- Милый, мне кажется, я полюбила другого! – сказала мне жена, когда мы пролетали созвездие Хромого бизона.
- Когда тебе что-то кажется, выйди из программы, перекури и войди в неё снова! – улыбнулся я, не отрывая глаз от монитора фотонного телескопа: на одной из ближайших планет так много курили, что её атмосфера состояла из клубов табачного дыма. Назревала планетарная катастрофа.
- Милый, я на самом деле люблю другого! – с пафосом воскликнула моя благоверная.
- Робота Кешу, что ли?! – засмеялся я, мысленно представив их в порыве любовной страсти.
Бортовой робот Кеша-794 отличался несгибаемым трудолюбием. Особой сексуальности, на мой взгляд, в нём не было совершенно. Впрочем, у женщин есть на всё своя точка зрения. Не имеющая с верной ничего общего.
- Не опошляй мои чувства! – с театральным негодованием воскликнула супруга, правильно прочитав мои не очень чистые мысли.
Надо будет отключить детектор передачи мыслей на расстояние! Но как тогда я узнаю, о чём думает вот эта самая прекрасная половина?
«А тебе об этом и знать не надо!», – подумала дерзко жена.
«Ай, какие мы скрытные! Хорошим жёнам нечего скрывать от своих мужей! А кое-кто уже весь стыд потерял!», – с сарказмом подумал я.
- Милый, ты не понял: я полюбила другого! Мы разводимся с тобой, дорогой! Я тебя, любимый, бросаю и ухожу навсегда к другому!
- Так, значит, развод? – спросил я, хотя тут и без телескопа была видна ближайшая перспектива.
- Развод! – жёстко подтвердила жена и неожиданно проявила ко мне участие. – Бедненький, как хоть ты без меня обойдёшься в этой холодной и бездонной пустыне космоса?
- Ха-ха-ха! – как можно беззаботней проговорил я. – Да что я, второго пилота не найду себе на корабль? Я имею в виду – пилотку. Да их на бирже труда – хоть пруд пруди! Все в шляпах, в очках и в галстуках! Все такие жутко красивые, что ноги у них от ушей растут, а руки – вообще не скажу откуда!
- Какой кошмар! – издёвательски ужаснулась супруга.
Развод! Какое-то время я думал, что произошла вселенская катастрофа. Мне казалось, что мироздание полетело в тартарары и ничего на свете больше не существует. Нет ни атомов, ни молекул! Нет ни вакуума, ни шлюзовых отсеков! Нет ни самых дальних планет, ни их искусственных спутников! Ничего-то нет, ничегошеньки! А потом: то об одно запнёшься, то об другое шишку набьёшь. Ой, мамочки! Ну, так больно же! И оказалось, что всё торчит на своих местах: и под ноги никогда не вредно смотреть, и головой без шлема в невесомости мотать совершенно не обязательно.
Почти любой банальный развод не обходится без раздела жилплощади и имущества. Конечно, я мог бы по-джентельменски оставить «Кентавр» жене, но я был здесь капитаном и отвечал перед Центром по освоению вселенной не только головой, а и всеми частями тела. Супруге пока тоже уходить было некуда: до планеты, где жил мой заместитель по супружеской линии Пропан-Глюкан-Киркудан-847935-ый, было десять световых лет лёта без единого привала и перекура. Да и покидать насиженный межпланетный корабль моя экс-супруга категорически не желала.
- Пусть Пропанчик живёт у нас! – не очень уверенно предложила она.
- Ни глюкам, ни Глюканам на моём корабле делать нечего! – отрезал я, не имея ничего против известного композитора по фамилии Глюк.
- Милый, посмотри, какое сегодня отличное время суток! – сказала мне однажды жена. – Не желаешь ли прогуляться в открытом космосе?
- Не желаю, – перестраховался я, на всякий пожарный случай. – Может, ты сама прошвырнёшься от делать нечего?
- Что-то мне прогноз погоды не очень нравится – метеоритные дожди, плазменные вспышки… Посижу-ка я лучше дома!
- Ну-ну, – согласился я, внутренне хохоча: для кого-то – отличное время суток, а для кого-то – погода не климатит! Ох, уж мне эти женщины!
С разделом имущества ей тоже не повезло. Из своего личного имущества она имела на борту лишь карликовый кактус да пару сотен дисков со слезливыми мелодрамами. Остальное имущество было общественным, и претендовать не него она не имела права согласно пункту 19/4 бортового устава жизни. У меня, например, тут вообще не было ничего личного. Ну и что? Жив пока и здоров! Чего желаю всем космическим путешественникам! Правда, был у нас на корабле один неучтённый скафандр, у которого истёк срок годности. По инструкции его нужно было разложить на молекулы, но мы его сохранили, ибо он неоднократно выручал нас в самых немыслимых космических передрягах. Пользовались мы им в силу необходимости, ибо был он безразмерным и обоим нам подходил. Вот на него-то и положила глаз моя почти ушедшая половина. Да я бы и не стал за него цепляться, но была на нём в одном местечке мизерная протёртость. Жена о ней ничего не знала, но я не мог ей позволить гулять в нём за бортом корабля, абы не разорвало её изнутри из-за этой малипусенькой дырочки. А чтобы она за скафандр попусту не цеплялась, я просто выбросил его в преобразователь энергии: дели теперь всё, что хочешь!
Ах, как не повезло жене со всеми разделами!
- Милый, – сказала мне жена, когда мы пролетали созвездие Весёлого утконоса, – я решила к тебе вернуться!
- Я подумаю, – неопределённо ответил я, хотя думать тут было нечего: ко мне уже начали свататься дамы из самых разных галактик. У одной из них было сорок пар ног и ворох длиннющих рук. И женись я на ней, вот это и была бы самая натуральная вселенская катастрофа!