То, что у нас именуют миграцией, по сути своей – форма колонизации. Не воинственная, не угнетающая коренное население насильственным правлением пришельцев. Она будто бы заполняет свободные ниши, никого не вытесняя, ничему не препятствуя. И чем больше в государстве образуется такого рода ниш, тем насыщеннее становится прослойка. В какой-то момент количество (как учили!) переходит в качество. То есть, прослойка становится основной субстанцией.
Эта колонизация отличается от завоевательской ещё и сроками. Практически все колонии – кто раньше, кто позже - вернули себе суверенность. Миграция же может длиться десятилетиями, зато результат её более надёжен и долговечен. Вообще говоря, такая колонизация – навсегда.
Ну, давайте посмотрим, что произошло с коренными малочисленными народами, живущими, например, в Сибири и на Дальнем Востоке после того, как на их территориях появились россияне. За сравнительно короткий исторический срок они почти полностью утратили свою самобытность и возможность жить, развиваться в традициях предков. (Разве что, в качестве этнографических экспонатов). Носителей языков с каждым десятилетием становится всё меньше. На родных языках говорят только там, где сохранился быт и уклад прежней жизни. На стойбищах, в оленстадах, глухих деревушках. Но и там, детишки, обучающиеся в посёлках и живущие в интернатах, предпочитают говорить по-русски. А таких детишек, к слову сказать, уже несколько поколений выросло.
Вся деятельность по сохранению традиций, обрядов, национального колорита этих народов имеет, главным образом, культурное значение. Колонизаторы тех мест – русские – снисходительно-жалостливо посматривают на исчезающие народы. Скоро от них останутся только названия территорий – Ненецкий АО, Ханты-Мансийский АО, ну и т.д. (что-то типа названия газеты «Комсомольская правда» в стране, где комсомол приказал долго жить почти четверть века назад). Ни для кого не секрет, что численность представителей титулоопределяющих народов держится, прежде всего, за счёт многочисленных льгот, которые им предоставляет государство. Ещё один из признаков глубочайшего кризиса – активных, деятельных мужиков, живущих традиционным укладом, совсем мало осталось. Теперь женщины, которых по религии и близко нельзя было подпускать к святилищам, вершат там ритуалы и обряды. Некому больше.
Увы, похоже, пришло время и России испытать на себе по-настоящему пришествие и засилье инородцев, по сравнению с которым пресловутое 300-летнее иго окажется необременительным пробничком. Демографически «усталым» государством без оружия овладеют массы энергичных людей. Людей, которым нечего терять, живучих, с неугнетённым потенциалом размножения, с мизерным культурным багажом, что позволяет им встроиться в любую среду, не ассимилируясь в ней.
Этот процесс уже вовсю идёт. И ему потворствует объективная ситуация на рынке труда. Ну, некому (особенно в столицах) работать на малопрестижных и низкооплачиваемых работах. Кроме мигрантов. И они будут там работать. При любых законах, порядках, режимах контроля и пр. А на родине у них подрастают дети, готовые занять новые ниши.
В обозримом будущем российская социальная политика вряд ли сможет смотивировать женщин исповедовать в качестве ключевой жизненной ценности – семью с 3-4-мя детьми. Увы, нашим женщинам (девочкам, девушкам) уже привиты западные ценности – независимость, мобильность, состоятельность, соревнование аксессуаров. Им не до детей. А, следовательно, огромную страну, с убывающим коренным населением, рано или поздно заселят пришедшие плодовитые люди.
И это не страшно и не обидно. Потому что, если они не будут приходить, мы «накроемся» раньше и больнее. Просто производство не получит достаточного количества рабочих рук (да и инженеров), чтобы обеспечивать экономический рост страны.
Профориентационная работа, даже если даст положительные результаты, лишь немного отсрочит катастрофу. Престиж рабочих профессий в общественном сознании восстановить почти невозможно. Родители – не рабочие ни за какие коврижки не готовы отправить своего ребёнка к станку, пусть даже суперинтеллектуальному. Родители – рабочие, в свою очередь, желают своим деткам лучшей доли, чем досталась им самим.
Что же делать? Нужно экспортировать трудовые и человеческие ресурсы из стран, где этих ресурсов избыток и они не востребованы на местных рынках труда. Нет, не тупо свозить сюда гастарбайтеров. ТАМ готовить и учить. Договариваться с правительствами стран о создании (за наши деньги) профессиональных колледжей, институтов, например, в бывших среднеазиатских советских республиках. Обучать будущих работников не только конкретным специальностям, но и языку, культуре, обычаям, принятым в тех регионах, где им предстоит жить и трудиться. Готовить их в таких количествах, чтобы можно было отбирать их по конкурсу, чтобы был стимул для самообразования. Плюс – высокая зарплата, плюс законодательно закреплённая угроза высылки для проштрафившихся. Тут можно много прописать условий. Важно принять идею, а потом уже оттачивать методику её воплощения.
Кстати, заодно и демографическая ситуация подтянется до жизнеутверждающего уровня.