Сицилийское танго. Гл. 3 Два месяца в Италии

Александра Лоренц
на погасила ночник, но уснуть все никак не удавалось.   Паника, обида и смятение бродили в его душе. Как же так получилось? И  почему именно с ней?  Грудь сдавило, сердце глухо стучало в груди.
Лежа без сна в темноте, Яна считала медленно текущие минуты, приближавшие рассвет. Хватит жалеть себя, нужно хорошенько выспаться! Ду-мать о прошлом было бессмысленно, ее ждала новая жизнь и абсолютно ту-манное будущее.
На следующее день, около шести часов утра, Яна вскочила с постели и быстро оделась. Умылась, привела себя в нормальный  вид и вдруг растерялась. Что ей теперь делать? Покупать обратный билет? Родители, наверное, сейчас  радуются за нее,  не подозревая об ужасном провале. Хорошо хоть добрые люди приютили на ночь. Придется  возвращаться домой, ловить  злорадные взгляды соседей... и  все-таки нужно добиться ответа от Андреа.
Яна боялась предстоящего разговора с родителями. Как она им скажет?  И что?  Что жених не хочет ее видеть?
  — Мама? Мама, это я! Все в порядке, — сказала  Яна. — Позови папу, я ему все расскажу…
— Слава не может сейчас разговаривать с тобой… — голос матери был каким-то безжизненным.
— Мам, ты, что,  заболела? Опять грипп подхватила?
— Нет, если бы так... отца сегодня утром в больницу отвезли.
— Мама, не плачь, я не смогу говорить с тобой, пока ты плачешь!  — бормотала Яна, вытирая слезы с глаз и сдерживая рыдания. —  Мы с тобой вместе поплачем, как только я приеду домой. Обещаю!
Яна помолчала несколько секунд,  дожидаясь, пока мать успокоится.
— Я же просила  его не волноваться по пустякам! Что, сердечный приступ?
— Нет,  посерьезнее будет, — Ольга Петровна   замолчала.
— Ну! Говори! Чего ты все молчишь! Всю жизнь молчишь!
— Врачи сказали, что нужна операция.
— Так заберите  деньги,  что за мою машину выручили!
— Уже взяли. Их мало будет. Галя дала пятьсот евро, Катя четыреста. Сей-час сижу, голову ломаю, где бы еще  одолжить. ,
— Мам, а сколько нужно?
— И  не спрашивай. Сумма космическая.
— Ну?
— Если по курсу пересчитать, то выходит почти семь тысяч долларов.
— Господи! Да они там что, совсем с ума сошли! Откуда такие цены? Че-ловеку жизнь надо спасать.
— Жизнь ему спасли, доча, но операцию нужно делать все равно. Плано-вую. Янка, поговорим позже. Мне на домашний звонят, наверное, из больницы. Скажи, у тебя все в порядке?
— Да, — мучительно выдавила Яна. После разговора с матерью она сиде-ла, как статуя, сидела и тупо смотрела на потухший дисплей.  За несколько минут ее планы кардинально изменились: если поначалу она планировала уехать тотчас же, то теперь решила остаться в Италии   любой ценой. Огорчать отца не следовало ни в коем случае.
Она преисполнилась решительности.
Подойдя к изгороди, Яна с силой надавила на кнопку звонка. Звонок зве-нел не меньше минуты. Неужели опять его нет дома? Яна в бессильной злобе всплеснула руками, с большим трудом сдерживая себя, чтобы не ударить  ногой  по калитке. Придется снова просить помощи у соседки. Около часа пришлось дожидаться  Даниэлу.
— А я не знаю...— женщина пожала плечами. — Может, уехали куда... может в отпуск. Смотрю, и кота нигде не видно. Да! Точно уехали! Смотрите, какой огромный замок на дверях гаража висит!
Яна с огорчением опустила голову.
— Погодите, я сейчас у детей спрошу. Они у меня все знают. — Даниэла повернулась к дому. — Эй, Рино, не знаешь, куда соседи уехали?
Мальчик подбежал к матери.
— Знаю! На верблюдах кататься!
— Ого. Считайте, на африканский континент. Он туда часто ездит. Вот уж чего не понимаю, так не понимаю... тут не знаешь, как от жары отдохнуть, а тут оказывается, некоторым  нужно  пожариться посильнее.
— Что же делать-то... — пробормотала Яна по-русски.
— Простите. Я не знаю русского, — с сочувствием произнесла женщина. — Что вы сказали?
— Да так, вырвалось случайно. Я поняла. Он уехал. И не на один день, значит, не увижу его.
— Нужен он вам,  этот бастард! Ну, смотрите сами.
— Даниэла, мне вас стыдно просить, но у меня просто нет иного выхода. Понимаете, не могу я  сейчас домой вернуться.  — По ее щеке скатилась слеза. — Никак не могу. Думаю, может, какую-нибудь  работу здесь найду на несколько месяцев, а там  видно будет.
— Я что-то могу сделать для вас?
— Может у вас есть знакомые, которым требуется нянечка или горничная.
Женщина вежливо улыбнулась и Яна поняла, что  она ничем не может помочь.
— Вы можете здесь найти своих земляков.  Есть в городе небольшое кафе, место встреч русских. Я не знаю, по каким дням они встречаются. Узнаете про работу, а остальное... кто знает, как оно пойдет
* * *
Яна без особых проблем нашла то кафе, о котором говорила Даниэла. На вид оно было неказистое и неприметное. Барменом работал украинец из Львова. Когда она подошла к барной стойке, он с кем-то весело разговаривал по телефону на украинском языке. Яна присела на высокий стул и стала ждать, когда  закончится беседа. Вопрос ее был встречен не то что с пониманием, а наоборот, почти  с агрессий.
— Работу? Все хотят работу. И не все ее находят, — процедил молодой человек.
Настроение Яны, поднятое невероятными усилиями, после этих слов и  хамского тона, окончательно упало. Невидящим взглядом она уставилась в окно, за которым тянулись бесконечные потоки прохожих
— А что, здесь большие сложности с работой?
— Девушка, ты вообще откуда такая взялась? Часом, не с Луны ли? Прежде чем приезжать сюда, надо было заранее побеспокоиться, поискать работо-дателя, оформиться, как положено.
— А что значит положено? У меня, между прочим, виза есть, — пробор-мотала Яна.
— Как же, липовая, наверно, на цветном принтере сработанная. Ха! — бармен презрительно скривил рот.
— А вы не злитесь, я бы вам не пожелала оказаться на моем месте! Всякое случается в жизни. Еще вчера вечером я предположить не могла, что завтра  мне придется искать работу.
— Дорогуша, мне тоже несладко в жизни досталось!
Второй бармен лишь изредка поднимал голову, всецело занятый  какими-то  расчетами. Наконец он отодвинул калькулятор и присоединился к разговору.
— Оставьте свои координаты, девушка. И не нужно обижаться. У всех, кто здесь находится, проблемы, всем нужно  больных родителей  лечить, детей го-лодных кормить. Вы тут никого не разжалобите своими рассказами, потому что таких историй тысячи. Если  что-нибудь  предложат — позвоним. Не предложат — что поделаешь!
— Спасибо большое. Я все поняла.
«А может плюнуть на все, да вернуться домой»?
Назойливая мысль не давала покоя. Сегодня пятьдесят евро за отель, зав-тра пятьдесят —  это может продолжаться бесконечно»!
* * *
Смахнув подлые слезы, Яна покинула это негостеприимное заведение. Через полчаса она уже находилась в отеле и перекладывала вещи. Дело за ма-лым — купить билет на самолет   — и прощай несбывшаяся мечта! К счастью, портье позволил ей воспользоваться интернетом, чтобы найти рейс и оплатить билет. И это оказалось  несложно. Зимой не так уж и много туристов, компании постоянно предоставляют скидки. Картина вырисовывалась следующая. Она покупает билет на послезавтра, или через неделю, но в любом случае отдает  ту  же сумму, учитывая стоимость проживания в отеле.
Яна задумалась, вертя в руках пластиковую карту.
Она взглянула в окно. Как красива Сицилия, так не хочется ее покидать, несмотря на подлость Андреа и свое  разбитое сердце. Подруга давно зовет в Москву. Пожалуй, стоит согласиться. Вот и «разруление»  проблемы, можно сказать, удобное для всех. Подруге меньше платить за квартиру, а ей  — шанс попробовать начать новую жизнь.
— Синьора, все в порядке? — вежливо улыбнулся портье, намекая таким образом, что пора бы и освободить компьютер. — У нас в здании сейчас рабо-тает электрик, и он просит разрешения отключить подачу электроэнергии. Всего на полчаса.
— Благодарю вас, тогда я чуть позже вернусь.
— Да, пожалуйста. Надеюсь, вам это не доставит неприятностей…
«Ах ты, черт… все как назло», — выругалась Яна про себя,—«хоть бы места остались в наличии».
Она вышла из отеля и побрела  по улице без какой-либо цели,  лишь бы отвлечься. Прошла мимо зоомагазина. Тут ее внимание привлек листок на рус-ском языке, приклеенный на большом щите среди объявлений о вязках собак, щенках, котятах. Работа горничной, бебби-ситтер, остальное для мужчин. Не отдавая себе отчета, что делает, Яна быстро сорвала объявление, словно это был спасательный круг. Она даже представить не могла, чем руководствовался  автор, вешая объявления о работе в таком неподходящем месте. На ее звонок ответил мужчина.  Разговор шел по-итальянски,  но сильный акцент выдавал в нем  соотечественника.
— Я по вашему объявлению. Мне срочно нужна работа.
— А как у вас обстоят дела с документами? С нелегалами не работаем, сразу вас предупреждаю.
Потом  последовали стандартные вопросы о возрасте, профессии, пред-почтениях  — и ни слова о зарплате. Странно, но деньги  как будто и не волно-вали и  Яну. Она не хотела возвращаться домой и готова была заплатить за свое желание остаться на Сицилии. И все же она спросила:
— Скажите пожалуйста, а сколько мне будут платить?
—  Заработок?  Обычный,  для юга. Шестьсот, с питанием и проживани-ем,— тотчас прозвучал категорический ответ.
Яна молчала. Не густо.
— Не устраивает? Пожалуйста, желающих целая очередь. Вам повезло, должен сказать. Объявления я расклеил пару часов назад —  к вечеру мой те-лефон раскалится от звонков. На принятие решения выделяю пять минут. Если не перезваниваете, я предлагаю место другой женщине.
— Я согласна! — выпалила Яна.
— Отлично! Жду вас сегодня вечером, в семь, на улице Гарибальди, возле булочной.
Разговор был окончен, а Яна еще продолжала держать телефон возле уха. Зарплата мизерная, в Москве с ее образованием она нашла бы большую, но не смогла бы ничего откладывать. А если жилье и питание бесплатно, то пятьсот она вполне сможет оставить целехонькими. И это почти шесть тысяч евро за год!
Находясь в приподнятом настроении, Яна направилась обратно в отель, если можно было так назвать крохотную гостиницу эконом-класса с потертым паркетом, пятнами на стенах и  вежливым портье.
По пути, зайдя в магазинчик-кулинарию, она купила себе на  обед пакет апельсинового сока и пиццу, самую дешевую и тонкую, вполне соответствующую цене в два евро. Хотя пицца была вкусная, поела безо всякого аппетита, лишь для того, чтобы унять в желудке неприятное урчание. Теперь осталось ждать  семи часов вечера. Делать было особо нечего, родители прислали сообщение, на которое ей вновь пришлось ответить враньем.
Наконец  Яна вышла из своего номера на два часа раньше, чем планиро-вала.Ей не  понадобилось расспрашивать прохожих, где находится булочная — большую вывеску в виде традиционного пирога не увидел бы только слепой. Возле входа, чуть в стороне стояли несколько человек с невеселыми лицами. И все они были если не ее земляками, то русский язык был их родным.
— Простите, вы все по объявлению?
— Нет, мы тут прохлаждаемся, — отозвалась женщина лет сорока, одетая абы как, во все мрачное и мятое. И остальные смотрели недобро, от чего про-пало всякое желание разговаривать.
Сергей — так звали посредника — поднимался по лестнице, перешагивая через две ступеньки,  и на ходу рассказывал:
— Условия работы обычные, ничего сверхъестественного. Следить за по-рядком, гладить белье, мыть посуду, короче говоря, поддерживать чистоту. Ра-боту сделала — гуляй. А вот  хозяйская квартира.
Он энергично постучал в дверь. Звонок не работал — Яна увидела тор-чащие из стены провода, на полу куски изоленты и штукатурки. То ли духу у хо-зяина не хватило закончить работу, то ли умения, одному богу известно.
— Главное не сказал. Хозяйка из России, неплохой бонус, думаю.
— Как хорошо! У меня нет проблем с итальянским языком, но приятней на своем родном общаться.
Когда открылась дверь и Яна увидела свою будущую работодательницу, ее мнение несколько изменилось. Их встретила миловидная молодая  женщина с ребенком на руках. В глаза сразу бросились ее пальцы, требующие срочного маникюра — ободранный красный лак на всех пальцах  и сломанный искус-ственный ноготь на мизинце.
— Здрасьте, Сереж, — поздоровалась хозяйка и сразу же  переключила свое внимание на Яну. — Я же тебе говорила, что хочу женщину за сорок, а не молодуху!
— Побудь здесь немного! — грубо  сказала она Яне и захлопнула дверь.
— Так получилось… и твои требования противоречат одно другому! — зычный  голос Сергея был хорошо слышен и через  закрытую дверь.— Хочешь культурную, идеально знающую язык, и чтобы ее зарплата устраивала? Тогда надо было в агентство обращаться. Сотня за три часа работы тебе дорого, это мы оба знаем, тогда принимай то,  что есть, и не капризничай. Я тебе за полцены подогнал, по старой дружбе, как говорится. Эх, Танюха,  гляди, погубит тебя когда-нибудь  твоя скаредность!
— Тебя не погубила  — и меня не погубит! — долетали до ушей Яны слова хозяйки.  — И дело не в деньгах…о
— Так я же умный, а ты дурная. — Сергей презрительно рассмеялся. — Я-то нос по ветру держу, а язык за зубами.
— Держишь за зубами?  Это ты загибаешь! — запальчиво возразила Тать-яна. — И дело не в деньгах…она слишком смазливая, мой муженек сразу западет на нее!
— Ай, что мне перед тобой выделываться, — чиркнула спичка, и Сергей закашлялся. — Вижу, получив гражданство, ты малек оборзела. Дома бардак, запаха свежевыпеченной пиццы не слышно, — он опять засмеялся.
— Вот именно, получила и теперь могу малехонько оборзеть.
— Это неразумно. Кинет тебя твой итальяшка, и будешь жить на детские алименты, работать  ты ведь не привыкла.
— А и пусть! Мне тоже надоело, знаешь ли, за его детьми выгребать. А алименты хорошие выходят, почти две тысячи.
Сергей громко, с издевкой расхохотался.
— Я бы тебе посоветовал законы изучить сперва, а потом на алименты роток разевать. Максимум, на что ты можешь рассчитывать  — это пятьсот. А на деле присудят минималку, то бишь двести,  и крутись, отирайся дальше под ночными клубами.
— Ты серьезно?
— Серьезней не бывает. Читай законы, а не копируй  соседок-итальянок, которым бывшие мужья машины покупают, чтобы отделаться. Тебя это не кос-нется, и не рассчитывай.
Его собеседница  буркнула что-то неразборчивое, на что сразу последовал резкий ответ:
— Если ты хочешь услышать сладкий бред, побольше общайся со своими подружками-бездельницами. А я тебе говорю, получишь ты при разводе гроши. Закон, несомненно,  на стороне женщины, но есть одно маленькое «но» — на стороне итальянской женщины —  а не иммигрантки!  А ты тут ноль с ушами!
Яна поневоле слушала этот неприятный  разговор, отчего очень хотелось развернуться на все сто восемьдесят градусов, вернуться в отель и купить об-ратный билет. Прошло почти полчаса с того момента, как беспардонная  хозяйка закрыла дверь перед ее носом. Голоса невозможно было больше разобрать и услышать о чем толкуют, доносилось только хихиканье ребенка. Уставшая  Яна, сочтя унизительным столь  долгое ожидание, толкнула дверь и вошла.
Сергей был прав. Квартира была большая и обставлена дорогими вещами. Но везде — на мебели, на паркете, в углах лежала пыль, двери были пере-пачканы шоколадом. Об этом Яна догадалась, увидев ребенка с набитым шо-коладом ртом. В одном из углов — ворох грязного детского белья вперемешку с дорогими кружевными лифчиками и стрингами. Нет, ее не удивил беспорядок, ее поразило, как можно так обращаться с шикарными вещами.
Они сидели на угловом диване, курили и пили кофе, малыш возился на полу с игрушками
— Вас еще пока никто не звал!? Немедленно выйдите из квартиры! — хо-зяйка, забросив ногу на ногу и  покачивая домашней розовой туфлей с помпо-ном, смотрела на Яну холодным взглядом.
Сергей сидел спиной к Яне,  и поэтому она не могла видеть его реакции.
Поставить эту хамку на место  Яна сейчас не могла. Вчерашние события  отняли все ее душевные силы. Она вышла, закрыла за собой дверь и стала спускаться по лестнице. В кармане пятьдесят евро и пятьсот на карте, но даже если бы  там был ноль, она никогда не согласилась  работать у этой женщины.
Сергей ее догнал. Яна слышала, как рядом резко затормозила машина.
— Эй, ты почему ушла? — это был его голос, она не ошиблась.
— Не хочу иметь дело с быдлом, — сухо  ответила Яна, не останавливаясь, — эта особа  о себе чересчур возомнила. Я понимаю, что сорвала вам сделку, но безропотно сносить оскорбления  не в моих правилах. Вы меня продержали около часа за дверью, как бездомную бродяжку, а я таковой не являюсь.
— Так  что-то я не пойму. Тебе работа нужна или нет?
— Я ищу нормальную работу.
— С такими, как ты, я  в первый раз сталкиваюсь. Ты вообще должна ду-мала о том, что тебе повезло, в некотором смысле. Обычно предложение работы денег стоит.
— У меня нестандартная ситуация.
— Это я понял, в смысле, что с тобой что-то не так. Ладно, ближе к делу. Есть второй вариант, но он платный для тебя. — Сергей сделал паузу и с усмеш-кой посмотрел на Яну. — А ты везучая, точно. Хозяева — приличные люди, и ищут они также приличную женщину со знанием языка, зарплата — семьсот. Если понравишься им, с тебя триста евро сразу.
Яна задумалась над его предложением. Дело и не в трехстах евро, не хо-телось возвращаться в Тулу,  также,  как и ехать в Москву.
— Долго-то не раздумывай, ответ мне нужен сегодня.
— Хорошо.
— Что хорошо? Объясняю, у меня нет времени ждать ответа.
— Я и отвечаю, хорошо, меня устраивает.
— Вот и сбазарились наконец-то. Так что? До завтрашнего утра. Сегодня слишком поздно. В восемь, на том же месте.
Но не настолько  поздно, чтобы сразу  завалиться в постель и  уснуть. Од-нако Яна чувствовала себя обессиленной и опустошенной. Господи, прошли только одни сутки, а произошло столько всего нехорошего! Андреа…. Опять все мысли о нем, и только о нем, глаза начинали щипать соленые слезы обиды. Ну почему у нее не хватает характера добиться от него прямого ответа!  Она попы-талась проанализировать его поведение, но ни одной здравой мысли, ни одного разумного объяснения не находила. Ладно!  Будущее покажет.
* * *
Выйдя из отеля, еще не окончательно проснувшаяся  Яна постепенно воз-вращалась в реальность.  Черт знает что, а не ситуация, подумала она, перебирая в уме прошедшие два дня. В кармане куртки позвякивали несколько русских монет. Повезет — не повезет!
Она посмотрела на горстку монет, думая, какой способ гадания выбрать. Резкий звук тормозов на миг отвлек ее внимание, и монета оказалась вне поля зрения.
— Эй, рагацца! — крикнул водитель и энергично посигналил два раза.
Голос, кажется, она где-то слышала. Бросив безразличный  взгляд на машину, Яна отметила про себя, что и машина кажется знакомой.
— Уже деньгами сорим! Хорошенькое начало!
«Ах да… это же Сергей»,  —  вспомнила Яна.
  — Залазь в тачку! — он приветливо кивнул. — Я тут рядышком живу, только выехал, смотрю,  ты стоишь в задумчивости.
— Добрый день, Сережа, — смущенно поздоровалась она.
Потеряв надежду найти монету, она последний раз пробежалась глазами по растрескавшемуся асфальту, и не найдя ее, села в машину. Салон был об-шарпан и прокурен;  повсюду, на кожаных сидениях, на ковриках, лежали пепел и пыль. Можно было подумать, что Сергей совершенно не бережет свою дорогую машину. Если с каждого по триста евро, в месяц складывалось очень неплохая сумма, даже по итальянским меркам. Но ей бы не хотелось оказаться на его месте. Не потому что он наживался на чужих проблемах и нуждах, хотя и этот момент присутствовал.
Негативную сторону его работы выдавала лихорадочность движений, быстрые движения глаз, бегающий   взгляд. Яна почувствовала к нему брезгли-вость в первые же минуты  их знакомства, и это чувство не оставило ее до сих пор. Задыхаясь от  тяжелого дыма в салоне вперемешку с ванильным запахом ароматизатора,  Яна принялась расспрашивать его  о работе.
— Так вы мне по работу расскажите.
— А я что, ничего не говорил? — он уставился на нее своими маленькими серыми глазками, хмуря брови, отчего казался намного старше своих тридцати с небольшим.
— Нет, — сухо ответила она. — Ничего вы мне не рассказывали, только про зарплату и ваш бонус.
— А, ну так, слушай! Старушенция  со странностями, предупреждаю сразу. Зато вежливая,  не то, что другие.
—  Вы же мне говорили, что работать придется  нянечкой! — изумилась Яна, поняв, что он предлагает работу сиделки.
— Да не  пугайся ты так! — Сергей нервно стряхнул пепел с сигареты в полуоткрытое окно и снова затянулся. — Сказал, что работенка клевая, значит, так и есть. Поясняю. Не нужно ни горшков выносить, ни нос подтирать, а нужно старуху развлекать болтовней и на коляске на прогулку вывозить,  куда скажет.
— Так она не ходит? — Яна продолжала удивляться и даже пугаться.
— Да ходит она, ходит, но плохо... понимаешь, у нее какая-то болезнь, су-ставов что ли... Передвигаться она нормально не может, а ей все не сидится дома, то ей нужно к одной подруге, то к другой. Есть пословица итальянская — дал бог хлеба, но не дал зубов. Так эта пословица про нее. Ну и обед разогреть, на стол накрыть. Что, чашку кофе сложно сварить?
— Нет, конечно.
— И про то. А вы все как одна, нянечкой, нянечкой. И никто же не раз-мышляет на тему, какой нормальный итальянец возьмет на работу нянечкой иностранку из нищей страны без денег, без жилья. А не проще ли заплатить своей землячке семь евро за час, но чтобы потом не наблюдать постоянно в своем доме?
— Я не задумывалась, как да почему. Кто их знает...
— А вы вообще не способны анализировать. Помню одну такую, тоже все говорила, что ей неинтересно, что у кого в голове происходит, и почему ей платят почти полторы тысячи в месяц за то, что она кое-как уберется в доме, а ночью согреет постель хозяина.
— Нанял ее как проститутку, — презрительно выдавила Яна.
— Если сказать правду, то на ее место многие бы захотели, — наглым то-ном произнес Сергей, насмехаясь над Яной, которая побледнела, услышав его последние слова.
— А ты думала как? Да, и вернулась она домой с толстым кошельком, или как там… с пластиковой карточкой. А вернулась не потому, что по дому соску-чилась, а по состоянию здоровья.  Яна промолчала, и он тут же добавил:
— Хорошо, если бы подцепила такую мелочь как гонорею, а то СПИД. И мужа своего заразила.
— Что? Какой ужас!
— Да, поэтому всегда надо думать, а не так как ты, мне оно нужно, мне оно не нужно….
Когда Сергей остановил машину возле нового пятиэтажного дома, у Яны почему-то возникло ощущение, что, наконец,  ей повезло.
— Прибыли. Вон, смотри, на балконе сколько цветочков! — Сергей вытянул свою длинную руку, указывая на балкон, где в горшках пестрело целое облако разноцветных цикламенов.
— Сейчас все на работе, то есть дочка и зять, поэтому общаться будем со старухой. Тем более, что решает все она сама.
Лишь бросив взгляд на красивый дом и прилегающий к нему двор, Яна  сразу же поняла, что здесь  живут люди  не бедные. Рядом была автостоянка с указательным знаком «частная собственность», множество декоративных де-ревьев и кустов, постриженных рукой садовника-профессионала.
Сергей нажал кнопку омофона — спустя несколько секунд ответил хрип-ловатый женский голос.
— Чао! Это я, Нико! — Сергей выбросил сигарету и быстро сунул в рот же-вательную резинку. — Кажется, нашел я для тебя работницу.
Они еще не успели дойти до двери, а их уже ждала открытая дверь, и оттуда выглядывала старая женщина на инвалидном кресле. И если бы не ее кресло, никто бы и не подумал, что она инвалид. Глаза горели энергией и жаж-дой жизни.
— Вот, представляю твою работницу. Яна Плахтина, двадцать четыре года, не замужем. С условиями работы ознакомлена. 
— Николетта Сгро, — старушка важно протянула пухлую  руку и улыбну-лась. Обменявшись  с гостями короткими фразами, хозяйка пригласила Сергея с Яной в гостиную.
Эта квартира была прямой противоположностью прежней, в смысле чи-стоты и обстановки. Не было ненужных или старых вещей, все было стильным и недешевым. Единственный вопрос возникал в голове Яны — почему бы  благо-получной семье не нанять на работу итальянку?
— Ты не похожа на польку, — вдруг заявила женщина.
— А я и не полька, а русская, — ответила Яна.
Николетта едва  заметно повела бровью. На лице Сергея, желтоватом от чрезмерного пристрастия к табаку, появился  нервный румянец.
—  Нико, ты попросила меня по-дружески подыскать приличный вариант. Вот, я нашел. В реальности не так все просто, и сроками ты меня задавила.
Пожилая дама  не стала отвечать Сергею и посмотрела на  Яну.
— Ты давно здесь?
— Нет, третий день.
— А ты отлично владеешь языком! Где научилась?
— Я окончила курсы  иностранных языков.
— Неинтересная история, — разочарованно пробормотала  старушка. — Я-то думала, ты тут давно живешь. Помнится мне одна женщина из Украины. Говорила она отлично, почти без акцента, а писать не могла, самые простые слова и те с ошибками. Я сама когда-то пыталась английский осилить, брала его приступом со всех сторон, и без результата. А ты умная!
— Нет, что вы! Просто, я думаю, важную роль играет серьезная мотивация. Я хорошо  зарабатывала, но главное —  у меня были перспектива карьерного роста.
— Не называй меня синьорой, и тем более Сгро. Нико — вполне доста-точно. Ты говоришь, у тебя была отличная  работа?  А почему ты ее бросила и приехала в Италию? Сюда едут, мне кажется, не от хорошей жизни. 
— Моя история исключительная.
— Послушаем ее, пожалуй. Как я люблю все необычное!
Яна сжала губы в скорбную линию.  Наконец нашелся  человек, кому она сможет выговориться.
— Меня обманул мужчина,  — сказала  она, не повышая голоса и стараясь говорить будничным тоном, словно оказаться брошенной  для нее было  рядо-вым событием.
— Как это? — лицо старушки моментально оживилось.
Девушка  поколебалась несколько секунд:
— Он сделал мне предложение, а потом... а потом ничего. Когда я прие-хала, он сделал вид, что мы не знакомы, представляете!
— Постой, постой! А кто он? Откуда родом? Давай-ка лучше по порядку.
— Он итальянец.
— Только не говори что сицилиец!
— Он из  Милана.
— А! Так-то  лучше. И, как я понимаю, вы познакомились на работе.
— Да нет. Познакомились мы совсем в другой ситуации. Я подрабатывала переводчиком.
— Вот те на, какой петушок! — Николетта расхохоталась с юношеским за-дором. — А итальянок ему мало?
Яна, глядя на веселую старушку, улыбнулась, печально, но все-таки  улыбнулась.
— Мы  провели вечер в ресторане, точнее, вечер проводили они, а я пе-реводила. Девушки ему не понравились, и он сказал, что на этом все. А на сле-дующий  день он мне позвонил и  сказал, что ему скучно в нашем городе, и было бы  приятно встретиться   со мной.
Николетта не смеялась, напротив, серьезно смотрела на Яну.
 — Мы провели с ним  два чудесных вечера; затем я уехала в команди-ровку в Санкт-Петербург. Он приехал туда на следующий день. Потом полгода общения по скайпу, моя поездка в Катанию. Месяц назад Андреа  сделал  мне предложение. И я согласилась. Уволилась, получила визу, подготовила нужные документы и приехала в Италию.
— Он  вскружил тебе голову, бедная девочка. Я уже представляю его... Высокий, красивый, смотрит тебе в глаза и твердит о страстной любви….
— Да, примерно так, —  она закрыла глаза и, стараясь успокоить бешеное сердцебиение, попыталась несколько раз глубоко вздохнуть. Сейчас она себе не доверяла, опасаясь не совладать с собой и заплакать. —  Не знаю, что нашло на меня,  как будто  что-то затуманило разум.
— А почему не уехала домой?
Этот вопрос опять заставил сердце болезненно сжаться. Что тут можно сказать? Что стыдно возвращаться?
— Я уволилась, а работу найти сложно. Для родителей  самое главное — что скажут друзья, соседи. Для них главное —  не упасть в грязь лицом, не уни-зиться.
—Тут я с тобой не соглашусь. Родители, несомненно, переживают за тебя.
— Они не знают.
— Ты им ничего не сказала?
— Вру, что у меня все хорошо, разные глупости, лишь бы их не расстроить — отцу на этой неделе будут  делать  операцию на сердце.

—Такое поведение весьма похвально, но все-таки им следовало сказать правду. Тебе было бы намного легче.— Затем последовала длинная пауза.    Наконец  Николетта  спросила. — А где твои вещи?
— В отеле.
— Комнатку для тебя выделим. Да, кстати, зачем тебе оплачивать лишний день за отель, сейчас и забирай вещи.
* * *
Яна  отказывалась верить собственным глазам. Андреа… это же он! И не один, а  с хорошенькой  девушкой. Они шли между стеллажами со сладостями, и Андреа бросал в корзину все, на что показывала его спутница, и  сладко улы-бался. Яна изо всех сил пыталась подавить приступ безумного  гнева. Может, подойти к ней и все рассказать, пусть знает, с кем связалась! Прошло-то всего три недели, а он уже с другой.. а как же жена? Он настоящий монстр, а не чело-век!  Поглядывая на счастливую парочку, Яна механически  выбирала фрукты, наполняла пакеты, затем взвешивала и клеила этикетку с ценой. Они разгова-ривали на английском, но в ее речи время от времени проскальзывали ита-льянские слова с чудовищным акцентом. Неожиданно Яна поймала ее удив-ленный взгляд и поспешила состроить равнодушную мину. Зачем ей грязные сцены, разборки, которые ни к чему хорошему  не приведут. Она решительно прогнала от себя мысли о мести. Нельзя поддаваться  на подобные  вещи, не то наделает ошибок, а каждая из них может оказаться фатальной — ее вышлют из Италии
Она подошла к стеллажу с овощами и зеленью. В душе бушевала злость на Андреа за его обман и предательство, за жестокость, за обращение с нею как с игрушкой. Еще минут двадцать она кружила по супермаркету, выбирая продукты подешевле и нормального качества. Сегодня точно был какой-то необычный день.
 Старушка ей выдала сорок евро и список. Яна по ходу прикидывала сумму — со скидками получалось значительно меньше сорока евро. Хоть что-то приятное для нее сегодня. Николетта любила экономить, покупать за полцены, для нее это было своего рода хобби, стариковская страсть, а для Яны купить со скидками означало получить бонус от старушки в виде какой-нибудь шоколадки или конфет. Яна остановилась, чтобы подсчитать. Выходило на шесть евро меньше, и она смело положила в корзину коробку с тирамису за два евро для себя и за четыре большую, для Николетты. Запреты врачей для старушки ничего не значили, и она продолжала поглощать сладости в огромных количествах.
Расплатившись за покупки и следуя инструкции хозяйки, Яна тщательно проверила список, выбитый на чековой ленте. Все было правильно.
Она переложила покупки из корзины в пакет и направилась к автомати-ческим стеклянным дверям. Выйдя из универмага, Яна остановился возле ки-оска, чтобы купить себе мороженое.
Погода стояла жаркая, температура приближалась к тридцати пяти гра-дусам, и она  с удовольствием лизнула холодный рожок. Может,  и в самом деле Сергей прав, что она везучая… кто знает. Сегодня ей выдали аванс, двести евро, и Яна  подумывала, не пошататься ли вечером по магазинам, порадовать себя каким-нибудь пустяком. 
— Девушка! Можно вас спросить?
Яна обернулась. В ней всегда узнавали русскую, и она не таращила удив-ленные  глаза, когда продавщица говорила «пока».  Новая зазноба Андреа, приветливо  махнув ручкой, шла по направлению к ней. Яна внезапно почув-ствовала злость на нее — за то, что увела жениха, за то, что заставила страдать, за то, что моложе, в конце концов! Именно эта мысль не давала Яне  покоя, разъедая ее изнутри. Черт ее побери… и  черт побери его за то, что он такой мерзавец!
— Можно, — сухо ответила Яна, заставляя себе не нервничать и вести себя спокойно. Растаявшее мороженое побежало ручейком по вафельному рожку. Чтобы скрыть свое состояние, Яна  подхватила его языком.
— Я вас надолго не задержу, — девушка, казалось, почувствовала настроение Яны, ее острую неприязнь к себе. — Я хотела у тебя спросить. Не обижайся, что я так сразу на «ты». А знаешь, как я поняла, что ты из России?
— Ну и как? — Яна всем своим видом показывала, что незнакомка  ее напрягает.
— Твоя куртка. У меня такая же, московской фабрики.   
— А, — протянула Яна. — И что ты хотела у меня спросить?
— Меня интересуют дискотеки и ночные клубы. Я приехала несколько дней назад и ничего здесь не знаю. Мой бой-френд в этих вопросах полный «профан», а мне скучно. А ты давно в Италии?
Девушка была совсем молоденькая.  Яна с неприязнью вспомнила  кра-сивое  лицо Андреа. Интересно, где он нашел эту куклу с ногами длиной полтора метра? И где сейчас его жена? Еле сдерживаясь, чтобы не сказать, знаю, мол, я твоего «бой-френда», он и мне голову крутил, она буркнула:
— Около месяца.  Дискотеки меня не интересуют, я работаю.
Девушка удивленно  распахнула  глаза.
— А ты что, в отпуск приехала? — не удержалась Яна.
— Я приехала  к своему другу. Он живет здесь, на Сицилии, но сам родом из Милана.
— Ах, да, миланец. И давно знакомы? — Не очень, несколько месяцев. Познакомились в Москве, общались  по Скайпу, а потом он предложил мне приехать в гости, я и согласилась. Он билет купил, и визу оплатил.
Несколько месяцев! Яна была потрясена. Теперь к обиде еще присоеди-нилось ненависть. Она считала дни до встречи, уволилась с работы, разрывала все связи с прошлым,  чтобы связать с ним  свою судьбу, а он в это время  раз-влекался с московскими барышнями. Нет, пожалуй, дура — это она. Он ведь не предлагал ей оплатить билет, не говоря о визе.
— А замуж зовет?
— Рано еще пока. Нужно присмотреться  друг к другу.
Обида все никак не отпускала Яну и крепко цеплялась острыми когтями за сердце, травмируя его каждый день. У нее возникла коварная идея.
— А у тебя есть телефон? Я могу узнать про дискотеки  у знакомой, а потом тебе перезвоню.
Девушка написала свой номер на спичечном коробке.
— Спасибо!  Мне пора идти, — пробормотала она.
 — Извини. Да, кстати меня зовут Яна. А тебя?
— Лена.
— Пока, Лена, я тебе звякну на днях.
Яна больше не могла смотреть в ее большие зеленые  глаза, подкрашен-ные черным карандашом и видеть в них отражение своей безмерной  глупости.