Забайкальская любовь
Пить Толик начал по-настоящему лишь после того, что старший братишка повесился. Слышал, будто от несчастной любви, чтоб доказать силу чувства своего. А вот совсем с рельсов сошел после вести, что младший брат утонул. Мужик взрослый – а сирота одинокая: тоска одолела. Водку бесплатно раздают, как известно, только на выборах – сейчас, а раньше по очереди бегали в ближний ларёк – гудели бараки! – как раз там сейчас автовокзал улан-удинский – до мордой в салат, но герой наш уже знал, где можно и зарплату получать, ибо к тому времени перебрался вслед за отцом в село, на берегу Байкала, и добродетели пристроили его рыбинспектором, среди которых, по роду работы, текучка кадров была серьёзная.
Нет-нет, сражаться с браконьерами – гиблое в буквальном смысле дело, но на бутылку лишнюю можно заработать всегда. Раз видит Толик –"Камаз" на берегу, возле него бригада, омуля грузит. Причалил, поприветствовал. И что теперь – штраф выписывать? Ну, выпишешь, а разогнуться-то не успеешь –даже искать никто не будет... Хорошо, выпили водочки, рыбкой заели –эдак славненько дельце и уладили, пальчиком погрозил, взаимно поматерились, поулыбались – и каждый в свою сторону. А те из рыбнадзора, что рядом проплывали, видели, что свой там товарищ с орлами залётными – чего соваться зря-то, раз представитель властей беседует? Конечно, для плана отловить какого ханыгу городского – милое дело, даже святое – план-то на преступников никто не отменял, а выписать штраф на сотню – что раз плюнуть, не обидно никому. Или на "Вихре" казённом ИНСПЕКТОРОМ прокатиться – он знал все рыбные места от Турки до Баргузина, и багром нацеплять этих сеток незаконных, тоже в зачёт шло, вещдок без дураков, борьба с браконьерством налицо. Впрочем, те же сетки он в оборот пускал – и ему с пацанами, и отцу тоже кушать надо! Никто ж не спрашивал, почему жена спилась и трёх малолеток на него бросила! И ничего, выросли – ни одного привода в милицию, вся деревня его в пример приводила, а когда свои застукали со ставными сетями конфискованными – уходи, сказали, сам, не хотим тебя под статью-то подводить…Уволился по собственному.
Сойтись с какой женщиной надолго у Толика не получалось. Всё время у них претензии да требования, а ему-то нужно, кроме ночных свиданий – внимания толику, душу открыть, там чувств – целый Байкал нерасплёсканный. Да и не разгуляешься в деревне, вся жизнь на виду, все про всё знают, а усмешки за спиной да шопотки за углом с кивками в его сторону – кто ж терпеть будет?
Отчего у Тани, красотки з Максимихи, жизнь не сложилась, никто объяснить не мог: фигура – загляденье, певунья и плясунья – первая на селе, глаза – колокольчики летние, губы – малина лесная – а вот поди тебе…Правда, слушок был, что на передок сильно слаба – вот мужик-то не стерпел, оставил её. Но смогла поднять в одиночку двух парней, выросли они уважительные да с понятием. Особенно старший. Бывало лишь заикнётся мамка по телефону-то, что чан для засолки прохудился – он тем же вечером на пороге с новым, чайку выпьет, улыбнётся – и домой, в Улан-Удэ, это после дня трудов-то, а утром раненько – уже на работу: где только силы брал? Как-то Таня на званном обеде отличилась тем, что на спор, не касаясь стакана руками, осушила его, полного водкой, взяв одними губами – и прямиком в глотку, капли не пролив. Черноусый сосед за столом, вполне сошедший бы видом за героя какого индийского фильма, аж вскинул свои синющие глаза, басом воскликнув: "Бравенько!", чем обнаружил изъян передних зубов. Собственно, протез-то у него был, но одевал его Толик неохотно, разве что к начальству идти возникала необходимость или торжество особое – что в его жизни было нечасто. Соседке по столу, что изъян заметила, он обстоятельно объяснил, что это производственная травма – в бытность его в локомотивном депо, по пьяни обложил бригадира не по делу, тот не стерпел – и вот те на, нету зубов, как и работы. Крутой был бригадир. После этого застолья знакомство-то и состоялось, сошлись черноусый и синеглазая.
Сколько раз Толик говаривал – эх, кабы мне раньше с моей Семёновной ознакомиться…И то правда, мастерица была она по всем делам, за что ни бралась – и огород, и рыбалка и спеть-сплясать. Раз по осени они вдвоём за рыбой отправились. Выставленные сети принесли под утро урожай на славу – Толик это определил по скоплению чаек над сетями и отправился рыбку-омуля выбирать – каких-то три километра от берега, но против крепкого ветра, что всё усиливался. Вскипел Байкал, небо внезапно почернело – началась буря. А куда деваться рыбаку с уловом-то? И выгребает он, и старается, да швыряет его волна с гребня на гребень, того гляди захлестнёт напрочь, перевернёт посудинку с ушлым добытчиком, а он всё идёт помалу на вёслах, маневрирует между водой студеной и ветром окаянным – и всё к берегу подтягивается, к берегу…И замелькали у него прошлогодние отрезки воспоминаний, коротких, ярких и убийственных, как очередь из калаша.
…Главное, не дать волне застать тебя врасплох, чтоб не опрокинула, не утопила. Год назад сосед Славка-то с братом, выбрав сети в таком же положении, пошли на полном ходу к берегу – и, видно, влетели в яму между валов…Никто их и не искал! Учиться на чужих ошибках хорошо, когда после своих живым останешься. Но он-то учёный! Свист Верхового, нёсшего беспросветные тучи, и рёв бьющих одна о другую волн порождают, как он прочёл как-то в журнале, инфразвуковые волны, вызывающие ужас и страх даже у бывалых моряков – статья была, кажется про бермудский треугольник. Вполне это могло подействовать на его помощника тогда, верзилу морпеха, прибывшего на свадьбу сестры, что уговорил себя взять – интересно ему было! - на рыбалку,. А кому же лишние руки в деле мешают? Взял…Только тот скукожился, как буря-то поднялась, и сидел пень пнём, глаза выпучив, ему, бугаю, грести велят, а он едва мычит: я в море-то в первый раз... Обманул, каналья, подвёл! Чтоб ему ни дна ни покрышки! И вот так он с лишним чурбаном в центнер на вёслах-то и выгребал несколько километров впотьмах, тянул без сил уже, как добрался-то и не помнит почти, закоченел. Ночью, как его отпарили-отпоили в баньке, зашёл кто-то из своих и молвил тихо: Славки-то нет.. Морпеха того, в бушлате скрюченного, едва оживили, дёру дал…Сеструха-то его уже родила, напротив живёт, и не вспоминает даже братца, стыдуха…
А Татьяна Толика в сумерках предрассветных высматривает, волнуется, семенит по-над обрывом, переживая за милого, крестится, глаз не спускает с благоверного, а лодка то над, то под, вроде как подбирается к берегу средь волн бурлящих, всё ближе, и ещё ближе – и тут она теряет его из виду…Исчез! Женщина дар речи потеряла…Бросилась оземь: "За что"!- вопит,- Где ты разлюбезный мой! Только ведь жизнь наладилась… И вот тебе, самое дорогое отнимают!" Мечется по обрыву, катается по траве мокрой вдоль да поперёк, волосы рвёт, глаза мокрые – истерика натуральная у бабы приключилась.
Тут её сзади кто-то хвать за грудки! –"Таня, тут я, ты чё орёшь?"Она обернулась и обмерла:"Жив…ЖИВ!!!"- и грохнулась в обморок. А он её по щекам охаживает:" Чё валяешься? Рыбу давай грузить помогай!" Скатившись с обрыва, они в четыре руки взяли брезент с уловом в сетях, выволокли наверх и запихнули в багажник облупленного "Жигуля" 1982 года рождения, под хлещущим дождём. Ураган ревёт, машина уже с просёлочной на большак вырулила – а они всё молчком. Ни зги не видать, дворники не работают, а стоять да погоду ждать – не с руки. Без слов открыли ветровые стёкла, руками воду сметать с лобового, подруливая одной рукой. Пришедший в себя Толик выдавил с чувством:"Я тебя, истеричку на х..й, больше на рыбалку не возьму!- "Да я и сама на х..й, с тобой не поеду!"- вспыхнула Семёновна. Глянули друг на друга – и расхохотались: всепрощающая эта штука, любовь-то, даром, что поздняя.
26 октября 2011
Культурный обмен
Освоение байкальских красот "заграницей" тогда было в зачаточном периоде...Это сейчас в ТуркЕ порт строят, а в те времена пробные десанты молодёжных обменов только начинались , будучи даже не модными. И устроили деткам немцев-англичан-французов настоящий лагерь в тайге, на берегу Байкала студённого, в сердце земли с пугающим нежных европейцев словом "СИБИРЬ"... Вожатые-переводчики обучали их разным таёжным премудростям: разведению костра, шишкованию, чернику\малинку собирать, уху варить, а вот с развлечениями было слабовато.
Володька подлетел на своём "Вихре" очень кстати – привёз омуля на кухню. Сдал\принял, расписался\получил: все счастливы и довольны, а дети, что на причале, тычут пальцами в лодку – мол, прокати по Байкалу-то, мужик. Вовчику бы поостеречься, да что ему, мужику русскому да удалому – он всё умеет, тут вырос. Помог им спуститься в кораблик свой плоскодонный, завёл мотор – и полетел чайкой. Дай ка я, думает, удаль местную выкажу, по-над волнами залива дугой прокачу. Знаками показал держаться всей шестёрке пассажиров за борт покрепче – и рванул на полных оборотах по накатистым валам. Но где-то он не рассчитал, и с одной волны прыгнул носом под следующую... Хорошо хоть лобовое стекло из плексигласа не улетело, когда студённое одеяло накрыло весь катерок с публикой и капитаном...Лодка мигом осела, полная воды, но осталась жива, вынув чудом из воды нос, а затем, нехотя, корпус. Вовик открыл глаза: всё хозяйство, включая детей, держалось на плаву. Особой радости ребятишки, по горло в ледяной воде, не испытали, но вскоре на малых оборотах, подойдя к пирсу, были встречены бурей одобрительных возгласов наблюдавшей событие детворы. Мокрые пассажиры, оказавшись на тверди, присоединились к шумно лопотавшим зрителям...
Вожатый с вытянутым лицом и круглыми, омулевыми глазами только крутил пальцем у виска, и, глянув на капитана в упор, едва выдавил:" Ты чё, братан, уху ел?" Вован и без того понимал, что его лихачество могло кончиться гибелью подростков, а те, в свою очередь, бурно обсуждали перипетии лихой прогулки, посчитав приключение за суперкайф, покруче диснейлендовского,с которым были знакомы. Удручённый капитан молча вычерпывал воду ведром, стоя по колено в десятиградусной воде озера, а пацаны радостно выжимали на берегу мокрую одёжку, благо светило солнышко утреннее.
Следующая группа галдящих иностранцев заняла свои места в лодке, как только Вован вычерпал последнее ведро –не ожидая приглашения. Без объяснений капитан повысаживал свежую партию возжелавших кайф сибирский, невиданный испытать, на берег. "Эдак мне за свою дурь сидеть пожизненно..."- прикинул ставший резко серьёзным "катальщик", а вслух он только улыбнулся щербатой улыбкой, глянул на солнышко и крикнул в сторону сорванцов: "Ужо видал мудаков, но чтоб таких везучих... Ну, я поехал, с Богом"! – и, заведя свой "Вихрь", тронул катерок. Видимо, он и себя имел в виду. Иностранцы наперебой требовали перевести последнюю тираду "кайфмейстера", но ответа инструктора Вован не расслышал, и, забирая всё мористее, без всякой удали, вскоре скрылся из виду.
17.8.2011
Петушки, или закон что дышло
Я обожал ездить к Вале, в Тарбагатай – из всех тёток она была добрейшая. Само красивое, круглое лицо её славянского типа светилось неподдельной добротой. В какое бы время мы не приезжали – всегда широкие, искренние объятия и большой красный петух из жжёного сахара – не было для меня тогда в жизни большего наслаждения, чем обсасывать его, сидя в сторонке от взрослых разговоров, на сундуке. Помнится, работала она почтальоном, а потом – телефонисткой переговорного пункта, и слыла тишайшей женой и нежнейшей матерью пацанов погодок, Ваньки и Сеньки, при этом младший был копия мать, а старший копия отец что характером, что статью, что абсолютным слухом.Отец, Миха, был отчаянным бабником, но когда кумушки докладывали Вале о его подвигах, она лишь грустно улыбалась. После таких сообщений , бывало, она хваталась за голову, запахивая глаза и, тихонько постанывая, бросалась на кровать – тяжёлую гипертонию она получила в наследство от матери, и приступы эти с возрастом случались всё чаще, даже без видимой зависимости от ситуации в семье. Миха шоферил на МАЗе, теперь бы это назвали дальнобойщиком, и всегда, по традиции водил тех мест, заходил после рейса в столовую с приятелями, где напивался в стельку, и уже с порога дома награждал робкую жену тумаками, вместо"Здрасте!"- не стесняясь никого – дети во время отцовских дебошей прятались в чулане, знали, что с ними будет, если под тяжёлую руку батьке подвернутся, и высовывались из укрытия лишь когда папаша заваливался спать – молча обнимали плачущую мать. К"фонарям" Валюши на работе попривыкли, и, завидя её разрисованную, просто констатировали факт: муженёк вернулся с рейса, а на расспросы она с улыбкой отвечала, мол, человек он замечательный, только немного несносный, коли выпимши будет…А на людях-то Миха был всеобщий любимец, тамада на всех свадьбах да крестинах, как мех своего баяна-то развернёт, как зальётся песней – лучше не бывает…
Однажды мальчишки прибежали перепуганные под вечер к бабушке, она жила от них через две улицы, с криками:"Отец мамку утопил!" Бабушка бросилась в дочкин дом и нашла Валюшу на коленях у ванной, головою погруженной в воду…В акте судебно-медицинской экспертизы в графе причина смерти поставили"Кровоизлияние в мозг"- с тем и похоронили…Автора этой затеи тогда сыскать не могли, сироты остались у бабушки. Даже уголовного дела не открыли – жалоб-то от потерпевшей, теперь покойницы, на мужа не было, а когда он обнаружился в другом селе, сказал, что ничего не помнит и знать не знает, приведя какое-то алиби… На ТОМ ДЕЛО И ЗАМЯЛИ. И стал жить Миха сам по себе, некоторое время о нём и слыхом не слыхивали, а потом весть долетела: топором зарублен! Участковый-то раскололся, свои ведь люди, рассказал, что с какой-то он молодухой сошёлся, что вышла на поселение, отмотав срок в лагере, принялся за старое, пьянки да побои, вот она его после очередного воспитательного процесса и порешила – крутая, видать, баба была – и в бега. На его похороны чуть подросшие сыновья отказались пойти категорически – у нас, сказали, нет отца!- и схоронили его как собаку, без свидетелей, социальные службы. Остался в память о семье только хороший дом, почти в центре посёлка, но дети туда уже не вернулись…
Ванька выучился по слуху играть на баяне. Услышав разок какую мелодию, он мог тут же, на спор, не подбирая, её повторить, к вещему удивлению слушателей . Когда пришла пора, подал заявление в районное культпросветучилище, отыграл "на ура " профильный экзамен и…провалил нотную грамоту: он просто не знал, что сие означает, а требовалось всего показать ноту "до" второй октавы…Но был принят – в порядке исключения. Тут же парнишка женился и обзавёлся дочкой всего в девятнадцать лет – плюс был в том, что в армию бегом бежать не требовалось, а минус – жить в приймах. Жена его молодая вместе с отцом-офицером перекочевала в Белоруссию, где ему сыскалось местечко в гарнизонном клубе. Но счастье семейное длилось недолго, и через пару лет Иван Михалыч в родном Забайкалье объявился, где начал ставить клубную работу на должную высоту с научной основой. Тут выяснилось, что дом, где он с родителями проживал, стоит на том же месте – а это был уже центр посёлка. И когда решил он имущество кровное вернуть – не тут-то было: и выписан де был, и паспорт не с этого адреса, и долги накопились за имущество, и власть другая, и…и…и…Семён, братишка единоутробный, к тому времени давно жил в Улан-Удэ, и, не отличаясь никакими талантами, кроме благоприобетённой от матери добротой, работал грузчиком и брата в иске за законные права поддержать отказался: оно ему, мол, не нужно. Попало дело в народный суд, который, рассмотрев все за и против, решил в иске Ивану Михайловичу отказать. И удивляться этому не надо: в искомом доме давно проживал… тот самый народный судья! Зачем же ему себя обижать? Несправедливо! Воистину, закон что дышло: куда повернёшь, туда и вышло.
3.11.2011
Селенга знает всё
Огузова трясло от негодования. Что там, в управлении, от участкового, хотят? То, что от него зависело, было сделано: опрос жителей, осмотр местности, расписание движения поездов - всё уже сделано, отчёт отдал наверх. Со злостью стукнув трубкой о телефон , он вышел на крыльцо деревянного дома почты и отправился на станцию, что была рядом, встречать электропоезд.Внизу излучиной искрилась Селенга, вдоль неё зеленели пойменные луга с обеих сторон, рядом - большие огороды с картошкой и клубничные грядки, ещё ближе - улица посёлка, дом к дому, составляя единственную, длиннющую улицу совхоза, назначение которого было - снабжать Забайкальскую железную дорогу свежими овощами, для чего были выстроены после войны большие теплицы. Совсем рядом с со станцией, кроме почты, были клуб и правление. Какая-то студентка прошлым летом приехала ознакомиться с местом прохождения практики- и пропала, как в воду канула, сразу после приезда к ним, устроив фактом своего исчезновения форменный переполох. Да что он, должен за всеми в бинокль, что ли, смотреть? Приехала, осмотрелась вокруг, не понравилось - и уехала. Делов-то! А сверху трезвонят да трезвонят - концы, говорят, у тебя находятся... Какие концы? Да он со всеми переговорил, лес вдоль другой стороны полотна лично прочесал: ни гу-гу – все работали, никто ничего странного не замечал, чужих не видел, электрички ходили, Селенга молча текла...
Подошёл поезд из Улан-Уде, из него вышло несколько рабочих и две девчонки с чемоданчиками: приехали на летнюю практику из педучилища, спросили, где тут детский сад – они должны были заменить ушедших в отпуск его воспитательниц. Огузов улыбнулся и объяснил, что это на другом конце посёлка, и самый короткий путь туда – по шпалам, иначе придётся описать дугу по грунтовке через весь посёлок. Девчонки рассмеялись, да и ушли. По шпалам. Засвечиваться в новом месте у них не было никакого желания, ещё познакомятся с местными-то...
Весть о "новеньких" облетела посёлок мгновенно, уже к вечеру, когда практикантки лишь раскладывали вещички в избе заведующей, в окна уже заглядывали любопытные, а через два дня, когда девочки перешли на съём – платил за постой и кормёжку практикантов детсад - пожаловали гости: несколько парней ввалились в калитку и завопили: эй, новенькие, выходите, здоровкаться будем! Ленка и Валя оторопели, но на крыльцо вышли, их осмотрели внимательными, раздевающими взглядами и протянули крепкие руки:Виктор! Слава! Вася! Коля! Миша! И, не переводя дыхание, кто-то из них выпалил: в субботу вечером у нас танцы в клубе, милости просим, девочки, мы вас ждём! По неизвестной причине в совхозе был избыток парней как призывного возраста, так и после армии, между которыми бытовало мнение, что городские все – изнеженные давалки, и как только увидят бравых ребят, тут же под них и ложатся, другого расклада не бывает. То, что девицы были постарше, активный молодняк не смущало.
Субботние сумерки хоть и были длинными, но их не хватило, чтоб у одного маленького зеркала двум девушкам было время привести себя в порядок. Когда они собрались всё же в клуб, решили идти по шпалам – путь получился на треть часа короче, чем дугой через весь посёлок, хотя и жутковато: чудилось, будто их , кроме луны, кто-то сопровождает параллельно, через лес, даже пару раз хрустнули веточки. В клубе собрался весь молодняк этого места, парочки были не случайные, это девушки отметили сразу – уж очень плотно они переминались под музыку – она доносилась из радиолы"Балтика",усиливая звук на приставке"Аврора",где крутились пластинки модной тогда группы"ёж апрв Распутин". Все глаза сосредоточились, не оставляя танец, на новеньких: партнёрш интересовали городские наряды, а партнёров – то, что под ними. Но те, кто действительно не оставлял их в покое, были пятеро позавчерашних знакомых, с ними по очереди девушки и танцевали.
Внезапно музыка осеклась, возможно из-за того, что появился кто-то значительный и, судя по всему, уважаемый – он сразу направился к практиканткам и представился:"Пётр Лексеич!", затем откашлялся и доверительно сообщил, глядя в глаза Валентине:"Ты можешь меня и Петром кликать. Ладненько?" Всем видом он показывал, что Эта уже засватана, и когда, кажется, Славик, пытался заявить и свои права, он взял его под руку и вышел за двери, а вернулся уже один, видимо, что-то объяснив приятелю. За это время Лена успела шепнуть Вале, что у Петра уже есть ребёнок и он "гуляет"- ей успел сказать об этом танцевавший с ней Василий. Топчась с прочими под музыку, Валя уловила"…"ещё одну закадрил…", и это касалось её партнёра. До конца вечера Лексеич уже избранницу не выпускал, и после танцев просто сказал на самое ушко, но повелительно:"Я тебя хочу." Про "хотение" она знала, ибо откровенно прижатая в медленном танце к телу кавалера, девушка ощущала что-то твёрдое, продолговатое ниже своего пупка…Валентина встрепенулась, но, будучи девицей не робкой, резко ответила:"А я тебя – нет!" Он как-то косо усмехнулся и процедил:"Лады! Ещё свидимся. Только по шпалам не ходите – сильно рискуете." И, вздохнув, не прощаясь, вышел. Девушки, похохатывая и озираясь, пришли домой без ухажоров и эксцессов.
Работа в детском саду была не обременительна – у заведующей притензий к воспитательницам не было, а вечерком, сидя на завалинке под берёзой, девушки, грызя семечки подсолнуха, не отказывали себе в удовольствии поболтать с запавшими на них ухажёрами – оба приходили, обычно врозь, почти каждый вечер. Валя чувствовала, что за приходами Петра стоит что-то более серьёзное. Вообще он оказался парнем с юмором, из трудовой семьи, а распросы про ребёнка всегда умело переводил на рельсы городской жизни с её удовольствиями, распрашивая девушку и внимательно слушая ответы. Когда к Лене заходил "её" Василий, они обычно шли куда-то гулять. И месяц практики пролетел не очень скучным.
Осенью, до самых холодов, Василий продолжал встречаться с Леной, наезжая каждый выходной в Улан Удэ, в то время, как Валя собралась замуж за своего давнего, городского знакомого, сделавшего ей предложение. Нет, она его не любила, но решила, что из всех кандидатов он – наилучший. И в следующий выходной – Василий передал эту информацию – нагрянул в гости Алексеич. Удостоверившись в истинности её намерений, он вздохнул и выдавил:"А я на тебя виды имел. Защищал тебя…Да ладно уж!"- и, махнув рукой, вышел из подъезда. Девушка понимала, что-то серьёзное он скрывает, и это связано с ней. Секло сентябрьским дождём, он оглянулся и крикнул Валентине, махавшей ему с третьего этажа:"Как-нибудь позвоню, расскажу что-то интересное, лады?"-и исчез.
Прошло больше года, Валя с ребёночком приехала к матери с БАМа, где жила с мужем, познакомить родителей с первенцем. И вдруг телефонный звонок – объявился таки Пётр Алексеевич. После коротких и, как ей показалось, искренних поздравлений он резко перешёл на другую тему, давненько его мучавшую своей сокровенностью.
" За год до тебя одна к нам приехала – на подмену в детсад – и тоже вдоль рельсов двинула, а я с ребятами за ней, по над лесом, вышли ей наперерез…Куда ей деваться? А нам страсть как хотелось кого-нибудь трахнуть – с местными нельзя, шум будет, все друг друга знают. А она в крик: жених, мол, у меня, не позорьте.. Мы её в охапку – тут же и оприходовали, объяснили, что здесь – мы женихи. Она как полоумная вскочила потом – и ну бежать, кричала "Насилуют, помогите!"- споткнулась – и хрясь головой о рельсу… Мы подошли – она как мёртвая… Куда её тащить-то, в больницу? Это на свою голову, чтоб ещё восемь лет за групповуху схватить? Она вроде не дышала… Мы её в сторону оттащили, ещё по разу трахнули, а по сумеркам взяли в охапку да и выкинули в Селенгу, в самый поток…
Понятно, я со всех зарок взял, что никому и никогда… Помнишь, вы на танцы собирались в первый раз? Так вас те же орлы хотели оприходовать тем же макаром, только я сказал, что ты – моя. А когда Славка захотел мне кислород перекрыть, я его вывел, дал пару тычков и пообещал, что в случае чего, коли пикнет Огузову – пришью без сожаления, вражину. Вот и всё, не мог больше молчать – ты первая, кто знает. Не могу не сказать полюбившейся девушке о себе всё, пусть теперь знает… Я звоню из другого города, искать меня – не сыщут. Не поминай лихом. Бывай!"
Ошарашенная Валентина на время потеряла дар речи, мысли понеслись вскач, путаясь. Почему-то ей вспомнилась латинская поговорка, читанная в какой-то книжке по психологии: "Dixi et ahinam levavi"*И ещё поблагодарила судьбу, что жива осталась, что замужем, что всё хорошо, что про этот кошмар никто и никогда не узнает ничего.
Кому нужна правда? Селенга всё и так знает. Но шумит об этом только на перекатах.
* - сказал и облегчил душу
25.8.2011
Успешный
Квартира на предпоследнем этаже высотки с видом на останинскую телебашню, в охраняемом доме с подземным гаражом cовсем не была похожа на родительский, деревянный дом в Баргузине, и не могла не произвести впечатления на гостей этого радушного хозяина. А сам Василий (так и подмывает сказать Кот Василий, ибо его пушистые усы говорили сами за себя), был человеком обходительным да уважительным, совестливым и цену себе знающим, а главное, инициативным, чувствующим, где нужно положить, чтоб завтра, труд приложив, забрать с максимальным наваром. Так что заработал жильё хозяин исключительно своей оборотистостью, как хороший купец. Однако не видать бы её, как своих ушей,коли б не жена - тихая, худенькая, большеглазая женщина родом из Средней Азии. Жили они в Москве на съёме уже пять лет, хотя деньжата водились, да всё недосуг, обязательства разные, которые он выполнял всегда. Через некоторое время после нашего знакомства он так и заявил: ты первый, кто у меня ничего не просит! А почему не попросить, вся большая родня в Забайкале, откуда он родом, то и дело не грубо, но намекала о взаимопомощи! Ты, мол, в столице, как сыр в масле, "а у нас на водку не хватает"- как в песне Высоцкого. И вили из него верёвки, а он - позволял, да ещё и оправдываться приходилось. Сестра с матерью так и отписали - вон, ты на"Лексусе" катаешься с любовницами в рестораны да бани, а мы ютимся в Улан-удэ на съёме, подкинь-ка нам, по-родственному, на покупку своей квартирки...Вася возьми, да пообещай - всё ведь чистая правда, как-никак мать просит, как родительницу-то не уважить? А про то, что их - значит и его!- дом в Баргузине сдавался, ни гу-гу. Прознала про планы мужа его тихая, всё терпящая Томочка - и будто её подменили: скандал закатила, так и заявила - через мой труп! Сначала ты купишь мне, жене законной и твоим двум сыновьям, квартиру, а потом - суп с котом!.. И гулянки, и бабы разные ему прощались(звонили они ей, угрожали!),но чтоб до такого разгильдяйства дойти?! Убедила.
И то ведь правда, нынче мёд по усам течёт,а жестокое завтра со своими "бывшими" дружить не захочет, разденут-разуют дружбаны-то. Посему бизнесмены распихивали нажитое по всевозможным родичам. Экономический резон был главным. Квартирку купили - на Томочку.
Первый бизнес Вася провернул, когда частникам серьёзную свободу дали в торговле - стал возить самолётами в Заполярье свежие фрукты-овощи. Что такое гиповитаминоз с недостатком солнышка он знал не по наслышке - у его первенца были ноги колесом: рахит.
Затем пошла торговля лесом - и тоже успешно. Втёрся было в команду, желавшую бензиновые заводы в Иране строить - на четыре миллиарда рублей проект тянул!- только единственный, владевший языком фарси участник десанта, решив, что он фигура ключевая, увеличил свою долю в барышах в несколько раз - сделка просто не состоялась! Жадность к добру не приведёт - Василий это знал давно, и делился, ограждая себя от неприятных нюансов бизнеса договорными суммами - этот иранский пример был нагляднейшим примером в его жизни, и ругал он того перса негромко, но уверенно и долго, почти без мата, к которому был душевно склонен, как и большинство россиян с периферии. Когда мы только познакомились, я допустил пару непарламентских оборотов, касающихся дорог - он с одобрением и удивлением вскинул брови и воскликнул:"Так ты же наш человек"!- будто я пароль верный назвал. В дальнейшем наши контакты протекали, как по маслу. Никакого льда.
Деньги, капавшие с оборота капитала, он тратил не только на деловые банкеты с банями, но обставлял свою жизнь предметами нужными с неприменной долей изящества, и не для того, чтобы пыль в глаза пускать, а чтоб самому было приятно. Разве не пригодится в хозяйстве набор серебрянных рюмочек из серебра с рубинчиками по периферии ободка - очень художественно выглядит! К ним и кувшинчик такой же. И вазочка. И розеточки для варенья.
Детей Вася отмазал от армии с помощью военкомовского начальника - разумеется, не бесплатно. Нет-нет, против защиты отечества у него возражений не было, однако совсем не хотелось получить цинковый гроб вместо сына, когда амбиции государства выходили за международную границу, да и процент "отходов" на учениях ему не нравился. Любимый большинством населения маршал Жуков почему-то не внушал ему доверия, особенно когда узнал, что на заданный каким-то английским генералом вопрос"Как вы справляетесь с минными полями противника?" великий русский полководец, не моргнув, ответил:"А на что у нас пехота?" Хотя это и были "враждебные" воспоминания, нормальный человек не мог не втянуть голову...А уж про дедовщину Василий знал на собственном армейском опыте.
Хоть и притомился раздавать правильным людям подачки для того, чтоб закон работал и на него, Вася сохранил светлую голову, жену и совесть с репутацией. Впрочем, самым уязвимым местом в его биографии оказалась именно голова, ибо лишиться её за четверть века своих бизнесов он мог несколько раз,последний эпизод случился при покупке никому не нужных 20 гектаров земли. Перед этим он с друзьями провернул блестящий, не сильно хитрый и доходный проект...
Организация изготовления "элитной итальянской мебели" заняла несколько недель. Собственно, импортным был только рекламный журнал известной фирмы, остальное сделали местные умельцы и доверчивость населения. Деньги потекли было рекой, но это не понравилось как раз этим разрекламированным итальяшкам: в суд подали, убытки у них, видите ли. Ах, какая была упаковка, какие блестящие жетончики со львами и заветным "Made in Italia"! Производство прикрыли в судебном порядке, Вася заплатил отступные в несколько сот долларов и, бросив на произвол судьбы всё, стал думать о том, куда бы выручку приспособить. А чего не продал оборудование? На это время нужно, охрана, за аренду плати - дешевле бросить: такое объяснение показалось мне логичным. Оставшись никому не должным и с прибылью, удачливый бизнесмен приобрёл 20 гектаров пустоши, чтоб ей пусто было, ибо дело оказалось до некоторой степени рискованным.
Собственно, что оно таковое, выяснилось лишь в процессе осуществления замысла. Лишь он заявочку подал, тут же ребята набежали, и очень грубо что-то такое про "делиться" начали объяснять - но Василию правила игры были известны, и "откат" он сделал заранее. Более того, отправился в милицию с жалобой, что убить его, законного собственника, хотят, оброк требуют. Ясно, что менты люди неподкупные: для начала заметили - ты же пока живой, зачем на людей жалуешься, а во-вторых, когда он письменную жалобу подал, совет дали: когда придут ещё раз, ты беседу на магнитофон запиши - будет компромат...И тут же стукнули об этом бандитам. Те, предупреждённые о"засаде",на встрече были - сама любезность, ни к чему не прицепишься, а глаза злые...Кости темени хоть и были проломлены, но смогли защитить то, что под ними, после нескольких суток в реанимации светлая голова подсказала: надо подписать что принесли -"Дарственную" кому-то - да и забыть о неприятностях...Не тут-то было! Раз корова за просто так молоко даёт, у неё ещё набежит! Это закон такой вывели в России...Пришли братаны за оброком опять И что теперь делать?
Как человек башковитый и книгочей, припомнил наш коммерсант какую-то статью про гомеопатию, где ему понравилось выражение:"similia similibus curantur."- подобное лечится подобным...В охране властных структур много неплохих ребят, и за шесть тысяч долларов они очень убедительно объяснили бандитам, что живут они в стране, где закон один для всех, и он всегда справедлив. Что было с обидчиками Василий не знал, главное, визиты кончились, как и свободные деньги в его кармане. Видимо, на любой статуе свободы висит какой-то ценник.
Крепко задумался наш бизнесмен...Мысли-то есть, а вот средства, крыша, будущее - всё это в тумане. Можно конечно, на селе картошку скупать за пять рублей, чтоб потом за сорок толкать, но зачем ему, совестливому, братьев-то обижать, он же сам вышел из крестьянских потомков. Шесть раз его бизнес уничтожали, столько же раз он птицей Феникс воскресал из пепла. Но - устал.
Кругом, походя замечая недостатки законов и попустительство властей, он, сдерживаясь,
констатировал за рулём:"Куда этот мудак спешит, справа меня на остановке обходит? Запрещено законом! И так везде...Не могу я тут больше, устал, возраст пенсионный, детям образование дал. Приглядываю местечко поспокойнее...Нашел вот объявление, что в братской Болгарии домик продаётся, всего сорок тысяч евро, если свою в Москве толкну, то мне до конца жизни там - хватит. Непременно уеду. Голова-то моя уже не такая крепкая. А как ты думаешь, ты ведь бывал в Болгарии?"
август 2011г.
Самойловна и Миша
У Самойловны, одной из семи детей в большой семье, видимых не славянских корней не было, во всяком случае она об этом не знала. Была она из "семейских" – так в Забайкалье староверов звали, жили они особливо и самодостаточно больше двухсот лет, но после прихода советской власти, ещё перед войной, стали не так строги их правила жизни, начали они с прочим пёстрым населением смешиваться, селиться отдельно уже не получалось, хотя там и продолжали цепляться "за своих". А вот у мужа её, например, были очень даже еврейские корни – его деда, пылкого революционера, борца за всеобщее счастье и справедливость, пригнали по этапу ещё при царе, в ссылку, в самом начале двадцатого века, аж из самой западной части Российской империи, из Польши. После октябрьской революции он там и остался, но уже с восемью революционными детьми, советскую власть поднимать и строить, да с врагами бороться, как и с их приспешниками, нарушителями законности. Собственно, боролись-то всерьёз его дети, из которых старший в саму Москву выдвинулся, пытался и остальных пристроить в центре страны, и не безуспешно. Но сёстры повыходили замуж и сами устроили свои очаги, а один и братьев вообще рещил, что его место в - славном Забайкалье, месте ссылки отца, и наотрез отказался обжитое место покидать, даже когда деньги на переезд - большие расходы!- старший брат, работавший в каком-то наркомате, прислал, и употребил их на действительно необходимое для него дело…Впрочем, это особая история.
Оженился он там, родил троих детей от учительницы и, обосновавшись в одном из сёл, сильно продвинулся на ниве охраны правопорядка и законности,несмотря всего лишь начальное своё образование, был очень строг и справедлив во всём, собственные дети его боялись, а его "нерусская" фамилия не воспринималась как что-то чужое. Вот в невестки к нему Самойловна и угодила. Антисемитизма за Уралом не было отродясь, а о Восточной Сибири и говорить нечего. Евреи там были одной из народностей, вроде тунгусов, об этом как-то в Улан-Удэ, в краевой библиотеке, стенд сделали:"Евреи в борьбе за становление советской власти в Забайкалье" – никто нос не воротил, даже наоборот – это где-то в столицах всякие Троцкие промышляют, а у нас, на периферии,это люди очень даже правильные, советские, как все...
И были у нашей Самойловны дети, умудрившиеся аж в Израиль уехать, как внуки иудейского корня, когда совсем стало невмоготу в послеперестроечные времена полного развала экономики. За ними и Самойловна с мужем подалась – погостить, заодно лечение нормальное получить, а то после двух инфарктов Вячеслав Львович на ладан дышал, ведь на пенсионеров врачи серьёзного внимание-то не обращали - одна отговорка была: у вас, голубчик уж больно возраст солидный … Но связей с родными, коих туча осталась, рвать она не собиралась, хотя близких, братьев-сестёр, к началу третьего тысячелетия осталось ровно половина, а уж их дети, не говоря о внуках, на неё и внимания почти не обращали, не то что связь поддерживать. Однако, с Катей, двоюродной сестрой, была Самойловно в отношениях улыбчивых и приязненных,за оставляемой квартирой было кому присмотреть, там племянница,дочка катина, пожить согласилась - и ей хорошо, и охрана собственности - кроме квартиры был ещё и каменный гараж брата Мишки, совсем не пустой, с утеплённым погребом и, главное, с красавицей "Волгой" экспортного исполнения, полученной в качестве компенсации за аварию, причинённую выехавшим на встречную полосу пьяным офицером из Группы советских войск в Германии – слава богу, тогда сын Самойловны отделался ушибами, а вот "Жигулёнок"- не подлежал восстановлению, не то что ремонту…
Аккурат во время очередного заезда к дочке от инфаркта миокарда скончался самый любимый из братьев, обожаемый всеми, кто его знал, Михаил. Например, дочка Самойловны, не раз вздыхала да кручинилась: коли был бы дядька помоложе – пошла бы за него замуж. А был он к тому времени вздохов холостой. Не то, чтобы девиц для него не было – просто человек слишком хороший, на внесемейные отношения он не соглашался, хотя был красавец, весёлый, видный, спортсмен, и на заводе в передовиках числился, рыболов и классный охотник. Жена-то его с дочкой бросила, когда он на соревнования отлучился - а был он мастером спорта по биатлону –Мишаня и закручинился. Сколько раз его пытались познакомить с достойными дамами! Родная сестра, было, позвала его на свой день рождения и ещё кое-кого, в конце вечера говорит ему – ты бы, Мишка, проводил женщину – с расчетом, что он там и останется для более основательного знакомства, а он через полчаса явился да и говорит: проводил, как ты просила…Что скажешь? Но природа своё взяла: женился, нашёл таки по себе, сына родил, стал жить поживать да добра наживать. Только за хорошей жизнью стал пацан от рук отбиваться, с приблатнёными связался, к наркотикам пристрастился – мол, вот она, настоящая свобода-то!
Забрал отец его в тайгу, уволившись ради этого с производства, на пол года – показал ему жизнь с трудами и радостями, настоящую, без конопли – и вернул его оттуда крепким, нормальным парнем. Призвался в советскую армию, известную отношениями "дедовщины"- и за неподчинение салаги старослужащим,те проломили ему голову. Мальчик попал в госпиталь, а вышел оттуда после операции на голове – эпилептиком: комиссовали подчистую…Жена у Миши была из совершенно обрусевших немцев, с началом перестройки подалась в Германию с сыном под предлогом нормального для него там лечения, а муж вот ехать отказался: тут я уважаемый на производстве человек с домом, привычный к рыбалке да охоте – а там я кто буду – прихлебалой? Самоуважение у него было на первом месте. Только вот поседел сильно. Попыталась на него выйти бизнесменша, красавица писаная, в соболях, богатая, с машиной да квартирой. И что же Мишаня? Не нужна мне эта краля!- и остался жить бобылём. Тут-то с ним инфаркт и приключился.
За квартирой Самойловны и гаражом Михаила присматривала их двоюродная сестра. Кто уж распустил слух, что покойник был совсем в мире одиноким, неизвестно, ведь телеграммы в Хабаровск, Тарбагатай и в Израиль были всё таки посланы, оттуда деньги прислали на похороны, и немалые... Дочки этой сестры с мужьями очень заактивничали -в первую же ночь пришли и вынесли телевизор, когда сосед сидел в осиротевшей квартире да присматривал за покойником. За три дня квартира была очищена от мебели и посуды, чему очень удивились едва поспевшие к похоронам сестра с братом, куда делась бухта денег, никто и не спрашивал – там и с производства помогли, и из Германии, и вообще все, кто знал Михаила – он при жизни тоже всем помогал…И вселили сестрицы туда каких-то охламонов – сдали в наём, притом деньги получали наличными, а за коммунальные услуги с них не платили.
Приехавшая наконец летом Самойловна ахнула: на квартире брата висели огромные долги! Жильцы сказали, что всё по договору отдали, а племянницы двоюродные и знать тётку не захотели. Но это были цветочки! Ягодки созрели, когда гараж попросила открыть – ой, ключ потерялся! А причина "исчезновения" ключа была другая - из гаража исчезла"Волга", про которую родички слыхом не слыхивали, а мать сестриц почему-то дуться стало: ты в чём нас, Самойловна, хочешь обвинить-то? Вячеслав Львович после операции на открытом сердце чувствовал себя прилично, но и ему новость о пропаже любимой машины спустили на тормозах – мол, ввял муж племянницы покататься – да и украли красавицу, а ему по состоянию здоровья садиться за руль противопоказано. Однако заявление в милицию о пропаже"Волги" отнесли. Заодно сообщили, что из квартиры покойника пропали две зарегистрированные винтовки с оптическим прицелом, владелец-то был известным биатлонистом-охотником, за сборную края выступал, медали привозил... Почесали милиционеры затылки – да и пустили на самотёк: вот если засветятся, обязательно сообщим. Как и о легковушке. А ушлые племянницы уже и гараж почти продали - покупателя нашли! Ещё бы! Гаражники, как цену узнали, на смех Самойловну подняли: предложенная цена равнялась ровно трети рыночной…Что за афера стояла за этой сделкой, дознаваться Самойловне было не с руки – она связалась с бывшей женой Миши и сообщила, что хотят отнять у его сына и квартиру, и гараж, заодно подключила и первую семью – дочке от первого брака тоже была положена часть имущества отца. Двоюродная сестра стала врагом номер один, ибо из-за какой-то "еврейки" жирный кусок прямо изо рта вырвали…
Соседи доложили, что кто-то видел раскуроченную "Волгу" на даче одной из двоюродных племянниц, будто пьяный муж её куда-то на ней въехал, восстанавливать, чтобы вернуть законным владельцам машину, отказались, а милиции было всё это по барабану:сами там разбирайтесь…
Так куда же потратил молодой чекист Лёва присланные ему братом деньги? А он себе лошадь тогда купил, чтоб оперативная работа не страдала – в те времена на периферии с транспортом было туго,а преступников предостаточно. Так он и умер – с именем честного человека, не попытавшись прижиться в Москве. А в туесочках, конфискованных им у нарушителей границы, в которых те опий перевозили, долго потом пуговицы хранили.Зелье-то он сдавал куда следует, в органы...
7.4.2012
Осетрина, прославившая Колобки
То, что Иркутск ещё в начале 20 века был завален всякой рыбой во всех видах - общеизвестно. Это разнообразие включало и сибирского осетра. Размерами и скоростью роста он уступал каспийскому брату, но по вкусовым качествам таки нет - знатоки свидетельствовали. Но через каких-то 50 лет об э том уже знали лишь по литературным источникам, кроме небольшой группы очень избранных товарищей.
Осётр пересекал Байкал в направлении нерестилищ в бассейне Селенги с притоками, но по дороге удачливые браконьеры готовили рыбке незабываемую встречу, о которой, во избежание последствий, сильно не распространялись, потребляя продукт на месте, масштаб же добычи этой рыбы для сдачи государству не шёл ни в какое сравнение с успехами каспийских товарищей по промыслу. И решили учёные мужи это недоразумение исправить, руководствуясь директивами родной партии, как тогда было принято, и правительства СССР.
В начале пятидесятых на исходе лета вверх по Селенге, самой большой, впадающей в озеро, речке, шёл хитрый караван, который и назвать-то этим словом было трудно, ибо состоял он из малосильного баркасика да прорези, в которой "свободно" плавала икрянная осетриха. Для справки: прорезью называется большая деревянная посудина, погружённая до краёв борта в воду, а дно её зарешечено брусом - эдакий плавучий бассейн. Цель плавания была проста: доставить представителя аж мелового периода на скромный рыбозаводик, дабы изготовить по весне несчётное количество мальков. В таких прорезях-аквариумах свежевыловленную рыбу доставляли в пункты её обработки - засолки, вяления, копчения, жарения и заморозки, а также продавали населению живьём: р-р-раз сачком внутрь - и твой сазан (сом, щука, судак, линь) трепыхается на весах, каких-то 70 копеек за кило. Так было, скажем, в Астрахани...Но осетровые (а 90% красной рыбы страны вылавливали именно в дельте Волги) так не продавались. Точнее, до советской власти ещё как продавалaсь, нечего и сравнивать с далёкой Сибирью, возами отправляли её по зимнику в центр империи, где за стерлядку с осетрами червонцами, "красненькими",расплачивались, оттого и рыбу прозвали"красной", очень дорогой то есть. Ах, как нахваливали в купеческих семьях стерляжью ушицу-то!
Впрочем, остальные 4 вида осетровых -белуга.севрюга, белорыбица и сам осётр также ценились за отменные вкусовые качества.
Итак, решили производство осетра в Забайкалье на поток поставить, в конце-концов воспроизводство омуля уже на заводе было налажено и новостью не было. Вели этот незаметный, но стратегически важный караван вверх по Селенге днём, останавливаясь ночевать в сёлах, достигнув таким макаром Коробков. Причалили, разошлись по избам спать, дабы с утренней зорькой отправиться дальше.
Только вот сюрприз утром команду ждал, даже ЧП: исчезла осетриха...Откинули сетку поглядеть на неё - и не нашли... То ли сбежала, то ли ей ноги приделали местные умельцы? Контра! Враги! Только вот далеко с таким уловом ночью не уйдёшь,а? В одном из дворов как раз и люди не спят, пир горой, водка рекой да и закусон знатный - та самая осетриха... Видно,сама в котёл запрыгнула - иного и быть не могло.
Повязали всю гоп-компанию - и под суд.
Так ГУЛаг пополнился местными новобранцами. Где именно осуждённые по "колобковскому"делу отбывали наказание, неизвестно. Скажем, браконьеры из волжского бассейна, попавшиеся на чёрной икре, сидели в 4-й колонии Астрахани и долго бы смеялись, узнав, что их коллеги по промыслу срок за тушку осётра мотают - в дельте Волги этих рыбин бросали сотнями, выпотрошив икру - добытая чёрная икра ценилась в десятки раз дороже. Оно и понятно: провезти незаметно рыбку в центнер весом было проблематично. Впрочем, сибирские родичи таких размеров не достигали. Ho планы воспроизводства в восточной Сибири поголовья осетров пришлось похоронить. С ОМУЛЕМ-ТО ПОПРОЩЕ И ВОЗНИ ПОМЕНьШЕ. А об этой истории, ярко оттенившей богом забытые Колобки в роли тормоза воспроизводства красной рыбы, теперь помнят разве что старожилы тех мест.
герой нашего времени и ножки Буша
Если быть точным, то врямя о котором пойдёт сказ миновало, но главные герои вполне наши современники и им есть чем поделиться о конце предыдущего тысячелетия с его бедностью.и преступностью и таки да, голодом,нерациональным питанием, например, т.е. еда была, но не везде и купить её было не на что - часто зарплату задерживали месяцами, не исключение составлял регион забайкальской железной дороги, хотя работникам самой дороги как раз завидовали, ибо с работой было плохо, а там и медицина какая-никакая была и сеть дошкольных учереждений функционировала, а значит дети хотч бы были присмотрены и сыты, что было совсем не само собой разумеющимся. И вот уходит на пенсию директор главного такого завндения в УЛАн-УДе, и найти ей замену никак не могут -желающих на этот пост нет ответственность колоссальная - дети, помогать никто не собирается, пришлось просто провести на должность по комсомольской линии выпускницу местного пединститута:иди, мол Рина, коллектив там сработавшийся помогут, если что, да и пенсионерка обещала помочь советом. Если честно, Рина не хотела принимать комбинат, ибо прицелилась в аспирантуру по психологии, в которой и сейчас-то не разбираются, а тогда только вынули из сундука забвения старика Фрейда, В горкоме Из комсомола её благословили - и работа закипела, точнее уРины Самойловны мозг вскипел от обилия вопросов и утрясания разных дел и проблем, будто нарочно, ждавших своего решения, вроде бы, простая вешь течь впроржавевшей трубе, а сантехник вместо здрасте очень мило бросил в трубку: а чем будем расплачиваться,а.Пенсионерка живо подказала - попроси у кладовщика, я так всегда делала, не заморачивайся по пустякам, и действительно, через полчаса хомут остановил протечку,герой спасения трубы получил свой кусок говядины, и его ничуть не смущало, что это украдено, смету на такие Ч.П. не предусматривалась а дети голодными в садике не бывают. а вечером Риночка заметила выход работников домой. и все работники пищеблока гуськом поднимались к центру с отвисшими руками, набитыми съестными припапасами, Надо заметить, что время было очень тяжёлое, особенно в городе, на селе выручали огороды, а из мясного можно было купить разве что ножки Буша, по договору между м.Ггорбачёвым и Бушем США тоннами везли в СССР курятину,точнее запчасти кур*, из которых в самой Америке готовили консервы домашним животным и еду для тамошних заключённых, по слухам это было питательно, вкусно и не обременительно для казны. Чем же вы так руки обрываете, съязвила заведующая - неужто ножки буша с картошкой, а ну ка все открыли свои сумочки для досмотра, иначе я вызываю милицию. - дадим тебе сколько хочешь, только отстань,подал кто-то голос, но трудящиеся ножа и скалки не знали нрав и принципы жизни новой начальницы.- все возвращаются в детсад, разгружаются, а завтра утром ко мне в кабинет с заявленьями об уходе, иначе будет прокурор допросы и...слёзы и вопли -вот же бог послал нам дуру, она не видела, что Жванецкий сказал (что охраняем, то и имеем). Да, воровать в той стране было принято и понятно, ведь в тот вечер без вожделенных продуктов остались не только несуны но и их соседи, ждавшие дефицит по сходной цене, только добравшись домой Рина разрыдалась на груди у матери и поняла, что подвергала себя смертельной опасности ради справедливости. Вот и твой дедущка был таким, сколько контрабандистов он после войны пересажал, сколько золота сдал, а сколько покушений пережил, авось всё образуется. Утром на работу ей позвонила бывшая заведующая и сказала, что с людьми надо учиться работать, понимать их запросы, святые только в сказках бывают.сразу стало ясно, как работал коллектив всего месяц назад. но заявления от несунов все были подписаны тем же утром,кому надо было объяснять, что одну ножку буша она делила на всю семью у неё самой было двое детей и муж без зарплаты
*с2014 ножки Буша прекратили завозить в Россию
17.5.23
7.10.2013