Перед самым Ильиным днём у бабки Степаниды из погреба загадочным образом стали исчезать банки с клубничным вареньем - каждый день по банке. Банки исчезали, а погреб оставался закрытым на замок. Следов взлома не было видно.
Об этой напасти, на четвёртый день, бабка рассказала деду Федору, давнему другу её покойного мужа. Дед Федор присоветовал старухе поставить в погреб на вора капкан, сказав, что такой такой он видел у её мужа…
Муж Степаниды, Анатолий, с молодости был заядлым рыбаком и охотником. После его смерти все вещи и снасти мужа Степанида перетаскала в сарай надеясь, что они пригодятся для зятя. Но зять оказался не рыбаком и не охотником, и все мужье "барахло" лежало без всякой надобности…
Степанида порылась в сарае в вещах мужа, и нашла там капкан, по виду для охоты на кабана. Приспособление она показала деду Федору. Тот, осмотрев железку, проверил её действие и сказал бабке:
- Таким капканом можно покалечить не только зверя, но и человека. Эту штуку твой Анатолий на косулю ставил. Так что смотри, если что не так, тебе и отвечать. Дело серьёзное...
После такой перспективы, Степанида расстроилась, забрала капкан и ушла к себе во двор. Зайдя в хату она долго думала и придумала, как поймать вора. Бака решила: подежурить самой ночью в погребе...
Погреб построил муж, рядом с огородом Шабалиных. Сооружение было просторным и больше походило на землянку - там хранились все припасы, заготовленные бабкой с лета и осени. Здесь же Степанида хранила настойку из черёмухи и пару бутылок водки на бартер, так как приходилось надеяться только на себя.
Зять с дочкой приезжали к ней редко, поэтому реальной помощи от них не было. Вот и приходилось женщине нанимать деревенских мужиков и баб, чтобы нарубить дров и помочь выкопать картошку, или вспахать огород. За помощь она расплачивалась, где водкой, а где и рублём.
После смерти мужа к Степаниде не раз сватались овдовевшие мужики из соседних деревень, но вдова, посоветовавшись с дочкой, отказывала им. Шли годы, но она так и не выходила замуж. Да так и осталась доживать свой век одна.
- Ну, их, мужиков, от них одна морока. Не дай бог пьющий попадёт, возись с ним, а то ещё и бить начнёт, - бравировала она бабам. - Одно, правда, скучно в доме жить одной, поговорить не с кем. Да и мужскую работу с каждым годом труднее делать приходиться, и уж, тем более не до бабьих утех.
Но только для этого, мужика заводить? – смеялась она. - Нет, уж лучше жить одной, чем быть прислугой - говорила она соседкам.
Иные бабы соглашались с ней, а иные - нет.
Степанида, зажгла керосинку и по лестнице, спустилась в погреб. Выбрала место под засаду, а затем спустила в погреб досок, постелила на них старый матрац, сверху сшитое ещё матерью ватное одеяло. В изголовье положила овчинный полушубок мужа. Засада была готова! Довольная своей решительностью, ушла заниматься хозяйством, забыв закрыть погреб.
Прополов на огороде несколько рядков картошки, к полудню, она вернулась в дом и, достав с чердака моток овечьей шерсти, взялась прясть пряжу. За этим занятием её застала баба Маня…
Маня со Степанидой была знакома с самого детства. Жили они в одной деревне. После того, как Степанида вышла замуж и уехала к мужу, виделись подруги редко. И, когда через много лет овдовевший Федор решил снова жениться, Анатолий присоветовал другу Маню, как раз из той деревни. У женщины умер муж, а дети давно выросли и жили своими семьями по всему району.
С тех пор, как Федор сошёлся с Маней, прошло пять лет. Жили они по соседству и граничили между собой огородами.
- Соседка, это кто у тебя в погребе шастает? - спросила Маня с порога. - Иду мимо, смотрю, а дверь в погреб открыта. Зайду, думаю, предупрежу.
- Это, должно быть, я забыла запереть, когда утром в погреб лазила. Склерос, - ответила Степанида и, не удержавшись, рассказала Мане о таинственной пропаже варенья из погреба.
- Хотела я на грабителя капкан поставить, так твой Федор меня отговорил. Сказывал, что за применение могут посадить, если вор покалечится, - объясняла она. - А за что меня сажать? Вора поймать - одна польза" А травма? Она заживёт, - уверяла Степанида.
- Ты лучше заявление участковому напиши, пусть разберётся, что к чему. А вдруг в капкан кто-нибудь из ребятишек попадёт? Что тогда? Ты об этом подумала? Да тебя на старости лет по судам затаскают. Тебе это надо? Ты лучше заявление напиши. Дескать, так, мол, так, воруют варенье. Прошу принять меры, - учила подругу Маня. - Нельзя из-за банки варенья, на человека с капканом идти. Грех это. И кто это тебе на такое надоумил?
- Кто, кто? Твой Федор! Он и капкан проверил, что я принесла. Только в последний момент отговаривать стал. Я уже и не знаю, как правильно поступить? И варенье жалко. Всё лето на карачках проползала, чтобы ягоду собрать. Жалко ведь, сколько труда было положено, - жаловалась бабка.
- Ну,я ему старому…, - и Маня назвала Федора непотребным словом, известным не только Степаниде.
- Зачем ты старика так? Он здесь причём! Фёдор сам отговорил меня, чтобы не ставила капкан. Не ругайся с ним. А вора я поймаю и без капкана, - и Степанида рассказала про засаду, которую организовала в погребе.
- Ты нашего Валета с собой возьми, а то страшно одной в темноте, - предложила Маня. - Собака всё же. Да и Валет, если что, не из робкого десятка, - уверяла она, - поможет вора поймать. Недавно Гришку Босова так за штанину хватил, что тот теперь мимо проходит, а то взял моду просить у Федора бражки.
- Может Федора твоего попросить со мной в погребе посидеть? - робко спросила Степанида, - Или тебе жалко его?
- Чего мне его жалеть? Бери, - на удивленье согласилась Маня. - Только он у меня пакостливый до баб. Помнишь в гражданскую, его из-за девки беляки выпороли? Так он и теперь не прочь к бабам пристать. Каждую ночь ко мне лезет со своими забавами. Неугомонный он у меня. Кобель, кобелём.
Рассказ подруги о Фёдоре озадачил Степаниду, и она задумалась:
- А вдруг он ко мне начнёт приставать? Я ведь и уступить могу, - неожиданно призналась Степанида и, покраснев всем лицом, поправилась:
- Ладно, Маня, лучше я с Валетом вора покараулю, раз у тебя Федор пакостливый.
Кто-то хлопнул калиткой на улице, и во дворе послышался голос деда Фёдора:
- Степанида! - окликнул голос. - Моя бабка у тебя?
Через некоторое время дверь в дом открылась и в неё, пригнувшись, вошёл дед Федор:
- Сплетничайте тут, а наш Валет капкан откуда-то притащил, уж не тот ли, что утром мне показывала. Ты где его оставила?- спросил Федор и положил на стол перед Степанидой капкан.
- Этот, - подтвердила бабка. - Я его в погребе случайно оставила.
Валет, что из погреба капкан вытащил?- дошло, наконец, до Степаниды. - Он, что во двор ко мне через забор пролез?- спросила она.
- А, как ещё?- переспросил Федор.
- Не может быть! У меня и дырок в заборе нет! - Степанида встала и заторопила соседей.
- Пошли, посмотрим забор, может, под забором подкоп кто сделал, а то у меня все курицы убегут на улицу, лови их тогда.
Вышли во двор. Валет лежал в тени напротив погреба, и при виде хозяина, встал и, виляя хвостом, забежал за погреб.
- Чего это он туда побежал? - удивился Федор,и позвал собаку. - Валет, Валет...
Через некоторое время также, виляя хвостом, выбежал Валет, держа в пасти большую картофелину.
- То-то я смотрю, во дворе огрызки от картофельной кожуры валяются, а я думала, коровы недоедают, удивлённо заметила Степанида. - А здесь вот этот, чёрт. Ну, погоди воришка, ты у меня получишь, - и она замахнулась на собаку.
Валет выронил картошку и отбежал в сторону.
- Федор, а как он в погреб попал, что-то я не пойму? – спросила мужа Маня. - Забежал за погреб, а вышел оттуда с картошкой.... Это как? Пошли за погреб, посмотрим. И они гурьбой зашли за погреб.
Валет демонстрируя повтор, забежал вперёд и исчез в траве, как провалился сквозь землю.
Троица подошла к забору и ахнула! - со стороны огорода Шабалиных, сияла огромная дыра, которая уходила под землю в сторону погреба Степаниды.
- Уж не Валет ли вырыл этот подземный ход?- спросил дед Федор и заглянул в нору. - Как раз собака или маленький пацан пролезет, - утвердительно заметил он. - Маня, наш Михаил давно из дома ушёл?- спросил он о внуке.
- Час назад подался с ребятишками в поход на Великжанину гору, - ответила Маня. - Я ему и хлеба с яйцами дала. Хотела ещё варенья смородинного дать, но он не взял. Сказал, что ребята взяли. Я ещё подумала, чего это вдруг варенье у ребят появилось, сроду у родителей варенье до весны не задерживалось? Но не спросила. Говорю ему: Валета с собой возьмите, но Валет, как назло куда-то сбежал. Надо этого лазутчика больше с цепи не спускать, дед.
- Оказывается Валет в это время в погребе шарился, - не слушая, жены, рассуждал Федор. - Вот и капкан оттуда притащил. Теперь понятно, что к чему.
В это время вернулся Валет с очередной картошкой в зубах.
- Да привяжи ты его, Федор, - взмолилась Степанида - Так он у меня всю картошку перетаскает.
Дед Федор цыкнул на собаку, и Валет послушно улёгся на траву, положив перед собой картофелину.
- Степанида, дай мне керосинку,- попросил Фёдор. - Посмотрю, где этот ход в погребе выходит.
Пробыл он в погребе недолго.
- Целый склад банок разных, не знал, что ты настоящая хозяйка, - похвалил он Степаниду вернувшись из погреба. - Неужто всё съедаешь сама?- спросил он.
- Нет, часть банок на базар дочка увозит, куда мне одной столько, - ответила соседка, и спросила: - Лаз в погреб нашёл?
- А ты, что не заметила, когда засаду строила? Аккурат рядом с засадой и был выход из норы, - ответил Фёдор. - Вот бы в засаде они на тебя вылезли? Представляю, как со страху в трусы…, - и дед Федор засмеялся. - А если поставила бы капкан? Наверняка Валет или кто-то из ребятишек точно попал и пострадал. Здесь уж не до смеха..., - Федор вздохнул.
- Метров пять сорванцы прокопали. Может, им наш Валет помогал? Копали-то видно днём, когда нас дома не было. Маня, помнишь, мы на той недели после обеда в больницу ездили на обследование? Помнишь! Вот тогда они и прокопали ход, и земля на вид свежая…, - и дед Федор выругался матерным словом. - Явится Мишка я ему задам, - пообещал он всем.
- И я на той неделе после обеда дома не была. Любочке в магазине помогала ремонт делать, - подтвердила Степанида.
- Всё сходится, это наш сорванец организовал подземный ход. То-то он у меня всё спрашивал, где и как волки и барсуки логово своё строят? Я ему и рассказал что к чему. А он видишь, что придумал. И соседских ребят и Валета втянул в это дело. Ну и Михаил, удружил мне на старости лет. Сроду, в деревне подземных ходов не строили. А мой внук взял и построил, - не то сокрушался, не то гордился за Михаила дед Федор.
- Сколько банок варенья они у тебя спёрли, - спросил он. - Три или пять?
- Три литровых банки утащили, цельное ведро ягод на варенье ушло, - и Степанида сделала плаксивое лицо. - Поди, всё варенье уже съели? Чего делать соседи будем? – всплакнула бабка.
- Ага, смотри, Валет облизывается, наверное, он варенье и сожрал. И воду, смотри из корыта, всё пьёт и пьёт. Если не сдохнет..., он и отвечать будет, ведь он нам показал ход, ты свидетель, - с иронией заговорил дед Федор, показывая на Валета.
Валет, действительно, изнурённый жарой, высунув красный язык, тяжело дышал, периодически сглатывая накопившуюся слюну. Из-за чего подходил к корыту для свиньи и жадно лакал воду.
- Ты это серьёзно или шутишь?- спросила бабка Степанида, вытирая слёзы.
- Серьёзней не бывает, - ответил Федор. - Вот я смотрю, на тебя и думаю..., что из-за какого-то варенья, ты готова была капкан на пацанов и мою собаку поставить. Маня подтвердит! Слава богу, что до этого дело не дошло. Вовремя Валет ко мне с капканом пришёл. Натворила бы ты делов баба, и неизвестно, что из твоей засады бы вышло. Вдруг бы тебя кондрашка от страха в погребе хватил? И за это мой внук с Валетом должны были ответить? – вконец разошёлся Фёдор.
- Варенья ей жалко, а внука моего и собаку ей не жалко?
- Так в засаду тебя хотела позвать, Маня разрешила…, - начала Степанида.
- Да я не в жизнь с тобой в погреб не пошёл. Знаешь почему? Подальше от греха... эх, Маня, Маня, что придумала, - сокрушался Федор, поглядывая на жену.
Маня, до этого, молча, наблюдавшая перепалку Федора с соседкой, примирительно сказала:
- Не слушай его Степанида, что-то у него с головой не того. После обследования доктор сказал ему не нервничать. А тут видишь, какое расстройство. Внук ему, такое устроил, - качала она головой. - Его и понесло. Федор, хватит придумывать небылицы. Чтобы я советовала подруге сидеть в погребе. Не было такого! Вечером придёт Мишка у него и спросим, как было на самом деле.
- И я смотрю, что Федор как-то внесебе, всё перепутал и собачится, - поддержала Маню Степанида.
- Варенье у меня украли, а не у него. Неизвестно, как бы он себя повёл, если бы у него варенье спёрли, - завелась Степанида. - Капканом меня обвинять, это надо же? Сам сегодня учил, как надо обращаться.
А, как запел, когда виновники нашлись, а ещё другом у мужа был, клялся на поминках во всём мне помогать. Забыл?- стыдила Степанида.
- Да ну тебя к лешему, - Федор не ожидал отпора от Степаниды. - Жалко ей варенья. Отдам я тебе ягоду, только успокойся.
Пошли Валет отсюда, а то заарестуют тебя и на живодёрню сдадут. Вон и Миха с ребятами идёт, - сказал он, увидев внука в начале улицы.
Федор открыл калитку и почти силой вытолкнул со двора собаку.
- Привык паразит на чужое, - сказал он Валету. - Хотя я тебя понимаю - всякий самец по природе добытчик. Чего смотришь?
Валет смотрел на хозяина и не понимал, что тот говорит. Ему давно приелась картошка из погреба, которую он таскал уже несколько дней. А про варенье, о котором разгорелся сыр бор, Валет и не помышлял. Он не любил сладкого, а леденцы, которые ему давал Михаил, хоть и ловил в пасть, но сразу выплёвывал, думая, что ему бросают камушек.
Скоро ватага ребят подкатилась к дому Степаниды.
- Ты с кем, деда, разговариваешь?- спросил внук.
- Видишь с Валетом. Объелся он варенья у бабки Степаниды, и всё время у меня пить просит. Слышишь, скулит, - и Фёдор приложил руку к своему уху.
Ребятишки засмеялись и стали предлагать собаке воду, выливая её из бутылки. Валет фыркал и крутил мордой, разбрызгивая воду и довольный облизывался.
- Да не давали мы ему варенья, - признался Михаил,сообразив, что дед в курсе дел. - Это Витька Шкудин нас научил, как в бабкин погреб ход прорыть. Помнишь, ты рассказал мне, как волки логово строят? Он и варенье из погреба каждый день сам таскал. Говорил, что у бабки в погребе варенья видимо невидимо. Мы думали, что бабушка не заметит пропажи трёх банок, и не стали никому рассказывать. Шкудин обещал сегодня вечером этот ход зарыть.
- А Валет рыл землю?- поинтересовался дед Федор.
- Больше всех рыл, да так ловко. Мы его за это колбасой домашней кормили, он и не отходил от нас. Работяга, - и Михаил погладил собаку. – Ладно, деда, теперь ты всё знаешь, а мы пошли на запруду головастиков ловить, ещё и искупаться успеем…, Валет, вперёд, - скомандовал он.
Валет радостно взвизгнул, и в предвкушении чего-то хорошего, побежал впереди ребятишек, развернув морду на ребят.
- Эх, Валет, Валет, - вздохнул дед Федор, - дурья твоя голова! Они тебя колбасой кормили, а ты их с потрохами сдал. Теперь Шкудихе за своего сынка придётся варенье отдавать. У них и варенья никогда не было, - и немного подумав, добавил: - Придётся выручать парня.
На улицу вышли Степанида и Маня. Увидев Федора, у забора, обе засмеялись:
- Фёдор, допросил Михаила? Узнал про варенье? Меры к внуку будем принимать? Или ты с ними заодно?- громко спрашивала Маня, - Чего это Валет от тебя радостно сбежал, уж не пообещал ли ты ему в награду за разбой, посадить на цепь?
- Заодно, а как по-другому, - подхватил шутку Федор. – Сами вспомните, как огурцы с горохом, ребятишками, у соседей на огороде воровали. Вспомнили! И капканы тогда на людей ставили! Нынешнюю молодежь горохом и огурцами не удивить.
"Надо же, додуматься, чтобы подземный ход и с моего огорода в погреб, да ещё с Валетом. А Валет, он же по доброте собачей ребятам помогал. Им варенья хотелось, а ему колбасы. Это их и объединило. Коммунары" - думал Фёдор о произошедшей интриги.
Вернувшись к женщинам, по-молодецки обнял Маню за талию, и они пошли по улице.
- Так ты, что хотела меня Степаниде на ночь сдать? И не побоялась, что я… - и он тиснул Маню ниже талии.
- Фёдор, спасибо тебе, что до греха дело не дошло, а то бы с этим капканом, не дай бог – кричала вслед Степанида.- Приходите с Маней по-соседски чай пить…
- Сдалась мне эта нора и её варенье, кабы шкаликом поманила, может, и пошёл, - проворчал Фёдор, - и добавил: - Я лучше дома побуду, правда Маня!
День заканчивался. Солнце перевалило ближе к горизонту. По деревне к магазину потянулись бабы и ребятишки. Во дворах слышались выкрики и хлопанье калиток, а из летних кухонь повалил дым. Деревня готовилась к встрече личного скота. Скоро с пастбища, пастух должен пригнать их заботу и кормильцев.
-Зорька, Зорька. Гони её во двор…, - послышалось вдалеке.
Громкий, как выстрел, хлопок пастушьего бича известил сельчан о приходе "кормильцев" в деревню, и хозяева коров, телят и овечек, вышли им навстречу. И так, каждый день, без выходных, до самой глубокой осени…
Деревня для крестьян на протяжении многих веков, так и осталась самобытной и однообразной средой, со своими проблемами и радостями. О деревне немало написано книг и песен, поставлено хороших художественных фильмов. В деревне придумали загадки и поговорки и до сих пор там складывают и поют частушки, и звучит гармошка. Здесь живут простые и добрые люди, труженики, которые, несмотря ни на что, сохранили в своей душе бескорыстную любовь к своей земле и вере. Здесь мы все когда-то родились! Помните об этом...