Он стремился улететь, как можно дальше. Он подгонял себя каждый миг, не давая забыть самому себе, что стоит отвлечься хоть на сотую секунды и его схватят. Этого нельзя было допустить, он слишком долго жаждал свободы. Так долго ждал, так готовился к ней. Проводил дни и ночи, строя планы о том, чем он займется, когда получит вожделенную свободу.
Его дом и одновременно его тюрьма уже так далеко позади, на юге. Там, где в глубине океана есть небольшой скалистый остров. На нем не растет ни одной травинки, на нем не живет ни одного зверя. Птицы облетают этот остров стороной, рыбы не отваживаются подплывать к нему близко. На этом острове нет ничего, кроме высокой железной колонны. И к этому позорному столбу он был прикован. Он и его одиннадцать братьев. Таких же, безумно жаждущих свободы. Все они были обмотаны металлическими цепями, настолько сильно, что не могли и двинуться, не могли даже говорить. Сотни, тысячи лет они бушевали внутри себя, и их ярость вздымала огромные волны соленой воды вокруг их тюрьмы. Воду рвало на части, било о камни, резало подводными скалами, оставляя лишь пену от величественных изумрудно синих валов.
И он, и его братья ждали, когда пройдет сотня лет и у кого-нибудь из них оковы станут не так сильно сдавливать тело. Когда пройдет ещё сотня лет и уже можно будет вздохнуть свободнее. Пронесутся ещё сотни и вот цепи начнут поддаваться ярости, что бушует в их узнике. Как же он ждал, и вот пришел день, когда путы спали с ног и рук его и он стал свободен. Но это лишь временно. Ведь за ним по его следам несется погоня. Всадники на конях из молний и черные дикие псы, изрыгающие огонь. Нагнав его, они вернут его на остров, прикуют рядом с братьями и опять потянуться года нестерпимого ада. А ему надо ещё успеть столько всего сделать. Надо доказать всем свою ярость, надо заставить живущих прочувствовать его безумство, иначе все зря. Но на этот раз он так далеко углубился на север. Раньше он выбирал ближайшие жилые районы. Сметал города, вызывал цунами. Он топил корабли и острова лишь движением пальцев. От его смеха люди глохли, заползая под обломки, и там молились, чтобы он их не услышал. А он слышал каждого из них, и это приводило его в такую радость, из-за которой он и стремился к свободе.
Но сейчас все было не так. Пока что он увлекал за собой лишь снежную бурю, и это для него было ново. Холодная, замерзшая вода колола и окутывала его тело, оседала на его волосах и они из жгуче-черных становились серебряными. Его загорелая веками кожа, стала белой, словно слоновая кость. Его пугали и забавляли эти изменения, но через мгновение он уже позабыл о них. Надо было действовать, пока погоня ещё далеко.
Вдруг что-то привлекло его внимание, замедлив свой стремительный полет, он заметил внизу человека. Точнее женщину. Она лежала на боку посередине бушующей бури. К своей груди она прижимала кричащего ребенка. Именно его крик и привлек проносящегося мимо. Этот полный жизни и требующий крик. В нем была и ярость, и свобода, в нем была сама жизнь. Ребенок и его голос зачаровал существо из воздуха и воды, которое приносило лишь смерть и отчаянье. Оно отвлеклось на секунду, заметив вдалеке огни, это был город. Волна возбуждения прокатилось по заледенелому телу от одной мысли о тех разрушениях, что он может принести этому городу. Но новый крик младенца заставил его дух встрепенуться. Совсем недалеко от замерзшей женщины и ребенка проезжали на лошадях люди. Не смотря на непогоду, они отчаянно стремились к огням города.
«Почему они не слышат это дитя? Ведь даже я, отгораживаясь столь сильной бурей, не могу избавиться от его крика». Размышляя так, он услышал гром. Они уже близко. Всадники и собаки успели подобраться к нему так скоро, а он их и не заметил. Уже поздно, он не успеет добраться до города. Псы схватят его раньше, охотники закуют его в металл и отправят обратно. И ещё тысячу лет он не сможет даже говорить. Он ничего не успел.
Люди внизу отчаянно бились с бураном. Они знали, что если отступят и не доберутся до города до наступления ночи, погибнут, замерзнут насмерть. Вдруг, снежный вихрь, что уже почти выбил их из сил, прекратился. Наступила тишина, которая в следующее мгновение была нарушена детским плачем.
- Откуда здесь ребенок и женщина? – спрашивали люди друг друга, обнаружив источник крика.
Вдалеке, на горизонте, всполохнула зарница. Люди набожно перекрестились, и, взяв дитя с телом его матери, поспешили в город.
Его увлекали за собой небесные охотники в черных плащах. Связав его железными цепями и приковав сзади к седлу одной молнии-лошади. Обычно он бился и вырывался, но сейчас он устал. Никогда до этого его не одолевала усталость, для него это было в новинку. Он убивал столько людей, рушил столько городов, губил целые цивилизации и никак не мог остановиться в безумном веселье, но, спася одного ребенка, потерял все силы. Когда черные псы были уже близко, он приложил все силы и остановил бурю, остановил свою ярость. Теперь его влекло в сон, его сознанье окутывал покой. Раньше он замечал, что некоторые братья по возвращению переставали стремиться к побегу. Они не рвали оков, не вздымали океанских волн, а погружались в сон. И всегда, засыпая, они улыбались. Теперь и он уже не мог сопротивляться дремоте, когда он погрузился в забытье, на его губах играла улыбка.
Если вам нравится мои произведения, то буду рада видеть вас в моей группе в вконтакте https://vk.com/daria_riza