Письмо шестое
О ПОЛЬЗЕ ВЕЧЕРНИХ ПРОГУЛОК
ЗДРАВСТВУЙ, МОЙ ДОРОГОЙ И НЕЗАБЫВАЕМЫЙ ДРУГ!
Сожалею, что не продолжил свои письма по основному вопросу философии с курсов повышения квалификации в Бунгу-Вунгу, где я еще продолжаю занятия до сих пор.
Этот вопрос, хотя и основной, конечно, но почему-то потерял для меня весь свой колоритный интерес. Возможно, это произошло в результате охлаждения к нему наших академиков, а вслед за ними философов-теоретиков.
Наши академики, как я успел заметить, не прочь координировать свои интересы с общим потоком происходящих событий.
Приведу пример.
Каждый юный туземец шестого класса общеобразовательной школы Бунгу-Вунгу знает о том, что для правильного возделывания банановых плантаций нужны какие-то севообороты. Их возможно осуществить только на крупных полях, поскольку на одних полях старые бананы нужно спилятъ, на других – сажать, а на третьих участках - чередовать бананы с кокосами, финиками и арахисом.
Если же попытаться сделать все это на земельном участке, равном по величине баскетбольной площадке, то никакого севооборота, извините, никак не получится.
На протяжении многих десятилетий в научной ценности и практической полезности вышеназванных идей никто не сомневался, и сомневаться не мог, в том числе и академики.
Но вот однажды утром Бунгу-Вунгу проснулась в обстановке некоторых реформ сверху.
Суть реформы такова. Если раньше, скажем, племя, состоявшее из 50 туземцев, владело вместе банановой плантацией из 50 деревьев, и на складе было 50 бананов, которые по традиции до сих пор распределяли по одному банану на одного туземца, то упомянутым утром оказалось, что продукция со склада была распределена следующим образом. Один туземец захватил (приватизировал) себе 49 бананов, а оставшийся один банан оставил остальным 49 туземцам. А в виде компенсации удивленным согражданам было решено раздать каждому туземцу по банановому дереву, чтобы тот за ним ухаживал, как мог, и платил налоги.
И вот ты спросишь: «Чем же ты, Панько, недоволен? Ведь это реше¬ние - превосходно! Туземец имел один банан, а теперь имеет целое дерево. Чем плохо?».
Да ничем не плохо, говорю я. Не плохо. Для некоторых. Даже еще и очень хорошо.
Но как, объясни ты мне, имея поле, на котором растет одно-единственное банановое дерево, как на этом поле организовать севооборот? Если его срубить, то где посадить новое?
Я не говорю уже о кокосах, финиках и арахисе или семипольной системе и черном паре!
Потом, как организовать самому сбыт лиш¬них бананов, имея в своем распоряжении одну лишь только набедренную повязку? Сшить из нее мешок? А ЭТО?
Шестиклассники повозмущались. А академики банановых наук уехали отдыхать на море. А когда верну¬лись - дело уже было сделано.
Что будет дальше - никто не знает.
Теперь разъединенные бывшие объединенные площади объединяют для создания объединенной возможности использования академической науки в банановом хозяйстве и увязки этого хозяйства с торговлей, инфраструктурой и военным ведомством Бунгу-Вунгу.
При этом большие надежды возлагаются на демократизацию общества и права человека, а также гендерное равноправие, что, конечно же, как считают теоретики, может сказаться положительно на процвета¬нии Бунгу-Вунгу.
Но где, скажи мне, тут роль академиков?
Вот то-то и оно то. Как говаривал Давид Маркович Гоцман в кинофильме «Ликвидация»: «Картина маслом!».
У него там был свой секретный «академик», а в Бунгу-Вунгу – свои.
И вообще, чем больше я повышаю свою квалификацию на филозофических курсах, тем меньше в моей душе остается того, что люди в широком смысле понимают под словом «оптимизм». Когда-то на эту тему превосходно поразмышлял бессмертный Вольтер в своем «Кандиде», а теперь, видишь, приходится и мне на старости лет...
Посуди сам. Как бы ты ни крутил, размышления рано или поздно наталкивают нас на мысль о том, что, как ни странно, двигателем общественного прогресса оказывается не доброта и чистосердечие, а жадность и глупость.
Подумай. Человечество, как представляется, уже осознало опасность дальнейшего загрязнения атмосферы. Но борется ли оно с этим загрязнением как следует? Черта с два! Нас ждет еще выпуск миллионов автомобилей с их выхлопными газами.
Кто не знает - что курение вредно? И что? Мы можем бро¬сить курить?
О питии мы уже говорили.
Складывается такое впечатле¬ние, что человечество напоминает собой лягушку, двигающуюся в пасть удаву. Вроде бы понимаем, что нельзя и опасно, но все-таки, хоть и колется, и мамка не велит, но - идем вперед! Сегодня живы , а там - хоть трава не расти!
Возьми и проанализируй, стало ли человечество добрее и чище за последние две тысячи лет?
Если считать десять заповедей Христа своеобразной программой действий для человечества, то многое ли изменилось за это время?
«Не укради?» Ха-ха-ха! Тебе не смешно?
«Не убий!». Казалось бы - вот тебе прямой призыв к киллерам. Ты слышал сорок лет назад слово «киллер» или слово «рэкет»? Я - нет. А вот на днях видел пацана в вязаной шапочке, на которой вышито «КИЛЛЕР». В переводе означает «НАЕМНЫЙ УБИЙЦА».
Однажды прекрасным осенним днем какой-то ребенок, лет семи, на школьном дворе бежит за кем-то и орет: «Залезу! Залезу!».
И куда же это, думаю я, он залезет? Подходящего места тут вроде нет, чтобы залезть...
Оказывается, он еще не научился, как следует, произносить слова, и он пытается выразить совсем другое стремление. А именно - «Зарежу! Зарежу!».
Может быть, ты имеешь что-либо сказать в таком случае о домашнем воспитании подрастающего поколения в условиях всестороннего пьянства? Не имеешь? Ну, тогда помолчи.
Я не предлагаю тебе проанализировать, стали ли за минувшие две тысячи лет противнее или, наоборот, привлекательнее чужие жены или имуще¬ство соседей.
Я не делаю это только потому, что, признаться, нахожусь в полном замешательстве. Куда мы идем? И к чему все это приведет? От мыслей места себе не нахожу.
Вот, что значит - окончить полный курс повышения квалификации филозофической науки в Бунгу-Вунгу! Знаний много, но все они как будто заводят меня в какой-то ту¬пик.
Так что, думаю, оставлю я моих туземцев, и жди меня в гости на ры¬балку.
Как там пруд, выкопанный моими прадедами, еще не приватизирован?
Ну, пока! На этом я заканчиваю свои филозофические письма и иду подышать свежим воздухом.
Прогулка на ночь - превосходное занятие!
Твой навеки,
Виктор ПАНЬКО Дмитриевич,
урожденный из крестьян села Дану.
22– 25 января 2008 года*.
ПРИМЕЧАНИЕ
*Окончательная редакция – 8 января 2011 года