ГЛАВА 19
К закрывшимся дверям лифта лбом прижался не только Джо. И на его слова «Я подожду», Эльль дала безмолвный ответ:
- «Лучше прости и забудь...»
Голос Шелла раздался в темноте прямо у нее за спиной:
- Он не сделает этого... Между вами уже есть... связь... Кстати, почему ты не ушла с ним? Это бы расставило все точки над «и», и вопрос о том, кто ты, был бы закрыт.
- Это было бы бегством, – Эльль медленно повернулась к дверям лифта спиной. - А я не хочу бежать от тебя. У меня нет причин бежать, особенно, если ты – это Яааа. От себя не убежишь...
- Я то Яааа, но Яааа не Ты...
Она почувствовала на своем лице его дыхание и всем телом ощутила бьющую в нем энергию. Он подошел очень близко и оперся рукой о стену. Это прикосновение будто послужило приказом дать свет, и вокруг его руки влажная стена тускло замерцала. Тогда Эльль впервые увидела его... своего брата.
- Ты все еще считаешь, что Я – это Ты? Все еще считаешь, что ты – это Яааа? – его пронзительный голос был наполнен болью, которую он пытался прикрыть агрессией.
Ей понадобилось собрать все свои силы, чтобы не вздрогнуть от представшего перед ней зрелища. Все открытые части тела Шелла были покрыты коркой наростов, напоминавших заросшее днище судна. Еще страшнее было то, что островки этих наростов скреплялись друг с другом запекшимися полосочками крови.
- Шелл,… я не знала.
- Я – ЯААА, – от его мощного удара ладонью на листе металла за ее головой осталась глубокая вмятина. Боль бликами молний пронеслась по его лицу. По руке побежали освобожденные ударом бурые струйки. - Яааа! И не смей называть меня иначе! – он попытался загасить волну гнева, потому что лишь спокойствие могло принести сейчас облегчение. Он знал это прекрасно. У него был богатый опыт.
- Извини, я не хотела причинять тебе боль. Просто, для нас ты всегда был Шеллом. Ты всегда был братом. И это правда. Ты знаешь.
- Хватит! – оборвал он ее. - Я знаю. Ты говоришь то, что думаешь. Но слова твои расходятся с фактами. Вы вышли на берег, а я остался. И ни один из вас не вспомнил обо мне. Не вернулся за мной.
- Но ты остался ДОМА c Яааа!
- Да, – в его голосе опять засквозила горечь. - Яааа оставили меня, чтобы поиграть,... поиграть и сохранить во мне воспоминания о нашей сути! И я запомнил ее очень хорошо. Я знаю точно, что я – это Яааа. А это тело – уродливая марионетка, сковавшая мои движения. Коряга, перекатывавшаяся по дну по воле течения. Вот и вся игра!... – Шелл тяжело вздохнул, будто переживая все заново. – Ты знаешь, что такое бездонное одиночество?... А нем нет ничего кроме пустоты и боли! И только Яааа помогли мне вынести это. Только Яааа со мной и сейчас. Только Яааа дают мне силы выполнить миссию. Только Яааа… Ну, а Шелл,... тот наивный юнец... Говоря языком двуногих, он умер, когда я остался с Яааа... точнее, он даже не успел родиться, ведь не сделал ни единого вдоха... Вот так-то, – в темноту понеслось эхо щелчка языком.
Эльль могла бы многое объяснить, но для Шелла это были бы пустые слова, поэтому она промолчала.
- Ну, что? Ты все еще видишь во мне своего… брата?
Ответить однозначно, подобрав нужные слова, она не смогла. В ней боролись жалость, брезгливость, сострадание, неприязнь, сожаление, отвращение… Она даже не задумывалась, что у нее в багаже было уже столько эмоций, и что все они могли слиться в чувство вины.
- Мне очень жаль, что тебе пришлось пережить такое... Я должна и хочу сказать это. Хоть Яааа и не понимаете, что такое сожаление…
Вслух на это ее замечание Шелл никак не отреагировал, но его мысль Эльль уловила четко:
- «Сожаление к Яааа?... Да, пожалуй, это что-то новенькое. До сих пор в двуногих такого Яааа не встречали.»
- Я понимаю, чего ты хочешь, – продолжила она спокойно. - Люди называют это местью. Но, – Эльль с трудом сдержалась, чтобы не произнести его имени, - люди тут ни при чем. То, что ты заперт в одном из их тел – не их вина. Ты знаешь это! Будь справедлив! Это все, о чем я прошу.
- Ты еще просишь о чем-то? После того, как вы обошлись со мной?... Мышление двуногих глубоко забралось в твою суть! Они ведь тоже гадят, а потом просят забыть былое и помочь им… то дождем, то снегом. Извращенный вид!
- Возможно, в чем-то ты прав. Но, о людях нельзя судить в общем! У них все не так, как у Яааа. В них нет единства. В этом, наверное, и есть их беда. Вредить – это не общее их решение!
Шелл усмехнулся:
- Это они тебе сказали?
- Это то, что я чувствую, находясь среди них.
- Позволю себе заметить, что ты необъективна,… сестра! Этот двуногий затуманил твой разум.
- Ты ведь не знаешь его,… не знаешь людей, не знаешь их мира…
- Ну, не все так плохо. Иногда я выхожу поискать себе компанию, – оскал Шелла был совсем не похож на улыбку. - Но, в принципе, результат всегда один и тот же – разочарование. Кажется, они это так называют. Двуногие примитивны, лживы и агрессивны!
- Ну, может, не так и примитивны, если пробудили в Яааа вопросы?! Твое мнение ценно, но недостаточно, чтобы вынести вердикт. Мы ВСЕ здесь с одной целью. Помнишь?
- Не сомневайся в моей памяти, она работает отлично. Я помню все... «И уже скоро, очень скоро Яааа смогут избавиться от этой двуногой заразы на планете,» – закончил он про себя, шагнув в сторону и сделав приглашающий жест рукой. - Хорошо, что ты вспомнила про ВСЕХ нас. Милости просим посмотреть, как Яааа тут устроились. Расскажешь братьям, может, и они захотят наведаться.
Эльль кивнула и последовала за ним вглубь по темному помещению, оказавшемуся коридором.
***
Она неуверенно ступала по неровностям мокрого пола.
- Насколько же они несовершенны. Правда? Что эти трещины или выбоины для Яааа? Ерунда! А двуногие и ноги могут переломать… – Шелл коснулся рукой стены, и на несколько метров вперед та замерцала точками голубых огней, словно снег в лунную ночь.
- «Такой заряд!» – Эльль восхитилась и зрелищем, и мощью энергии Яааа таившейся в изуродованном теле брата.
- Так лучше?
- Да, спасибо, – двигаться стало намного проще.
Шелл опять прикоснулся к стене, и она осветилась:
- Уж извини за скудность убранства. Прибежище временное… Это что-то типа гостиной.
Ловя на себе его пристальный взгляд Эльль начала осматриваться:
- Главное, чтобы у тебя было все необходимое.
Зал походил на заброшенную лабораторию. Потолок был метра на три выше, чем в коридоре. Вдоль освещенной стены стояла пара металлических столов с треснутыми колбами и стеклянными осколками разной величины, разложенными строго по размеру.
- Аккуратно у тебя тут, – Эльль сказала не совсем то, что подумала, но мысль о том, что место выглядело зловеще, вряд ли настроила бы Шелла на дружескую волну.
- Спасибо... А как же еще должна выглядеть святая святых? – Шелл был явно доволен собой. - А как тебе это? – он прошел в темноту зала. - Это – гордость Яааа, оцени...
Его следующее прикосновение осветило, но не стену, а огромную каплю идеально ровного прозрачного льда в два, а то и в три человеческих роста. Противореча всем законам физики, острие капли было направлено вниз, так что она напоминала парящий в воздухе ледяной воздушный шар. Почему-то, полившийся из капли свет тоже показался Эльль зловещим. Зловещим, но прекрасным…
- Идеальная форма, идеальная структура, ни единой капли грязи. Шедевр! Истинная красота!
Эльль не могла не согласиться:
- Ты прав. Яааа всегда прекрасны! Но как она попала сюда?
- Хм… Она – мое отражение, мое дитя… В играх Яааа это тело ослабло, и Яааа… Яааа нашли выход. Теперь я не только хранитель, но и создатель, – Шелл погладил свое творение с теплотой и нежностью, и его ладони тут же покрылись живительной влагой. – Как и у меня, у нее есть свое предназначение. И, как и я, существовать она может только здесь. Мы неразделимы: я – ее хранитель, а она – мой, – закрыв глаза, он обнял ледяное чудо, как человек обнимает дерево, чтобы набраться от него сил. Пробравшийся в каждую клеточку его тела холод принес облегчение и благодать.
- Зачем она здесь?
- Она? Она – амфора судьбы... судьбы двуногих, – в его голосе проскользнули нотки неприязни, но лишь на пару мгновений. - Она уже хранит очень многое, но нескольких капель еще не хватает. Пара капель, и мы сможем вернуться к Яааа... Ты ведь тоже хочешь этого?
Задай Шелл этот вопрос на несколько месяцев раньше, положительный ответ не замедлил бы слететь с губ Эльль. Но сейчас, так многое произошло: лаборатория, дети, водонапорная станция, Алан, его мать, встреча с Пылью,... и, конечно же, Джо... Джо, который открыл для них такую светлую и добрую, но часто почему-то такую незаметную и стыдливую, часть айсберга под названием человечество. И сейчас ответ уже не дался Эльль столь просто:
- Я не могу хотеть этого всецело. Я уже не только Яааа. Я – слияние двух начал.
- Ты сомневаешься в том, кого предпочесть? Их или Яааа? – ее ответ вызвал у него скорее насмешку, чем удивление.
- Я не хочу делать этот выбор!
- Придется... Все делают свой выбор. И Яааа тоже. Хочешь поучаствовать?
- Я помню о своем долге. Я готова, если ты об этом. Ни одна капля знаний потеряна не будет... ни одна.
Шелл усмехнулся, и, нежно погладив гигантскую каплю, двинулся в сторону сестры:
- Поверь мне, одна ваша капля их не спасет. Ну, может быть, если во всем, что вы насобирали нет ни капли информации об их вредоносной сути... хотя... это ведь не так. По крайней мере, убийство Крилла точно будет ложкой дегтя в вашей бочке меда. О нем Яааа уже знаем...
- Не сомневаюсь. Все было в новостях... и о цунами в Японии тоже.
- Вот и хорошо. Пошли, – Шелл опять сделал приглашающий жест рукой. – Яааа проводим тебя! Завершайте свою работу. А я пока завершу свою... Все как ты и хотела… Будем справедливы…
По коридору они двигались врозь: Шелл, ведя рукой по стене и освещая путь, Эльль по центру, лелея надежду. Они не произнесли ни слова. Шелл опять размышлял о том, как ограничены двуногие во времени и пространстве. Эльль – о том, что их брат все же не был потерян, раз он сам вспомнил о справедливости!... Она улыбнулась пришедшей к ней в голову идее.
- Ты знаешь путь наверх, – кинул Шелл, когда они были у лифта.
- А… может, пойдем вместе или тебе надо...?
Он улыбнулся:
- Ты могла и не говорить этого вслух. Я ведь Яааа. Твои мысли для меня не секрет. И, нет, мне не надо подумать. Я не смогу найти себя в мире двуногих. Он интересен как объект эксперимента, но не стоит затрат моей энергии.
- Ты ничего не понял! Они – это семь миллиардов индивидуальностей, семь миллиардов миров! Переплетение их миров совсем не похоже на отношения между каплями Яааа! Мы даже представить себе не могли такого разнообразия в одном виде! И все же, они как-то уживаются друг с другом! Пусть не очень успешно, но если мы поможем им понять, они...
- Ты наивна и безосновательно оптимистична, – голос Шелла снова зазвучал резко, даже враждебно. - В них нет жажды понимать, в них есть жажда покорять, завоевывать!... Но с Яааа это не пройдет, и они должны прочувствовать это!
- Пожалуйста, не говори обо всех них, как о едином целом! Они – разные! Ты же видел Джо! Ты касался его! Он наполнен добром. Ты не мог не заметить! И таких людей очень много! Мы хотим, чтобы Яааа поняли это! Чтобы ТЫ понял это!
Когда эхо последней фразы растворилось в холодном и сыром полумраке коридора, Шелл сделал несколько шагов в сторону сееты и посмотрел ей прямо в глаза.
- Ведь ты хочешь жить в ИХ мире?
- Я хочу помогать им познавать мир и становиться лучше! Я хочу научить их сосуществовать! Мы с братьями хотим этого!... И мне жаль, что мы не пойдем вместе. Братья были бы рады увидеть тебя.
- Даааа…., – он отвел взгляд, погружаясь в свои мысли. - Ты замечаешь, что стала говорить, как двуногие? С каких это пор слово «видеть» заменило для вас слово «слиться»?... Так многое изменилось в тебе. Яааа чувствуем…
- Да, изменилось... очень многое. Но Яааа живы в нас, как и в тебе!
- Может и так…, – первый раз за их встречу он не стал противоречить ей. - Время покажет… А сейчас иди, – он не был настроен на долгое прощание.
- Спасибо тебе, Шелл! Спасибо! – она ощутила первый прилив теплоты к нему и захотела обнять его.
- Прикосновений не надо. Не надо, – он поднял руку, отстраняя ее от себя. - Иди, и возвращайся вместе с братьями. Сольемся все вместе. Надеюсь, вы там не задержитесь… слишком долго, – он указал пальцем вверх.
Она улыбнулась:
- Не задержимся. Ощущения времени мы не потеряли,… мы ж не люди...
- Не потеряли? Вот и отлично…
Вслушиваясь в его удаляющиеся шаги, Эльль закрыла глаза и застыла без движения. Шаги и капель…
- «Веселая какая… Странно, что и здесь есть место веселью!» – ей было радостно и от звуков капели, и от понимания того, что они с Шеллом все же смогли договориться. – «У нас все получится, брат! Яааа и ты познаете добро в людях!»
Лифт открылся, отогнав темноту, и указал Эльль путь в светлое будущее. Но шагнуть в это будущее, ей было не суждено.
***
Веселая капель незаметно сменилась горестным ливнем развеянных надежд. Обострившийся слух уловил звуки совершенно чуждые радости – слабый стон, и за ним череду всхлипов…
- «Стон??? Всхлипы??? Здесь??? Нет, ведь Яааа никогда не плачут... Откуда?… Может эхо падающих капель?… Нет... Это точно был стон, и точно всхлипы, и несмелый плачь...»
Эльль вышла в центр коридора, чтобы лучше понять, откуда долетали эти звуки. Двери лифта закрылись, оставив ее одну в мире полного мрака.
- Ты все еще здесь?
Она вздрогнула. Шелл оказался прямо у нее за спиной. Влажный пол под ее ногами тускло засветился.
- Извини, я замечталась, – она слегка улыбнулась брату.
- Ничего, я понимаю, – он улыбнулся ей в ответ. - Это волшебное место, из него не так-то просто уйти... Не буду мешать... – он развернулся, чтобы опять исчезнуть в темноте.
- Ты ничего не слышал?
- Я? Где? В твоих мечтах? – он улыбнулся еще шире. - Я не был там с тобой.
- Да нет, эти звуки – звуки страдания. А я мечтала о свете, я слушала Яааа!
- Страдания? Не понимаю, о чем ты! Забудь. Для Яааа нет ничего важнее того, чтобы вы... чтобы мы довели до конца эксперимент! Перед вами... перед нами стоит четкая задача. Яааа указали ясный путь! Надо просто идти по нему! Яааа ждут!
Он вдруг взял ее руку в свою. Через это прикосновение она почувствовала в нем не спокойное добродушие, которое он пытался передать словами, а переливающееся через край любопытство.
- «С чего бы это? Он ведь ни о чем не спрашивал?» – ответом ей послужил образ двери, возникший в ее голове. Она точно знала, что эта дверь находится в темноте в нескольких шагах от нее.
- Что там? – она повела головой в ту сторону.
- Ай, ай, ай, не хорошо влезать в чужие мысли, – наигранно пожурил ее Шелл. - Там – комната. Хранилище информации, которая мне нужна для моей части эксперимента, – он усмехнулся.
- А можно посмотреть?
- Ну, только, если ты уверена, что хочешь этого. Ведь, знаешь, новая информация порой меняет ход мыслей даже у Яааа. Не боишься, что тебя так заворожит увиденное, что ты решишь остаться?... Кроме того, для твоего прелестного тела там может быть холодновато – плюс двадцать три по Фаренгейту.
- Плюс двадцать три по Фаренгейту?... Минус пять по Цельсию… Вынесу как-нибудь. Я хочу побольше узнать о тебе, о твоей работе. Будет что братьям рассказать.
- Ты можешь просто пригласить их сюда, и я сам им все расскажу и покажу. Зачем нужен испорченный телефон? – Шелл опять улыбнулся, но уж очень фальшиво. Он явно нагнетал напряжение: - Придете вместе, вместе и осмотрите все. Или у тебя есть повод спешить? Поделись, если так. Ведь в отношениях главное доверие, не так ли?
Что-то подсказывало Эльль, что в данном случае это точно было не так.
- Мы могли бы продолжить работу все вместе, – закончил Шелл, как ни в чем не бывало.
Эльль не нашлась, что ответить. Она, наконец, поняла, почему люди так ценят надежду. Она не хотела возвращаться в ту реальность, из которой надежда только что показала ей путь к свету, к воссоединению со всеми братьями, к созданию еще более прекрасного мира, к любви и пониманию между Яааа и людьми. Она очень хотела поверить, что все это возможно, но... ей надо было открыть эту треклятую дверь. Ее окатила волна озноба…
- Я ХОЧУ пройти туда... сейчас…
В глазах Шелла заиграли дьявольские огоньки:
- Ну... что с тобой поделаешь, сестренка... Значит, все же хоть что-то от Яааа в тебе действительно осталось – любопытство. Просочиться в каждую щелочку, пробиться в самые тайные уголки мира... – на его лице засияла победная улыбка.
- Яааа и люди похожи не только своим любопытством... – Эльль готова была отдать ему победу в этом бою, чтобы выиграть войну, которую он затеял.
- Может быть, по-твоему, это и так, а, по-моему... Яааа несут жизнь. Двуногие несут смерть... Разве они не полные противоположности? – вопрос, конечно, был риторическим, и философствовать Эльль не собиралась. В ее сознании почему-то все четче пульсировала мысль, что надо спешить.
Шеллу было удобно воспринять ее молчание, как знак согласия, и это развеселило его.
- Вот так-то, – ни в его словах, ни в прищелкивании языком с первоисточником не было ничего общего.
- «Прости меня, Джо…» – задуматься над тем, достигнут ли эти ее слова адресата, времени у Эльль не было. Она сделала свой выбор и, нажав на холодную металлическую ручку, сдвинула тяжелую металлическую дверь...
***
- «Прости меня, Джо,» – слова Эльль, словно электрический разряд, вывели Джо из забытья.
- Эльль?
Ответа не последовало. Джо пришлось несколько раз тряхнуть головой, чтобы восстановить хотя бы подобие ясности мыслей. Его переутомленный мозг отказывался возвращаться в реальность.
Светало.
- «Как Уэйлл сказал тогда?... «Просто будь рядом, ты нужен ей..». Да, именно так... Я рядом и... Я жду тебя...» – последние три слова были единственной мыслью, которую он, собравшись, послал в пространство, прежде чем снова впасть в забытье. Мысль полетела легким облаком. Силы пучка энергии двуногого не хватило, чтобы донести ее до той, кому она предназначалась, и облако растаяло в воздухе где-то на половине пути...