Охотники и рыболовы Руси на своей выставке
Пестрота и обилие павильонов с формой камуфляжной, с крючками для ловли рыбы, с чучелами, с плакатами, сбивали с толку. Нужно было читать номера, чтобы найти свой 55-59 в зале «В». Но пока перед глазами были экспонаты, которые своим обилием не позволяли отвлекаться, и Вера Ивановна все рассматривала. Здесь и оружие, с мелкими и крупными украшениями, и тиры, которые можно использовать хоть сейчас. Кто-то уже смотрел в бинокли, кто-то начал примерять особую обувь. В проходе стоял таз с водой, и девушка в чулочках стояла в этом тазу, словно и не в воде, и не сапоги были на ней. И уже собралось несколько человек вокруг. И не у автомобиля девушка стояла, а просто в тазу с водой, но зрителей было не меньше.
- Нет самой здесь не найти Музей Охоты и рыболовства, - решила Вера Ивановна и пошла искать распорядителя всего этого огромного хозяйства.
За столиком у стеночки сидел молодой человек, перед ним лежал план, на котором квадратиками были отмечены все павильоны выставки «Охота и рыболовство на Руси». Слово Русь в название было добавлено, не зря, это придавало звучанию мягкость, и связывало время настоящее с ушедшим временем.
- Вы почти у цели, сказал распорядитель, - сказал распорядитель, - пройдете по этому коридору, и пред вами и будет название и павильон Музея. Счастливо.
Теперь оставалось пройти несколько десятков маленьких, одинаковых павильонов, что были с двух сторон и цель будет достигнута. Но все же Вера Ивановна обратила внимание еще на один павильон, в котором были разные птицы, в центре стаи гусей и уток стол аист. Он был таким же настоявшим, как и тот, которого видела Вера Ивановна в Белоруссии, когда ехала в город Полоцк. Гнездо аиста было недалеко от дороги, автобус через село ехал медленно, и было видно, как аист переступал с ноги на ногу, и чуть взмахивал крыльями, но не взлетал. Так он был там высоко.
- Можно потрогать эту утку? - спросила Вера Ивановна.
- Потрогайте, - ответил мужчина. Он был высоким, широкоплечим, в камуфляжной форме, которая была пестрой, с мелкими серыми и черными пятнышками.
- Показалось, что это перышки, а их нет, просто что-то гладкое. А издали точно оперение, - заметила Вера Ивановна.
- Такое это чудо болотное.
- Почему болотное?
- Там, в болоте, утки и прячутся.
- Пока шла сюда, слышала какой-то резкий звук, словно утка кричала, - сказала Вера Ивановна.
- Нет, мои молчат. Они только видом своим привлекают.
- Настоящим видом. Не отличить, - подтвердила Вера Ивановна, - но мне думалось, что дикие утки все почти одинаковые, а у вас просто так много разных, как в Московском зоопарке на большом пруду.
- Вон сколько названий. Посмотрите табличку.
Названия уток звучали как слова в стихотворении: кряква и кряква черная, утка серая и свиязь, шилохвост, чернеть морская и хохлатая, широконоска и гоголь, красноголовый нырок, турпан простой и горбоносый. И еще маленькие уточки, чирки: свистунка и трескунка.
- Это муляжи, такие чучела и чучелки.
- Они совсем у вас не блестят, но яркие. И мне кажется, что они такие большие ваши муляжи, а ведь, когда плавают, но выглядят маленькими.
- Так это издали, а сейчас вблизи смотрите, вот и есть такое отличие.
Если так идти, то до стенда быстро Вере Ивановне не дойти.
- Пойду искать, где утки кричат, может быть там настоящие, - сказала Вера Ивановна.