«Ну вот, мы снова наедине», — подумала Маргарет, не решаясь посмотреть на Джеймса.
Что сказать? Извиниться за то, что не рассказала о подозрениях? Но она делала свою работу. И хорошо делала, поскольку обвинения с него уже сняты.
Пусть не все, но что касается этого конкретно случая перевозки оружия, то все благополучно разрешилось.
Как им теперь общаться? Как быть рядом с Джеймсом и не улыбаться ему? Не касаться его тела — осторожно, словно невзначай? Как перестать хотеть его?!
Маргарет посмотрела на Джеймса, который сидел в кресле напротив. На лице мужчины застыла жесткая маска. Похоже, придется учиться жить без него. Но как?
— Мы должны прекратить эту игру.
Было большим соблазном спросить, какую игру он имеет в виду, но уже надоело притворяться и лгать. Пусть правда порой очень сильно ранит, но в сложившейся ситуации это лучший путь.
Памятуя о прослушивающем устройстве в гостиной, Маргарет приложила палец к губам, призывая Джеймса молчать. Взяв его за руку, повела в спальню. То, что им предстояло сказать друг другу, не должно дойти до ушей преследователя.
Закрыв дверь, Маргарет спросила:
— Прекратить? Только потому, что я солгала? Вернее, промолчала, скрыла часть информации? — допытывалась она. — Разве ты не хочешь поймать того, кто терроризирует тебя и твое окружение на протяжении стольких лет? Если этого не сделать сейчас, потом может пострадать очень близкий тебе человек.
То, что она и не стала для него этим близким человеком, сильно огорчало.
Да только в крошечной спальне было невозможно спрятаться от пронизывающего взгляда Джеймса, а Маргарет не желала раскрывать перед ним свою душу. Не теперь, не после недавних обид, воспоминания о которых были все еще слишком яркими.
— Очень близкий для меня человек? — повторил Джеймс, будто пробуя на вкус это словосочетание. — Это ты! Неужели неясно?
— Правда?! — Маргарет моргнула, не в силах поверить его словам, хотя и жаждала их услышать.
— Конечно! И от этого мне еще больнее было узнать, что ты подозреваешь меня в столь ужасных преступлениях. Ты не просто всадила нож мне в грудь. Ты выковырнула мое сердце и растоптала его!
— Прости, я не думала…
— Не думала она! А чего вообще ты ожидала? Может, рассчитывала, что я стерплю подозрения в государственной измене и терроризме? Когда даже ты решила, что я виновен?
— Ничего я не решала! Знаешь, кто ты? Болван, делающие поспешные выводы!
— Марго…
— Я отвечаю за информационные технологии в МИ-5, понимаешь? Я винтик в огромном потоке. И все!
— Очень привлекательный винтик, — сказал Джеймс, не сумев удержать улыбку.
Маргарет бросила на него хмурый взгляд и продолжила:
— Меня никогда не привлекали к оперативной работе или анализу данных. Я так бы и осталась незаметной сошкой, если бы не сходство с сестрой. Руководство поставило задачу: собрать сведения, подтверждающие или опровергающие выводы аналитиков — заметь, не мои собственные! Я не была уверена, что добуду хоть какую-то информацию, поэтому направила все усилия на поиск маньяка. Но и это не дало выдающихся результатов, — вздохнула Маргарет, чувствуя себя абсолютной бездарностью.
— Но почему ты сразу мне все не рассказала? Разве так сложно было шепнуть, что ты веришь в меня?
— Я хотела, правда. Но мне приходилось напоминать себе, что неосведомленность — это твое благо. Расскажи я правду, это могло иметь серьезные последствия для меня. Достаточно и того, что я пыталась убедить начальство в твоей непричастности к делам сепаратистов. Мне заявили, что следует руководствоваться фактами, а не надуманными аргументами. Более того, намекнули о моей предвзятости. Еще одна оплошность, и о карьере можно забыть.
— Я об это не подумал, — тихо признался Джеймс. Вздохнул и через силу произнес: — Прости меня. Я был неправ. — Не увидев никакой реакции на свои слова, продолжил: — Трижды неправ. Как мне загладить свою вину?
— Ох, Джеймс… — вздохнула Маргарет и обняла его. — Прощаю, ну конечно же, я тебя прощаю.
Так бы и стояла целую вечность. Но следовало пойти до конца и высказать все, что накипело у нее в душе. А для этого нужно было покинуть умиротворяющие объятия Джеймса. И сделать это было не так просто.
— Что б ты знал, твое поведение тоже не было образцовым. Достаточно вспомнить, как ты вел себя на допросе! Отвечал так, что если бы не твой титул, тебя обязательно бы арестовали. И почему ты отказался от адвоката?
— Зачем он мне, если я невиновен?
Маргарет закатила глаза, услышав столь абсурдное заявление.
— Ладно, неважно, — она сумела взять себя в руки. — Теперь у тебя есть неоспоримое алиби на позапрошлую субботу. Кроме того Эклсби настоящий кудесник. С его заключением никто не смеет спорить. А он установил, что подпись на грузовых документах подделана. Даже если в будущем всплывут какие-то порочащие тебя факты, их уже не воспримут как абсолютно достоверные. Считай, что ты в безопасности.
— Мне плевать на собственную безопасность!
— Напрасно.
— Не стоит беспокоиться обо мне, когда за тобой по пятам идет полоумный преступник. Я не хочу, чтобы ты пострадала по моей вине! — в запале выкрикнул Джеймс. — Черт, ты уже пострадала!
Он запустил пальцы в волосы, разрушив идеальную прическу. Но таким он нравился Маргарет еще больше.
— Это не твоя вина.
— Как же! Он по каким-то неведомым причинам мстит именно мне, а ты попала под руку.
— Значит, нужно вычислить и поймать маньяка до того, как он перейдет к более решительным действиям.
— Куда уж более решительным?
— Послушай, Джеймс, я знала, на что иду, — решила зайти с другой стороны Маргарет. — Я приняла решение и не собираюсь его менять.
— Я изменю его за тебя.
— И каким же это образом?
— Откажусь от участия во всем этом, — Джеймс взмахнул рукой, как будто ему не хватало слов, возможно приличных слов, для описания ситуации, в которой они оказались.
— Нельзя просто так взять и отказаться.
— А кто мне помешает?
Он был прав, принудить его никто не мог. Отчаяние медленно окутывало Маргарет плотной пеленой.
— Значит, для того, чтобы обеспечить мою безопасность, ты готов уйти? Навсегда?
— Да.
И в одном только этом слове прозвучала непоколебимую уверенность. Итак, конец. Теперь Джеймс решил навсегда уйти из ее жизни.
Уже однажды Маргарет думала, что потеряла его. И это было очень больно.
Но узнать, что она ему не безразлична, и тут же снова потерять? Нет, нет и снова нет!
В отношениях с мужчинами она всегда проявляла пассивность, ожидая, когда ее завоюют, но в сложившихся обстоятельствах могла помочь лишь настойчивость. Маргарет готова была зубами вырвать у судьбы право стать счастливой. Но не нужно применять столь радикальные меры: у нее в рукаве имелся козырь, и пришло время использовать его.
И даже если ничего не получится, она, по крайней мере, будет уверена, что сделала все от нее зависящее.
— И ты готов никогда больше со мной не встречаться? — вновь спросила Маргарет. — Знаешь, опасность не исчезнет со временем. А забыть меня окажется не так просто. Хетти станет слишком явным напоминанием. На сколько лет, ты говоришь, галерея подписала с ней контракт?
— Я постараюсь… — неуверенно начал Джеймс.
— А я даже стараться не желаю! — страстно выкрикнула Маргарет. — Не видеть тебя. Не слышать твой голос. Не касаться твоего тела. Нет, я не желаю для себя такого будущего. Уж лучше умереть.
— Не говори этого!
— Я люблю тебя, Джеймс.
Он поджал губы, пытаясь сдержать ответное признание. А потом спросил:
— Думаешь, мне легко уходить?
От страдания, звучавшего в его голосе, заплакал бы и камень, но Маргарет не собиралась сдаваться, поскольку боролась за собственное счастье.
— Если ты сам этого не хочешь, тогда останься со мной. Зачем уходить?
Маргарет шагнула вперед и обняла Джеймса.
— Пойми же ты, я не могу позволить, чтобы с тобой случилось хоть малейшее несчастье. — Он отстранил ее и, крепко держа за плечи, проникновенно посмотрел в глаза. — Если для этого придется расстаться, значит, так тому и быть.
История пошла по второму кругу.
Маргарет казалось, что она бьется головой о стену. Нет, уж лучше стукнуть Джеймса, может, это прибавило бы ему хоть каплю здравого смысла. Однако прежде решила использовать пряник, кнут она всегда успеет достать.
— Жизнь слишком коротка. Нельзя плыть по течению, нужно бороться за свое счастье. — Маргарет подняла руки и запустила пальцы в его и так взъерошенные волосы. — И ты глупец, если считаешь иначе, — она сжала пальцы в кулак и потянула.
Его голова откинулась назад, и Маргарет прижалась губами к мощной шее. Губы медленно скользили вверх, прошлись по чисто выбритому подбородку и нашли его губы.
Секунда. Еще одна. Еще. И Джеймс сдался.
Горечь ссоры сделала поцелуй еще слаже, чем было до сих пор. Руки Джеймса сначала легли на ее талию, потом медленно двинулись вверх, оживляя воспоминания минувшей близости, и вот пальцы, приласкав изящную шейку, скользнули в распущенные волосы.
В следующий миг перед глазами Маргарет замелькали цветные круги, и она застонала, не в силах справиться с неожиданной вспышкой боли. Своими неловкими движениями Джеймс потревожил рану на ее голове.
— Что? Что случилось? — он замер, осознав, что Маргарет стонет вовсе не от наслаждения.
— Все в порядке.
— Да, не дергайся ты! — приказал Джеймс, когда она, желая избежать разоблачения, начала вырваться из его цепких объятий.
Он осторожно приподнял несколько прядей и смачно выругался, увидев кусочек выбритой кожи и три шва.
— Я убью его! — прошипел Джеймс. Крепко прижав к себе любимую, бережно погладил ее по затылку. — Бедная моя девочка, как же ты исстрадалась.
— Все нормально, — попыталась возразить Маргарет: эффект от утренней таблетки обезболивающего еще не прошел, поэтому она чувствовала себя нормально. Более-менее. — Я отпрыгнула, чтобы не попасть под колеса, и ударилась о бордюр. Как видишь, во всех своих ранениях я сама виновата.
Будто не слыша ее слов, Джеймс жил на своей волне.
— Тебе нужно полежать.
— Меня тошнит от одного лишь вида кровати, — сквозь зубы процедила Маргарет.
— Уверен, тебе прописали постельный режим, — настаивал Джеймс.
Противореча своим словам, он усадил Маргарет на стул, потом двинулся к шкафу.
— Что ты делаешь? — спросила она, с недоумением наблюдая за тем, как Джеймс отрыл шкаф и начал доставать ее одежду.
— И правда. Вид твоих боевых ран меня немного подкосил. Одежда уже собрана.
— А зачем мне одежда?
— Я бы, конечно, предпочел видеть тебя обнаженной, — Джеймс плотоядно ухмыльнулся, — но ты же не можешь разгуливать по моему дому голой. Джилдс будет шокирован.
— Я не собираюсь ехать к тебе домой, — решительно заявила Маргарет.
— Ты не можешь остаться здесь. Одна и без нормальной системы безопасности. Это не обсуждается, Марго.
— Я поеду к матери.
— Нет!
— Но ты же сам сказал, что я не должна быть одна? — недоуменно произнесла Маргарет.
— Там я не смогу быть рядом с тобой.
— И все же я не поеду к тебе. Там твой сын. Мне бы не хотелось… — она умоляюще посмотрела на Джеймса, надеясь, что он все поймет без слов.
— Думаешь, загнала меня в угол? Теперь, когда мы помирились, я на все готов, лишь бы ты была рядом.
Маргарет затаила дыхание, надеясь услышать такое желанное признание в любви, но его не прозвучало.
— Так что мы будем делать?
— Ты остановишься в моей квартире. Что на этот раз? — поинтересовался Джеймс, заметив, тень, набежавшую на лицо Маргарет при упоминании его любовного гнездышка.
— У меня не очень приятные воспоминания.
— Милая, — пробормотал Джеймс, опускаясь перед ней на колени. Подхватив дрожащие пальчики, пообещал: — Мы создадим новые воспоминания. Они будут лучше. Ярче. И заставят тебя улыбаться.
Ну, разве можно ему противиться, когда он такой милый?
— Я не могу и не буду спорить с тобой, — улыбнулась Маргарет.
И покорно последовала за Джеймсом. Если бы возникла необходимость, она пошла бы за ним даже в ад, не то что в роскошный пентхаус с замечательным видом на Риджентс-Парк.