1. "Правая нога главного инженера"
Сергей закончил девятый класс с двумя тройками: по советской литературе и основам дарвинизма. Получил их из-за своего неумения мудро промолчать, когда тебя совсем не тянут за язык. По литературе учитель почти весь год долдонил о постановлении ЦК партии по докладу Жданова о журналах "3везда" и "Ленинград", где ругательски ругали поэтессу Анну Ахматову и сатирика Михаила Зощенко. Рассказы Зощенко Сергей читал ещё в детстве, и хохотал над его смешными персонажами, а Ахматовой заинтересовался только из-за этого доклада. Прочитал, и на уроке сказал учителю, что не нашёл в её стихах ничего монашеского, как написано в постановлении. Нормальные стихи. Получил двойку, да ещё с глухой угрозой разобраться на педсовете, что там Сергей ещё читает. А по дарвинизму учительница только ругала "попа Мальтуса" и превозносила до небес гениальное учение академика Лысенко. Сергей впал у неё в немилость, когда спросил: "А мы о Дарвине что-нибудь от вас услышим?" Остальным в классе было всё до фени, и по этим предметам все получили пятёрки и четвёрки.
Когда Сергей пришёл с последнего экзамена и объявил за ужином своим домашним, что у него каникулы, отец спросил: "Чем собираешься заняться?" Планов никаких не было, Сергей вообще как-то совершенно упустил из виду, что впереди три месяца свободы. Так что на предложение отца пойти куда-нибудь поработать, он ответил: "С удовольствием! А куда?" Отец обещал поузнавать насчёт временной работы, и через пару дней сказал: "Начальник местной геологической партии ищет расторопного паренька для всяких побегушек. Оформляет коллектором. Пойдёшь?" Сергей согласился.
Геологическая партия была на краю города, и размещалась в трёх вагончиках-балкАх. В одном из них Сергей нашёл начальника, молодого вихрастого парня. Поняв с полуслова, зачем пришёл Сергей, начальник стукнул кулаком в дощатую перегородку, и крикнул: "Семёныч, это к тебе!" Открылась дверь с табличкой "Главный инженер", оттуда высунулся бородатый мужик, оглядел Сергея и сказал "Заходи!" Первый вопрос был:
- У тебя есть велик?
- Я на нём приехал!
- Отлично! Я тебе сейчас дам папку с бумагами, отвези её срочно в банк. Смотри, не потеряй!
- Не потеряю.
- Найдёшь там контролёра Тарасову, передашь папку лично ей в руки! Лично, понял?!
- Понял!
- Вернёшься, оформим тебя. Давай, дуй!!
Так начались трудовые будни Сергея. Мотаться приходилось много, не посидишь. Главный инженер Семёныч говорил ему: "Ты моя правая нога! Без тебя я инвалид. Ты уж постарайся!" Сергей старался.
2. Первая женщина
У Сергея не было подружки. Девочки в классе ему совершенно не нравились, все до единой. Они были какие-то неестественные, всё время в кого-то играли, кого-то изображали. Как будто это была не обыкновенная средняя школа, а самодеятельный театральный кружок. Разговаривали фразами из последних кинофильмов, манерничали, жеманились. Постоянно то ссорились друг с другом, то мирились. Иногда вдруг начинали без всякой видимой причины тихо плакать сразу по две, по три. Сергею в голову не приходило, что у них такой возраст, что они становятся женщинами. Он не видел в них женщин.
Зато взрослые, зрелые женщины его очень волновали. Иногда на улице он вдруг замечал у встречных женщин заманчивый изгиб бедра или высокую грудь под кофточкой, чуть проступающий лобок под животом, туго обтянутым юбкой. И сердце замирало, внизу собственного живота становилось горячо, а под брюками выпирал непослушный бугор. Ночью он просыпался от сладких судорог в паху, а утром было стыдно перед мамой за мокрые пятна на простыне.
Но больше всех ему не давала покоя соседка Зина, полная крашеная блондинка лет около тридцати. Её веранда была как раз напротив окон квартиры, где жил Сергей с родителями. И когда Сергей делал уроки сидя у маленького самодельного письменного столика, привинченного снизу к подоконнику, в его поле зрения часто попадали то светлая голова Зины, то её пышный бюст под домашним халатом. Муж Зины был старшина-сверхсрочник из местной воинской части, да и она сама там служила в звании младшего сержанта. Ходила на службу в форме. Была то ли телефонистка, то ли радистка. Сутки дежурила, потом двое суток болталась дома. В хорошую погоду постоянно маячила на веранде. Пила там чай, гладила, и даже готовила на керосинке. И хотя её вульгарное лицо с вечной нагловатой улыбкой и сверкающим золотым зубом во рту было неприятно Сергею, её колышущиеся под халатом груди и круглая попа ему часто снились, и были причиной его ночных поллюций.
Обедать Сергей приезжал домой, наскоро ел в одиночестве, и снова ехал на работу. Родители обедали в рабочей столовой у себя на заводе. В этот день он съел тарелку ещё тёплого борща и варёную картошку из кастрюль, заботливо укутанных мамой в старый ватник, и решил перед выездом подтянуть провисшую цепь на велосипеде. Поставил его во дворе вверх колёсами, и стал ослаблять гайки, поглядывая на соседскую веранду, где Зина у столика занималась готовкой. Она стояла задом к Сергею, иногда наклонялась над столиком, и тогда над невысокой оградой веранды становились отчётливо видны две обтянутые байковым халатом округлые половинки с вертикальной ложбинкой между ними. Сергей почувствовал, как у него внизу живота твердеет.
Вдруг у Зины что-то со звоном упало со стола, она явственно выматерилась (за ней это водилось), пошла принесла тряпку, и задрав халат, стала вытирать пол на веранде. Балясинки на перилах веранды были тонкие, часть из них выломана, и Сергей увидел в нескольких метрах от себя две полные белые ляжки в сиреневых рейтузах. Во рту у него мгновенно пересохло, и он замер с ключом в руках, не в силах оторвать глаз от этой картины.
Зина выпрямилась, обернулась, несколько секунд молча смотрела на Сергея, расплылась в улыбке, сверкнув золотым зубом, и сказала:
- Серёжа, иди сюда!
- Зачем?
- Иди сюда, поможешь мне.
И пошла к себе. Сергей послушно пошёл за ней, увидел слева от входной двери открытую кладовку, заглянул в неё и обмер. Там стояла Зина с распахнутым халатом, под которым ничего не было! Глаза Сергея приковали пышные белые груди, пухлый живот и под ним тёмный треугольник. "Ну заходи скорей!" - нетерпеливо сказала Зина, притянула Сергея к себе и закрыла за его спиной дверь кладовки. Стало темно, в ноздри Сергея ударил едкий запах женского пота, от которого у него начало мутиться в голове. Зина обняла его за шею и пригнула к себе, стала жадно целовать мокрыми губами, у неё изо рта воняло табаком - покуривала. Сергей чувствовал, что он вот-вот потеряет сознание, и еле стоял на ногах. Зина его торопила: "Ну что же ты, ну давай скорей!" Стала расстёгивать у него пояс на брюках.
Он наконец сообразил, что надо делать, спустил брюки и трусы, и сразу ощутил руку Зины. "Вон какой он у тебя большой!" - хрипло сказала Зина, и Сергей почувствовал, что погрузился во что-то горячее и мокрое. Как только он понял, ЧТО это, его тут же пронзила одновременно острая боль и бесконечное блаженство. Из него вырвалась неудержимая струя, и тут же снова, и ещё раз! "Ну вот, - недовольно сказала Зина, - что же ты не утерпел? Ты что, в первый раз, что ли?" Сергей молчал.
Зина попыталась его отстранить, но Сергей почувствовал приближение нового приступа блаженства, и на этот раз всё получилось хорошо. Зина его напоследок ещё раз поцеловала, дала одеться, и легонько выпихнула из кладовки. Он вышел во двор, который качался и плыл как после выпивки. Постоял немного, посмотрел на Зину, которая улыбалась ему с веранды, и решительно пошёл к ней. "Милый, ты ещё хочешь? Ну давай скорей!"
Когда Сергей приехал к себе в партию, Семёныч сказал глядя на него: "Что-то ты выглядишь как попользованный!" Семёныч употребил другое слово, и понятия не имел, насколько он был близок к истине.
3. Новые соседи
Отношения с Зиной изрядно усложнили жизнь Сергею. С одной стороны, он боялся, что о них догадается мама. Конечно, она будет очень огорчена. С другой стороны, Зина одним своим видом возбуждала в нём непреодолимое желание повторить то, что было у них в кладовке. Но это удалось ещё всего два раза, после чего Зина в своей обычной хамоватой манере сказала ему, чтобы он к ней больше близко не подходил. И не пялился на неё.
Впрочем, это стало невозможным по другой причине. Муж Зины теперь гораздо чаще бывал днём дома, а мама сказала как-то вечером во время ужина, что он демобилизовался из армии, и они с Зиной завербовались на работу куда-то на Север, где хорошие заработки. Скоро уедут. При этом она так странно взглянула на Сергея, что он испугался - догадалась?
Зина с мужем уехали, когда Сергей был на работе. Приехав домой на обед, Сергей сразу это понял. На зинином окне, выходящем на веранду, не было занавески. Сергей подёргал дверь - заперта. Заглянул в окно. Старый платяной шкаф с открытыми дверцами, голая кровать с панцирной сеткой, стол, два стула - и всё. Значит, это они оставили, а сами уехали. Сергей почувствовал облегчение - одной проблемой в жизни меньше.
В один из ближайших вечеров всезнающая мама сказала, что она уже знает, кто будут их новые соседи: мама с дочкой. Мама врач, а дочка - ровесница Сергея. При этом снова странный взгляд. Сергей пожал плечами: ну, ровесница - так ровесница. Что он, ровесниц не видел? И пошёл заниматься своими делами.
Соседи приехали как раз в то время, когда Сергей обедал. Он услышал шум мотора, выглянул во двор, и увидел, что в ворота въезжает задним ходом "полуторка". В кузове стоит мужик, по виду работяга, и придерживает небольшой книжный шкаф. Машина остановилась, из кабины выскочил шофёр, откинул задний борт, и они с мужиком принялись стаскивать с машины диван. Из кабины вышли обе новые соседки: высокая стройная мама-доктор, и та самая ровесница, тоже довольно высокая и тоже совсем не толстушка. Обе сразу понравились Сергею своим спокойствием: никакой суетливости, никакого волнения, хотя момент был неординарный - всё-таки переезд, смена образа жизни.
Мужик с шофёром перетащили в квартиру диван и шкаф, женщины с двумя большими сумками вошли внутрь, и мужик стал подавать из кузова шофёру связки книг. "Ого, сколько книг!" - подумал Сергей, и в это время шофёр крикнул ему: "Парень, чего стоишь, помоги!" Сергей взял две связки, вошёл в комнату и сказал женщинам: "Здравствуйте, я ваш сосед. Меня зовут Сергей!" Обе улыбнулись в ответ и назвали себя. Как зовут маму, Сергей не расслышал, потому что в этот момент во все глаза смотрел на ровесницу, которая негромко сказала: "А я Таня". В голове у Сергея пронеслось совершенно некстати "Итак, она звалась Татьяной", но вслух он этого, слава богу, не сказал, а извинился, что сейчас не может им помочь, потому что нужно спешить на работу, кончается перерыв. А вечером он в их распоряжении.
Так в жизни Сергея начался новый этап, который может быть длится до сих пор - откуда нам знать? Странным для Сергея было то, что Таня совсем не вызывала у него тех вожделений, которые бушевали в нём при взгляде на пышные округлости Зины. Хотя Сергей тайком приглядывался к Тане и находил в ней все естественные женские признаки, они вызывали в нём только новые для него тёплые, добрые и нежные чувства. Сравнивая Таню со своими одноклассницами, Сергей отмечал в ней то спокойное достоинство, которое он ценил в некоторых знакомых ему взрослых людях. И он понял, почему Таня такая: она много читала и была умна. Рядом с ней он сам становился другим - спокойным и рассудительным.
Между тем, закончились летние каникулы, а вместе с ними и временная работа Сергея в геологической партии. Главный инженер Семёныч был искренне огорчён уходом Сергея. Поскольку Сергея брали в партию на неполный оклад коллектора, Семёныч в качестве компенсации добился ему премии, и в результате Сергей получил немыслимую для него сумму 820 рублей! Был соблазн купить на эти деньги фотоаппарат или новый велосипед, но Сергей представил себе, как поступила бы на его месте Таня - и отдал все деньги маме, несмотря на её возражения.
А потом начались занятия в десятом, выпускном классе, но это уже совсем другая история.