С замиранием сердца и большим нетерпением мы ждали открытия летне-осенней охоты. Она прекрасна тем, что созрели овсы, пшеница, горох, и к этому времени кабаны нагуляли жир. Охота на потравах у нас в Белоруссии разрешена, но охотиться могут единицы из-за дороговизны лицензий и путевок. Охота в нашей республике стала уделом богатых, а у простого охотника душа рвется посидеть в засидке, вволю накормить комаров, услышать чваканье кабана, а может при удобном случае и стрельнуть, добыть или не добыть вепря, но рассказывать можно долго всякие небылицы и самому получать от этого огромное удовольствие, не смотря на то, что незаконная охота карается большими штрафами и даже исключением из охотничьего коллектива.
Пятница. В субботу с рассвета открывается охота на водоплавающую дичь. Желающих выйти на охоту оказалось четыре члена нашего коллектива, после работы наспех собираем рюкзаки, хватаем ружья, садимся в машину и едем в охотничье хозяйство. Там нам выписали путевки на первый егерский участок. Егерю выписали лицензию на кабана, и с вечера, заплатив за лицензию, решили приурочить к утиной еще и охоту на кабана. То лето было дождливое, и пойма реки Цны была залита водой, по вечерам черные тучи уток носились, делая перелеты на ближайшие поля, чтобы прокормиться.
Утренняя охота обещала быть удачной. Проезжая через неубранное овсяное поле, приметили кабаньи потравы и, судя по свежим следам, он выходил на жировку прошлой ночью. Обсудив наш план с егерем и получив от него добро, решили с вечера устроить засидку, определив каждому место на овсах, а так как до заката было еще время, выехали на берег Цны, пропустить по бутылочке пива и заодно рассказать друг другу всякие небылицы про охоту.
С собой взяли фокстерьера Фокса, но чтобы он не мешал нам при осмотре места охоты, закрыли его в машине. Проведя рекогносцировку места утиной охоты, вернулись к машине, чтобы перекусить, но, открыв ее , остолбенели. Все рюкзаки были выпотрошены, а их содержимое изорвано Фоксом. Взяли собаку на поводок, скромно перекусили и, закрыв его в багажнике, поехали к овсяному полю. Не доезжая метров триста к месту засидки, взяли ружья и отправились каждый на свое место. Но не тут-то было, Фокс устроил вой на весь лес и окружающее поле, и нам пришлось вернуться назад. Негодуя, с упрёком смотрели на хозяина собаки. Посадив Фокса в уцелевший рюкзак,вбили кол в землю и взгромоздили на высоту рюкзак с собакой. Фокс повизгивая, остался доволен и затих. Мы спокойно вздохнули и пошли на овсы.
Солнце зашло за горизонт, постепенно стали сгущаться сумерки, комары с остервенением жалили все открытые участки тела. Мы боялись шевельнуться и мужественно переносили издевательство комаров. Где-то вдалеке заверещал дрозд, и через небольшой промежуток времени затрещали сухие сучья под ногами зверя, который шел в направлении овсяного поля. Затаив дыхание, мы с волнением слушали этот треск и изготовились к стрельбе. Подойдя в плотную к полю кабан остановился, вынюхивая незнакомые запахи, чухнул, и пошел с треском по лесу. Прошло немного времени, и мы увидели черную тушу вепря. Выйдя не спеша на поле, он стал срывать овес со стеблей и чавкать, с удовольствием поедая лакомство и медленно продвигаясь в нашу сторону, ночь выдалась лунной, и стрелять можно было без ночных приборов. Мы затихли и стали ждать. Кабан строго шел на меня, когда оставалось совсем немного до выстрела. Там, где сидел хозяин собаки, вдруг на овсы выскочил маленький черный комок и полетел в направлении кабана. Вепрь затих, и только когда черный комок подлетел с чавканьем к кабану, поняли, что это Фокс. Зверь сорвался с места и махнул в лес, а наш Фокс еще долго гонял секача по зарослям. Расстроившись, мы поплелись к машине. Тесемка рюкзака оказалась отгрызена и в боку зияла дырка. Больше делать нечего, стали ждать Фокса. Через час он вернулся к машине и, радостно виляя хвостом, стал лизать хозяину руки. Я, как местный житель, утещил своих друзей, что на другой стороне Цны есть поляна хороших овсов, и там часто жирует кабан. Времени до рассвета оставалось мало, и мы все вместе стали на краю болотного поля. Овес был высотой в пояс, а Григорий с Фоксом пошел по полю в загон, долго ждать не пришлось, и собака с азартом погнала зверя.
Черная туша неслась прямо на нас, когда расстояние сократилось, включили лампы-фары и отстрелялись каждый из двух стволов. В свете фар кабан показался странным каким-то, необычным, но друзья дружно отдуплетились, и я, чтобы не упасть лицом в грязь, сделал два прицельных выстрела. Кабан замычал и пропал из света фар. Перезарядившись, медленно подошли к зверю. Сердца у всех радостно бьются, ну наконец-то свершилось! Черная туша зверя безжизненно лежала на смятых овсах. Поздравили друг друга с хорошей стрельбой. Подошел загонщик, он тоже остался доволен. Стоим, советуемся, как лучше вынести зверя с овсов. Григорий, забирая собаку, стал звать нас к себе: "Вы что, с ума сошли? Завалили свойского бычка".
Долго ждать развязки не пришлось, на поле прибежала жена егеря, и мы, чтобы не поднимать паники, договорились купить бычка живым весом. Незаметно подкрался рассвет. На этом наша утиная охота закончилась, мы нагрузили по рюкзаку "кабанятины" и не солоно "хлебавши" отправились домой. Теща умело готовила блюдо из дичи и приговаривала, что лесное мясо совсем не похоже на дичь. И только, когда на отбивной котлете сломала коронку о картечь, согласилась, что раз стрелянный, значит дикий кабан.
После этого, когда встречаюсь с друзьями, всегда говорю: "Бес попутал".