Мой дед воевал во Франции

 
Первый слева во втором ряду – Тюрин Михаил Иванович



- Танюшка, прости, у меня там была женщина...

...ТАнюшка. А мог бы - ТанюшкА? Как там у французов -  мерсИ,мон амИ?

   1919 год. Пришел солдат с фронта.

   Несколько лет назад она провожала на войну молодого  мужа, веселого  крестьянского парня, а вернулся чужой мужик... Да хорошо, что хоть вернулся! Что всего лишь контужен, подумаешь, плохо слышит на одно ухо! Что не забыл родную речь...

    Я  разглядываю старые фотографии - деда, Тюрина Михаила Ивановича, и бабушки, Тюриной Татьяны Григорьевны. Дед умер за год до моего рождения, а бабушка долго жила с нами, то есть в семье своей младшей дочери, но ничего про деда  не рассказывала. И лишь недавно стало известно, что в 1916 году (почти сто лет тому назад) он был во Франции, воевал в составе  Русского  экспедиционного  корпуса .   Это была первая мировая война. Как  я узнала из разных открывшихся  источников, в 1916 году на основании франко-русского соглашения,  на Западный (Французский) и Салоникский фронты были отправлены четыре русские пехотные бригады в обмен на поставку русской армии военного имущества. Русские солдаты участвовали в боях на наиболее ответственных направлениях Западного фронта, потеряв почти треть  своего состава, и почти во всех важнейших операциях французской армии на Салоникском фронте, также понеся значительные потери. Тысячи «проданных за снаряды» русских  солдат остались погребенными в чужой земле, на полях Шампани и в горах Македонии. После Февральской и Октябрьской революции солдаты бывшей союзной армии оказались заложниками политических событий. Потребовались неимоверные усилия Красного Креста, чтобы добиться депортации их  на родину.

      Не знаю, рассказывал ли дед домашним про то, как жил во Франции. Из его воспоминаний до меня дошло немного: что раненных  русских солдат оставляли на долечивание в деревнях, где они, подлечившись, работали на хозяев. Так и дед - несколько лет жил у одной такой хозяйки…"Танюшка, прости..."
...Танюшка ждала мужа как подобает мужней жене и матери его ребенка. Честь блюла. Молилась за него. Первую дочь, Нюру, молодые  успели родить до войны. Потом появились Маруся и Леля. Жили в Кузаранде, в своем доме, у березы  над колодцем (берег  Онежского озера - рядом, а колодец все равно был чуть ли не у каждого дома). Крестьянствовали, рОстили дочек. Хозяйство было справное, несколько коров, бычки, овцы...Перед второй войной, Отечественной, выдали Нюру замуж за пограничника - в Ругозеро, уехали к ней погостить, да не успели нагоститься - спешно эвакуировались обратно, только теперь уже не в Кузаранду, а  подальше в глушь Заонежья,  в деревню Вороний остров.  Там до сих пор стоит дом бабушкиных родителей. Все Заонежье попало под оккупацию финнами...

      Не знаю, сравнивал ли дед французов и финнов, жизнь на чужбине, но на свободе -  и на родине под оккупантами? Интересно было бы поговорить с ним на эту тему... Знаю только, что и вторую войну он пережил. А когда в соседней деревне   Типиницы   стали  восстанавливать пристань, пошел помочь (мужиков-то мало было). Ему, контуженному, только бревна и ворочать... Попало  бревном по голове...Оставшуюся свою жизнь он и "просидел в углу", рассказывала мама. Года четыре или пять...

     "ТАнюшка, прости!" На  одной из своих  последних  фотографий бабушка сидит на траве жарким июльским днем  около его огороженной могилки, в белом платочке, в белом переднике поверх длинной темной юбки,  с корзинкой в руках. Она давно  все простила. Да  она и не винила его ни в чем - простая, неграмотная  деревенская женщина, верная только  мужу и Богу (от веры в Бога ее не смог отлучить даже любимый зять-коммунист, в семье которого она жила). Бабушка  вставала по утрам с молитвой, с молитвой начинала и завершала  день. Она за всех близких одна отмаливала  грехи, истинные и мнимые, незаметно для нас, тихо, но твердо исполняя роль семейного ангела.

...И вот настало время, когда нет уже ни деда, ни бабушки, ни родителей, ни маминых сестер. Есть только семейные альбомы с потемневшими фотографиями. С одной из них смотрит на меня   бравый солдат "со товарищи" Тюрин Михаил Иванович. Вот таких  русских солдат - голубоглазых  великанов - ждали в 1916 году как спасителей Франции, вспоминает в своих мемуарах военный представитель России во Франции Игнатьев.  И  ему не стыдно было присутствовать  на    военном параде в Марселе, пишет дипломат, где встречали первый транспорт из России. Хотя саму затею переброса русских войск во Францию он считает политической ошибкой тогдашнего российского правительства.

    Сколько таких страшных ошибок в истории человечества! И тем более  удивительно, что даже из страшного можно извлечь  надежду на хорошее. Как  в  нашем случае. Вся моя родня, узнав историю дедушки, теперь ищет родственников во Франции. А вдруг?