Камера, мотор!

Как же все-таки кинематографична жизнь. Во всем, что происходит, есть фокус, расфокус, общий, средний планы, есть сценарий, импровизация, уход в черное поле, работа художника, свет, грим, есть текст, смысл, гениальное НЕЧТО, роли, кадр, режиссер, хлопушка, дубли. Все это – бесконечно в нас, бесконечно с нами. Все это мы. Вы не заметили, как монтажно мы живем? Глоток кофе, звонок, короткий разговор, открыл ежедневник, закрыл. Взгляд в окно. На официанта, на людей сбоку. Принесли счет, унесли, слева одеваются, справа – садятся. И всюду – ритм, экшн, музыка. Куда ж без нее! Все живо, ярко, энергично… Но, вдруг: «Стоп! Стоп камера!» Что? Что случилось? Появляется он. Кто? Кто? Человек. Без роли, без грима, без ритма, без слов. Он медленно садится на стул, не смотря в окно, не реагируя на телефонные звонки, не бегая глазами по публике. Снимает шляпу, закуривает сигарету, закрывает лицо руками. И нет больше ни музыки, ни машин за окном, ни официантов… Нет ничего, кроме его больших рук и той бездны, что под ними. И мы никогда не узнаем, что же произошло, потому что режиссер крикнул: «Стоп, камера!» Но вот он уже на своем рабочем месте, хлопушка, мотор… «В кадре – руки, только руки!» И ты смотришь на это все и тихо просишь этого неожиданного человека без роли: «Только не убирайте ладони с лица!» А потом – на режиссера. Ведь это он может увести камеру в черное. Чтобы мы так ничего и не узнали…