднике, а таких лет в моей жизни было еще порядка шести, но о них в следующих рассказах.