Валерьевич Болкунов - "Начало новой эры"
Задание было простое. Используя воздушный шар, с нарисованной на его боку для конспирации эмблемой природозащитной Корпорации, которая должна была снять у неприятеля все не нужные подозрения на его счет, пролететь над позициями врага и произвести фотографирование его укреплений. Получившиеся фотографии представить командованию по возвращении и получить за это причитающуюся награду. На первый взгляд – всё просто, если бы не одно «но». Это был первый опыт аэрофотосъёмки в мире! И, к несчастью, осуществлять его приходилось в весьма безрадостное время…
Шла война. Она, с переменным успехом, велась уже третий год, и конца её пока не было видно. Несколько стран, разделившись на два лагеря, сошлись в кровопролитных сражениях, методично истребляя друг друга и даже не помышляя о Мире! Началось всё как Гражданская война. К которой позже присоединилось несколько стран. И что было тому виной, он не знал. Впрочем, о причинах её он не задумывался. В политику он не лез и предпочитал, чтобы за него думали другие. Так было спокойнее. Для него существовали только «свои» и «чужие». За первых следовало проливать кровь не щадя живота своего, а вторых – уничтожать при первой возможности. Безжалостно и беспощадно. Во славу своей страны… По крайней мере, так говорил комдив. Причин не верить ему не было…
Игорь протиснулся вдоль борта корзины и подкрутил вентиль, перекрывая доступ пара к движителю и сбрасывая скорость – вдалеке уже показались траншеи и укрепления врага. Движитель кашлянул последний раз и замолк, выпустив струю обжигающего пара. Эта штука, похожая на большой вентилятор, крепящаяся к задней стороне корзины, с помощью несложных манипуляций позволяла корректировать направление и скорость движения, независимо от наличия ветра. Сложность состояла лишь в подаче пара. В воздух нельзя было взять с собой много воды, и потому запас хода был ограничен. Пар, даже в замкнутом цикле, быстро терял мощность, и количество жидкости в котле следовало постоянно обновлять – она, заменяя мешки с песком, висела в качестве балласта в бурдюках за бортами корзины. Котёл же был встроен прямо в днище и нагревался с помощью газовых горелок. Горячий воздух по одной трубе уходил вверх, наполняя тканевый пузырь, возвышавшийся над головой, по другой – через переходную камеру под повышенным давлением перенаправлялся к движителю. Всё вместе занимало массу места! Из-за чего и без того маленькое пространство корзины сокращалось до минимума. Развернуться там было решительно невозможно! Он уже отбил себе все бока, пролезая вдоль её бортов.
Шар медленно снижался. Пора было готовить камеру. Игорь возился с прибором, пытаясь просунуть его через специальный лючок в переднем борту корзины, направляя объективом вниз и выставляя необходимые настройки. Закрепить его никак не удавалось! Камера была объемной и достаточно тяжелой. Впрочем, повозившись, он всё-таки сумел найти способ.
Он был горд своей миссией! Но потихоньку начинал сомневаться, что его маскировка сработает.
Транснациональная природозащитная Корпорация, как следовало из названия, следила за соблюдением людьми определённых норм взаимодействия с живой природой. Она имела существенное влияние на большей части материка, но не вмешивалась в конфликты, соблюдая жесткий нейтралитет. За что и пользовалась правом свободного нахождения на любой территории даже в военное время. Именно поэтому использование её логотипа для прикрытия и конспирации, казалось начальству Игоря хорошей идеей!
Сам он так не считал. И, глядя на выныривающий из облаков вражеский аэроплан, начал готовиться к худшему.
Тот приблизился, по широкой дуге облетая аэростат, видимо, разглядывая. Игорь подивился его странной конструкции. Маленький, угловатый и на удивление быстрый. С четырьмя крыльями одно над другим, по два с каждой стороны. Спереди – бешено вращающийся винт, издающий противный стрекочущий клёкот. Вот только он так и не смог понять, на чём же тот работает? Самолёт был слишком мал, чтобы на него можно было установить даже самый маленький паровой котёл. Не говоря уже о резервуарах для воды…
Самолёт скрылся в облаках и через пару минут внезапно вынырнул прямо перед ним, прострочив очередью из пулемёта, промахнувшись буквально на пару метров.
Игорь поспешно юркнул за борт корзины. Этого он и опасался. Дрожащими руками вытащил из-за пазухи тяжелый шестизарядный револьвер. Стрелять ему раньше не доводилось. Поэтому он просто направил оружие в сторону врага и нажал на спуск. Револьвер подбросило вверх, едва не вырвав из рук, – отдача была крепкой! Уши на короткий миг заложило, глаза заволокло дымом.
Самолёт промчался мимо и начал разворачиваться для повторной атаки.
Обеими руками вцепившись в оружие, Игорь перевёл барабан и взвёл курок. Пошире расставив ноги и уперевшись спиной в котёл для устойчивости, прицелился. Выстрел, облако дыма и грохот. Револьвер снова подбрасывает вверх, но уже не так сильно. Промах!
Противник ответил короткой очередью из пулемёта. Игорь почувствовал, как пули пролетают мимо его головы и высекают искры из стенок Агрегата за его спиной. Но от страха даже забыл испугаться. Переведя барабан, он, сжимая револьвер обеими руками, выстрелил ему вослед несколько раз подряд.
На этот раз ему удалось попасть в крыло – верхнюю правую лопасть биплана буквально разорвало в щепки! Вот что значит десять миллиметров! Благо, и сама лопасть была сделана из фанеры. Самолёт начал клониться к земле, отчаянно раскачиваясь в воздухе, пытаясь сохранить равновесие. Всё-таки, мастерству пилота стоило позавидовать! Наверное, сложно удерживать машину в горизонтальном положении при таких-то повреждениях?! Какое-то время, ему это даже удавалось… Но потом левая часть самолёта перевесила, и он перевернулся, штопором уйдя вниз.
Игорь свесился через борт, наблюдая за его падением. Самолёт вошел в землю под прямым углом – обломки разлетелись на десятки метров! А через мгновение он взорвался. Огненный клубок метнулся к небу, и место крушения заволокло дымом.
«Не похоже на взрыв парового котла, – подумал Игорь. – Да и маловат он для него. Интересно, на чем же он летал?»
Он услышал шипение и повернул голову. Оболочка шара была пробита в нескольких местах, и воздух стремительно выходил. Он падал. Высота не была такой уж большой – всего-то полтора километра, – но падать всё равно было страшно! Падать всегда страшно. Кто бы что ни говорил…
Он заметался по корзине, пытаясь закачать в пузырь больше горячего воздуха, попутно отцепляя и сбрасывая балласт и бесполезный теперь движитель, разбитый пулями небесного стрелка – будь тот неладен! Ничего не помогало!
Земля стремительно приближалась. Шар терял воздух с ошеломительной быстротой, сдуваясь и заваливаясь набок. И Игорь с ужасом увидел, что его несёт прямо на позиции врага.
Внизу уже собиралась толпа.
***
Плен – не слишком приятное слово. Низвергнуться с огромной высоты, едва выжив при крушении, и угодить в руки неприятеля – не то окончание дня, о котором можно было мечтать. Ему повезло. При падении он получил всего пару синяков, да и конвоиры не спешили его бить. Что было несколько удивительно, учитывая с какой целью он сюда прилетел.
Его подвели к палатке, стоящей на особице в центре лагеря. Один из конвоиров нырнул внутрь и вышел в сопровождении высокого седого человека в длинной серой шинели. Он был не молод, широк в плечах. И производил впечатление бесконечно усталого человека, хотя и обладал на удивление живыми глазами. Тот остановился, внимательно разглядывая пленника.
– Меня зовут полковник Хорватов, – представился он. – Полагаю, вы слышали обо мне.
Игорь с презрением выпрямился. Конечно, он его знал. Одного из героев этой войны. Прекрасного тактика, стратегического гения, который выходил победителем из многих сражений! Вот только то, что действовал он по другую сторону фронта, сводило на нет все его заслуги.
Как и всякий человек, получивший идеологическую обработку, Игорь искренне ненавидел всё, что было связано с противником. И гордо расправил плечи, приготовившись НЕ отвечать на вопросы.
– Раз уж вы оказались здесь, – продолжал полковник, – я хотел бы обсудить с вами кое какие вопросы. Вы ведь шпион, да? Идёмте, хочу показать вам кое-что.
– Ваше благородие! – выступил вперёд один из конвоиров с лычками хорунжего на плечах. – Это же шпион! Как же…
– Оставьте! – полковник махнул рукой, останавливая его. – Я разберусь.
– Но…
Хорватов обвёл его усталым взглядом, и солдат поспешно вытянулся.
– Я разберусь сам. Вольно. Расходитесь. Шпиона я забираю.
Он улыбнулся и жестом показал следовать за ним.
– Не бойтесь, – сказал он. – У нас, в отличие от вашей страны, нет привычки расстреливать людей за малейшую провинность. За шпионаж тоже…
Игорь возмутился:
– Мы не…
– Да, да. Понимаю. Фанатичная преданность своей стране. Я даже, в какой-то мере, одобряю ваши порывы, – кивая в такт словам, продолжал разглагольствовать полковник. – Но прошу вас! Не делайте глупостей. Сколько вам лет? Восемнадцать? Двадцать?
Игорь потупил взгляд.
– Семнадцать, – нехотя произнёс он.
«К чему все эти вопросы? – подумал он. – Чего он добивается? Расположения? Не бывать тому!»
– О! Да вы молоды. Видать, ваша страна близка к поражению, раз призывает в армию столь молодых людей! – рассмеялся полковник.
– Я был добровольцем!
– Что вы, что вы, – Хорватов успокаивающе похлопал его по руке. – Я не виню вас! Напротив. Я восхищаюсь вами! Вы отправились на столь ответственное и опасное задание. Одни! Почему?
Игорь против воли залился краской:
– Только я смог поместиться в корзине… – он и вправду оказался самым худым в своём полку.
Игорь был совершенно сбит с толку. Всё было совсем не так, как рассказывал о плене комдив. Он ожидал допроса, побоев, расстрела наконец, но никак не светской беседы! Полковник вёл себя странно.
– И вас, конечно же, интересовало расположение наших войск. Похвально! – восхищался тот. – Только зря вы были так самоуверенны. Еще и знак этот дурацкий нарисовали. На что вы надеялись, ей богу? Потому-то на вас и напали… Кстати! Я прощаю вам гибель самолёта. Пилот выжил, и я не стану предъявлять вам претензий. Вы храбро сражались! Война, я понимаю… И вы можете…
– А на чём они летают? – осмелев, перебил его Игорь. – Я никогда не видел такого.
Полковник неодобрительно нахмурился. Он любил поговорить и не любил, когда его перебивали.
– Вот об этом я и хотел с вами побеседовать… – проговорил он, пропуская шеренгу из десяти солдат, машинально отвечая на приветствие. – Мы скоро придём. Да вот хоть бы и сюда. – Он указал на самодвижущуюся телегу, груженную тяжелыми бочками, которую разгружали несколько солдат. Те вытянулись при их приближении, отдавая честь. Хорватов махнул рукой:
– Вольно! Открывай!
Солдаты покосились на пленника и стали, погромыхивая чем-то, возиться с бочкой, отворачивая крышку. Игорь огляделся. От палатки полковника они отошли не так уж и далеко. Лагерь не был большим. Множество палаток, расставленных в идеальном порядке, лепились друг к другу, занимая минимум места. Всюду шныряли солдаты и офицеры, бегущие по своим делам. Горели костры, виднелось сложенное пирамидками оружие. Обычный войсковой лагерь, ничего особенного.
Чуть дальше располагались мастерские. Множество машин, разной степени разобранности, большая часть которых была, к удивлению Игоря, неопознаваемой. Их то ли чинили, то ли собирали заново. Так же он заметил какие-то непонятные конструкции и огромные цистерны, заляпанные чёрной грязью.
Бочка громыхнула, открываясь. Хорватов знаком отстранил солдат.
– Прошу вас! – он откинул крышку, и Игорь отшатнулся, зажимая нос.
– Да она воняет! Что это?
Бочка была до краёв заполнена чёрной маслянистой жидкостью, слабо поблескивающей на Солнце.
– Да, она воняет, – полковник с улыбкой принюхался к чадящим парам, исходящим от бочки. – Она пахнет Победой! Знаете, что это? – Он окунул руку в жидкость и показал парню почерневшую пятерню. – Это Кровь Земли! Около года назад, крестьяне копали скважину в земле. Для колодца. И наткнулись на это. Жидкость очень хорошо горела, и наши рабочие догадались использовать её для растопки движителей… Подробности вам знать не обязательно, но при должной очистке эта «вода» может достичь мощности, намного превосходящие возможности пара.
Он кивнул, и один из солдат, зачерпнув из бочки «воды» выплеснул её на траву. И тут же бросил в образовавшуюся чёрную кляксу зажженную спичку. Жидкость вспыхнула, обволакиваясь дымом. И осталась гореть…
– Грядёт новая эра! – продолжал распинаться Хорватов. – Эра машин на огненной тяге! Понимаете? Пар отойдёт на второе место. Или о нём забудут, как о пережитке истории… Не важно! – Он взял протянутый солдатами платок и принялся вытирать руки. – Важно то, что с помощью этой «воды» можно заставить машины двигаться намного быстрее! Мы назвали её «бензином»…
Мимо них, выплёвывая в небо клубы чёрного дыма, с грохотом прокатилась тяжелая бронированная телега, без признаков баков для воды и паровых турбин. За ней, прижимаясь к земле, вился удушливый запах горючей воды.
– Пар чище… – закашлялся Игорь, вспоминая густой обволакивающий маслянистый запах Земляной Крови.
– Чище, – согласился полковник. – Но огненный движитель гораздо мощнее! Там, где вам требуется тридцать литров воды для ваших паровых турбин, мне хватит и одного этой – Как вы сказали? «Дурнопахнущей?» – легковоспламеняющейся жидкости!
– Природозащитники возмутятся!
– Ну а кто их будет спрашивать? – усмехнулся полковник. – У нас они давно вне закона.
Он повёл парня дальше. Игорь поглядывал по сторонам. Лагерь жил своей жизнью. Офицеры гоняли солдат боевой подготовкой, кто-то чистил оружие, строили укрепления. За палатками дымились трубы походных кухонь. Со стрельбища доносились звуки пальбы.
Тянуло дымом, к которому примешивался отвратительный запах бензина.
«И как они тут живут?! – подумал Игорь. – Это же ужасно! Черпать энергию из Чёрной Воды? Почему наши до этого не додумались?! Они вообще не знали о её существовании!»
Над ними, стрекоча, пролетел маленький двукрылый самолёт. Игорь, задрав голову, проводил его взглядом:
– Он на пару?
Полковник рассмеялся:
– Это разведчик. Разве он похож на ваши ужасные многотонные агрегаты? Конечно, нет. Это бензиновый двигатель. Легкий, быстрый. И несущий в два раза больше вооружения, чем… – он замялся. – Чем ваши. Не важно… Глядите! Вот прекрасный образец моих слов!
Они подошли к огромной железной коробке со скошенными бортами и торчащими по бокам башенками пулемётных гнёзд. Гусеницы, вделанные в корпус. Дуло крупнокалиберного орудия, торчащее впереди. Танк. Весьма небольшой. И, всё же, он выглядел намного мощнее тех машин, что Игорь видел в своей армии.
– У нас есть такие же! – соврал он.
– Да, – согласился полковник. – Но у вас они работают на паровой тяге. Такие далеко не уедут. Да и брони на них много не навесишь.
И пленник снова вынужден был с ним согласиться. Он в который раз заметил отсутствие баков для воды. Не было подвесных резервуаров, или встроенных котлов – размеры танка не позволяли этого. Не было даже тележки, которую он тащил бы за собой! А значит, он был значительно легче и быстрее всех известных ему бронированных машин. Игорь с ужасом вглядывался в железного монстра. Всего десяток таких машин может с лёгкостью смять всю их оборону! Это было ужасно…
Ходили они долго. Полковник водил его между машин, расписывая и приукрашивая их достоинства, а Игорь с тоской поглядывал по сторонам. Наконец полковник изрёк:
– Война проиграна, мой дорогой! У вас просто нет шансов. Я уже перевёл большинство машин на новое топливо, и теперь нашей армии нет равных!
– Если всё так, как вы говорите, тогда почему вы до сих пор нас не разбили? Или все эти ваши «достижения» – Игорь постарался вложить в это слово как можно больше иронии – всего лишь слова?
Он попытался ухмыльнуться, но у него не получилось, он уже видел безнадёжность ситуации.
– О нет, не только, – улыбнулся полковник. – Просто очистка Земляной Крови до должного состояния, как вы понимаете, требует времени. Перегонка, перекачка, то да сё. Да и постройка необходимых движителей тоже, знаете ли, не одного дня дело. – Улыбка сошла с его лица. – Но для того, чтобы разбить вашу армию прямо сейчас – у меня вполне хватает средств! Я просто не хочу лишней крови.
– Зачем вы мне всё это говорите? Что вы задумали? – оскалился Игорь.
Хорватов удовлетворённо покачал головой и положил руку ему на плечо:
– Я рад, что вы об этом спросили. Всё-таки приятно иметь дело с умным человеком. – Он на секунду задумался. – Я хочу, чтобы вы отправились обратно к своим и рассказали обо всём, что видели здесь. Передайте им, что шансов у них нет. И лучшее, что они могут сделать, это сдаться. Достаточно просто сложить оружие и разойтись по своим домам. Преследовать мы никого не будем. Мы понимаем, что большинство из вас простые подневольные люди, и требовать от вас ответа – глупо. Но мы, всё же, потребуем выдачи офицеров. Впрочем, обсуждать это я буду не с вами, а с вашим руководством. – Он взмахом руки остановил готового вспылить парня. – Расстрелов не будет! Так и передайте. Пусть не боятся, я умею держать слово. На этом – всё. Идите.
Они остановились возле передовых окопов, выходящих на поле впереди. Отсюда, с высоты, было прекрасно видно всю местность. Игорь вдруг начал сомневаться, к чему же готовится армия врага: к наступлению или к обороне? О своей судьбе он предпочитал не думать.
– И вы вот так просто отпустите меня? После всего, что я видел? – неуверенно спросил он.
Полковник не ответил. Лишь указал рукой на поле, и Игорь решил не искушать судьбу. Прыжком преодолев окопы, он побежал вперёд, трусливо поджимая голову, справедливо опасаясь выстрела в спину.
Хорватов с улыбкой наблюдал за ним. Сзади осторожно приблизился давешний хорунжий. Осторожно коснулся полковничьего рукава.
– Вы уверены, что это была хорошая идея. Всё-таки это шпион…
Полковник устало потёр переносицу.
– Я просто хочу прекратить войну. Они должны испугаться его рассказов. И если они сдадутся… хм… тем лучше.
– Надеюсь, вы знаете, что делаете… – проговорил хорунжий.
– Кажется, эта война скоро прекратится! – вздохнул полковник, наклонив голову. – Хорошо если так. Скорей бы…
Заложив руки за спину и ссутулившись, глубоко задумавшись, полковник вернулся в палатку. Завтра предстоял трудный день.