Семён Приходько проснулся от жуткого сна. Во сне, его пытали неизвестные про деньги за корову, а потом поставили к стенке и начали расстреливать. Семен кричал им, что не виноват, и что его спутали с «боссом». Но неизвестные не стали слушать Семёна, а один из них взял и выстрелил ему прямо в рот из ружья. Семен почувствовал, как что-то ударило ему в зубы, и ему стало невыносимо больно…
От этой боли он и проснулся. Опять заболел коренной зуб, который мучил его уже целую неделю. Семен посмотрел на часы, было три часа ночи. Он заглянул в спальню. В соседней комнате на дочериной кровати спала жена, раскидав свои крупные ляжки, поверх одеяла и похрапывая.
Зинаида, так звали жену, работала кладовщицей на зерновом складе и была женщиной самостоятельной.
Семен тихонько прошёл на кухню и достал начатую бутылку водки….
Сначала он лечил зуб анальгином, но потом действие лекарства хватало всего ничего, и он продолжил лечение водкой.
«Сегодня же пойду к фельдшеру, - решил Семен, убирая с горлышка газетную затычку.
Страдалец набрал в рот водки, подержал её несколько секунд, пока боль не ушла, а потом проглотил. Алкогольные градусы быстро растеклись по желудку, и Семёну стало хорошо и он, накинув рубашку, и прихватив бутылку, вышел на крыльцо.
Было прохладно, а на востоке едва занимался рассвет, но по деревне уже слышалось движенье во дворах, лаяли собаки.
Устроившись на крылечке и хлебнув очередную порцию «лекарства», Семен, побулькав водкой во рту, снова проглотил содержимое.
Водка сделала своё дело. Боль из зуба ушла окончательно, и Семёну стало очень хорошо.
-Зачем идти к фельдшеру, если водка помогает, - вслух рассуждал Семен, наливая в рот очередную порцию алкоголя.
-Это с кем ты тут разговариваешь? – вышла на крыльцо Зинаида.
Увидев на полу бутылку, спохватилась.
-Ты чего это с такого ранья пьёшь? Давай кончай мученик, - взревела жена. - Зуб у него болит цельную неделю. Знаем мы про зуб! Шёл бы к Знамову, он бы вмиг вырвал.
-Вот всегда ты такая, - просипел Семён, придерживая рукой щёку. - Я может через этот зуб и живу. Сколько их у меня коренных осталось, а? Один!
Как и я один, - жалобно заскулил Семен. - Ты, же знаешь, почему я ночью пью?
- Знаю, потому что алкаш, - ответила Зинаида, подбираясь к мужу.
Не знаешь! Страшный сон мне приснился, жена, - вздохнул Семён, опустив голову. - Ещё немного, и убили бы меня, хорошо зуб заболел, я и проснулся. Выходит он меня спас, - и Семен потянулся за бутылкой. - Нет, без этого зуба мне никак.
-Кто тебя собирался убить? – не поняла Зинаида.
-Сплю я, а они через окно в комнату лезут, - затаённо сказал Семен.
-Так я ставни с вечера закрыла, - Зинаида с недоумением посмотрела на мужа. - Тебя пойди от водки горячка уже бьёт?
-Какая горячка? Я сам видел, как трое в масках, с двустволкой, налетели на меня. Один из них взял и выстрелил по моим зубам. Ну, я и проснулся.
- Ф-у-у, чёрт! Так это был сон? – с облегчением вздохнула хозяйка. - А я, грешным делом, подумала у тебя того - горячка началась, - и она повертела пальцем у виска.
- Всё пошли в дом, хватит мне про сны рассказывать! Утром уведу тебя к Знамову, а то ты со своим зубом и вправду до горячки допьёшься.
Женщина ушла в дом, захватив с собой недопитую бутылку, но ложиться, не стала, пора было доить корову.
Семен, посидев малость на крылечке, ушёл вслед за женой, и прилёг на деревянный топчан, рядом с печкой.
Проспал он около часа. Разбудил его шум от вёдер, в которых Зинаида готовила пищу для свиньи и коровы.
-Хватит валяться. Собирайся к фельдшеру, - приказала она. - Да на вот, выпей молока, а то от тебя на сто вёрст перегаром несёт,- сказала она, подавая мужу кружку с молоком. – И пока я управляюсь, ты переоденься.
Семен выпил молоко, натянул на себя сатиновые шаровары, одел свежую рубаху в клеточку, взял рабочую куртку, и вышел за ограду покурить.
Светало…. Зуб слегка побаливал, но терпимо, и совсем не так, как это было накануне ночью. Из соседнего дома вышел Гришка Босов.
Последнее время он нигде не работал, постоянно увлекаясь спиртным и среди сельских, Гришку стали в шутку величать по-городскому – бос. Два дня назад он и подсказал Семену, как лечить зуб водкой.
Бос выглядел серым и помятым. Сказывалось двухнедельное беспробудное пьянство. Увидев Семёна, сам подошёл и спросил:
- Похмелиться, есть? - и слёзно стал выпрашивать:
- Давай тащи, друг, а то помру.
Семён растеренно смотрел на соседа и не знал, как отреагировать на просьбу Гришки.
- Слышал я твой разговор с Зинаидой. Что сильно болит? – с участием спросил он, на секунду забыв про похмелье.
-Что болит? – не понял Семен.
- Ты покажи, куда они стрельнули?
Протрезвевший Семен никак не мог понять, к чему клонит Гришка. Потом до него дошло и он подумал:
"Очевидно сосед подслушал про сон, что утром рассказал Зинаиде".
-Стреляли, да промазали, тебе какая забота? – ответил Семён.
-Интересно…, - Гришка посмотрел по сторонам. - Слушай сюда, - и он перешёл на шёпот.
Семён почувствовал резкий запах перегара и отшатнулся.
- Я вчера днём видел твою умершую тёщу, - выдохнул Гришка. - Не веришь? Вот и я не поверил! Лежу я в тени под забором, смотрю, старуха к вашему дому свернула, и шасть во двор. Я за ней. Она в дом. Я за ней. Захожу в сенцы, слышу, твоя Зинаида с моей бабой разговаривает.
А тёща испарилась, не видать нигде! Странно всё это…. Прислушался, а бабы наши про меня толкуют. Зинаида советует - сдать меня в район на лечение. Куда-то в ТПТ или ЛДП, аж на полгода, дескать, пока от водки не сгорел.
Я и думаю, дурак, что ли я водкой себя поджигать? Вот дуры! Я её лучше вовнутрь родимую, - оживился бос.
- Не стал я в их разговор встревать. Тихонько так из дома вышел, смотрю, а тёща твоя следом за мной... и бегом к кладбищу. Я за ней. Она к могиле.
А через минуту вся в белом вышла, и кинулась в сторону нашего покоса. Меня прямо жуть взяла! Сам за ней бегом. Чуть не отстал. Добежали вместе до покоса, а на нём дочка Семёныча, Любка, корову пасёт.
Представляешь, пасёт на нашем покосе. Ну, а ведьма давай пугать её. Расшоперилась вся. Руками машет и мычит, как глухонемая. Мне сразу выпить захотелось от страха. Ага, - разошёлся Гришка. - Любка ничего, не растерялась и давай покойницу бичом хлестать. Хлестала её, хлестала, что та и заговорила:
-Остановись, - кричит, - проклятая, - это я, - и называет имя моей тёщи. А Любка не верит и продолжает её бичом охаживать бичом, пока «покойница», простыню с себя и не сорвала. Смотрю, а это моя тёща. Кинулась она обратно к деревне, а сама кричит девке:
-Ну, погоди! Изведу я вашу корову, до октябрьских не доживёт. Будете знать, как на чужом покосе свою скотину пасти.
Странно всё..., и откуда у Любки бич взялся? – Гришка вопросительно посмотрел на соседа, но Семён промолчал.
- А потом я очнулся.... На поляне никого, ни Любки, ни коровы, ни моей тёщи. Одни мухи да мошкара летает. Жуть меня от этого такая взяла, прямо до рвоты. Пошёл я, и с горя флакон тройного одеколона с заначки и отоварил.
Но это ещё не всё, - Гришка присел на корточки и зажёг папиросу, - Пришёл к себе домой, а моя тёща уже дома, ходит, как ни в чём, ни бывало. Ну и прицепилась ко мне с разговорами. Рассказывает мне, что тебе денег занимала на корову. Правда? Аль она брешет?
Гришка встал, затянулся и бросил окурок,и видя реакцию Семена, замешкался:
-Вот и я думаю, брешет, - сказал он. - Что-то с головой у неё в последнее время не нормально.
Представляешь, говорит, что ты мне деньги за ту корову лично отдал. Во, даёт старуха! Дура, дурой, а смотри, что про деньги придумала? Да если бы ты эти деньги мне на самом деле дал, сидел бы я в деревне, - Гришка засмеялся.
- Да, что ещё. Я старуху про Любку спрашиваю и корову, а она нивкакую! Говорит, что у меня видения на почве пьянства начались. Клянётся, что на покосе не была и простынёй не укрывалась. Дура, забыла, что у меня сто процентное зрение.
Никак я не мог ошибиться! Ты, Семен, как думаешь? Наяву мне всё это привиделось, или как?
Семен кивнул головой.
-Половина из того, что сейчас рассказал, тебе привиделось, остальное, правда, - сказал Семён, устав слушать бред соседа. - Пора тебе Григорий завязывать с водкой! А видения про мою тёщу, это у тебя первые звоночки с того света. Раз покойников стал замечать, не к добру всё это.
Гришка, как-то сник и сделал Семену плаксивое лицо:
-Выручай Семен, налей стаканчик, всё горит внутри. Видать взаправду сейчас сгорю и отдам богу душу, не допусти, - слёзно просил он.
Семен посмотрел на соседа и ему, вдруг стало жалко, в молодости красивого кудрявого парня, весельчака и балагура, хорошего механизатора.
Жена и тёща сделали своё пагубное дело, не обращая на ранние загулы мужа и зятя.
Семен вернулся в дом, налил остатки водки в стакан, и вынес на улицу. Гришка с нетерпением ждал у калитки.
Он выхватил стакан с жидкостью и, лязгая о стекло зубами, влил всё содержимое, и облегчённо вздохнул. Похмелье состоялось!
Глядя, как постепенно спивается сосед, Семен подумал, что и он приложил к этому руку, участвуя в совместных выпивках и загулах. И если б не Зинаида, неизвестно не спился бы он сам.
Гришка, захмелев начал разговоры про свою молодость. Семену это было неинтересно, и он увёл его к дому, и усадил на лавочку. Там он через минуту замолк и свалился спать.
-Вот жизнь, - сокрушённо вздохнул Семен и прикрыл друга своей курткой.
Вернувшись к себе во двор, присел на крыльцо и стал ждать Зинаиду, чтобы пойти к фельдшеру...
У Знамова Семен пробыл недолго. Вышел с зажатым ртом и с коренным зубом в кулаке. Он, что-то промычал жене на вопрос «ну как?», и рванул к своему дому.
Фельдшер объяснил Зинаиде о сложности операции и о запущенности зуба. Зинаида поняла, к чему клонит фельдшер, и сунула ему недопитую Семеном бутылку. Знамов посмотрел на свет содержимое и покачал головой:
-Зинаида, а бутылка-то пустая. А я пустые бутылки не собираю, - обиделся фельдшер.
-Утром было больше половины.... Это мой, чёрт, всю водку выполоскал на зуб. У Любочки попрошу, и к вечеру тебе обязательно принесу, - виновато говорила женщина, поглядывая на фельдшера.
- Вот, гад, беззубый, - ругалась Зинаида, возвращаясь, домой. - Споил всю водку алкашу Босову, - Так опозорить меня перед уважаемым человеком….. То-то я смотрю, что Босов с ним вместе перекуривал, пока со скотиной управлялась. И ждать меня изверг не стал, удрал паразит. Промычал мне через зубы, я и не поняла. Ну, попадись, ты мне сейчас…, - и она представляла, как поступит с Семеном.
Дома Семёна не было. Зинаида заглянула в летнюю кухню. В мусорном ведре увидела кусок ваты в крови, а на столе в пустой солонке изгнивший зуб мужа.
-Вот дьявол, сбежал пить, - в сердцах вырвалось у Зинаиды, и в это время во дворе послышались пьяные мужские голоса.
Зинаида взяла ухват и спряталась за дверь.
«Сейчас я им задам», - решила она.
Спустя время Семен с Гришкой с шумом ввалились на кухню.
- Пойдём покажу тебе своего спасителя, - важничал Семен. - Если бы не он, я бы сегодня ночью от страха умер.
- А я, если бы не Афанасий, тоже сегодня умер, - поддакивал Гришка.
Потенциальные «мертвецы» сели за стол.
-Вот смотри, - Семен покрутил солонкой, показывая босу вырванный зуб. - Не заболи он сегодня ночью, ты бы меня больше не увидел, - и сквозь слёзы, предложил тост:
- Давай выпьем за мой зуб.
-Давай! - поддержал Гришка, схватил стакан, поднёс ко рту и поперхнулся. Закашлялсся..., и вдруг обмяк и, как сноп упал на пол.
Зинаида бросила ухват и кинулась к соседу. Бос не подавал признаков жизни.
- Беги к Знамову, скажи, что кончается, - поторопила она мужа.- Допились алкаши. Не дай бог окочурится, будет тебе от Варвары.
Семен мигом протрезвел и кинулся бегом за фельдшером.
Когда Знамов появился у дома Приходьки, во дворе уже собралось несколько любопытных старух, среди них Гришкина тёща. Скоро с фермы прибежала жена Варвара. Мужчину вытащили и положили на крыльцо.
- Отмучился, мужик, - причитали старухи. - Весь лицом синий лежит.
- Надо желудок промыть, - советовали они фельдшеру.
Гришку едва отходили…. Сначала в него влили полведра кипяченой воды с марганцовкой. Потом мужика перевернули и освободили желудок. Фельдшер делал ему искусственное дыхание и вкалывал какие-то уколы. Потом алкоголик задышал и открыл глаза:
- Где я? – спросил он, и понёс всякую околесицу про умершую старуху, корову и неизвестных, стрелявших в его соседа.
-Всё, теперь оживёт, - уверенно сказал Знамов. - Только поите его парным молоком, - советовал он Варваре.
-Очухается, я его в ЛТП по заявлению сдам. Пусть трудотерапией лечится, - пообещала всем Варвара.
Скоро «покойник» ожил окончательно и заголосил о баргузине на Байкале.
-Тащи его с моего двора, мне своего хватает, - шумела Зинаида на Варвару. - Совсем от мужика отступилась, а какой был парень! Эх, бабы, бабы… Семён бери ведро и сполосни рыготину пока всё не застыло.
Семен выполнил приказ жены – через минуту лил воду на крыльцо и швабрил пол щёткой, здесь же бегали куры, помогая хозяину с уборкой.
***
Подошла Зинаида и с издёвкой, спросила:
- Ну, что? Допились до чёртиков, товарищи! Что я тебе вчера просила сделать, забыл?
Семен растерялся.
- Вроде зуб вырвать, - не решительно ответил он.
-И всё? - Зинаида с укором посмотрела на мужа.
-Пить бросить? - гадал Семен.
-Дурья твоя башка, - Зинаиде стало весело смотреть на чумного мужа, но сжалилась:
- Барашка надо к сенокосу заколоть. Забыл? Сегодня-завтра дочь с зятем приедут помогать косить.
-Не забыл я…, так бы сразу и спросила, а то загадками, - проворчал Семен и добавил: - Там он в загоне остался, дожидается, к вечеру зарежу.
С улицы послышался шум подъехавшей машины.
-Мама, папа вы дома? – послышался голос дочери.
- Дома, - в один голос обрадовались родители и кинулись встречать гостей.
Зять стал выгружать целлофановые пакеты с продуктами, а Семен, стоя рядом, радостно взирал на это богатство. Дашка обнималась с матерью.
-Куда столько?- повеселевшим голосом спрашивала дочку Зинаида. - Тут продуктов, не на одну нашу пенсию.
-Так мы к вам на неделю, пока с покосом не справимся, - баском поддержал разговор зять. - Батя, а это тебе, на твоё усмотрение, - и он вытащил из багажника коробку с водкой и вином.
-Счас, - Зинаида оттолкнула Семена и пояснила дочери: - Папа с сегодняшнего дня у меня в штрафниках и пока для него сухой закон.
Чего уставился? Не нравится, что говорю? А мне, нравится слушать бред про зуб, тем более от помешанной старухи. Пошли в дом расскажу, что было.
Зять слушал рассказ тещи и тихо похихикивал, оглядывался на жену и показывая пальцем у рта, дескать, молчи.
Но дочь всё же не выдержала и выложила всё по порядку.
-Мама, они как сговорились с отцом, - не обращая внимания на знаки мужа, заговорила она. - Мой, Сергей,тоже без дела не сидел. Отпускные с друзьями в гараже обмывал, ну и наобмывался. Они с другом сторожа в сторожке закрыли, а сами около этой сторожке и заснули.
Понятно сторож по телефону милицию вызвал. Их и забрали в кутузку. Хорошо наш Митька помог, а то бы просидел ваш зять весь отпуск за хулиганство.
-Хватит тебе, договорились же, а то я про тебя такое расскажу…, как ты в парикмахерскую сходила. Ей в парикмахерской по новой технологии, для скорости, волосы перекисью смочили. Они и выпали. Дашка, Зинаида Герасимовна, сначала на больничный пошла, а потом в отпуск.
Сними платок, покажи матери, что с тобой мода сделала, - и он потянулся за платком, но Даша увернулась от мужа.
До этого, молча слушавший перепалку, Семен, подошёл к дочери и сорвал платок.
Вместо привычной шевелюры, родители увидели коротко подстриженную голову с розовыми пятнами на ней.
-Что же они с тобой сделали, доченька, - всплеснула руками Зинаида. - Надо на них в суд подать.
-Теперь не подашь! - весело сказал Сергей. - Прическу-то Дашке делала Митькина подружка в обмен на мою свободу. Митька тогда упросил майора, и меня выпустили. Он и расписку с жены взял, что та не в претензии за покраску. Всё по-честному.
- Что ты веселишься? – возмущённо спросила Дарья. - Да если бы не я, сидеть тебе пятнадцать суток. Ишь, как зубы скалит, и всё моя доброта. Давай, лучше иди, помоги отцу по хозяйству, смотреть на тебя не могу!
-Идите, заколите овечку, чего вечера ждать, - поддержала дочь Зинаида. – А мы тут пока поговорим…
Семен встал и вздохнул:
-Пойдём, Серега, ну их к лешему. Всё равно ты будешь виноват. Не связывайся с ними. Учись у меня. Если бы я, за всю нашу совместную жизнь с матерью, по всякому случаю реагировал, водки бы в магазине не хватило, чтобы расстройство моё залить. Понял?
Когда они вышли на улицу, спросил зятя:
-А чего доктора говорят, волосы у дочки вырастут? А то можно к нашему фельдшеру обратиться? Вон у деда Федора, в прошлом годе Валет шерстью начал облезать, так Знамов мазь какую-то прописал, шерсть и выросла, как новая.
-Это, батя, у собаки она выросла, а у Дашки, кто его знает. Поживём, увидим.
-Жуткие дела в мире происходят, - перевёл тему Семен. - Вон опять самолёт с заложниками захватили. Слышал, по телевизору показывали?
А наши события по сравнению с этим, тьфу, мелочь!
Но, как бабы из ничего раздуют, что тебе интернационал. Природой что ли у них это заложено. Сделают так, что ты у них кругом виноват. Ты, как думаешь?
-Не скажи..., – задумчиво сказал Сергей и добавил: - На это у них ума хватает.
Вот и убивать скотину идём, по их заданию…
Тебе не жалко овечки, батя? Вижу, что не жалко, - и вздохнул. - Вот в чём наша с тобой трагедия.
- Это, как сказать, - засмеялся Семен и переиначил. - Это для животного трагедия, а для нас настоящая закуска. Небось, каждый день котлеты наворачиваешь?
- Ладно, батя, пошли, а то от твоей философии, правда есть хочется, и овечка заждалась, - и Сергей открыл калитку.
-Давай выпьем для смелости, а то я смотрю тебе овечку жалко, - предложил Семен и добавил: - У меня в загоне давно бутылка припрятана, - и видя, как замотал головой зять, успокоил: - Не бойся, мы по чуть-чуть, наши женщины и не заметят. У них теперь одна тема для разговора, что делать с волосами? - хихикнул Семен.
-Ладно, по чуть-чуть, - согласился зять.
Сергей заглянул в загон и увидел барана.
-А, барашек, я смотрю, молодой.
-Моложе не бывает, - ответил Семен. - Как раз по моим зубам, а по возрасту, как ты.
Зять и тесть засмеялись и, приобнявшись, зашли в загон…