Забот у Флинта в последнее время прибавилось. Чтобы прокормить возросшую семью приходилось бегать все больше и больше. Мусоропровод его детства, вспоминался как сладкий сон. Люди становились бережливей, коты все свирепей, а дружелюбных голубей на мусорках, сменили шумные и драчливые чайки. И если бы не его Королева, мир мог окончательно растерять краски. Как этот город, накрытый серой пеленой осеннего дождя. Бррр…
Любимая убаюкивала малышей. Поцеловав ее в холодный носик, Флинт с трудом заставил себя выбраться из родного подвала. Это у стадных животных, и у людей, должна быть одна, всеми почитаемая королева. Им не понять, как может быть у каждого, своя Королева. Которой все почести и вся любовь.
Двигаясь стремительной тенью вдоль стен, он делал минутные остановки, принюхиваясь и прислушиваясь. Не обнаружив опасности — следующий рывок. Он прожил достаточно длинную крысиную жизнь, чтобы освоить простую истину — быть осторожным. У подьезда, спрятавшись под днищем ночующей машины, долго и внимательно изучал кажущийся спящим, всегда враждебный двор. Он без труда разглядел валяющегося в кустах наркошу, который отрубился раньше, чем успел кого-то ограбить. Кота Персика, за песочницей. Они его не пугали, они были для него не опасны. А кастрат Персик, сделает вид, что и не заметил его. Прикинется слепым и глухим.
Высоко, у чердачного окна, отвратительно попискивая, мотыльками вились летучие мыши.
- И почему этих мутантов люди мышами назвали? — Подумал Флинт, вдруг учуяв опасность. Как? Он и сам обьяснить не мог. Шевеля усиками, он внюхивался и всматривался туда, откуда она исходила. А вот и она! Прихрамывая, с очередной свадьбы возвращался Оккупант. Весь перемазанный соплями и кровью, с разорванным ухом, но, тем ни менее, выглядевший победителем. Этому, некогда терьеру, а ныне просто дворняге, лучше не попадаться на глаза. Задрипанный простачок умел подпрыгивать метра на три, со снайперской точностью снимая с веток беспечных кошек. Да и не одна загубленная крысиная душа была на его совести.
Что их всех. Котов, псов, толкает убивать? Для Флинта это была загадка. Ведь даже люди не всегда рады, обнаружив утром на крыльце, рядками уложенные трупики мышей и птиц. И даже, усыпляют совсем кровожадныx псов. Так за что, в сущности безобидных крыс, назвали — исчадиями ада ?
Видимо свадьба для Оккупанта была нелегкой. Он проковылял в соседний двор, даже не взглянув в сторону Флинта.
Никого. Можно рискнуть. Флинт, абсолютно бесшумно перебежал пустырь. В одно мгновение оказался на крышке контейнера. Еще раз оглядевшись, он, вкручиваясь как штопор в пробку, оказался внутри железного ящика.
Здесь уже успели пошуровaть бомжи. Вскрыв пакеты, они выгребли бутылки и алюминиевые банки. Не оставили и остатков торта, который до того был там — точно. Но никто не тронул картофельные очистки. Конечно кожура не сало, ee даже чайки не клюют, но для крыс, это самое то. (Так кому крысы дорогу перебежали?). На самом дне, Флинт отыскал кусочек "докторской". Он был вне себя от радости. Какую РАДОСТь он сегодня поднесет своей Королеве! Вылезать из контейнера было опасней, чем в него забираться. Но делать нечего, и Флинт с колбаской в зубах стал вывинчивать свое тело наружу.
Лучше бы он оставался в мусорке. Прямо перед ним сидела троица. Как сталинская тройка, она не знала пощады. У них и имен-то по отдельности не было. Три худых и крупных, свирепого вида брата — кота.
О переговорах не могло быть и речи. Предстоял последний бой Флинта.
Своей, от старости смертью, редко умирают даже лабораторные крысы. Так лучше в бою, чем умереть нелепо, корчась от чудовищной боли в желудке, или быть разрубленным лопатой. Нет! Каждый знает, что такое леденящий, сковывающий свинцом руки, ноги, лапки — страх. Но когда бежать некуда, когда вас загнали в угол…
Флинт стряхнул страх, как Бобик с шерсти воду. Не ожидая, когда троица набросится на него. Когда шесть пар когтистых лап начнут рвать его на части и душить страшные клыки, он первым кинулся на врагов. У котов все наоборот. Кто снизу тот и победил. Флинт знал об этом. Скользнув по мокрому и скользкому асфальту, пулей, нырнул под самого первого от него кота. Тот, будучи совершенно уверенным в "приятной" расправе, не ожидая столь отчаянной атаки, с ужасным воплем взлетел вверх. Зубы Флинта стучали швейной машинкой. Он, как дьявол кинулся на следующего. В глазах троицы, Флинт приобрел ну просто немыслимо огромный размер. Герои могут отбросить страх, а трусов он сковывает мгновенно. Их бесстрашие — это безнаказанность. Только трое на одного.
Коты не умеют плавать, но можно сказать, их — смыло. Флинт остался один, лапки противно дрожали. Все знают, что рано или поздно... Когда вот, уже распрощался … Eсть наверное крысиный Ангел. Даже ни царапины. Подхватив кусочек "докторской", он осторожно, поминутно оглядываясь поспешил в подвал.
Знакомая дорога. Восемь ступеней вниз, потом щель в кирпичах. Два поворота направо, три налево по трубе, подняться по шершавой стене, и вот он — его ДОМ.
- Смотри, что я тебе принес!
Сказал он своей Королеве. И видели бы вы его счастливую мордочку в этот момент.
- Мммм … Моя любимая … Я соскучилась. Тише, малышей разбудишь … Посмотри на них, какие они, самые красивые …
Флинт, как все мужчины, разглядывающие своих крошечных младенцев, постарался изобразить полный восторг.
- Если они спят, давай прогуляемся к вентиляции. Там сейчас должен быть концерт из восьмой квартиры.
Его любимая, кокетливо вильнув хвостом, охотно согласилась.
- Пойдем! А помнишь, как мы с тобой познакомились, там, у вентиляции, тогда исполняли Чайковского? Как я отвоевала тебя у этой, с которой ты?
- Конечно помню, но это я тебя отвоевал у тех, пятерых твоих воздыхателей.
Крысы понимают, что вечности не существует и не откладывают лучшее время на потом. В теплом и уютном подвале, у вентиляционной трубы, две крысы отчаянно любили друг друга. Флинт и его Королева — спешили жить.