Над устланной опавшими листьями землёй, в лесу ангел парил. Окутанный сине-белым сиянием, он осматривал взором своим то, что было впереди него. В руке правой его было Евангелие, левая рука пуста. Парил ангел по лесу, ища и высматривая что то. Смотрит, что то зашевелилось под настилом листьев. А это ёжик ползёт, испуганно оглядываясь, ангел и спрашивает у него:
- Что же ты боишься, испуганно оглядываясь? Не велел ли отец твой не бояться ни чего. Ежели даже и смерть настигнет тебя, не к отцу ли вернёшься своему? - спрашивает ангел.
- Показалось тебе, ангел, -отвечает ёжик, - это на вид я только такой испуганный, всего лишь.
- А что же тогда в листьях зарылся, света Божьего видеть не хочешь? - строго спросил ангел.
- Холодно, ангел. Всё к зиме готовлюсь, а под листьями норка у меня, - ответил ёжик.
- Сказано ещё, что не загадывай, а живи сейчас, ибо же ты не ведаешь, что станет с тобой даже через одну минуту.
Ёжик замолчал, покрутился на месте, отряхнулся от листьев и глаза опустил.
- Не учить я пришёл, но показать тебе, милый ёжик того, что живёшь не так, как Бог велел, - сказал ангел.
- Ангел, скажи и ты мне, - начал ёжик, поднимая глаза на ангела, - от чего на землю Божью вступить боишься, а всё паришь лишь над ней.
- Потому, что грешна она, - сразу ответил ангел.
- Кто согрешил же так, что земля стала грешной?
- Человек. Или не известно тебе о нём?
- Знаю о нём, - сказал ёжик.
- А книга в руке у тебя, чему то учит, или рассказывает что-то, - спросил ёжик.
- Всё вместе. Учит - доброте, рассказывает, показывая, как именно жить добротой, - сказал ангел.
- Так доброта же, ангел, в каждом из нас. Только ты почему учишь не тому, что записано в каждом сердце и в каждой душе, а правилам, которые будут нарушаться из века век. Нежели я знаю, что, если я не сготовлю на зиму нору свою, то умру.
Ангел молча опустился перед ежом на колени, накрыл лицо руками и заплакал. Мало-по-малу ангел становился прозрачным и исчез, только слышен шепот был: "Отец мой, прости меня".