Белеет парус...

        Шесть утра. Конец июля 1976 года. Вышли с женой из поезда Москва-Одесса на площадь, к улице Чижикова(бывшая Пантелеймоновская).

Тихо. Бело-серо-зелёный город в лучах разгорающегося солнца.  Позванивание трамваев и убаюкивающее воркование горлиц в зелени платанов.

На 18-ом трамвае едем в сторону 10-го Фонтана до дома отдыха «Мирный».
Большой номер с балконом, – из которого, за пирамидальными тополями и акациями,  виден  краешек моря!..

У жены удивительная особенность приспосабливаться к новому жилищу. Она вымыла полы,  очистила содой душ, окна, подоконники, протёрла тумбочки, шкаф, ящики стола, вытрясла коврики…  Поставила в стакан цветы,  а на подоконник – только что купленные овощи и фрукты. И я сразу почувствовал себя как дома!

В Одессе 250 дней в году – солнечные дни! Но нам солнце светило два дня, потом тёплые дожди, снова два дня солнце...

Ловлю рыбу рядом с одесскими мальчишками и сразу вспоминаю повесть В.Катаева «Белеет парус одинокий». Клёв хороший – идёт бычок и ставридка на «самодур».

Мальчишки поругиваются:
-  Ну, ты, кызёл, отдай моих рАчков!
-  Пономарь, не лезь... У меня клюёт!
-  Пономарь, я тащу!.. Ой, собака!
-  Кинь её – ядовитая!

Ребята уважительные и вовсе не мешают ловить.

Невдалеке отец зовёт к себе сына.
-  Зараз, иду! – отвечает пацан и сильно дёргает леску. Леска обрывается!
-  Що, загинул? – кричит отец.
-  Та, загинул! – досадливо морщится паренёк и бежит к отцу, наматывая на ходу леску на дощечку.

Рядом семья одесситов готовит плов из мидий. Всей семьёй чистят крупные ракушки от тины и выскребают нежное мясо.

Над пляжем стелется сытный пар от варёной кукурузы. Одесситы – те просто теряют головы  при виде дымящихся початков  с крупной солью. И тут же уплетают любимое лакомство, не забывая ругать спекулянтов! Действительно, вместо "пшёнки" -  на 50 копеек можно купить  четыре килограмма помидоров!

Две девчонки, лет семнадцати, синие от купания, плескались, мешая ловить. Какие-то, совсем мальчишки,  звали их  выходить из воды,  держа в руках платья.

-  Откуда вы такие? – сматывая удочки, спросил  я смеющихся девчонок.
-  Из дома, - сострили те, отфыркиваясь.
-  Из детского! – мрачно пошутил Пономарь. И все дружно засмеялись, даже купальщицы.

Когда я поднимался по лестнице, одна из девушек, с улыбчивыми глазами, чуть поотстала. И  я спросил её:
       -  Это ваши кавалеры?
-  Да, соседи. Мальчишки надоедливые.

Я близко заглянул ей в глаза и понял, что она вполне взрослая, а не девчонка, как казалась из воды. Она ощупала меня убегающим, смеющимся взглядом, и спросила первая:
-  Вы где живёте?
-  В доме отдыха. А вы?
-  Снимаем с подружкой.

Мальчишки оглядывались на нас, но даже не злились. Им было, наверное, лет    пятнадцать.

На вершине лестницы веснушки пропали на её разрумянившемся лице. Она похорошела! Но мне нечего ей было предложить…

        Отчего-то вдруг сделалось грустно.  Видимо,  в свои тридцать лет, я ещё не натанцевался!

-  Приходите ловить рыбу, - сказал я, прощаясь.  И  увидел – какое у неё стало равнодушное лицо.