Когда через твою жизнь проходит много людей, в душе становится слишком шумно, и энергия постепенно уходит. Чтобы защититься от шума ты начинаешь закрываться, и однажды закрываешься так, что перестаешь слышать даже те голоса, которые обращены именно к тебе. Ты закрываешься и остаешься один. Ты сам творишь свое одиночество. Ты не пускаешь в свою жизнь людей, и перестаешь быть человеком.
Есть люди, которые вдохновляют своей жизнью. Есть люди, которые выжигают твою жизнь до тла. Есть люди, которые своей смертью примиряют тебя с жизнью. Именно последнее совершила для меня моя Солнечная Девочка.
Вообще-то она огненная: искрящийся, легкий, упрямый, непокорный, свободный и самостоятельный Овен, самодурка или сама дура. Словом, мое зеркало.
Все люди, которых мы встречаем в нашей жизни – это зеркала. Они либо как зеркало из настоящего серебра дают самое красивое отражение, либо как кривое зеркало все уродуют и искажают. Посмотрите вокруг себя. Посмотрите на людей, которых вы любите и тех, кто вас раздражает и вызывает злость. Знакомьтесь, это и есть вы, ваша светлая и темная сторона. Присмотритесь к ним, и поймете себя.
По жизни я очень жесткий человек. Просто у меня есть несколько правил, которые я не позволяю себе нарушать. Первое, держать слово, которое дала сама себе. Если обманешь и предашь себя, где гарантия, что не предашь другого или не предадут тебя. Второе, делать осознанный выбор, и раз приняв решение, пройти до конца, не оборачиваясь, чтобы увидеть, к чему оно приведет. Третье, единственный человек, который ответственен за твой выбор – ты сам. Других виноватых нет. Поэтому я обычно не жалуюсь на жизнь или Судьбу и никого не виню. Поэтому я никогда не даю готовых рецептов и советов. Я даю варианты. Выбирай то, что нужно тебе. И я видела людей, которые плакали, потому что не могли или боялись сделать выбор. И наконец, мне все равно, что думают обо мне другие. Для меня ценно то, как я ощущаю себя и то, что думают мои любимые и самые близкие люди. Таких у меня немного, поэтому особого раздрая в оценках и душе нет. Так же как к себе, я относилась и к другим людям.
Мои принципы делают меня сильной, защищенной и жестокой. Я только недавно это поняла. Люди разные. Есть те, кто не может сделать выбор. Есть те, кто не умеет держать слово. Есть те, кто ищет виноватых. Есть те, для кого очень важно, что о них думают другие. И особенно важно, что о них думаешь ты. Все мы эгоисты. Мы думаем только о тех, кто важен и ценен для нас, и порой совсем не замечаем, что и мы можем быть для кого-то важны, что наше слово и наши поступки оставляют следы в чужом сердце. Я не знала, что я так важна для моей Солнечной Девочки.
В моей жизни всегда есть подруги с ее именем. И едва уходит по каким-то причинам одна, тут же ее место занимает другая. Она была третьей. Первая осталась в Венгрии, и я ей писала письма, а она мне не отвечала. Что ждать от ребенка в восемь лет? Вторая осталась в другом районе и другой школе, откуда мы переехали. И вот я пришла в новую школу в третий класс и познакомилась с ней. Мы сразу сошлись – две Козерожки и Овен, странные девочки со странной судьбой.
Слава Богу, у первой Козерожки все сложилось хорошо. И, несмотря на то, что ее предала мать, а воспитал один отец, она оказалась мудрой девушкой. Ей повезло с ее первой любовью, она сумела сохранить свою семью и построить свой мир. Она мудрая. А вот мы с моей Солнечной Девочкой оказались умными.
Ум в женщине – качество мужское и очень жесткое. Женщина должна уметь отключать ум. Мой отец говорил мне, что я стерва, потому что не умею говорить мужчинам «да». Мне видимо что-то хорошо прищемили при родах, потому что когда я пьяная, я трезвее трезвой. Когда я пьяная, у меня остается только ум и напрочь отключается правое полушарие. Поэтому мужчины, которые пытались меня напоить и таким образом получить то, что многие мужчины хотят получить от женщины, очень сильно обламывались. Я редко шла на такие эксперименты, но шла по приколу. После этого я становилась просто сестра, сестренка. Хорошо, что не братан.
В моей Солнечной Девочке ум тоже сильнее интуиции. И чисто мужские цели она ставила выше женских. В этом я отличаюсь от нее. Я шла по мужскому пути, потому что просто не умела жить по-женски. Моя мама тоже не умела и не могла научить меня этому. А мой отец делал все возможное, чтобы я стала сильной. Они просто не дали мне шанса стать слабой.
А моя Солнечная Девочка была истинной женщиной, яркой, привлекательной, очень красивой. Лет с десяти у нее в голове были одни только мальчики, влюбленности и отношения. Если я приезжала из пионерского лагеря с историями о конкурсах, смотрах, дежурствах, то она – с любовными историями. Хотя в том, что касается секса, ее просвещала я. Она первая опробовала мои теории на практике.
Откуда и как берутся дети, я знала лет с семи и щедро делилась своими знаниями. Просто Венгрия была почти Западом, и там по телевизору показывали, правда, без перевода некоторые очень интересные фильмы. Почти у всех были картинки с весьма занимательными фотографиями, которые взрослые прятали, но, посмеиваясь, показывали друг другу. А я как истинный исследователь однажды достала то, что прячут, и посмотрела. Надо сказать, что плакаты с обнаженными женщинами на фоне гор, водопадов, рек висели в каждой квартире. Мы это называли «Природа» и не замечали. Помню реакцию первого мужчины, пришедшего к нам в гости в Иркутске, когда он увидел «Природу» в коридоре.
Помню, как одна подружка в Венгрии пришла ко мне в гости на День рождения без приглашения и в качестве подарка, о котором родители не подумали, принесла мне коллекцию папиных весьма фривольных карманных календариков. Не помню, на что ее папа поменял потом коллекцию, то ли на куклу, то ли на кукольную посуду, не важно. Замена меня не очень впечатлила. Привет, тебе, Инга.
Словом, все, что касается женского тела, женского начала, женской природы для меня естественно. И наверно, я очень долго не принимала свою мужественность. Я воевала с мужчиной в себе, а при этом воспринимала себя как мужчину, а не как женщину. Бывает. А моя Солнечная Девочка, истинная женщина, не принимала свою женственность. Она ее использовала, ею играла, но на первое место ставила силу. Может, я не права. Просто я воспринимаю людей через энергию, а не через знание, и я пишу о том, как вижу я. На самом деле у каждого, кто ее знал, своя неповторимая Солнечная Девочка, та, какой ее воспринял знающий.
Мы вместе росли, читали одни и те же книги, обсуждали их и спорили. Я пошла в театральную студию, и она следом за мной. А потом за нами ее брат и сестра, моя сестра. Мы бредили театром. Мы мечтали стать актрисами. Мы обе картавили, и нам не давали главные роли. Нас обеих рано перевели во взрослую театр-студию. Нам говорили, что мы талантливы. Мы обе собирались поступать в театральное училище после девятого класса, и готовились целый год. Я передумала за три месяца до окончания школы. Я поняла, что не хочу быть зависимой от чужих прихотей и хочу сама решать свою судьбу. Я предпочла реальную жизнь. Она пошла до конца.
Она прошла первый тур, но во втором ее остановили. Кроме картавости, что исправимо, она была маленького роста. Ей сказали: «Подрастите и приходите через два года». В росте за два года она не прибавила, а мозги изменились. Она тоже предпочла играть в жизни, а не на театральных подмостках. Она тоже очень свободный человек.
Однако театралка оставила в нас глубокий след. Мы действительно хорошие актрисы. Никто не знает, что у нас на душе. Никто не знает, какие мы на самом деле. Кто догадывался, что у нас пьют отцы? Кто подозревал, что мы живем почти в нищете? Я носила мамины вещи еще из Венгрии. Она шила, как могла, и у нее был свой неподражаемый стиль. Роль сильной женщины в жизни нам обеим удалась. Как и роль неисправимых оптимисток.
Наша с ней полная близость закончилась в девятом классе. В десятом театралка осталась позади, у нее появилась другие подруги, а у меня появились свои. Мы учились в одном классе, но разошлись как два полюса, разных по энергетике. Полюса, которые иногда вдруг притягивало, мы встречались вдвоем и говорили о многих вещах. В основном говорила она, а я слушала. Ей было важно, чтобы я ее услышала. Я о себе говорила меньше. У Козергов есть одно качество, которое я тоже осознала совсем недавно. Нас многие считают друзьями и подругами, а мы считаем друзьями немногих. И у меня рядом были те, кого я называла близкими подругами, чьей жизнью я жила, чьими слезами плакала, кого оберегала. Моя Солнечная Девочка стала для меня уже кем-то немного отстраненным. Но, видимо, я была для нее зеркалом, в которое она смотрелась, чтобы понять себя.
Ей свойственен один очень сильный недостаток. Она любила врать. Лгунишка и фантазерка. Она постоянно придумывала что-то, что не имело никакой почвы в ее реальности. Вот уж истинная создательница иллюзионов. Она всегда помнила, кому и о чем наврала, и все ее истории имели логическое продолжение. Многие знали ее ложь, за глаза осуждали, а в глаза не сказал никто. Я знала, и тоже не говорила, потому что она хотела, чтобы я ей верила. Некоторые иллюзионы она создавала специально для меня, чтобы я считала ее успешной, сильной, равной себе. Она всегда ставила меня превыше себя. А я не понимала. Она хотела быть такой, как я. Она хотела обладать тем, чем обладаю я.
Еще один ее иллюзион – это иллюзия доступной женщины. На эту иллюзию попадали многие. О ней ходило много слухов. Я не знаю, что из них правда, а что ложь, и проверять не собиралась никогда. Просто я знаю, как рождаются слухи. Один обиженный и униженный сказал, другой недослышал, третий не запомнил, но добавил свое. И пошел снежный ком истории, которой не было, покатило перекати-поле. А что в основе? Какая песчинка была первой? Чужая обида, злость, зависть. И ей, и мне завидовали. Мы были слишком яркими и видными. И мы себя не прятали и не стеснялись.
Однажды я узнала, что и она мне завидует. Она сама мне сказала. Я не придала этому значения. Я никому не завидую. Я не завидую чужому успеху, чужим достижениям, чужой любви. И не потому, что у меня есть свои. Не скрою, есть. Но никто не знает, чем за успех пришлось заплатить, с каким чертом пришлось заключить договор, чего лишить себя взамен. Никто не знает, какие скелеты прячутся в чужом шкафу. Поэтому я никогда никому не завидую. Не дай Бог мне чужой судьбы. Мне хватает своей.
Я уехала из Иркутска после института. Я всех поздравляла с Днем рождения, Новым годом и 8 марта. Мне писала только она. Она очень стремилась присутствовать в моей жизни, хотя нас мало что связывало. Я так считала.
Я ее в душе очень любила и прощала ей ее недостатки, потому что видела в ней себя. Она для меня всегда Девочка-Солнце, Девочка-Праздник. В нашей жизни так много людей, которые приносят нам свои беды, щедро делятся проблемами и неудачами, и так мало тех, кто способен устроить праздник для сердца, праздник из ничего. Я ее просто любила. Иногда ведь любят не за что-то, а вопреки. Просто любят.
Я думала, что нашла себя и свое призвание в Челябинске, но был один человек, который меня связывал с Иркутском. Кроме родных. В Челябинске у меня абсолютно никого не было. Но нить оборвалась. И при этом я не встречалась с моей Девочкой почти два года. Я не знала о ее жизни. Я осталась в Челябинске.
Прошел год. И на Благовещенье мне приснился страшный сон. Моя Солнечная Девочка обрушила на меня такую убийственную ненависть, что я проснулась от боли. Я не знала причины ненависти. Я не знала причины боли. Я не знала, что ее толкнуло на такую сильную и страшную эмоцию. В то время я уже увлекалась эзотерикой, и я вспомнила ее зависть, я испугалась ее ненависти. В эзотерике говорится о том, что не нужно играть с людьми. И если ты знаешь, что кто-то тебя ненавидит и завидует, не пей и не ешь из его рук, не провоцируй зло в его душе, уйди. Чужая ненависть разрушает твою жизнь. И я оборвала все связи с ней. Я дала себе слово, что не позволю ей разрушать себя, и сделала ее своим прошлым.
Каждое лето я приезжала в отпуск в Иркутск, мы иногда встречались случайно на улице, болтали ни о чем, она всегда радовалась, увидев меня. Она всегда звала меня к себе в гости. Она спешила мне рассказать хоть урывками, что происходит в ее жизни. А я не очень-то слушала. Я думала, хоть бы она была счастлива, хоть бы нашла свою любовь и успокоилась. Счастливому и любящему человеку нет дела до чужой жизни, нет сил на ненависть неведомо за что. Я молилась, пусть она будет счастлива! И я никогда больше не переступила порог ее дома.
Она вышла замуж, и из разговоров и обрывков фраз при случайных встречах, я поняла, за что она могла меня ненавидеть, хотя я ей повода не давала. Для меня в Иркутске тогда уже все было кончено. Я ни за что не держалась, ни на что не влияла. Хотя сразу после Благовещенья началась моя новая история любви. Я жила своей жизнью и не очень интересовалась ее.
А она вдруг приехала в Челябинск и стала упорно стучаться в мои двери. Я уже рассталась со своим мужчиной. Я была одна. У меня было только две подруги, тех, кого я назвала теперь Вера и Любовь. На все звонки и приглашения встретиться я отвечала «нет», «некогда», «когда-нибудь в будущем». Она не знала, что я живу в настоящем. И каждый день, когда я просыпаюсь, у меня сегодня. Я не пускала ее. Моя дверь была закрыта. Я уже стала Голубевой.
А моя Солнечная Девочка была счастлива в Челябинске. Она впервые работала не на грязной, простите, господа полицейские, работе, не сидела в засадах, не вела допросы преступников. Моя Солнечная Девочка – следователь, милиционер. Тогда еще не было полиции.
В Челябинске она должна была открыть сеть магазинов дьюти-фри. У нее была власть, у нее была возможность путешествовать и учиться. У нее были деньги. Она впервые жила со своим мужем в отдельной квартире. Одна, без семьи брата. Только он и она. Они могла ходить в рестораны и кафе. Они могла жить так, как в ее понимании жить красиво. И она хотела поделиться этим со мной. А я не брала.
В мою дверь вошла без стука ее сестренка. Я ее тоже по-своему люблю. А вся ее семья любит меня, потому что меня любила моя Солнечная Девочка. Сестренка приехала в гости, и она свела нас всего на один день, на один вечер. Мы гуляли в моем любимом парке, фотографировались, посидели в ресторане, и моя Солнечная Девочка старалась мне как можно больше рассказать о себе. Она была так рада, она так и лучилась. Я тогда впервые увидела, но не поняла, насколько серьезно она больна. А потом она улетела на учебу в Питер. И остаток пребывания сестры мы провели уже без нее. Благодаря ее сестренке у меня есть хоть какие-то фотографии из Челябинска. Обычно меня некому было фотографировать, да и просто так по городу я не гуляла.
Сестренка уехала, а я осталась со своим словом. Иногда моя Девочка звонила мне, жаловалась на пьянство своего мужа, на свое здоровье. Но я отмахивалась. Я тогда уже не умела жалеть. Я считала, что если ты выбрала такого человека, значит, знала, на что идешь. Принимай и борись, пока можешь, или отпусти, пусть уходит. Я считала и считаю, что пьянство – это не болезнь, а состояние души. Пока человек сам не захочет, никто ему не поможет. Близкие, как бы ни боролись, ничего не добьются. Я это знаю по своему отцу. Мы боролись и думали, что он без нас пропадет. Ничего, жив и почти здоров. Без нас. Поэтому я не очень-то и сочувствовала моей Солнечной Девочке. Каждый человек вправе сам создавать и разрушать свою жизнь. Все болезни мы тоже создаем сами. Как только поймем, почему и как, многие болезни уйдут. Я не искала с ней встреч. Мне было некогда.
А потом я вернулась домой, в Иркутск. Мне пришлось почти с нуля учить английский язык и преподавать его, работать в двух вузах, и я наслаждалась каждым днем, проведенным с родными. Я отогревалась в их любви. Две моих одиноких женщины. Но трое, это уже не одна. Вместе уже не врозь. Это такое счастье.
Я узнала, что она тоже вернулась в Иркутск. Кризис ударил по таможенным службам, и дьюти-фри решили не открывать. Все ее надежды рухнули. Они вернулись в прежнюю тесноту. Они вернулись в свой круг веселой, разухабистой и часто пьяной жизни. Она звонила мне, звала, а я не шла. Я не знала, о чем с ней говорить. Я уже и забыла о своем слове. Но она действительно становилась прошлым. Вот с ее сестрой мы могли болтать часами, и все собирались встретиться и встречи откладывали на завтра. У живых всегда есть завтра, даже если они живут сегодня. Сестра мне говорила, чтобы я зашла к ней, мол, болеет она. Ну, болеет и болеет. У меня мама болела, и были свои проблемы. Болезни-то ведь разные.
Известие о том, что она умерла, стало для меня шоком. Об этом мне сообщила одна местная Эльфийка, у меня с ней тоже особая связь. Забавно, я очень ценю женщин, которые любили одного человека. Они меня многому научили. Прежде всего, как быть женщиной.
Первый день я не плакала. Я даже злилась, что она ушла, а я не знала, что она уходит. Слезы пришли на второй день, когда я поняла, что моей Солнечной Девочки больше нет. Она стала третьим дорогим человеком, которого я потеряла. До этого были бабушка – мамина мама, и дед – папин отец. Но я не видела их мертвыми. Я не была на их похоронах. И они для меня живы. Хотя деда я проводила во сне, где-то на сороковой день. Он выглядел таким молодым, здоровым, каким я его при жизни не видела. Я его проводила и знаю, что он ушел без обиды на меня, что я не смогла приехать к нему из Челябинска. Я просто его люблю и знаю, что так было.
Я не хотела идти на похороны, но это было важно для ее родных, особенно для ее мамы. А потом во сне пришла она, моя Девочка, и попросила меня быть с ней. И я пошла. И я знала, что мне нужно будет говорить на поминках. Что от меня этого ждут. Мне нужно выпустить Слово так, чтобы каждый простился со своей Солнечной Девочкой. Я поняла, как я ее люблю.
Она ушла в светлые дни, в пасхальные праздники. И день был удивительно солнечным и теплым. На свой последний иллюзион она собрала большое количество людей, таких разных, таких непохожих. Я думаю, многих она и не ожидала увидеть, но они пришли. Она и не подозревала, что для них было важно, что в их жизни была она такая живая, такая красивая птичка колибри. Просто потому, что она – это она.
Ее мама сказала, что на похороны пришли все ее мужчины. И это главная правда. Она – женщина, которую любили вопреки всем слухам. И каждый из них пришел лично проститься с ней, хотя знал, что у могилы будет стоять другой. Интересно, знала ли она при жизни, что ее так любят?
А она любила своего мужа. Говорят, это была ее по-настоящему первая любовь, больная и странная. Любовь. Когда- то я назвала ее Надеждой, но теперь я знаю, что и это Любовь.
Ее не было ни в гробу, ни в могиле, она была где-то там, рядом с Солнцем. И о ней много говорили и только хорошее. На похоронах ведь иначе и не говорят. Но на самом деле, ее никто не помнит больной. Все мы ее помним красавицей, и похороны ничего не изменили в моем восприятии ее.
И я вдруг поняла главную трагедию ее жизни. Она была врушкой и фантазеркой, потому что совсем не ценила свою жизнь. Она всегда работала, любила, веселилась, но ей ее жизнь казалась неинтересной, неважной. Казалось, что другая, придуманная, или которой живет кто-то иной, лучше. Моя Солнечная Девочка умерла от страшной болезни – аутоиммунного заболевания, когда организм сам убивает себя. Организм борется сам с собой. Это самое жестокое неприятие себя и своей жизни. Она себя не любила. Она не знала, что в мире так много людей, для которых она важна.
А человек, которого она любила, быстро предал ее. Он пил, пока она еще лежала в больнице, еще не ушла. Он отдал ее домашних животных, как только она ушла. Он не потратил ни копейки на ее похороны, за то потратил на себя ее деньги. Такая вот загадочная и странная любовь.
Я была с ее мамой на девять дней. Было холодно, и шел дождь. И мы стояли в ограде, плакали. Это было нужно мне, это было нужно ее маме. Я поняла, что как не загоняй в прошлое свои чувства, как ни закрывай двери, больно будет тебе. Мне было все равно, где она и что с ней все это время. Мне важно было просто, что она есть. Но я не разрешала ей узнать об этом.
А ее мама все мне повторяла: «Светка, она так любила тебя и так боялась». Боялась? Почему? Я никогда, ни при каких обстоятельствах не желала ей зла. Никогда. Я просто боялась ее ненависти. Но с этим страхом я не пускала и любовь.
Моя Солнечная Девочка ушла раньше, чем прошло сорок дней. Не помню, на какой именно день, но гораздо раньше. Она снилась мне и до этого очень полной, еще не совсем как при смерти, но уже со всеми признаками болезни. А в ту ночь мне приснился солнечный день, мы гуляли с ней по нашему району, по улице, где так часто ходили, у нашей школы, где в детстве, в пятом классе обсуждали фантастические книги. Она была очень красивой. Худенькой. Такой, как лет в восемнадцать. Она вся светилась. Я не помню, о чем мы с ней говорили, так, обо всем и ни о чем. Я запомнила только последнюю фразу: «Эх, Светка, как жаль, что нельзя изменить прошлое».
Она ушла. Но у меня осталось мое настоящее. И даже завтра, которое каждый день становится днем сегодняшним. Я решила отпустить Слово на свободу. Моя дальняя Эльфийка давно меня подбивала к этому, читая мои новые стихи. Я сделала свой сайт. Но для его заполнения новых стихов было мало. Пришлось достать старые. Я стала говорить о любви. Я стала говорить о любви людям, которые рядом со мной: родным, друзьям, ученикам. Людям, которые важны для меня. А оказалось, что есть люди, которым важна я. Спасибо моей Солнечной Девочке.