Без зрелого национального самосознания нет свободной личности, а значить нет ни достоверного общественного мнения, ни достойного гражданского общества, ибо только светлая и добрая память о доблестях праотцев побуждает любить и защищать свою Отчизну – родную землю, сиречь Родину, на которой они жили и трудились; где, ты, родился сам.
После Крещения Руси в конце десятого века православное русское государство (то самое расцветшее могучее дерево, приснившееся однажды легендарному Гостомыслу), подобно Честному и Животворящему Кресту Господню, распростерлось и вширь, и ввысь по белому свету. Способствовал этому в значительной мере «Иоанн, Божией милостью государь всея Руси и великий князь Владимирский, и Московский, и Новгородский, и Псковский, и Тверской, и Пермский, и Югорский, и Болгарский, и иных». Государь, следуя заветам своих предков: святых благоверных великих князей: «самодержавнейшего» Андрея Боголюбского (1111 - 1174), «мудрого» Александра Невского (1220 - 1263), «кроткого» Даниила Московского (1261 - 1303), «отважного» Дмитрия Донского (1350 - 1389), сумел на века начертать в народной памяти образ русской правды жизни. По преданию, Государь Иоанн IV – потомок легендарного Пруса, двоюродного брата первого Римского Императора и верховного жреца, «божественного владыки вселенной» Августа. Прус правил на территории между реками – Вислой и Неманом. «А от Пруса четырнадцатое колено – великий Государь Рюрик».
Смысл русской идеи кратко изложил во вступительной части послания (1581 г.) Польскому Королю Стефану Баторию первый Русский Царь из рода Рюрика: «Божией (следует перечисление атрибутов) милостью мы, смиренный Иван Васильевич, удостоились быть носителем крестоносной хоругви и Креста Христова, Российского царства и иных многих государств и царств скипетродержателем, Царь и великий князь всея Руси (следует полный титул), по Божиему изволению, а не по многомятежному желанию человечества».
370 лет (1547 - 1917) православное самодержавие на Руси постепенно осуществляло национально-культурологический имперский проект «Москва – третий Рим».
Грозный Самодержец Иоанн IV (1530 – 1584) упрочил национальное единство Московского централизованного государства, возвысив новый царский титул получением соборного письменного благословения на венчание на царство от греческих святителей с Вселенским Патриархом Константинопольским во главе: священный обряд коронования и миропомазания по вступлении на царский престол (1547 г.) имел значение вселенского церковного деяния. Молодой царь на первом Московском Земском соборе (1550 г.) пробудил народную веру в «государеву совесть свободную от неправды», исправив Судебник (1497 г.) своего деда великого князя Иоанна Третьего для лучшего судопроизводства.
Обращаясь к присутствующим – митрополиту Московскому и всея Руси Макарию (годы правления: 1542 - 1563), боярам и прочим людям – с лобного места на Красной площади помазанник Божий произнёс: «Молю тебя, святый владыко, будь мне помощник и любви поборник... О неправедные лихоимцы и хищники, неправый суд по себе творящие! Какой теперь ответ дадите нам – вы, многие слёзы на себя воздвигшие? Я чист от этой крови; ждите своего воздаяния». Затем, поклонившись на все стороны, продолжил: «Люди Божии и нам дарованные Богом! Молю вашу веру к Богу и к нам любовь; ныне нам ваших обид и разорений и налогов исправить невозможно... Молю вас, оставьте друг другу вражды и тяготы свои... я сам буду вам судия и оборона, буду неправды, разорения и хищения возвращать» (вот суть православного самодержавия – служение Богу и людям не за страх, а за совесть).
В 1551 году Стоглавый собор упорядочил религиозно-нравственную жизнь народа, активизировав социальную деятельность Церкви. Как талантливый зодчий русского царства по библейским канонам Венценосец в государственном строительстве опирался на такие сословия как: служивое дворянство, просвещённое духовенство и предприимчивое купечество.
При Царе Иоанне Васильевиче в результате покорения в 1552 году Казанского ханства, в 1556 году ханства Астраханского и начала присоединения Сибири состоялось окончательное свержение «агарянского гнёта» и освобождение тысяч христиан от рабства. C 1558 года велась Ливонская война за выход к Балтийскому морю для непосредственных сношений с Западной Европой.
В. О. Ключевский (1841-1911) высоко оценивает значение судьбоносных свершений под царским скипетром Грозного по неустанным народным молитвам Живоначальной Троице и всем святым:
«Наш народ поставлен был судьбой у восточных ворот Европы, на страже ломившейся в них кочевой хищной Азии. Целые века истощал он свои силы, сдерживая этот напор азиатов, одних отбивал, удобряя широкие донские и волжские степи своими и ихними костями, других через двери христианской Церкви мирно вводил в европейское общество...
Так мы очутились в арьергарде Европы, оберегали тыл европейской цивилизации. Но сторожевая служба везде неблагодарна и скоро забывается, особенно когда она исправна: чем бдительнее охрана, тем спокойнее спится охраняемым и тем менее расположены они ценить жертвы своего покоя. Таково было европейское положение Московского государства в конце шестнадцатого века».
Царь Иоанн Васильевич Грозный идеологически обогатил народное самосознание: теологуменом «Москва есть третий Рим»; нравоучительным сводом (в редакции протопопа Сильвестра) мировоззренческих положений русского «Домостроя»; введением в государстве выборного земского самоуправления с круговой порукой и соборного (гласного) обсуждения ключевых вопросов.
В. О. Ключевский в труде «Русская история» писал о реформе местного управления: «Наш собор родился не из политической борьбы, как народное представительство на Западе, а из административной нужды. Итак, Земские соборы возникли у нас в одно время и в связи с местными реформами Царя Иоанна и являются совместными совещаниями Боярской думы, т. е. центрального правительства, с людьми столичных классов, служивших ему ближайшими ответственными органами; такие совещания устроялись для выработки общего постановления по особо важным вопросам государственной жизни и для принятия членами собора ответственного кругового ручательства в исполнении соборного приговора».
В начале XVII века Московская Русь «вновь возникла как феникс из пепла смутного времени» под скипетром Романовых – славных продолжателей самодержавных свершений Боговенчанных государей из династии Рюриковичей: первого Царя Иоанна IV Васильевича, «Грозного» (1530 - 1584), и его сына Феодора Иоанновича, «Блаженного», (1557 - 1598).
Именно эти благочестивые мужи оставили после себя нетленное богатство: русское православное самодержавное царство как надёжную ограду для автокефальной Русской Православной Церкви с патриаршей кафедрой в первопрестольной Москве – «третьем Риме»; а «четвёртому Риму» по пророчеству не быть.
Уникальность правопреемственности в Русском Царстве заключалась в теократическом, по сути, изначальном единстве духовной и светской власти новой династии Романовых – между Церковью и государством установились подлинно родственные отношения, обеспечивающие особую внутреннюю крепость всей русской жизни. Патриарх Филарет (в миру Феодор Никитич Романов-Юрьев, годы жизни 1553 - 1633), по праву отца, ближе всех был к Царю Михаилу Федоровичу (1596 - 1645) и руководил им, как отец сыном.
В правительственных указах имя Патриарха стояло за именем Царя, он носил титул «Великий Государь. Cвятейший Патриарх Филарет Никитич».
По замыслу Великого Государя Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Никона (1605 - 1681) третьей православной христианской империи нужна своя «Русская Палестина» («в образ и подобие» Святых мест Палестины, связанных с событиями земной жизни Господа нашего Иисуса Христа), находящаяся неподалёку от столицы Русского царства и свободная «от ига иноверцев с инородцами». «Сам Бог изначала определил место сие для обители; оно прекрасно как Иерусалим», – изрёк Царь Алексей Михайлович Романов, «Тишайший», (1629 - 1676), любуясь «райским узоречьем» подмосковной речки Истры. Государь Алексей Михайлович строго соблюдал посты и имел обыкновение отправляться на богомолье. В Великий пост и в большие праздники самодержец находился в церкви по 5-6 часов и полагал при этом по 1000 земных поклонов.
«Благоволением благочестивого Царя Алексея Михайловича и святейшего Никона Патриарха, в знамение их общей любви и совета, к начинанию святой обители и наименованию, еже есть Новый Иерусалим», – так свидетельствует надпись на кресте внутри Елеонской часовни. Она воздвигнута на том месте, где зародилось это название обители осенью 1657 года во время пребывания государя с семьёй и синклитом в Воскресенском Ново-Иерусалимском монастыре, основанном в 1656 году Патриархом Никоном.
О значении царской власти Алексей Михайлович писал в письме к князю Н. И. Одоевскому: «А мы, великий государь, ежедневно просим у Создателя ... чтобы Господь Бог ... даровал нам, великому государю, и вам, боярам, с нами единодушно люди Его рассудити вправду, всем равно».
Таким образом, завершение эпохи Средневековья на Руси в царствование Алексея Михайловича ознаменовалось активизацией процессов единения восточнославянских народов вокруг Первопрестольной Москвы и самоутверждения Русской Державы в качестве европейской.
Исторически сложилось так, что душой национального единства растущего государства стало добровольное восточнославянское православное братство великороссов, малороссов и белорусов, опирающееся на «варяжско-прусский царственный хребет державных собирателей земли Русской». Накопленный духовный потенциал молодой православной нации потребовал имперской самореализации в Новое время.
Величие заслуги Императора Петра I (1672 - 1725), как преобразователя, заключается в построении на самодержавном фундаменте, заложенном Государем Иоанном Грозным, православной Российской Империи. Устои которой опираются на общественно-исторический опыт предшествующих Империй и сочетают в приемлемом (для соборной общности родового уклада восточных славян) виде заимствованные римские гражданские и политические правовые принципы (в т. ч. единодержавие) с византийской государственной церковностью.
Масштабную значимость Петровских реформ профессор И. А. Ильин оценил так: «Он (Пётр Великий) понял, что народ отставши в цивилизации, в технике, в знании – будет завоёван и порабощён, и не отстоит себя и свою правую веру... Он был уверен, что Православие не может и не должно делать себе догмат из необразованности и из форм внешнего быта, что сильная и живая вера проработает и осмыслит и облагородит новые формы сознания, быта и хозяйства. Христианство не может и не должно быть источником обскурантизма и национальной слабости...».
Государем Императором и Самодержцем Всероссийским Отцом Отечества Петром Алексеевичем Романовым на исконных северных рубежах наших, отмеченных ревностными трудами и ратными подвигами святых: апостола Христова Андрея Первозванного, равноапостольной великой княгини Ольги, благоверного князя Александра Невского, основан в 1703 году новый царствующий град Санкт-Петербург.
При Императрице Екатерине II (1729 - 1796) были присоединены к России: Северное Причерноморье – Новороссия, Крым, Северный Кавказ, западные украинские, белорусские и литовские земли.
«Матушкой» Государыней Екатериной Алексеевной в 1783 году заложен в освобождённом от агарян Крыму (или Тавриде) город Севастополь близ легендарного древнегреческого Херсонеса (Корсунь, славянское название города, разорённого турками в XV веке) – Богом благословенного места крещения великого князя Владимира, «Красное Солнышко».
Только в конце XVIII века древний (с IX века освоенный) торговый «путь из Варяг в Греки» стал внутренней, жизненной артерией Российской империи в результате одержанных на суше и на море военных побед Петра I и Екатерины II – наречённых русским народом за их заслуги и благодеяния «Великими».
Прошло после кончины Петра I полвека – теперь уже не русский Царь приучает приближённых носить немецкое платье, а Царица Екатерина II, немка по происхождению, подаёт личный пример высшему свету своим изысканным русским вкусом.
Всё гениальное просто: мудрая правительница достигла умягчения «злых сердец», оживления «мёртвых душ» и просветления «тусклых умов» через пробуждения в народе поэтической любви к красоте русской природы.
Так взлелеянное чувство «прекрасного» породило литературные, живописные, архитектурные, музыкальные и хоровые шедевры. Театр стал народной школой добродетели; бальные танцы и светский этикет «отточили» изящные манеры благородных девиц; расцвели культурные оазисы – русские усадьбы.
Неповторимое благолепное своеобразие дворцово-парковых ансамблей воспитало не одно поколение, до сих пор восхищая и облагораживая любого посетителя. На лоне Царского Села (от автора: императорская резиденция под Санкт-Петербургом) возрастал поэт «золотого века русской цивилизации» Александр Сергеевич Пушкин(1799 - 1837), а рядом в Павловске – родовом гнезде великого магистра духовно-рыцарского Мальтийского ордена, царственного мученика Павла Петровича (1754 - 1801) росли его дети – будущие победоносные хранители заветов Отца Отечества Петра Великого, впоследствии Императоры Всероссийские: Александр Павлович (1777 - 1825) и Николай Павлович (1796 - 1855).
В горниле испытаний Отечественной войной 1812 года проявились лучшие родовые качества Романовых – Александра Благословенного и Николая Благочестивого: твёрдость и решительность в утверждении принципа неотвратимости наказания за преступление при всегдашнем милосердном и великодушном помиловании невинных, а также радушная щедрость к отличившимся и пострадавшим.
А. С. Пушкин, народный глашатай русского самосознания, изрёк об историческом своеобразии нашей отчизны:
«Клянусь честью, что ни за что на свете я не хотел бы переменить Отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой Бог её дал». «Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир». «Греческое вероисповедание, отдельное от прочих всех, даёт нам особенный национальный характер». «Россия никогда не имела ничего общего с остальной Европою... История её требует другой мысли, другой формулы».
Гениальный провозвестник русского духа А. С. Пушкин в беседе с Самодержцем Всероссийским Николаем Первым, состоявшейся в сентябре 1826 года, изложил суть национального правосознания:
«...Я понял, что абсолютная свобода, неограниченная никаким Божеским законом, никакими общественными устоями, та свобода, о которой мечтают и краснобайствуют молокососы или сумасшедшие, невозможна, а если бы была возможна, то была бы гибельна, как для личности, так и для общества; что без законной власти, блюдущей общую жизнь народа, не было бы родины, ни государства, ни его политической мощи, ни исторической славы, ни развития; что в такой стране, как Россия, где разнородность государственных элементов, огромность пространства и темнота народной массы требуют мощного направляющего воздействия, – в такой стране власть должна быть объединяющей, гармонизирующей, воспитывающей и долго должна оставаться диктаториальной или самодержавной, потому что иначе она не будет чтимой и устрашающей, между тем как у нас до сих пор непременное условие существования всякой власти – чтобы перед ней смирялись...».
«Пушкин, – отмечает в 1846 году писатель Николай Васильевич Гоголь (1809 - 1852) в письме «О лиризме наших поэтов» к незабвенному поэту, автору слов Государственного гимна Российской империи, названного «Молитвой русского народа», Василию Андреевичу Жуковскому (1783 - 1852), – был знаток и оценщик верный всего великого в человеке. Да и как могло быть иначе, если духовное благородство есть уже свойственность почти всех наших писателей?…»
Н. В. Гоголь в этом письме проникновенно развивает высокие мысли Пушкина об исторической миссии Божьего помазанника и о значении монарха: «Тот из людей, на рамена которого обрушилась судьба миллионов его собратий, кто страшною ответственностью за них перед Богом освобождён уже от всякой ответственности перед людьми, кто болеет ужасом этой ответственности и льёт, может быть, незримо такие слёзы и страждет такими страданьями, о которых и помыслить не умеет стоящий внизу человек, кто среди самых развлечений слышит вечный, неумолкаемо раздающийся в ушах клик Божий, неумолкаемо к нему вопиющий, тот может быть уподоблен древнему Боговидцу… Там только исцелится вполне народ, где постигнет монарх высшее значенье своё – быть образом Того на земле, Который Сам есть Любовь...».
За короткий срок возмужания молодой Российской империи прошло быстрое и истовое обрусение служивых иностранцев. Под русификацией следует понимать: принятие православной веры и верноподданической присяги, свободное владение русским языком. В XIX веке зрелый костяк духовно просвещённой и национально мыслящей аристократии (Ланской, Ростовцев, Милютин, Левшин, Соловьёв, Самарин, Черкасский, Муравьёв, Арцимович, Грот и другие) способствовал завершению при правнуке Екатерины II Царе Александре Освободителе (1818 - 1881) дело Петра I – построение православной народной монархии («славянского бастиона») с передовым обществом:
• целостным законодательством, опирающимся на православную этику и сложившийся обычай делового оборота;
• выборным земским самоуправлением;
• освобождённым от крепостной зависимости крестьянством;
• гласным судопроизводством («Суд скорый, правый и милостивый», – по выражению венценосного Александра II);
• доступным начальным просвещением;
• многоукладным землепользованием (удельным, монастырским, помещичьим, общинным, единоличным);
• интенсивно развивающейся экономикой страны, использующей: различные формы
собственности, государственный протекционизм, отечественный и иностранный
капитал с льготным кредитованием предпринимательской деятельности, мощную армию
(в Империи введена всеобщая воинская обязанность) для защиты христианского мира;
• неуклонным подъёмом благосостояния граждан при стремительном увеличении народонаселения Российской империи.
В результате многовекового законотворчества в русском правосознании сформировался образ Царя как субъекта права – Божиею поспешествующею милостью православного Государя Императора и Самодержца Всероссийского, «Отца Отечества», облечённого полномочиями носителя Верховной Самодержавной власти, являющегося: Хозяином и Благодетелем земли Русской; Державным Вождём Христолюбивого воинства; Источником правопорядка и «Крайним Судьёй» в земных делах первенствующей и господствующей в Российском государстве Православной Кафолической Восточного Исповедания Церкви.
Святителем Василием Великим, архиепископом Кесарии Каппадокийской (329 - 379) провозглашено: «Государям должно защищать постановления Божия» (Правило 79). «Нет спасения вне Церкви», – изрёк раннехристианский богослов Августин Блаженный (354 - 430). Единство русского народа невозможно без единства Церкви Русской, помнящей завет наших святых предков, что «четвёртому Риму не быть».
Проверено веками жизнедеятельности христианской имперской цивилизации: верным залогом здорового национально-патриотического самосознания державообразующего народа, и следовательно, гражданского процветания общества в целом, является умелое законодательное применение юридической нормы: признание за церковными канонами силы государственных законов, позволяющей воспитывать нацию в духовно-нравственном совершенстве симфонии Церкви и царства, Церкви и школы, Церкви и семьи; а также формирующей этический облик «идеальной» личности – благоразумного христианина, верноподданного гражданина и доброго семьянина.
Клятвенной присягой на Св. Кресте и Евангелии служить верой и правдой Престолу публично запечатлевается каждым человеком верность Церкви и Отечеству, выражающая Боголюбивую (совестливую и жертвенную) причастность каждого гражданина к жизни и нуждам своих сограждан.
Восстановление и соборное освящение в 2000 году кафедрального Храма Христа Спасителя в первопрестольной Москве с одновременным церковным прославлением во святых сонма новомучеников и исповедников Российских, в годы лихолетья пострадавших за веру во Христа Победителя смерти, есть наглядное свидетельство духовного возрождения удела Пресвятой Богородицы – самодержавной России, зримый образ которой явлен 2 марта по ст. ст. 1917 года на иконе Державной Матери Царя царствующих и Господа господствующих.
День 17 мая 2007 года ознаменован не только восстановлением всей полноты единой Поместной Русской Православной Церкви, но и окончанием изнурительной «духовно-гражданской войны» в нашем Отечестве. Историческая миссия по сохранению имперско-аристократического духа русской нации в изгнании Российским Императорским Домом выполнена с честью. Вот почему для торжества правды – осуществления в жизни принципа нераздельности гражданской законности («буквы закона») и Евангельской справедливости («духа закона») целесообразно подтверждение тысячелетней правопреемственности российской государственности – общественное признание ныне здравствующих потомков священного рода Романовых в качестве высокоименитых сограждан современной России.
Императорская Фамилия, олицетворяя народные правду и память о династическом родстве и правопреемственности Рюриковичей и Романовых (Михаил Федорович, первый Царь из рода Романовых, был сыном племянника супруги первого Царя из рода Рюрика Иоанна IV Васильевича – законной Царицы Анастасии Романовны), является этической и эстетической сердцевиной общества, выражающей дух нации. Для стабильного благоденствия обществу нужен постоянный наглядный положительный пример простоты быта и силы духа монарха для подражания ему во всём.
Будущее России, её оптимальное национально-территориальное устройство немыслимо без сохранения духовных основ исторической (соборно-монархической) государственности русского народа, а успешное решение «русского вопроса» неразрывно связано с творческим осмыслением и претворением в различных сферах (государственной, общественной, семейной) жизни двухтысячелетнего наследия православной христианской культуры.
Чаем скорейшего устранения искусственных помех в деле общенародного прославления святых мощей Царской Семьи Романовых!
Вечная память всем в Бозе почившим православным христианам, наипаче благоверным Государям и Государыням.
Все святые земли Русской, молите Господа Бога о нас грешных! Аминь.
P.S. Размышления над поправками к Конституции России. Верный выбор. «Боже, Царя храни!» Парадоксально, но факт: через 100 лет дискурс развития самосознания нашей державы вновь созвучен идеям Основного Закона Российской империи в редакции 1906 г. от Рождества Христова.
«В отличие от Запада Россия, по сути, предлагает новый цивилизационный выбор, содержание которого включает равенство, справедливость, невмешательство во внутренние дела, отсутствие менторского тона и каких-либо предварительных условий для взаимовыгодного сотрудничества.
Россия предлагает возведение национального суверенитета, в том числе культурного и духовно-нравственного, в статус величайшей ценности и основы последующего строительства человеческой цивилизации. Нет сомнений, что число последователей такого выбора в мире будет расти, создавая все более благоприятные условия для обеспечения развития и процветания разных стран и народов» (секретарь; Совета безопасности РФ Николай Патрушев «Нужны ли России "универсальные" ценности?»).
По воле императора Павла I «Коль славен наш Господь в Сионе» стал национальным русским гимном.Произведение написано весной 1794 года композитором Дмитрием Бортнянским на стихи Михаила Хераскова:
Коль славен наш Господь в Сионе,
Не может изъяснить язык.
Велик Он в Небесах на троне,
В былинках на земле велик.
Везде, Господь, везде Ты славен,
В нощи, во дни сияньем равен.
Тебя Твой Агнец златорунный
В себе изображает нам:
Псалтырью мы десятострунной
Тебе приносим фимиам.
Прими от нас благодаренье,
Как благовонное куренье.
Ты солнцем смертных освещаешь,
Ты любишь, Боже, нас как чад,
Ты нас трапезой насыщаешь
И зиждешь нам в Сионе град.
Ты грешных, Боже, посещаешь
И плотию Твоей питаешь.
О Боже, во Твое селенье
Да внидут наши голоса,
Да взыдет наше умиленье,
К Тебе, как утрення роса!
Тебе в сердцах алтарь поставим,
Тебя, Господь, поем и славим!
Тебе в сердцах алтарь поставим,
Тебя, Господь, поем и славим!
Под влиянием здравой мысли (особо актуальной ныне) — «в главном - единство, во второстепенном - свобода, во всём - любовь» (лат. In necessariis unitatem, in non-necesariis libertatem, in utriusque charitatem, высказанной в 1627 году немецким лютеранским богословом Рупертом Мелдением в трактате «Молитвенное увещание о церковном мире к богословам Аугсбургского Исповедания») — успешно осуществлялась всеобъемлющая Столыпинская, по сути либерально-консервативная, модернизация Российской империи при святом царе Николае II.
Тогда реформы идеологически опирались на новозаветные истины: «Господь есть Дух; а где Дух Господень, там свобода» (2Кор.3:17), «и познаете истину, и она сделает вас свободными...Итак, если Сын освободит вас, то истинно свободны будете» (Ин.8:32,36), «но кто вникнет в закон совершенный, закон свободы, и пребудет в нём, тот, будучи не слушателем забывчивым, но исполнителем дела, блажен будет в своем действии» (Иак.1:25); а политически следовали апостольской проповеди — «созидать единство веры в союзе мира» (Еф. 4:3).
Наш двуглавый орёл, воспарив ввысь к Небесному Иерусалиму, как прежде, зорко всматривается и на Запад, и на Восток, охраняя своё праотеческое, “византийское” гнездо!
В 75-ю годовщину Богодарованной победы в ВОВ уместно вспомнить о сакральном наследии грядущим поколениям, оставленном проницательным русским cамодержцем Павлом I Петровичем и запечатленном им в полном гербе Всероссийской империи, символически олицетворяющим христианско-мессианское призвание России.
Примем с благодарностью Павловский завет, ибо можем судить о нём по плодам Его с сыновьями (занимавшими отеческий престол более полувека) деятельности — XIX век стал, воистину, золотым веком русской культуры, её расцветом!
Светлые помыслы и благие начинания Павла I, государя-рыцаря, великого магистра Мальтийского ордена, доблестно осуществлял на военном поприще генералиссимус Александр Суворов, затем поэтически освещал в своём творчестве рождённый в Его скоротечное царствование Александр Пушкин, и только на исходе достославного столетия философски осмыслил отечественный предвещатель Владимир Соловьёв.
Ред. 2020