На этой поляне в восьмидесятых годах располагался покос Дюжана Екимова. Вместе со своим сыном Александром и снохой Татьяной они каждое лето выкашивали здесь травы и ставили два высоких зарода. Однажды, в самую ягодную горячку мы с женой приехали сюда за клубникой. Время для нормальных сборщиков было уже поздним. Июльское солнце плавилось где то уж очень высоко. Глаз не поднять. Среди горячих трав и комарья меня разморило, и я сначала опустился на пятую точку, а потом и вовсе блаженно повалился на бок. Спелые ягоды волшебно приблизились к самому лицу.
-Ты старик, что ли? раздался за спиной недовольный женский голос.
Я смущенно привстал и оглянулся, но ничего не успел ответить хозяйке того голоса, потому что, развернувшись и, скорбно поджав губы, женщина удалялась. Мне тогда не было и сорока лет, и по моим понятиям на старика еще не тянул.
-Почему она меня стариком то обозвала? спросил я у Людмилы.
-А ты так и не понял?
-Нет, конечно.
-Ты же лежишь на чужом покосе, а это подходила, жена Дюжана- Ирина . Встань на корточки и продолжай собирать ягоды как все нормальные люди.
Фото сделано в сентябре этого года. Среди отавы тянутся к небу и две запоздалые ветреницы. Они то и напомнили мне о Дюжане и его жене Ирине, проживших вместе более сорока лет. Дюжан после войны был бригадиром полеводческого звена трактористок. По его словам то звено полностью состояло из одних девчонок.
Лет двадцать прошло, как нет в живых Дюжана Екимова, уехал в город со своей семьей и его сын Александр, а я по давней привычке все еще называю эту поляну Екимовскими пожнями. Не слышал, чтобы кто нибудь другой называл ее иначе.