В конце декабря, когда снег уже давно не таял под подошвами, а в каждом доме готовились к встрече Нового года, Конь в Пальто загрустил. Соня объявила, что с семьёй она праздник встречать не будет. У неё другие планы.
- Первая ласточка, - пожаловался Конь супруге, - только семнадцать, а уже из дома бежит.
- И зимой будут ягоды, если вырастить загодя. Что же ей, всю жизнь под родительским крылом сидеть, - невозмутимо ответила Лошадь.
- Я смотрю, ты даже не переживаешь. А где она будет? С кем, интересно мне?
- Её пригласил друг. Будет с его семьёй.
- Какой друг, Савраска?
- В конечном счёте – ей решать. Лучше подумай, что детям дарить будем.
Конь в Пальто нервно крошил лук на деревянной доске. Лошадь попросила его помочь с ужином. Сославшись на слёзы, профессор убежал в свой кабинет.
Как часто он оставался здесь один: писал роман, думал, пересматривал фотографии и просто валял дурака, пока семья думала, что папа усердно работает.
Но сегодня он даже не подошел к столу. Навязчивая идея мучила его и грызла изнутри. Конь решил выследить – куда собирается идти на праздник его Сонечка. Ели он этого не сделает, то будет не в своей тарелке весь праздник.
На стене кабинета, в коричневой рамочке, красовалось изречение:
« Сильнее всех - владеющий собой!»
Но Конь игнорировал теперь любые мудрости, не до них.
Он услышал, как Сонечка, весело щебеча, надевала шубку в прихожей. Выглянув из кабинета, Конь насторожился. Входная дверь хлопнула. Конь резво спустился с лестницы, набросил на себя старую курточку, в которой рубил дрова, сунул ноги в валенки и собирался уже выскочить на зимнюю улицу, когда Лошадь поймала его за рукав.
- К празднику дровишек…
Мудрая Лошадь пожала плечами в недоумении:
- Шарф возьми…
Захватив шарф с вешалки, Конь выскочил не оглядываясь.
Жребий брошен! Жаль только, что валенки великоваты, мешают быстро бежать.
Следить за дочерью, изображая сыщика, да ещё и прятаться за фонарными столбами – не к лицу профессору словесности. От волнения, в голову лезли обрывки фраз, не к месту и не ко времени.
К чему эта поговорка: « Бешенному кобелю семь вёрст не крюк»? Как будто ничего умней нельзя вспомнить.
Ко всем неприятностям, на Коня начали оглядываться прохожие. Затрапезный вид Коня в Пальто и его странное поведение напугали маленькую девочку:
- Мама, дядя хулиган?
- Нет, доченька, он одинокий, - женщина взяла малышку за руку и быстрым шагом удалилась.
А Сонечка весело каталась с ледяной горки. Ухажер ловил её внизу, а потом брал на руки и кружил.
Конь злился.
Постукивая валенком о валенок, профессор ждал, когда молодежи надоест кататься. Но те и не собирались расставаться. Молодые в обнимку гуляли по заснеженным улицам. Обойдя весь город, парочка влюблённых вернулась на родную улицу и вошла в калитку дома, расположенного совсем рядом с домом Коня.
Соседи!
Минут пять Конь в Пальто не мог прийти в себя от негодования. Собрался с силами и надавил на калитку. Но не тут-то было. Калитка не открывалась.
- Давненько я не лазил через забор. Вот только в деревне, когда за Лошадью ухаживал. Старый Конь не раз собак спускал, приговаривая, что дурная голова ногам покоя не даёт, - настраивал себя на подвиг Конь.
Когда он уже почти достиг желаемого результата - перелез через забор, грозное рычания злой собаки насторожило его.
На кой ляд профессор побежал, он и сам не понял. Страх и умного превращает в глупца.
Заветное крыльцо приближалось, но приближались и острые зубы Овчарки. Конь спинным мозгом почувствовал, как животное бросается на него сзади и вот-вот вцепится в шею. Профессор отмахнулся - оно повисло на рукаве.
Из дома вышла импозантная дама и большой бугай. Конь, прекрасно понимая, что ему не удастся дать задний ход, решил сыграть роль бродяги:
- Уберите собаку…я шел мимо, а она напала…
- Ага, - басом ответил бугай, - а калитку-то никто не открывал. Ты перелетел что ли, орёл? У нас всё на сигнализации, может ты с неба свалился? Пройдём в дом, там решим, что с тобой делать.
- Либо в рыло, либо ручку, пожалуйста, - прошептал Конь, чувствуя всю нелепость своего положения.
Огромный вестибюль с мраморной лестницей морально добил Коня.
А когда он увидел роскошную гостиную, изящный стол и дочь, сидящую за этим столом, то совсем потерял дар речи.
- Папа?! – Сонечка удивлённо смотрела на Коня.
Смутились все, особенно ухажер. Конь помолчал ещё немного, но надо было как-то сгладить обстановку:
- Хотел дров для камина нарубить, а, похоже, заблудился...
Молодой кавалер вскочил и протянул накаченную конечность будущему тестю:
- Саврас!
- Кто бы сомневался, - тихо пробурчал Конь.
Хозяйка засуетилась:
- Да что же мы стоим, раздевайтесь, чай остывает. Давайте вашу курточку и валенки.
- Не беспокойтесь, я за Соней. Поздно, ей домой пора. Мама её звала, - безбожно врал профессор.
- А ты и есть профессор, без понтов? – чуть доброжелательней пробасил хозяин, - Держи краба, я Сивка! А это моя жена, Буланка. Проходи, а то моя развела тут китайские церемонии. Глянь, в какие маленькие кружки чай наливает, на один глоток. Может чего покрепче? Я на работе так злюсь, что без рюмки не засыпаю.
- А где вы служите, Сивка?
- Служу? Я что – военный, ну ты шутник! Это мне служат, у меня три магазина продуктовых, да киосков штук десять.
Конь почувствовал, что с хозяином дома в одной лодке ему не усидеть.
Он впервые не знал, что ответить. Выручила Буланка:
- А Саврас с вашей Сонечкой в одном университете учится. Наш красавец на экономическом факультете. Уже папе помогает.
Буланка вежливо пододвинула гостя к чайному столу.
Сели.
Малюсенькую чашку неловко было держать в лошадином копытце, но профессор старательно отхлёбывал зелёный безвкусный чай.
Сивка всё-таки не удержал свою кружку и пролил чай на стол. Грязно выругавшись, он крикнул:
- Марфа Ивановна, иди, вытирай! Вечно спит, старуха.
Маленькая седая старушка вылезла откуда-то из-под лестницы и молча принялась вытирать пролитый чай.
Коню в Пальто стало настолько стыдно, что он покраснел, как варёный рак.
- Мама, пить охота! Дай лучше квасу! – пробасил Саврас.
- Чего там квасу, тащи наливку, Марфа, - поддержал сына Сивка.
- Мы, пожалуй, пойдём, нам пора, - поднялся Конь, наступил на копытце дочери под столом.
- Да, тётя Буланка, мне лекцию переписать надо, полтетради, - потупилась Соня.
- Поздновато, - согласился хозяин, - вставать в шесть, товар возить…
Ухажер помог Сонечке надеть шубку, а Конь запрыгнул в валенки, и, не одевшись толком, вышел из дверей:
- До свидания, спасибо за гостеприимство. Заходите в гости, будем рады, - Конь в Пальто прощался дежурными фразами с натянутой улыбкой на лице.
В прихожей он накинул куртку с оторванным рукавом и вышел, не оглядываясь. Соня бежала сзади. Но на крыльце профессор вспомнил, что оставил шарф. Любимый шарф, связанный Лошадью.
Беззвучно ступая по паркетному полу, Конь хотел снять шарф с витиеватого крючка и исчезнуть, но услышал громкие голоса:
- Коню что хлеб, что мякина, всё едино! Зачем тебе эта нищенка? У неё за душой ни гроша: ни приданого, ни связей.
-Папа, она мне нравится не как счёт в банке, а как девушка!
Конь хотел быстро дать задний ход, но нервы сдали. Особенно, когда Буланка с визгом выкрикнула:
- Сын, не будь лохом! Эту голь перекатную я больше на порог не пущу. Вы видели его куртку – мрак! Профессор – неудачник! А валенки! Он бы ещё в унтах пришел! Фу, какая гадость!
Конь, запнувшись о порог в гостиной, влетел в комнату, размахивая шарфом, как флагом:
- Да нам такой жених, что жилетке рукава! Да у нас приданого на трёх таких хватит. Золотой хомут на шею она всегда успеет надеть! Я, я профессор словесности, имейте честь меня уважать!!!
Конь хотел красиво развернуться, но уж слишком хорошо Марфа натирала полы. Пытаясь начать движение, Конь проскальзывал, перебирая ногами на одном месте. В конце концов, он налетел на чайный стол и на пол полетели все кружки и блюдца. Профессор упал сверху и не сразу смог подняться. Только старая Марфа Ивановна протянула ему свою сухонькую руку помощи.
- Дырявый мешок всегда неполный, - Сивка уже не скрывал своей неприязни, посмеивался над Конём в Пальто.
Конь поднялся, поцеловал руку Марфе Ивановне и, как ни в чём не бывало, пошутил:
- Скажите нашим: на дедушке пашем, а бабку бережем, её завтра запряжем. Вы тут одна на человека похожи.
В гостиную забежала Соня. Она ничего не сказала, а лишь взяла отца под руку, стараясь скорей его увести. Конь с изящным размахом обернул вокруг шеи длинный красный шарф и, стараясь не скользить, медленно покинул помещение.
Шли по зимней улице под всхлипывание Сони:
- Пап, ну зачем ты всё испортил. Мы бы сами разобрались. Вечно вы взрослые не в свои сани садитесь.
- Там и портить нечего было, дочь. Первая любовь она редко до добра доводит.
Войдя в свой дом, Сонечка бросилась на шею мамы и разрыдалась.
- Наломал дров? – с укором спросила супруга.
- Тайное, всегда становится явным, - гордо ответил Конь, снимая с себя порванную куртку, - Язык без кости, да полон злости. Баран хоть и круторогий, а всё же баран.
Валенки Конь стряхнул у порога и прошел мимо удивлённой семьи на кухню. Он демонстративно набил в трубку табак, хотя не курил уже давненько. Раскурив, профессор подмигнул Лошади, похлопал по плечу дочь и медленно начал подниматься по лестнице, с чувством выполненного долга.
Новый Год встречали семьёй, в деревне у Ломовой Лошади. Но без Сони. Девушка осталась с друзьями в общежитие.
Парились в бане, катались с крутых горок, кидались снежками, перед сном слушали бабушкины сказки…
А снег таял на разгоряченных щеках, за шиворотом, но от этого счастья не убавлялось.
Богатство красок, золото волос
и серебро заботливого слова,
медь листьев осенью и изумруды рос –
так много нам дано! Живём на всём готовом!
Но подкопить придется кое-что:
детей, друзей, любимых … Мы богаты!
А деньги? На жилетку и пальто?
Ах, да, земным к лицу достаток!