Открылась тайна…
Ой, ой день немножечко простой- солнца нету, облака тянет меня из дому как Бобика, да хоть куда. Горлышко мое першит, мысль велика там свербит. Кабаки уж облизал, из-за того на горение Олимпиады не попал.
Ай, все мимо, мимо, мимо стало как-то мне тоскливо, а не двинуть ль мне к Кремлю, сразу высоту возьму. Как давно там не бывал, просто так из памяти его убрал. Осень золотая во Кремле, ах брусчаточка , поклонись и мне, и величественные купола чуть спуститесь до меня. Где-то Пушка-Царь стояла иностранцев все пугала, зубы даже без ядра, да и то для них кошмарина одна, а колеса, то колеса, нет ребята, не для вашего носа. О, Царь-Колокол, стоит, хоть молчит- гром от него по всей Руси звенит. Это ж надо Величина, коль взбунтуется- затрясется вся земля.
О Площадь Соборная, как долго не была здесь головушка моя вздорная. Здесь так светло, тепло, до боли все родно. Так хотелось скоро проскользнуть, отметиться и быстро улизнуть. Но вот выставка «Венчание На Царство И Коронации В Московском Кремле» интерес затронула… А там---«Царственная Книга»- приотворена, такое открывают раз един в твоем пути; а возведенье на Престол, Царя- Молитва, Крест и тяжкий вот тебе Царский венец. А вот древнейшая икона Иоанна Крестителя Предтечи с усекновенной головой , то царская икона покровительница первого русского царя.
А вот кафтаны- начало наших форм военных, а до того ходили, как умели, как наши школьницы совсем недавно кто в чем себя грели. О, Посох Михаила Федоровича, я очень был б послушен, коль получил бы им да по горбу, гордыня сгинула бы вмиг тогда. Марина Мнишек где-то пробегала, католики, ну до сих пор все свара у нас с вами во всем, такая вот история при том. Как же низко мы пали там у царя Петра Алексеевича, какая же была «Тарель», теперь тарелка, глиняная грелка. Здесь Царский Трон и Шапка Мономаха, что-то говорят , что тяжела она, а сквозь стекло, мне кажется легка, всяк может поносить, да в ней Главное Достоинство -не допустить зубастым ее поносить. А говорят, на Площади во время Коронования осыпались все золотом- монетой , чтобы жизнь богатая была, камни, камни там еще остались, может тоже отыщу я монетку , во карманчик положу. Драгоценная посуда, золотые кубки, блюда и «Обменная грамота», каким почерком писана, вязью, вязью от руки. Ой в какой я интерес упал, время подгоняет, в другой зал попал.
А при Петре Первом появилась первая реклама, народу выдавали бобики бумажки, кто умел читать ,того можно было на церемонию коронования приглашать, а к тому дню платье шилось по особому русскому фасону и шлейф к тому длиннющий- не объять, можно только созерцать, и немного завидовать. О царская мантия из горностая, пошла на нее наверно шкурок стая, ай, для царя не жалко ничего- ой мантия меня ты поразила, точно то. А на плафоне птицы-сокола, да нет же там Двуглавая Орла и шапочки, как солнышки блестят, что значат, значат- без книжки себе не рассказать. Цари, цари а спины то ж болели, иначе, для чего подушка тронная, что подкладывала под спину какая-нибудь заботливая старушка надомная. Я вас все более люблю, предки мои, в вас себя я нахожу. Теперь немножечко в историю вступлю, секрет открою, кто же Я такой? И колокольный звон услышу, да я его уже услышал, коль на Соборную я вышел, о Боже, сколько света, сколько злата… а небо- голубиного пера во камешках печаль вся спрятана.
О сколько в Москве стало заманух, а я коренной ,в клубах ночных стух , а инозванцы глазами зыр, да зыр; я что ль увял и не король- козырь. Пошлю-ка на фиг теорему по феншую и сам себя на царство короную, чтобы земля ,да подо мною не стонала и личность моя молодая не совсем уж пала.
Я что-то понял может и не так, но осень золотая не кончается, а друзья старинные опять встречаются…